Майкл Бар-Зохар - Бен Гурион

• Название: Бен Гурион
• Автор: Майкл Бар-Зохар
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00414-7

Настоящая книга представляет собой самую полную биографию ставшего легендой создателя государства Израиль Давида Бен-Гуриона. Написанная на основе уникальных документов из личного архива Бен-Гуриона, она описывает не только вехи его биографии, но и общий хор драматических событий, разыгравшихся в Палестине после второй мировой войны.

Для широкого круга читателей.

---

Бен-Гурион никогда не узнает, что такое боевое крещение. Прежде чем его батальон попадет на фронт, турецкие войска отступят и Палестину займут англичане. В Тель-Авив он приедет только 6 ноября 1918 года. Прошло почти три года с того момента, как он был «изгнан навечно». Теперь его окружают друзья и товарищи, и он, гордый и счастливый, стоит среди них, одетый в военную форму, на рукаве которой сверкает Звезда Давида. Его изгнание кончилось.

Глава 4 Партийный билет № 3

Все еще находясь в Каирском военном госпитале, Бен-Гурион получает газету Крестьянского Союза Палестины «За работу». Его внимание привлекает длинная статья-программа Берла Каценельсона под названием «К грядущим дням». Это изложение собственного кредо, написанное накануне новой эры сионизма, главной мыслью которого является идея создания Палестины силами еврейских крестьян. В своей программе Каценельсон подчеркивает, что именно крестьянство, как подлинный авангард сионизма, будет определять политику национального движения на мировом уровне.

Прочитав статью, Бен-Гурион с радостью отмечает «единство точек зрения». Как только его выписывают из госпиталя, он отправляется в лагерь Палестинского батальона с надеждой встретиться там с Каценельсоном. Этот коренастый, с вьющейся шевелюрой, политически грамотный человек стал ментором и идеологическим наставником социалистически настроенных поселенцев, которые без гроша в кармане, хватаясь за любую работу, годами скитались по стране. Бен-Гурион раскрывает перед ним все преимущества объединения двух социалистических партий — «Поалей-Цион» и «Гапоэль Гацаир», на что Каценельсон «без энтузиазма» отвечает: «Ладно, давайте встретимся с представителями «Гапоэль Гацаир». Поскольку члены «Гапоэль Гацаир» жили в той же самой казарме (что лишний раз доказывает, насколько тесно были связаны в то время политические группировки еврейских поселенцев в Палестине), «представители «Гапоэль Гацаир» приняли идею объединения».

Меньше чем через две недели после этой встречи батальон Бен-Гуриона покидает Египет. Прибыв в Палестину, Бен-Гурион без разрешения покидает лагерь и отправляется в Яффу набирать сторонников единения. Этот поступок положил конец его военной карьере: четыре дня спустя он арестован, осужден, лишен воинского звания и приговорен к штрафу, который должен выплатить в трехдневный срок до перевода простым солдатом в другую роту. Вынесенный вердикт его нисколько не огорчает, тем более что через несколько дней он получает увольнение на месяц и снова приступает к политической деятельности.

Первыми, кто начал ставить преграды на пути объединения партий, оказались члены «Поалей-Цион», конгресс которой состоялся в феврале 1919 года. Задача Бен-Гуриона была не из легких, поскольку он все еще находился в меньшинстве и ратовал за прагматичный, а не догматичный социализм. Со всей свойственной ему горячностью он вступает в жаркую дискуссию, сметает все преграды и форсирует принятие решения. Конгресс постановляет все же поддержать его предложение об объединении. Но конгресс «Гапоэль Гацаир» в принципе отвергает его. Не согласившись с таким решением, Каценельсон и Бен-Гурион созывают «всеобщий съезд всех трудящихся земли Израилевой», на котором восемьдесят один делегат высказывается в поддержку плана единения, выдвинутого Каценельсоном, и предлагает название новой партии — «Единство труда». Одна из важнейших резолюций конгресса требует «международных гарантий установления на земле Израилевой независимого еврейского государства, которое под эгидой Лиги Наций будет бороться за создание в стране еврейского большинства».

Но создание «Единства труда» является лишь частичной победой. В самом деле, в то время рабочие сионистские движения составляли незначительную часть мирового сионизма, и сами палестинские трудящиеся были не чем иным, как меньшинством среди меньшинства. Но Каценельсон и Бен-Гурион смотрели вперед: они хотели объединить всех еврейских трудящихся Палестины в единую организацию, которая не только возглавляла бы сионистскую деятельность на земле Израилевой, но и определяла бы политику мирового сионистского движения. Эту роль могло бы сыграть «Единство труда», но когда стремление «Гапоэль Гацаир» сохранить собственную автономность становится очевидным, возникает необходимость создания другой организации — надпартийной, что и было сделано в декабре 1920 года. Так появилась Всеобщая Федерация еврейских трудящихся Израиля, известная сегодня под названием «Гистадрут» (Всеобщая Федерация Еврейских трудящихся Палестины). Однако Бен-Гуриону не удается войти в число тех, кто определяет основные принципы деятельности федерации, — он снова оказывается за границей…

