Томас Фланаган - Год французов

• Название: Год французов
• Автор: Томас Фланаган
• Издательство: Радуга
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1987

Роман известного американского писателя Томаса Фланагана рассказывает об освободительном движении ирландского народа на рубеже XVIII–XIX веков. Глубокое знание истории Ирландии, ее экономического и политического положения помогло писателю создать правдивое и достоверное произведение о важном этапе борьбы этой страны за независимость.

---

— Плохи дела, — бросил он, выглянув в окно, хотя, очевидно, имел в виду не погоду. Он кивнул Мак-Карти, протянул ему руку. Во взгляде читались настороженность и недоверие.

О’Харт принес кружки со свежим, дымящимся и ароматным, пуншем, сам же вышел из комнаты, с нарочитой осторожностью закрыв дверь. Мак-Тайр поднес кружку к носу, долго принюхивался, потом залпом, со смаком, выпил с полкружки. Мак-Карти немного успокоился, но смотрел по-прежнему настороженно.

Французские корабли были замечены у побережья от Слайго до Бандорана и в бухте Донегол. Но от Донегола до Киллибегса изрезанный мелкими бухтами берег круто обрывался к морю, и в глубь острова от озера Суилли к Лондондерри тянулась гряда холмов. Может, корабли бросили якорь у Донегола, но, застигнутые штормом, не могут высадить войска, как случилось в 1796 году с Гошем и Тоном в заливе Бантри.

— Снова «протестантские ветры» задули, да еще с дождем, — не без издевки сказал Мак-Карти и чуть заметно улыбнулся Мак-Тайру.

Мак-Тайр не обратил на это внимания. Восстание в Ольстере больше не поднять, он не сомневался. Где-то в ущельях Антрима еще остались повстанцы, но на них устраивали облавы и уничтожали. Сколько селений в тех краях пожгли англичане, сотни фермерских домов и крестьянских лачуг.

— Там дом Тилинга, — заметил я.

— Был.

— А что, если Эмбер приведет армию в Ольстер?

— В Ольстер? Да вы, должно быть, не в своем уме. Мимо Слайго, мимо Балишаннона? А в Эннискилене его ждет не дождется генерал Тейлор с армией.

— Лейк тоже ждал — в Каслбаре, — вставил Мак-Карти, — однако не устоял.

— Знаю, слышал. — Мак-Тайр вытащил очки в квадратной оправе и водрузил на короткий нос.

— Ну а что, если мы все-таки прорвемся, — не отставал от него я. — Помогут ли нам ваши парни, что прячутся сейчас по ущельям?

— Эх, да если вы доберетесь до Ольстера, вам лучше всего податься в горы Донегола, там вас и за месяц не сыскать, сидите да ждите французские корабли.

— Заждались мы кораблей с испанских берегов, — вдруг произнес Мак-Карти.

— Почему с испанских? — недоуменно спросил Мак-Тайр.

— Стихи есть такие, — ответил Мак-Карти все с той же ухмылкой-издевкой.

Мак-Тайр смерил его недобрым взглядом, потом вновь повернулся ко мне.

— Это мой первый совет. А второй: отправляйтесь-ка вы в центральные графства. Там о восстании поговаривали, и кое-кто из наших знакомых уже побывал в Белфасте.

— Я там побывал. — И мне пришлось рассказать о разговоре с Гансом Деннистауном в Лонгфорде.

— И как это вы все друг друга знаете! — удивился Мак-Карти. — И на одном краю острова, и на другом.

Мак-Тайр провел пальцем по ободку оправы.

— Кого вы, Мак-Карти, имеете в виду? Объединенных ирландцев?

— Может, и Объединенных ирландцев, — согласился Мак-Карти.

— А может, — продолжал Мак-Тайр, — протестантов, да только у вас не хватает мужества сейчас это признать?

Слова «протестант» или «папист», брошенные в так называемых смешанных компаниях, подобны пистолетному выстрелу. Мак-Карти слегка опешил, словно на него напала и пытается загрызть маленькая собачонка.

— Если я правильно вас понял, то терпеть не намерен! Мне ненавистен слепой религиозный фанатизм у нас в стране, и я бы ни за что не отправился сюда за много миль в дождь и грязь, чтобы выслушивать поношения за разговором в таверне.

— То-то и оно, что таверна таверне рознь, в Слайго одни порядки, а в вашем Белфасте — другие.

— Можете оставаться при своем мнении, мне на него наплевать. Господин Эллиот, что за странного повстанца вы привели? Неужто он принимал присягу Объединенных ирландцев?

— Принимал, — ответил я. — Другое дело, принимает ли он ее всецело.

— Я с этим господином и часу не знаком, — сказал Мак-Карти, — а, кроме оскорблений, ничего от него не слышал.

— Не нахожу нужным рассказывать вам свою биографию, — спокойно парировал Мак-Тайр. — Я-то о вас и подавно ничего не знаю, кроме ручательства господина Эллиота да вашего акцента — судя по нему, жить бы вам куда южнее Слайго.

— Верно, — согласился Мак-Карти, — вы угадали мое желание. Хоть в этом-то мы едины.

