Жан Руссо - О политической экономии

• Название: О политической экономии
• Автор: Жан Руссо
• Жанр: Философия

---

Изобретение артиллерии и укреплений заставило в наши дни властителей Европы восстановить применение регулярных войск для защиты своих городов, но, при наличии более законных оснований, приходится все же опасаться, чтобы результат не оказался в такой же степени гибельным. Не меньше придется обезлюдить деревни, чтобы сформировать армии и гарнизоны: чтобы их содержать, придется не меньше попирать народы, и эти опасные нововведения вырастают с некоторого времени с такою быстротою во всех наших странах, что можно предвидеть лишь грядущее запустение Европы и, рано или поздно, разорение тех народов, которые ее населяют.

Как бы то ни было, нельзя не увидеть, что подобные установления неизбежно опрокидывают ту правильную экономическую систему, которая извлекает главный доход Государства из общественного домена, и оставляют лишь столь пагубные средства, как субсидии и налоги, о которых мне и остается теперь сказать.

Здесь следует вновь вспомнить, что основанием общественного соглашения является собственность, и его первое условие состоит в том, чтобы каждому обеспечивалось мирное пользование тем, что ему принадлежит (73). Правда, по тому же договору каждый, хотя бы и молчаливо, обязуется вносить свою долю на общие нужды. Но это обязательство не должно ущемлять основной закон, и если даже предположить, что сами вносящие средства признали очевидную необходимость расходов, - ясно, что складчина, для того чтобы она была законною, должна быть добровольной. Добровольной не в соответствии с частной волей, - как если бы было необходимо иметь согласие каждого гражданина и каждый должен был вносить лишь столько, сколько ему угодно, что открыто противоречило бы самому духу конфедерации, - но в соответствии с общей волей, с большинством голосом и при соблюдении такой пропорциональной раскладки, которая не оставляла бы места для произвола при обложении (74).

Эта истина, что налоги не могут быть установлены законным образом иначе, как с согласия народа или его представителей (75), была признана всеми без исключения философами и законоведами, приобретшими какой-либо авторитет в вопросах государственного права, не исключая самого Бодэна (76). Если некоторые установили принципы, по внешности противоположные, то помимо того, что нетрудно увидеть частные причины, которые их к тому побудили, они вносят сюда столько условий и ограничений, что, в сущности, дело сводится к тому же самому. Ибо, то - может ли народ отказывать, либо должен ли государь требовать - безразлично для права; если же речь идет лишь о силе, то делом самым бесполезным было бы рассматривать, что законно, а что нет.

Обложения, которым подвергается народ, бывают двух видов: одно вещественное, которое взимается с имущества, другое - личное, которое вносится с головы. И тем, и другим дается название налогов или субсидий: когда народ устанавливает сумму, которую он предоставляет, она называется субсидией; когда он предоставляет всю сумму обложения, тогда - это налог. Мы читаем в книге "О духе законов" (77), что обложение с головы более свойственно состоянию рабства, а обложение вещей более подобает состоянию свободы. Это было бы неоспоримо, если бы размер сборов с головы был одинаков, ибо не было бы ничего более непропорционального, чем подобное обложение, а дух свободы как раз и состоит в точном соблюдении пропорций. Но если поголовное обложение в точности пропорционально средствам отдельных лиц, - каким могло быть обложение, которое во Франции носит название подушного и которое, таким образом, падает одновременно на вещи и на людей, - то оно является самым справедливым и, следовательно, самым подходящим для свободных людей (78). Эти пропорции, как может показаться сначала, легко соблюдать, так как они соответствуют положению, которое каждый занимает в обществе, а каково это положение, всем известно. Но мало того, что скупость, влияние и обман способны исказить все вплоть до очевидного, - при этих расчетах редко учитывают все составные части, которые должны в них входить. Во-первых, следует учитывать соотношение количеств, в соответствии с которым, при всех равных условиях, тот, у кого в десять раз больше имущества, чем у другого, должен платить в десять раз больше. Во-вторых, соотношение в потреблении, т. е. различие между необходимым и избыточным (79). Тот, у кого есть лишь самое необходимое, не должен вообще ничего платить; обложение имеющего избыток может составлять в случае необходимости все то, что есть у него сверх необходимого (80). На это он скажет, что при его положении то, что было бы излишним для человека, ниже его стоящего, для него необходимо. Но это - ложь, ибо у вельможи две ноги, как и у волопаса, и так же, как у того, только один желудок Более того, это так называемое необходимое столь мало необходимо для его положения, что если бы он сумел от него отказаться ради какого-нибудь похвального дела, то заслужил бы только еще большее уважение. Народ пал бы ниц перед министром, который идет в Совет пешком, потому что он продал свои кареты, когда Государство испытывало крайнюю нужду. В конце концов Закон не предписывает никому роскошествовать, а то, что благопристойно, никогда не бывает доводом против права.

