Пэт Конрой - Обрученные с Югом

• Название: Обрученные с Югом
• Автор: Пэт Конрой
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55036-4

Лео Кинг родился в Чарлстоне, в сердце американского Юга. Трагическая смерть брата сделала его замкнутым и одиноким. И только поддержка школьных товарищей помогла ему выстоять. Они принадлежат к разным слоям общества, но учатся вместе. Их дружба выдержала испытания временем. В их жизни было все: неудачные и счастливые браки, блестящие, трудно выстраданные карьеры и финансовые крахи, неожиданно пришедшая любовь и тайное, невысказанное влечение.

«Обрученные с Югом» — читающийся на одном дыхании роман, гимн дружбе, которую не заменить ни деньгами, ни властью, ни славой.

---

— Я никогда не забывал тебя, Линдси, — сказал отец.

— Пожалуйста, называй меня сестра Норберта.

— Я никогда не забывал тебя, сестра Норберта.

— Я знаю, Джаспер. Сестра Мишель рассказала мне о твоих посещениях. Сначала она относилась к тебе неодобрительно. Но с годами ее сердце смягчилось. Ты покорил ее своей настойчивостью, щедростью и добротой. Ее стали радовать ваши ежегодные встречи. И еще ей очень нравились твои письма.

— Ты хоть одно прочитала?

— Я прочитала их, но не тогда, когда они были написаны. Прошлым летом мы вместе с сестрой Мишель посещали дом престарелых. Рядом был чудесный лес, зеленые тропинки. Мы с сестрой Мишель подолгу гуляли вместе. Она заговорила о тебе. Призналась, что всегда подозревала: я предана Церкви не всей душой. И однажды вечером отдала мне шкатулку с твоими письмами.

— Ты прочитала их?

— Да, Джаспер. Все до единого.

— Что ты думаешь?

— Я отвечу тебе. Скоро, но не сейчас. Подожди немного.

К тому времени Линдси уже начала архисложную и запутанную процедуру освобождения от монашеского обета. Ее решение никому не понравилось, и ей пришлось убеждать в серьезности своих намерений главу ордена в Америке, тот направил ее прошение в штаб-квартиру ордена в Европе, тот переправил его дальше, и, пройдя через множество инстанций и канцелярий, оно попало в Ватикан. С точки зрения Линдси, процедура была долгой и мучительной. Но, учитывая, что Линдси принадлежала Церкви, которая, словно бабочка в янтаре, застыла в неизменности своих законов, матери необычайно повезло. Ее прошение попало в нужное время в нужное место. После ужасов Второй мировой войны папский престол тратил все силы на врачевание израненных католических душ в разрушенной Европе. Ему было не до монахини с американского Юга, которая с опозданием спохватилась, что кроме Бога у нее есть другие дела. Ее прошение подписал лично Папа Пий XII.

Осенью 1949 года Джаспер Кинг забрал Линдси Уивер из монастыря. Она была в том же платье, в каком приехала одиннадцать лет назад. Они обвенчались в узком кругу перед главным алтарем церкви Святого Иоанна Крестителя, и отец Максвелл провел церемонию с тем блеском, который снискал ему славу среди прихожан. Спустя десять месяцев в 1950 году родился Стивен Дедалус Кинг, а в 1952 году на свет появился я. Терпение Джаспера было вознаграждено — он получил свою единственную любовь.

— Ветер поднимается, Лео, — сказал отец. — Давай возвращаться на берег.

Мы вытащили удочки из воды. Я укладывал снасти, пока отец разворачивал лодку в обратную сторону. Слабому моторчику пришлось побороться с течением.

Опустив руку в соленую воду, я размышлял о том странном времени, когда меня не было. Как трудно вообразить мир, лишенный зудящего присутствия Лео Кинга. И все же отец помог мне заглянуть в прошлое, когда мать, заключенная в монастыре, хранила девственность, а отец был обречен на жизнь одинокую, даже горькую. Неделю назад я писал автобиографию и, как выясняется, даже не коснулся главной правды своей жизни. Если познание начинается с открытия, что до сих пор за свое прошлое ты принимал химеру, а не реальность, то мы с отцом провели ночь на реке Эшли очень плодотворно.

На пристани мы привязали лодку, вынули снасти, ловко и быстро почистили рыбу. Отец взял за правило делать все максимально хорошо. Движения его были четкими и осмысленными, мне очень нравилось за ним наблюдать, но трудно было ему подражать. По Локвудскому бульвару мы подошли к дому. Отец стал укладывать рыбу в холодильник, а я сразу направился к спальне матери и постучал в дверь. Как и следовало ожидать, она читала «Улисса».

— Поймали что-нибудь? — спросила она, кладя зачитанную до дыр книгу на тумбочку возле кровати.

— Хорошая была ночь. — Я вошел и прилег рядом с ней. По натуре я не склонен к нежностям, и для меня это был неожиданный поступок.

Она обняла меня — поступок неожиданный для женщины, которая тоже не склонна к нежностям, и я уткнулся лицом ей в плечо.

— Спасибо, что ты ушла из монастыря, мать. Тебе трудно было решиться на этот шаг.

