Олег Мушинский - Черный ростовщик

• Название: Черный ростовщик
• Автор: Олег Мушинский
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9725-1892-0

Ранним утром 2 октября 1664 года дон Себастьян Эспада, лейтенант испанских мушкетеров, впервые увидел берега Нового Света.

В полдень того же дня он уже познакомился с местными пиратами, а к вечеру на личном опыте узнал, что такое кораблекрушение. И это было только начало.

Пираты на море, грабители на суше, индейцы в джунглях и убийцы в городах словно сговорились извести благородного идальго. Правда, в его жизни появилась прекрасная и таинственная незнакомка, но… из этого также не вышло ничего хорошего.

Красотка лихо втравила его в противостояние с самим Миктлантекутли — богом мертвых, и теперь служители мертвого бога готовы на все, лишь бы отправить лейтенанта на встречу со своим суровым божеством.

Похоже, что решить все эти проблемы можно лишь одним способом.

Дон Себастьян должен найти Черного Ростовщика.

А там уж — кто кого…

---

Форт-тюрьма больше напоминал облицованное камнем земляное укрепление. Даже стены были не прямые, а под наклоном. Их основой был земляной вал, который для прочности облицевали плоским камнем. В целом же, строители больше предпочитали копаться в земле.

Достаточно сказать, что, по словам того же Лютера, большая часть тюрьмы располагалась не на поверхности, а под ней. Сам Лютер «под ней» не бывал, поскольку загремел туда всего раз, да и то по пустячному делу — увлекшись спором о качестве своей рыбы, поколотил ею же зарвавшегося критика — а мелких нарушителей держали в камерах «над ней». Дальняя от входа стена была внутри полой, и там коротали заключение те, кто не считался опасным преступником. Опасных же уводили вниз. Тот, кого на рассвете собирались повесить, никак не мог относиться к мелким правонарушителям и, стало быть, наверняка содержался где-то под землей.

Стена форта возвышалась на два с лишним человеческих роста. Это если считать вертикально, а с наклоном, все три будут. Верх не освещался. С одной стороны, казалось бы, большой плюс. С другой — еще больший минус. Привыкшие к темноте глаза часового видели дальше, чем пределы светового круга от лампы, а его самого — и это, пожалуй, главная проблема — видно не было. Вот так лезешь и не знаешь: то ли там нет никого и все в порядке, то ли есть кто-то, и он уже прицеливается в тебя из мушкета.

— Так, падре, — прошептал Эспада. — Если не ошибаюсь, вход в подземную часть должен быть за этой стеной.

— По описанию похоже, — кивнул монах, оглядевшись по сторонам.

Они стояли в узком проулке, выходящем на угол тюрьмы. Точнее, на широкую дорогу, что опоясывала стены. Единственный вход был в той стене, что от угла уходила влево. Две башенки, а меж ними деревянные ворота с прорезанной в правой половине дверкой. По ширине в ворота едва могла въехать карета, а в дверку заходить можно было исключительно по одному. По углам тюрьмы вместо башен наверху просто стояло по навесу. Четыре шеста по углам и соломенная крыша. С внешней стороны стоящего под навесом укрывали по пояс доски, приколоченные к шестам. Вряд ли они были способны остановить мушкетную пулю, а вот против индейских стрел могли и защитить. Наверное, остались от времен бурной колонизации острова.

Фонаря в проулке, конечно, не было. Меж двух стен стоял такой мрак, что продвигаться там можно было разве что на ощупь. Небо как назло заволокло плотными тучами. Стену еще было видно, по большей части в отсветах фонарей, но ее верх тонул во мраке и скорее угадывался, чем был реально виден. Эспада, задрав голову, пытался ее рассмотреть, и тут на щеку ему упала капля. За ней — вторая. Еще одна мягко щелкнула по носу. Начался дождь. Пока мелкий, но он постепенно усиливался.

— Как неожиданно, — проворчал Эспада.

— Еще не закончился сезон дождей, — тихо отозвался падре Доминик. — Ах, простите, я запамятовал, что вы недавно в Новом Свете.

— То есть дожди будут идти часто? — сразу выделил главное Эспада.

— Необязательно. Вот в сентябре обычно льет как из ведра, а на октябрь уже остатки приходятся. Но ведь дождь — это для нас хорошо?

— В общем, да, — кивнул Эспада. — Хотя для них тоже. Ладно, ничего обнадеживающего мы не увидели. Значит, играем тем, что есть.

— Что вы задумали?

— Надо отвлечь внимание стражи, и это сделаете вы. Готовы пойти на некоторый риск?

Падре кивнул. Инструкции были краткими и отдавали махровой импровизацией, убежденным противником которой был покойный капитан де ла Сьерпе. Увы, добывать карту укреплений и планировать операцию по всем правилам времени не было. Еще час-два, и спасать Диану будет просто поздно.

— Только не перестарайтесь, — попросил напоследок Эспада. — Спасать сразу двоих мне будет намного сложнее.

Падре еще раз кивнул, в знак того, что все понял, тихо благословил дона Себастьяна и вышел из проулка. Эспада замер у стены. Падре не спеша побрел вдоль стены влево, к воротам, нарочито громко шлепая по первым лужам. Для человека на стене это выглядело просто неуклюже, но Эспада уже знал: при необходимости монах мог двигаться значительно тише. Как он сам однажды обмолвился: чтобы обратить индейцев, надо понимать их, а для этого в какой-то мере самому стать индейцем.

