Анатолий Корольченко - Выбитый генералитет

• Название: Выбитый генералитет
• Автор: Анатолий Корольченко
• Издательство: Ростов н/Д: Феникс, 2000. — 512 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-222-01052-Х

В книге рассказывается о судьбе выдающихся советских маршалов, генералов, адмиралов, внесших значительный вклад в развитие Советских Вооруженных Сил и победу в Великой Отечественной войне. Необоснованно репрессированные в 1937— 1950-х годах, большинство из них были уничтожены. Впоследствии реабилитированные, они оставили делами своими добрый след в российской истории.

Адресована широкому читателю.

---

Стрелки в то утро уехали с песнями.

— Сегодня мы наперчим свинцом обед белых!

В утро они были веселы, как всегда.

В обед прервалась телефонная связь между Тюменью и Подъемом. Около станции Подъем свирепствовала пулеметная буря, свирепствовала почти до вечера. Стихла только тогда, когда наш бронепоезд подходил к семафору станции Подъем, стоявшему весь тот день с поднятой кверху рукой.

Они хорошо дрались, эти веселые парни, и, когда были выпущены последние пули, а остатки белых снова кинулись им навстречу с воинственными криками, пулеметчики бросили в них гранаты. Взрыв разметал наших охрипших от крика пулеметчиков, стрелков и немало белых.

Тюмень была спасена. Мы могли ее спокойно эвакуировать. План белых окружить нас провалился.

Полковник Сыровой с остатками своих частей отступил от станции Подъем в степь. Вместо двухсот человек он отступил с несколькими десятками потерявших мужество людей, открывая нам путь на Урал и в Советскую землю.

Когда я думаю о смерти этих одиннадцати, или о смерти Вавилова, Нирненко и многих других красных фронтовиков, мысли мои легкие и ясные. Смерть уже не смерть, ее шаги звучат для меня как радостный марш войны и победы.

Мои больные мысли о смерти и уничтожении человека, проходя сквозь эти воспоминания, выходят на берег ясные и светлые. Так и наши рубашки, посеревшие от долгой носки, тоже светлели, когда мы их стирали в речной воде, взбаламученной войной.

Я знаю, все мои мысли о разных глупых вопросах, о смерти возникают оттого, что я вынужден сидеть в стороне от жизни. Если бы я не лишился у Перекопа левой ноги и правой руки, — тогда мне против своего обыкновения пришлось долго пролежать в осенней степи, — я, без сомнения, еще сегодня крутился бы в таком радостном вихре жизни, что мне некогда было бы заниматься ненужными рассуждениями. Но когда человек сидит в стороне, ему в голову лезут всякие мысли, и дельные, и пустяковые. Впрочем, нельзя сказать, что я сижу без всякой работы. Гунар Гайгал ходит в школу, по вечерам я ему помогаю готовить уроки. Кроме того, отовсюду, где я когда-то воевал, мне пишут партизаны о всех своих радостях и горестях, во имя которых мне приходится ковылять по разным учреждениям. За эти годы я научился открывать костылем двери лучше, чем другие открывают рукой. Но о своей жизни инвалида я расскажу в другой раз.

Все же — не хочу я умереть в кровати.

Я хочу еще участвовать в тех боях, которые, без сомнения, еще предстоят нам, пока красное знамя расцветет победою над всем миром. Пехотинцем я не смогу быть, верхом ездить тоже не смогу. Конечно, для войны мало одной руки, но глотка у меня все еще звонкая. Эта глотка еще пригодится!

Замечательно наше время, мой друг! Я сижу в стороне, но часто, глядя, как растут стены новых домов и фабрик, чувствую, как кровь у меня радостно закипает в жилах, так же, как в годы войны. Знал бы ты, как мне хочется дожить до социализма!

Возможно, что именно поэтому я начал бояться смерти.

Как коротка, слишком коротка была до сих пор человеческая жизнь! С криком приходил человек в этот мир, чтобы уже с молоком матери всосать болезни и смерть. Одни умирали с голоду, другие от беспутства, и в конце все так или иначе страдали от неорганизованной, несправедливой жизни. При социализме человек будет жить долго, счастливо, и, когда, наконец, его сердце устанет от долгих, мудрых и светлых лет, он расстанется с жизнью с таким же удовлетворением, с каким мы в годы войны, поев досыта, отодвигали в сторону пустые котелки.

При мыслях обо всем этом мне всегда становится тепло и хорошо.

Эх, Янис Гайгал, не зря ты воевал! А твоя звонкая глотка еще пригодится!

В. К. Путна 1893–1937

Витовт Казимирович Путна относился к той плеяде командиров, становление которых знаменовалось рождением Красной Армии в огне гражданской войны. Родился в Литве. Был пастухом, рабочим на одном из рижских заводов. За участие в революционной деятельности подвергался аресту. В 1915 году был призван в армию.

Окончив школу прапорщиков, участвовал в сражениях первой мировой войны. Окопную жизнь познал сполна, испытывал газовую атаку. За личную храбрость и авторитет был назначен командиром батальона в 12-й армии.

Приняв сторону большевиков, Путна в мае 1918 года стал военкомом Витебского военного комиссариата, а с осени — командиром дивизии. С мая 1919 года он — командир 228-го Карельского полка 5-й армии. Основу полка составляли рабочие Петрограда, Охты, Сестрорецка. Отстаивая в боях северную столицу, они мужали, приобретали боевой опыт. Суровые условия Карелии закалили их в боях против финских белогвардейцев.