Третье соотношение, которого никогда не учитывают, а оно должно было бы считаться первым - это соотношение пользы, которую каждый извлекает из общественной конфедерации, весьма усердно защищающей огромные владения богача и едва позволяющей несчастному бедняку пользоваться хижиною, которую он построил своими руками. Все выгоды общества - разве они не для могущественных и богатых? разве не они одни занимают все доходные должности? разве не им одним предоставлены все милости, все льготы? и разве не в их пользу действует вся публичная власть? Если влиятельный человек обкрадывает своих кредиторов или совершает иные мошенничества, разве не уверен он всегда в своей безнаказанности? Палочные удары, которые он раздает, насилия, которые он совершает, сами смерти и убийства, коих он виновник - разве такие дела не стараются замять, так что уже через шесть месяцев о них нет и речи? Если же обворовали такого человека, всю полицию сразу же ставят на ноги, и горе невинным, на которых бросит он подозрение! Проезжает он через опасное место - уже готовы эскорты; сломается его экипаж - все летят к нему на помощь; послышится шум у его дверей, он скажет лишь слово - и все умолкает; обеспокоит его чем-нибудь толпа, он делает знак - и все успокаивается; окажется на его пути возчик - его люди готовы убить этого возчика; и скорее будет раздавлено пятьдесят почтенных людей, идущих пешком по своим делам, чем будет задержан один какой-нибудь наглый бездельник, едущий в своем экипаже. Все эти знаки уважения не стоят ему ни одного су, они - право богатого человека, а не оплачиваются им своим богатством. И как меняется картина, когда речь идет о бедняке! Чем больше обязано ему человечество, тем в большем отказывает ему общество. Для него закрыты все двери, даже когда он вправе потребовать их открыть, и если иногда он добивается справедливости, то с большим трудом, чем другой получил бы милость. Если нужно выполнять повинности, набирать ополчение, - именно ему отдают предпочтение; он всегда несет, кроме своего бремени, еще и то бремя, от которого его более богатый сосед в состоянии себя освободить. При малейшем несчастии, которое с ним случается, все от него отворачиваются; если жалкая его тележка опрокидывается, то мало того, что никто не приходит ему на помощь, я считаю его счастливым, если он при этом избежит оскорблений со стороны скорой на руку челяди какого-нибудь молодого герцога. Одним словом, всякая безвозмездная подмога бежит его, когда он в нужде, именно потому, что ему нечем за нее платить, но я могу считать его человеком погибшим, если, на его несчастье, у него честная душа, миленькая дочь и могущественный сосед.

Не менее важно обратить внимание еще на одно обстоятельство, а именно: убытки бедняков гораздо труднее возместить, чем убытки богача, и трудность приобретения всегда возрастает по мере того, как растет потребность. Ничто не творится из ничего - это верно в делах, как и в физике: деньги - это семена денег, и иногда труднее заработать первый пистоль, чем второй миллион. Более того: то, что платит бедный, навсегда для него потеряно и остается в руках богача или к нему возвращается, а так как одним только людям, которые принимают участие в Управлении, или тем, которые к нему приближены, идет рано или поздно вся сумма налогов, то они, даже платя свою долю, весьма заинтересованы в том, чтобы налоги увеличивались.

Резюмируем в нескольких словах сущность общественного договора людей двух состояний: "Вы во мне нуждаетесь, ибо я богат, а вы бедны; заключим же между собой соглашение: я позволю, чтобы, вы имели честь мне служить при условии, что вы отдадите мне то немногое, что вам остается, за то, что я возьму на себя труд приказывать вам" (81).