Никто так и не окликнул падре со стены. Не то чтобы Эспада на это рассчитывал, но всегда остается шанс, что скука возьмет верх, и часовой выдаст голосом свое присутствие и местонахождение. Это было бы очень кстати. Но, увы, припозднившийся монах не вызвал никаких подозрений. У священнослужителей, как у солдат, рабочий день ненормированный. Когда служба призвала, тогда рабочий день и есть, даже если и не день это вовсе, а глубокая ночь.

Эспада наблюдал, как падре спокойно дошел до ворот и остановился, недоуменно озираясь вокруг. Обычная картина: шел, не там свернул, заблудился и только теперь это обнаружил. Потоптавшись на месте, монах неуверенно приблизился к воротам и постучал. Не сильно, чтобы не поднять на уши весь гарнизон, а лишь бы услышали. Вот это уже пусть ненадолго, но внимание часового привлекло, а значит — пришло время действовать дону Себастьяну.

Выскользнув из проулка, он перебежал через улицу и припал к стене. Уши настороженно ловили каждый звук, но, кроме шелеста дождя, ничего не было слышно. Пальцы деловито ощупывали каменную стену. Дождь постепенно усиливался. Камни становились мокрыми и скользкими. Эспада отошел шагов на двадцать от угла и остановился, задрав голову. Отсветы фонарей на домах до тюремной стены не доставали, а с началом дождя она и вовсе пропала из виду. Эспада провел руками по стене, нащупал выступающий камень, за который вполне можно было ухватиться, и медленно пополз вверх. Кладка была на удивление неровной, словно форт возводили в большой спешке и каменщикам было не до единства стиля. Благодаря их поспешности дон Себастьян продвигался довольно быстро. Пару раз нога соскальзывала, тогда он всем телом вжимался в стену и ненадолго замирал, прислушиваясь. Шелест дождя поглощал все другие звуки.

Наконец, рука нащупала каменный парапет, венчающий стену. Судя по гладкости камня, он был творением более позднего времени. Эспада переполз через него и опустился на ровную каменную поверхность. Руки слегка дрожали от напряжения. Эспада позволил себе минуту полежать, отдыхая, после чего двинулся дальше.

Переход по верху стены оказался шире, чем он ожидал. Даже не считая парапета, шага три — никак не меньше. Два человека запросто могли там разойтись, даже пушку можно было поставить. Единственный замеченный часовой стоял под навесом. Это был высокий солдат в темном камзоле и шляпе с обвисшими полями. Выходить под дождь он явно не собирался, но тот его и там доставал. Ветер забрасывал капли под навес, а крыша протекала в нескольких местах. Солдат прикрыл мушкет своим плащом и что-то недовольно пробурчал себе под нос. Погоду и впрямь сложно было назвать «мечта караульного». Надо было наблюдать за вверенным участком стены, следить, чтобы фитиль не погас и не отсырел порох на затравочной полке, а если это все-таки случилось, быстро и аккуратно удалить сырой порох и насыпать должную меру сухого. В общем, тот, кто употребляет в отношении часового с мушкетом выражение «скучал на посту», никогда сам не стоял в карауле. Эспада, сам немало отстоявший на таких постах, прекрасно понимал сложности мушкетера и умело ими воспользовался, чтобы проскользнуть мимо.

Вниз, в тюремный двор, вела каменная лестница. Левее от нее темнел еще один навес, под которым был как попало свален всякий хлам. Дальше на стене покачивался фонарь. Его света не хватало, чтобы разобрать, что там валяется, но было достаточно, чтобы заметить, что там что-то есть. Правее от лестницы в дождь врезалась полоса света. Она падала из приоткрытой двери. Подойдя ближе, Эспада смог разглядеть приземистое здание с плоской крышей, вход в которое и обозначался полоской света. Едва дон Себастьян приблизился, как полоса стала шире. Эспада отпрянул, прижавшись к стене.

Из здания вышел человек и быстрым шагом направился к воротам. Топать через залитый двор ему, видимо, было лень, и он громко окликнул часового с полпути.

— Что там был за стук?!

Ответа часового Эспада не разобрал, но он и так знал, что тот должен был ответить. Монах к тому времени уже должен был закончить выспрашивать дорогу к церквушке, что они приметили по дороге к тюрьме, и удалиться. Часовой, соответственно, только это и мог поведать своему начальству. Вместо подслушивания Эспада осторожно прокрался к двери и заглянул внутрь.

Судя по описанию Лютера, где-то тут был вход в подземную часть тюрьмы. От входа Эспада его не увидел. Узкий длинный коридор уходил вперед от двери и резко сворачивал влево. Справа, еще до поворота, в стене был проем. Проем дверной, но с полным отсутствием самой двери. Эспада не заметил даже петель на косяке. И стены, и пол были каменные. Последнее было на руку незваному гостю: никакая доска не скрипнет под ногой. Эспада тихонько, как мышь, нырнул внутрь и тотчас вынырнул обратно, как та же мышь, но уже заметившая кошку. За дверным проемом была небольшая квадратная комната. Посреди нее стоял массивный деревянный стол со скамьями по краям. За столом сидели двое мужчин в синих камзолах. На столе перед ними лежало их оружие: шпаги, пистолеты и одна пороховница на всех. Прошмыгнуть мимо них незамеченным не представлялось возможным. Просто, удобно и эффективно. Как раз так любили организовывать свою службу французы.