Владимир Шмерплинг - Котовский

• Название: Котовский
• Автор: Владимир Шмерплинг
• Издательство: Журнально-газетное объединение
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1937

В настоящем издании представлен биографический роман о Григории Ивановиче Котовском (1881–1925).

---

Обыкновенная серая арестантская гимнастерка плотно обтягивала его мускулистое тело. Свою арестантскую одежду Котовский носил с достоинством.

Даже в тюрьме он презирал бесцельное времяпровождение. В грязной и душной камере, он с настойчивостью, всех поражавшей, занимался гимнастикой. Как ребенок, радовался он первым весенним дням и во время прогулок любил осколком зеркала пускать солнечные зайчики по тюремной стене.

В безоблачные ночи он не отходил от окошка камеры, стараясь увидеть возможно больший кусочек неба и с радостью узнавал знакомые звезды.

Царские тюремщики посадили Котовского вместе с убийцами, бандитами-рецидивистами и мелкими воришками. Он оказался в одной камере с бандитом Загари, с грабителем Рогачевым, бежавшим с Сахалинской каторги, и с другими отъявленными преступниками. Эти преступники держали в страхе всех уголовных; от новоприбывших они требовали, дань «на камеру»; ввели в тюрьме «майдан» — скрытую торговлю табаком, спичками, водкой; выдавали игральные карты и с каждого выигрыша брали проценты. Они устроили на должность тюремного повара своего человека и с его помощью разворовывали продукты, поступавшие на кухню. Тюремные «аристократы» требовали от остальных арестантов беспрекословного подчинения, заставляли выполнять за себя все тюремные работы: подметать камеры, убирать со стола… Плохо доставалось новичкам, протестовавшим против неписанных законов тюрьмы, и тем, кто не выполнял приказаний Загари и его сообщников. С такими жестоко расправлялись.

В камере торжествовала жестокая, грубая сила. И здесь Котовский опять увидел то, что ему было ненавистней всего на свете — угнетение одного человека другим.

Он начал и здесь бороться за справедливость, защищать слабых и попранных. Котовский отменил «налог на камеру», потребовал, чтобы закрыли «майдан», и следил за тем, чтобы паек, предназначенный для заключенных, не разворовывался.

Первый раз за все годы существования кишиневской тюрьмы нашелся человек, осмелившийся выступить против неписанных се законов.

Отъявленные уголовники решили во что бы то ни стало «убрать» Котовского. Кто такой Котовский для них? Он не вор и не грабитель! Они затаили глухую злобу против этого «политика», которого к ним «подсунули».

Загари и его друзья задумали убить Котовского. Они собирались ошпарить его кипятком в бане, но Котовского об этом предупредили. Тогда Загари и его сообщники решили затеять во время прогулки драку и в общей свалке убить Котовского. Никто не мог бы найти виновного. Григорий Иванович узнал о подготовляемом нападении. Он предупредил политических, чтобы они не выходили в этот день на прогулку, так как уголовники в драке могли начать резню.

Котовский разгуливал по двору тюрьмы. В сторонке стояли его заключенные дружинники. На другом конце двора сгруппировались сторонники разбойника Загари.

Загари подошел к Котовскому, преградил ему дорогу и начал громко, на весь двор, выкрикивать оскорбительные слова. Котовский сильным ударом руки отбросил Загари в сторону. Он решил первым нанести удар, так как знал, что борьба все равно неизбежна. И тут же сзади на Котовского набросились трое из шайки Загари. Они старались схватить его за голову, за ноги, за руки, свалить и здесь же прикончить. Но свалить его они не могли. Он стоял на месте, расставив ноги, и отбрасывал от себя всех нападавших.

Никто из надзирателей не поднимал тревоги, они спокойно наблюдали за происходящим: «Авось, Загари поможет избавиться от беспокойного арестанта». В руках Загари сверкнуло лезвие ножа. И в эту минуту, неожиданно для всех, невысокий арестант Меламуд, житель Малой Малины, ударил Загари булыжником по голове. Бандит упал замертво.

На несколько секунд воцарилась тишина, а потом неистовые вопли и крики огласили тюремный двор. Люди из банды Загари схватились за камни, привезенные для ремонта одной из башен. В Котовского со всех сторон полетели булыжники. Дружинники и друзья бросились к нему на помощь. Один из них вырвал железный прут из окна камеры и, размахивая им, подскочил к тем, кто кидал камни.

Котовский вовремя выхватил из рук товарища железный прут. Он стоял посредине двора, сдерживая свою ярость. Все те, кто готовились убить его, начали отходить в сторону. В это время раскрылись ворота, и в них показался начальник тюрьмы Францкевич.