— И во многом другом тоже, — подхватил я, — я ручался за вас, Мак-Карти, и могу поручиться и за Сэма Мак-Тайра, он уже четыре года с Объединенными ирландцами. У нас одни и те же чаяния и помыслы.

— Много он знает о моих чаяниях! — фыркнул Мак-Карти.

— Если ваши помыслы — отдать страну папистам, то я их не разделяю, — сказал Мак-Тайр.

— Тогда отдайте ее оранжистам.

— Чушь несете! — не сдавался Мак-Тайр. — Муж моей сестры с папистами дошел до моста через реку Тум. Его и повесили вместе с папистами, рядышком, на одном эшафоте. И последние в жизни слова они обратили друг другу.

— Охотно верю, — сухо отозвался Мак-Карти, покачал большой головой и медленно договорил, — папист и пресвитерианин умирают бок о бок.

— На одном эшафоте их повесили, — повторил Мак-Тайр. — Но они были с Объединенными ирландцами, приняли одну присягу, что и мы с вами. Не забывайте, сколько народа отошло от нашего дела, прослышав о резне, которую устроили протестанты в Уэксфорде. Разве их можно осуждать? Но среди Объединенных ирландцев достаточно еще людей, кто будет сражаться плечом к плечу, не ведая раздора. Это и есть лучшие из лучших сынов Ирландии.

— По вашим слишком общим меркам, в Слайго они, быть может, и ирландцы, а в графстве Керри на них посмотрят как на иноземцев. А что делали ваши Объединенные ирландцы, когда папистов тысячами изгоняли из Ольстера!

— Горько признать, но это правда, — согласился Мак-Тайр. — Было такое.

— Еще б не было! — воскликнул Мак-Карти. — Я собственными глазами видел этих бедолаг в землянках на склоне холмов в Мейо.

— Но Объединенные ирландцы к этому не причастны. Сами бы убедились, поговори вы с часок с Генри Джоем.

Мак-Карти лишь тряхнул головой.

— Слышал я о нем от вашего друга Тилинга, что разъезжает по Мейо во французской форме да знай горло дерет, командует. Ладно, ваш Генри Джой — раз, ваш Монро — два, вы сами — три. А от остальных черных пресвитериан с севера люди не очень-то много доброго видели.

— Но-но, полегче. Я такой же пресвитерианин, как и остальные, и не позволю, чтоб их поносили.

— Может, вы и сражаетесь с англичанами, но только ради собственного благополучия. А всех прочих хоть дьявол забери, так вот, среди этих «прочих» тварей божьих — паписты Ольстера.

— Чушь порешь! Мы пытаемся поднять восстание, и нельзя поднять его лишь в одном уголке острова, нельзя освободить лишь часть страны. Знаешь, парень, я ведь не всю жизнь в купцах проходил. Отец мой арендовал клочок земли. И из него Всемогущий все жилы вытянул…

— Всемогущий? — удивленно переспросил Мак-Карти.

— Мы так помещика своего прозвали. Настоящее-то имя ему лорд Антрим, но по всей округе иначе как Всемогущий его не величали.

Мак-Карти взглянул на меня.

— В Мейо тоже есть свой Всемогущий, — пояснил я Мак-Тайру.

— И в Керри тоже, — подхватил Мак-Карти. — Лорд Бленнергассет, лорд Кенмар и им подобные. И в графстве Корк не один десяток наберется. В любом уголке Ирландии, где я только ни был, есть свои Всемогущие, разве что на прибрежных островах к западу нет — больно края бедные.

Он взял кувшин и наполнил наши кружки.

— Тогда-то мы с братом Дэви и вступили в общество «Отважные сердца», боролись мы за то, чтобы арендную плату понизили да с земли не сгоняли, тогда еще Объединенных ирландцев и в помине не было. С тех пор я, так сказать, и приобщился к общему делу, и минуло мне тогда всего девятнадцать.

— Черт побери, да ведь то же самое и у нас в Манстере — Избранники. То же самое!

— И случись в числе зажиточных священник-пресвитерианин, думаете, мы его щадили? И не думали. — Мак-Тайр приветственно кивнул кружкой каждому из нас и в один присест выпил до дна.

Мак-Карти хлопнул по костлявому колену и подался вперед.

— А я знавал священника, да, пожалуй, не одного, близ Макрума, который от Избранников многое перенял.

Мак-Тайр снял очки и потер глаза.

— Слишком укоренилась наша с вами вражда, слишком буйные всходы дала она и на городских мостовых. Какая лютая ненависть полыхала меж Вестниками рассвета[24], оранжистами и Защитниками.[25] Что сейчас толку выискивать правых и неправых. Я не отрицаю, с малых лет ненавидел папистов. Знаете почему? Когда отца вышвырнули с его крошечной фермы, ее отдали в аренду паписту, кому высокая цена оказалась по карману. И такое творилось сплошь и рядом. Не припоминаете, есть гора в Южном Дауне — Слив-Гальон.

— Да, я слышал о такой. По склонам — древние могилы, а на вершине — озерцо, словно голубой глаз в небо.