Как наиболее боеспособный из войск, Карельский фронт был переброшен на Восточный фронт.

Там он стал грозой для белых. Карельцы неустрашимо шли в атаку и неизменно обращали противника в бегство. Колчаковское командование обещало солдатам за одного живого или мертвого карельца Георгиевский крест и 100 рублей деньгами.

Позже командир Карельского полка В. К. Путна вспоминал о тех боях: «Белые не раз против каре льцев сосредотачивали по восемь полков, кидались в смертельные схватки и убеждались, что ка-рельцев можно разбить, но победить нельзя. У карел ьцев была традиция не показывать врагу спины. Так за всю войну знакомство белых с карельцами и осталось односторонним. Карельские спины белые не видели».

Сам командир полка вскоре был выдвинут на должность командира бригады, а затем — начальника 27-й стрелковой дивизии.

Осенью 1919 года Витовт Казимирович тяжело заболел. Но, несмотря на высокую температуру, передовых позиций он не покинул, руководил боевыми действиями лежа в повозке. Лишь когда сам командарм Тухачевский приказал ему отправиться на лечение в Челябинск, он с большим нежеланием подчинился приказу.

За успешное командование дивизией и личные боевые подвиги на Восточном фронте Путна был награжден орденом Красного Знамени.

27-я Омская Краснознаменная дивизия достигла Минусинска, когда постудил приказ о ее переброске на Западный фронт. И понеслись железнодорожные эшелоны на запад, оставляя позади места недавних горячих схваток.

Вот и Смоленск, где находится штаб Западного фронта. Командир дивизии докладывает комфронта Тухачевскому о состоянии и боевой готовности соединения к предстоящим боям. Дивизия представляет грозную силу, она поступает в состав 16-й армии, действует против белополяков на минском направлении. Главная задача — овладеть Минском. Командир дивизии Путна решил выйти к нему, прорвав мощную оборону белополяков, а затем предпринять смелый обходной маневр. Решение казалось невыполнимым, но неожиданное для противника. Это привело к успеху. К 14 часам 11 июля полки 27-й дивизии ворвались в будущую столицу Белоруссии.

Продолжая наступление, дивизия в конце июля вышла к Бугу. Удалось форсировать реку лишь в одном месте. Командир полка Степан Вострецов, воспользовавшись успехом, сумел переправить на противоположный берег свои главные силы. Но этого было недостаточно. Противник многократно превосходил их. Казалось, еще немного и белополякам удастся сбросить красных с захваченного плацдарма. И тут поступило распоряжение от начдива: «Степан! Перегруппировать силы успеем только к ночи. 70я бригада на подходе. Любой ценой сохрани плацдарм». И переправившиеся сделали невозможное: удержали плацдарм.

За достигнутые дивизией успехи в разгроме врага и личное мужество, проявленное в боях на Западном фронте, Витовт Казимирович Путна был награжден вторым орденом Красного Знамени. Третьего ордена он был удостоен за участие в ликвидации Кронштадтского мятежа 1921 года.

По окончании гражданской войны Путна являлся начальником 2-й Московской пехотной школы. Затем три года командовал корпусом. С 1927 по 1931 год он — военный атташе в Японии, Финляндии, Германии. С 1931 по 1934 год он вновь командует корпусом, а потом Приморской группировкой войск на Дальнем Востоке. Последняя его должность — военный атташе в Великобритании.

14 мая 1937 года он был переведен из тюремной больницы Бутырской тюрьмы в Лефортовскую, где подвергся мучительному допросу. Нарком Ежов приказал следователю добиться нужных результатов. Путну допрашивали в течение всей ночи. Затем последовало длительное содержание в одиночных камерах. Скудным питанием, побоями, моральным унижением он был сломлен. Его принудили дать показания на Тухачевского и других видных военных работников.

Обладая незаурядным умом, Путна написал много статей военно-исторического содержания.

В этой книге приводится отрывок из одной из его работ, посвященный 5-й армии, в составе которой он воевал на Восточном фронте.

Пятая армия в борьбе за Урал и Сибирь

Выступление чехословацкого корпуса против Советов в конце мая 1918 г., захватившего почти одновременно все крупные города по Сибирской дороге и в Приуралье, совершенное по плану и под влиянием «союзников», послужило сигналом всем внутренним контрреволюционным силам к свержению Советской власти. От Пензы до Иркутска озорничали чехи, к которым стали присоединяться разные белогвардейские банды и казачьи отряды. Незначительные красные отряды Сибири, Урала и Поволжья были быстро истреблены хорошо вооруженным, слаженным и обученным чехословацким корпусом, насчитывавшим от 40 до 50 тыс. бойцов. Только па Дальнем Востоке, в Забайкалье и у Хабаровска, части красных отрядов удалось не только оградить себя от истребления, но и долгое время поддерживать неустанную борьбу с белыми. Под защитой чехов в Омске образовалось временное сибирское правительство, а в Поволжье, в Самаре меньшевики и эсеры воскресили учредилку под фирмой «комитета Учредительного собрания». Эти организации немедля стали формировать силы для борьбы с Советской властью. Чехословацкое командование, прикрывавшее контрреволюционную деятельность в Самаре и Омске, получило задание от Антанты образовать в Поволжье фронт, который, продвинутый через остаток Советской России, мог бы образовать новый противонемецкий фронт на востоке. По пути выполнения этого задания чехи и пошли, когда стали распространяться вверх по Волге. Малочисленные, слабо организованные н невооруженные, отряды Красной Армии тогда еще не могли оказать должного сопротивления чехам и белогвардейцам.