Тюремное начальство только тогда решило прекратить побоище, когда поняло, что Котовский со своими дружинниками не сокрушим.

Продолжая держать в руках железный прут, Котовский сделал шаг навстречу начальнику тюрьмы. Францкевич испугался. Он подумал, что Котовский хочет его ударить. Под смех заключенных начальник тюрьмы начал быстро пятиться к выходу. Котовский засмеялся и отбросил прут в сторону.

С тех пор никто уже не осмеливался поднять руку на Котовского. Он подчинял своей воле самых свирепых преступников. Как всегда, он старался пробуждать в людях лучшие чувства, протягивал руку тем, кто нуждался в его помощи, покровительствовал слабым.

Авторитет Котовского возрос. В тюрьме он стал для всех советником и судьей. Не раз даже сама тюремная администрация обращалась к нему со всевозможными просьбами, пытаясь использовать его влияние на заключенных. Тюремщики боялись Котовского и часто выполняли то, что он требовал. Он не допускал, чтобы его подвергали ежедневному унизительному осмотру и обыскиванию. Когда политические заключенные устраивали забастовку или голодовку, уголовные камеры, следуя призыву Котовского, немедленно присоединялись к ним.

Политические любили Котовского за его пытливый ум, за его неукротимое стремление вырваться на волю.

После 1905 года в «политическом коридоре» кишиневской тюрьмы стало тесно. Здесь сидели организаторы комратского восстания. За несколько дней существования своей крестьянской республики комратцы расплачивались долгими годами заключения. Здесь же сидели и участники различных революционных организаций, недавно начавших свою деятельность в Бессарабии. Котовскому, как и всем политическим заключенным, помогал Красный Крест, который Котовский поддерживал, когда был на свободе.

Красный Крест поручил двум смелым девушкам — работнице швейной фабрики Пелагее Волоховой и фельдшерице земской больницы Александре Лосевой — ходить к Котовскому на свидания, носить ему передачу. Лосева приходила к Котовскому, как его невеста, а Волохова — как родственница.

Иногда им удавалось передать ему прокламацию, напечатанную на тонком, прозрачном листке бумаги. Для того, чтобы не вызвать подозрений у часовых, девушки наряжались как можно лучше, надевали шляпки и шелковые платья. Пелагея Петровна Волохова рассказывает, что, хотя Лосева только «играла роль» невесты Котовского, но она полюбила его и относилась к нему с большой заботой. Она приносила ему в тюрьму и виноград, и подпольные листовки, и газеты, и даже напильник или небольшой ломик — все то, что ему было нужно. Александра Лосева нравилась Котовскому. Они видели друг друга только через решетку.

Поля Волохова иногда выполняла поручения Котовского.

В Кишиневе, на Малой Малине, Котовский регулярно помогал многим семьям бедняков. И даже в тюрьме он не забывал о них. Он попросил Волохову, чтобы она из средств Красного Креста передала немного денег одной старухе. Волохова разыскала старую, забитую женщину и вручила ей несколько рублей.

— Только благодаря ему еще живу на свете, — говорила старушка Поле.

Политические заключенные добились от тюремного начальства, чтобы Котовскому разрешили приходить к ним. Он ежедневно посещал главный корпус, ходил из камеры в камеру; был в курсе всех дел и событий «политического коридора». Политические приглашали его и на свои конспиративные собрания.

Нелегальные издания проникали в кишиневскую тюрьму. Котовский получал эту литературу от библиотекаря политических заключенных, невысокого человека, который, как и Котовский, закалял себя ежедневными физическими упражнениями.

В тюремном рукописном журнале «Голота» («Беднота») была помещена дружеская карикатура на Котовского. Художник изобразил его во время гимнастики: размахивает руками, а кандалы лежат на полу. И, действительно, прежде чем делать гимнастику, Котовский снимал с себя кандалы. Он добился этого после долгой и тяжелой тренировки.

Котовский принимал участие в рукописном журнале политических. «Голота» доказывала необходимость для «голоты» организоваться и смело двинуться на «белую кость»! Редактировал журнал «Голота» Михаил Сибов, политический заключенный, осужденный за участие в комратском восстании. Этот бодрый, жизнерадостный человек дружил с Котовским.

Однажды, после того, как отзвучал вечерний колокол, Михаила Сибова нашли мертвым. Он принял мышьяк. Только тогда его товарищи узнали, как этот внешне веселый человек тосковал по воле и с каким трудом переносил тяготы тюремной жизни.