Кэйтлин Свит - Узор из шрамов

• Название: Узор из шрамов
• Автор: Кэйтлин Свит
• Жанр: Фэнтези

Нола, юная провидица из нижнего города, мечтает жить в замке, где она могла бы прорицать для короля. Однажды она встречает придворного прорицателя, который обещает помочь ей достичь своей мечты. Но вместо этого он вовлекает ее в паутину убийств и предательства, навязчивых желаний и древних запретных ритуалов, которые угрожают не только ей, но всей стране и людям, которых она любит. Скоро она понимает, что видеть будущее не означает иметь возможность его предотвратить.

---

Халдрин с резким стуком положил перо. Он больше не смотрел на меня, хотя другие наблюдали с отвращением, неприязнью и, быть может, с долей восхищения.

— Я рад, что ты решил за меня, — сказал он Телдару, — поскольку времени немного. Только что мы узнали: Бантайо на пути сюда, и поэтому собрались.

Пальцы Телдару впились в мою кожу, и я дернулась. Выражение его лица почти не изменилось, но я чувствовала удивление и что-то еще — едва заметную дрожь пальцев.

— Сюда, — сказал он ровно. — В Сарсенай.

— И в Лорселланд, — ответил лорд Деррис. — Новый король навещает своих союзников. Мы должны его впечатлить.

— И впечатлим, — Телдару обратил на меня свои черные глаза, и я посмотрела в них, непокорная и потерянная. — Разве не так, Нола?

Глава 26

Первым делом моабу Бантайо отправился с Лорселланд. Потребовалось два месяца, чтобы он добрался до Сарсеная, и к тому времени столицу украшали флаги и гирлянды, а камни были отмыты до блеска. Прошло почти тридцать лет с тех пор, как страну посещала делегация Белакао. Теперь сюда прибывал новый король.

— Мо-а-бу, — сказала Селера, надув губы, словно пробовала что-то кислое.

— А теперь скажи испа, — посоветовала Грасни.

Мы сидели в одной из комнат на втором этаже школы. Комната была в тени дерева, чьи толстые ветви с густой листвой закрывали окно, но воздух все равно был убийственно жарким. С меня и Грасни ручьями тек пот, платье липло к телу, и на нем проступали темные влажные пятна. Платье Селеры было сухим. Ее лицо и волосы тоже. Она лениво обмахивала себя свернутым свитком.

— Или еще раз скажи моабу, — добавила Грасни. — Вижу, тебе это нравится.

Селера скривилась, и я засмеялась. Грасни не смотрела на меня, но мне было все равно: она сидела рядом и не встала, чтобы уйти вместе с учениками. Она была рядом.

— Уродливый язык, — заявила Селера. — И сами они уроды. Но их теперь так много, что приходится привыкать.

— Как ты привыкла к их украшениям, — сказала я, — и тканям.

Грасни слегка улыбнулась. Селера подняла руку к волосам, в которые была вплетена зеленая лента, украшенная камнями: алыми, синими, желтыми — гладкими, но необработанными, рожденными в огне Белакао.

— Да, мне нравятся их вещи, но это не значит, что нравятся они сами. — Селера поднялась и взглянула на меня со снисходительной улыбкой. — А кроме того, — продолжила она, — кое-кому тоже нравятся мои ленты. Кое-кто любит расплетать их по одной за раз.

— Прекрасно, — сухо ответила я, но в мыслях было: «Не уходи». Конечно, мне хотелось, чтобы она ушла, но тогда я бы осталась наедине с Грасни, которая тоже уйдет, что-нибудь пробормотав или бросив косой взгляд.

— Девочки, — в дверном проеме появилась госпожа Кет, опираясь на свою трость. В те дни она уже с трудом поднималась по ступеням, и мы с удивлением посмотрели на нее. — Говорят, моабу Бантайо уже рядом. В дне пути, не больше.

Селера раскрыла рот.

— Так завтра будет пир! — Она обернулась ко мне. — Надо подобрать лучшие заколки. — Проходя мимо госпожи Кет, она нагнулась к ней и поцеловала пучок седых волос на макушке.

Грасни встала.

— Мне тоже, — сказала она с таким фальшивым рвением, что я фыркнула.

— Хочешь, помогу? — спросила я. — У тебя не слишком хорошо получается подбирать цвета.

— Нет, — быстро ответила она. Посмотрела на меня и провела рукой по блестящему от пота лбу. — Спасибо, Нола, но нет. — И ушла. Я знала, что так будет, но у меня не хватило смелости ее догнать.

В любом случае, я должна была найти кое-кого другого.

Госпожа Кет оперлась о мою руку, и мы начали спускаться по лестнице. Добравшись до нижней ступени, она сжала мой локоть.

— Тебе трудно, — проговорила она. Сейчас ее глаза, черные в молодости, были темно-серыми. У некоторых видения становятся туманными, у кого-то вовсе исчезают. Некоторых, однажды сказала мне Игранзи, они поглощают полностью, и эти люди никогда больше не видят мира собственными глазами.

Я с облегчением подумала: «Теперь мы об этом поговорим — о том, что видела Грасни, когда смотрела мой Узор…»

— Всем троим.