В субботу, 17 ноября 1919 года, на причале Яффы солдат Бен-Гурион с трепещущим от волнения сердцем встречает жену и четырнадцатимесячную дочь Жеулу, которую видит впервые. Он устраивает их в гостиницу и уделяет им все свое время, чувствуя себя настоящим отцом семейства. Перед отъездом из Нью-Йорка он совершенно искренне пообещал Пауле: «Я дам тебе яиц и молока не только для утоления голода и жажды, но и для купания в них нашего ребенка, если ты этого захочешь. Клянусь тебе, моя дорогая Паула, что у Жеулы будет все, что только есть в Бруклине и Бронксе, все, вплоть до походов в Метрополитен-Опера». Когда он наконец увидел дочь, его восторгам не было границ: «Без отцовского тщеславия могу сказать, что это одна из самых милых, самых очаровательных, самых красивых и умных девочек, которых я когда-либо видел».

Вскоре после их приезда он увольняется из армии и полностью отдается становлению партии «Единство труда», которая в конце весны решает послать его в Лондон для налаживания связей с лейбористской партией и возглавить отделение Всемирной Федерации «Поалей-Цион». В начале июня 1920 года он выезжает туда вместе с семьей. Беременная вторым ребенком, Паула должна родить в конце лета.

Первое время пребывания в Европе полно лихорадочных хлопот, затем жизнь становится монотонной и однообразной. Вскоре он вынужден оставить Паулу и Жеулу в Лондоне и уехать в Вену для участия в конгрессе Всемирной Федерации «Поалей-Цион». В результате бурных дебатов в конце работы конгресса происходит раскол Федерации, вызванный разногласиями между левым крылом, с одной стороны, которое настаивает на слиянии с Третьим Интернационалом и полном разрыве с Всемирным Конгрессом, и правым крылом, с другой, которое следует принципам сионистов-социалистов «Единства труда». Бен-Гурион оказывается в сложном положении, он разрывается между предполагаемым расколом партии и неминуемым сообщением Паулы о том, что она вот-вот родит. Телеграмма застает его в разгар полемики, и он спешно выезжает в Лондон. Неделю спустя после его возвращения Паула рожает сына, которого называют Амос.

Пережив напряженный период, семья переезжает в маленькую квартирку в Майда-Вале. Каждое утро Бен-Гурион едет на метро в представительство «Поалей-Цион» и познает все прелести существования сионистского руководителя диаспоры. Рутина и отдаленность от Палестины, где происходят действительно важные события, угнетают его. Эти несвойственные ему чувства подавленности и уныния заметны в письме к Рахиль Янаит: «В Лондоне, дорогая моя, постоянно живешь в холодном сером тумане, хотя, по правде говоря, я его еще ни разу не видел собственными глазами. Когда же, наконец, будут упразднены эти представительства?».

Он возобновляет регулярную переписку с отцом, с членами семьи в Польше и в России, но их взаимоотношения в корне изменились. Он берет на себя роль главы семьи и, в свою очередь, материально поддерживает отца, нередко навязывая свою волю протестующим домочадцам.

Отец и сестры умоляют его помочь им эмигрировать в Палестину, но он категорически отказывается, объясняя это тем, что «все зависит от моего будущего. Пока я даже не представляю, как выкручусь из всего этого». Желая хоть как-то облегчить переживания Виктора Грина, он предлагает ему приехать в Лондон «вместе с тетушкой» (второй женой отца), затем приглашает только отца, давая понять, что «не сможет оплатить поездку тетушки».

Сестра Ривка, со своей стороны, тоже просит помочь ей выехать в Палестину, уверяет, что согласна на любую работу, но он отказывает и ей. «Не думаю, что она смогла бы здесь работать или просто найти работу, которая бы ее устраивала». Он ставит условие: она должна иметь при себе такую сумму, проценты с которой позволили бы ей жить безбедно! Когда речь идет о его семье, автор пламенных речей и публикаций, призывающих к массовой иммиграции, реагирует как обычный мещанин-антисионист. Он даже уговаривает сестру принять образ жизни, который любой социалист-неофит разнес бы в пух и прах!

После визита Паулы в Плоньск отношения с отцом резко ухудшаются. Предполагая пробыть в гостях несколько недель, она остается там почти год. Собираясь в марте 1921 года на несколько месяцев в Вену, Бен-Гурион решил отправить Паулу с детьми в Польшу, к своей семье. Стычки Паулы с Виктором Грином начались сразу же по приезде. Она горько сетует на то, что «в комнате пахнет плесенью»; что вода, которую ей подают к столу, непригодна для питья; что туалет в ужасном состоянии. Она просит нанять ей в помощь прислугу. Возмущенные хозяева считают Паулу капризной хамкой. Когда в мае Бен-Гурион приезжает в Плоньск, ему не удается рассеять гнетущую атмосферу враждебности и язвительности, прочно установившуюся между отцом и женой. Более того, он отказывается увезти ее с собой даже тогда, когда натянутость отношений Паулы со свекром становится невыносимой. Бен-Гурион не предполагал, что разлука с семьей окажется столь долгой, но когда в мае 1921 года Яффу охватила волна кровавых бунтов, он оставляет жену с детьми у своих родителей, а сам уезжает в Палестину. Паула с малышами сможет приехать к нему только через год.