— Почему ты так думаешь? — помолчав, спросила она.

— Потому что я знаю тебя. Уверен, в монастыре тебе было хорошо. Ты чувствовала себя в безопасности.

— Но я хотела быть женой. Я мечтала стать матерью. Я всего этого хотела. Или, по крайней мере, мне так казалось.

— Ты ведь не могла знать, что случится со Стивом.

— Не приведи бог мне было знать это. Мы чуть не потеряли тебя из-за Стива. Мы с отцом чуть не потеряли друг друга.

Вошел отец. Он не мог скрыть радости, увидев меня в объятиях матери.

— Я ухожу, не буду вам мешать.

— Я вообще-то собирался спать, — сказал я, вставая.

— Спокойной ночи, Лео, — пожелала мать.

Отец крепко обнял меня, поцеловал и тоже пожелал:

— Спокойной ночи, малыш.

— Спокойной ночи, отец, — кивнул я и, не удержавшись, добавил: — Спокойной ночи, сестра Мэри Норберта!

Я успел выскочить из комнаты прежде, чем потрепанный «Улисс» полетел мне вслед. Он ударился о захлопнувшуюся дверь, а я со смехом побежал к себе.

Глава 6 Добрый папаша

Лежа в своей комнате в темноте, я перебирал в уме события минувшей недели, удивляясь их яркости и разнообразию. Силы, с которыми я столкнулся в течение недели, стали материализовываться той же ночью. Я завел будильник на 4.30 утра. Началось еженощное путешествие по стране сновидений. Как всегда, там меня ждал Стив. Мне предстояло рассказать ему о сиротах, о близнецах из дома напротив, о чернокожем тренере и его мрачном сыне, об обеде в яхт-клубе, о ночной рыбалке с отцом, о монашеском прошлом нашей матери. Разбудили меня плач и крик.

— Вставай, Лео! — прокричал отец под дверью. — В доме напротив что-то случилось!

Я натянул брюки и футболку, схватил очки и выскочил из комнаты, нос к носу столкнувшись с плачущей Шебой По, ее перепуганным братом и их полупьяной матерью. В гостиной моя мать открыла шкаф с оружием, вручила отцу его дробовик, а мне — мой, который достался мне от отца. Плохо соображая спросонок, отец вставлял патроны в магазин. Я поймал коробку с патронами, брошенную матерью, и тоже зарядил ружье.

— Кто-то ломится в дом к По, — пояснил мне отец.

— Мы прибежали к вам, потому что больше никого не знаем. — Голос Тревора дрожал от страха.

— Опять он нас нашел, мама, — крикнула Шеба.

— Он нас всегда находит, — заплетающимся языком ответила мать.

Моя мать в ночной рубашке бросилась к телефону, чтобы вызвать полицию, а мы с отцом выбежали из дома в темноту. В иных случаях я ненавидел, что я южанин, в иных — радовался этому. Сейчас был как раз такой случай. Мои родители воспитали меня покорителем лесов и рек, и с ружьем я обращался не хуже, чем дирижер со своей палочкой. Ружье придавало мне уверенности, когда я следовал за отцом. Мы обошли вокруг дома По, приглядываясь ко всем теням, прислушиваясь ко всем шорохам. Нам не удалось обнаружить никаких признаков взлома и насильственного проникновения в дом. Обследовав кусты азалий и камелий, мы вернулись к входной двери. По всему городу завыли сирены. Мать вызвала не только полицию, но и ее начальника, дочь которого училась у нее в классе.

Отец первым заметил странный рисунок на входной двери — улыбающаяся рожица, нарисованная неровно и, судя по всему, кровью. Из левого глаза вытекает слеза. Отец достал платок, дотронулся до рисунка и поднес к носу.

— Лак для ногтей, — сказал он.

Машины съезжались со всех сторон, из них выскакивали полицейские и бросались врассыпную к дому, во двор. Отец забрал у меня ружье, шепнув:

— У тебя испытательный срок не закончился.

— Я и забыл!

Соседи начали выползать из своих домов, сонные, но любопытные. Одна машина остановилась перед нашим домом, полицейский вышел и заговорил с Шебой, Тревором и моей матерью. Белль Фэрклот, имевшая обыкновение гулять по вечерам, сообщила, что уже два вечера подряд видит незнакомца в белой машине возле Колониал-лейк. Мужчина много курит, у него светлые волосы, но других примет она назвать не смогла. Более трех часов полиция обшаривала дом в поисках улик и ключей к разгадке, но ничего не нашла, кроме разбитого стекла в подвальном окне. Украдено, испорчено, сдвинуто с места также ничего не было. Внимания заслуживала только улыбающаяся рожица на входной двери.

Когда полицейские разъехались, мы с отцом, обессиленные впечатлениями этой ночи, вернулись домой. Мать налила себе и отцу бурбона, а мне сделала чашку горячего шоколада. Мы с отцом сидели на кухне, перешептывались. Мать поднялась на второй этаж и вернулась, сообщив, что уложила семейство По в комнатах, которые отец некогда сдавал.

— Эти люди потрясены, — тихо сказала она. — Они пережили душевную травму. Думают, что их хотели убить.