— Что? — переспросила я, как ребенок.

Госпожа Кет взглянула на меня. Я вдруг подумала, как это — утратить способность к прорицанию, никогда больше не бывать в Ином мире. Учителя об этом не рассказывали.

— Вы с Грасни и Селерой на сложном этапе. Вы больше не девочки, но и не женщины — мы держим вас тут слишком долго… Да, — она крепко сжала мою руку, — это так. Мастер Телдару это знает. Вы приносите много пользы, замечательные ученицы, прекрасно обучаете младших. И все же, когда эта лихорадка с Белакао закончится, мы дадим вам назначения. — Она улыбнулась. Два ее передних зуба были странного фиолетово-коричневого оттенка; годы назад мы смеялись над ними, но к этому времени перестали. — Так будет лучше. Может, вы даже встретите свою любовь, хотя ни мне, ни многим другим провидцам это не удалось. Вы замечательные девочки.

— Госпожа Кет, — я накрыла ее руку своей. — А Грасни? Несколько месяцев назад она кое-что вам рассказала. — Это было мучительно близко к истине; я не смогла бы выговорить больше, даже если проклятие не лишило бы меня слов. — Она сделала то, чего не должна, и…

— Нет, Нола. — Она нахмурилась и вновь стиснула мою руку. — Нет. Мастер Телдару не велел мне говорить об этом даже с тобой. Это тайны, и только он может их понять. Остальные должны молчать об этом.

— Ну конечно, — сказала я, пытаясь преодолеть удушающую тяжесть в груди — то ли смех, то ли слезы. — Так и есть. А мастер Телдару… где он сейчас? — Неловкий вопрос, но она снова улыбнулась, обрадованная, что я больше не говорю о тайнах.

— Он в своей комнате. Это он послал меня к вам с новостями и скоро присоединится к королю. Нужно подготовиться.

— Да, — сказала я с притворной радостью. — Зайду к нему, может, помогу чем-нибудь.

Еще одна улыбка, и госпожа Кет похлопала меня по руке.

— Нола, ты замечательная девочка.

Его комнаты были в башне. Я точно знала, где (это все знали), но никогда там не была, ни разу за шесть лет, поскольку он всегда приходил ко мне сам. Идя с Борлом между деревьями, я думала: входил ли кто-нибудь в его комнаты, кроме короля? В них не бывала даже Селера; как-то раз я спросила ее об этом, а она начала рассуждать о чувственных удовольствиях под открытым небом и восторге пробуждения в собственной постели в его объятиях.

Я слышала разговоры юных учеников о том, какими могут быть комнаты мастера Телдару. Мраморные и золотые статуи (все знали, что ему нравятся скульптуры). Странные музыкальные инструменты (он любил музыку). Золотые подушки, золотая ванна, кувшин, огромное золотое зеркало. «Нет, — подумала я в тот момент. — Эту вещь вы найдете в городском доме — и птицу, чьи цвета вас бы изумили».

Когда мы завернули за угол и подошли к его двери, Борл заскулил.

— Знаю, — сказала я, — ты жил здесь с ним. Наверное, это ужасно вспоминать.

Он сел посреди коридора и обратил на меня слепые белые глаза. Я почесала его за ушами и провела пальцами под челюстью.

— Хорошо, если бы ты пошел со мной, но так и быть, жди здесь. — Он лег, прижавшись боком к стене. Я обошла его и постучала в дверь.

В комнатах, по которым меня вел Телдару, золота не было. Их было три: в одной стоял простой деревянный стол и два стула, во второй — узкая кровать и умывальный столик, а в третьей (куда я подсмотрела через полуоткрытую дверь) был пол, выложенный коричневой и белой плиткой, и низкая квадратная лохань. Личная ванная комната. Я представила, как он смывает с себя кровь, а отблески свечей мерцают в его волосах, на коже и в полуночных глазах.

— Телдару, — проговорила я, чтобы отогнать образ. Он подвел меня к стулу. Я села, сожалея, что рядом нет Борла. В окне виднелись деревья и дорожка, а кроме того, просматривались окно и дверь моей маленькой комнаты.

— У тебя случайно нет увеличительных стекол? — спросила я. — Чтобы ты мог видеть мою постель.

— Хорошая идея, — сказал он. Ответа я не ожидала и поерзала на стуле, надеясь, что он не заметит, как я краснею.

— О, Нола, — он вновь смотрел на меня, слегка улыбаясь. — Что бы я мог показать тебе в этой твоей узкой постели…

— Так почему не покажешь? — быстро спросила я, не успев себя остановить. — Почему не покажешь, если говоришь, что так давно меня хочешь? Или ты хочешь только молоденьких девушек? Хотя, — закончила я с болезненной поспешностью, — это не объясняет Селеру.

Он откинулся назад, и его стул заскрипел. Я смотрела в окно, ничего не видя.

— Поистине замечательные вещи, — медленно произнес он, — требуют времени.

— А, — я вновь повернулась, — то есть у меня еще есть шанс, что ты почтишь меня своим вниманием. Это успокаивает.