Евгений Вишневский - Приезжайте к нам на Колыму! Записки бродячего повара: Книга первая

• Название: Приезжайте к нам на Колыму! Записки бродячего повара: Книга первая
• Автор: Евгений Вишневский
• Издательство: Армада-Пресс
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2001
• ISBN: 5-309-00258-8

Кто не помнит диалог из знаменитого фильма: «Федя (гостеприимно, с широкой улыбкой): Приезжайте к нам на Колыму!

Козодоев (поперхнувшись, с ужасом): Нет, нет, уж лучше вы к нам!!!»

По многим причинам наше представление о Колыме мрачноватое. Какое уж тут путешествие с улыбкой. Лучше держаться от тех мест подальше!

А вот Евгений Вишневский в составе множества экспедиций по собственной воле и с удовольствием посетил не только печально известную Колыму, но и знаменитые, хотя и спорные Курилы!!!

Впечатления о диковинных и довольно диких местах, о людях, хороших и плохих, о ситуациях, опасных и забавных, автор записывал в дневник... и получилась книга с интригующим подзаголовком — «Записки бродячего повара». Почему? Прочтете — узнаете!

---

Вечером пришли усталые ребята из маршрута, принесли тяжеленные рюкзаки и ахнули, увидев плоды моих трудов.

— Я молчу! — развел руками Саня.

— Мастер, — развел руками Гена.

И даже Колька одобрительно похлопал меня по плечу.

На ужин выдал я всем по четыре лепешки (себе взял три), и Колька опять стал ворчать, обзывая меня Плюшкиным и скупердяем. Но ребята его не поддержали — кто знает, сколько мы просидим здесь еще? А без масла хлеба не испечь (разве что попробовать на оленьем сале?).

14 августа

Итак, завтра вертолет должен снять нас с нашего Мирного и доставить в сверкающее лоно цивилизации (прошу прощения за выспренний стиль повествования). Завтра (если, правда, вертолетчики выполнят свое обещание) мы, может быть, навсегда покинем прекрасную и дикую колымскую землю[35]. Сегодня, как я уже говорил, объявлен большой аврал. Саня с Колькой разбирают и упаковывают образцы, собранные здесь, на Мирном. При этом Саня заодно приводит в порядок и свои записи, сделанные в пикетажках[36].

Каждый образец Колька аккуратно заворачивает в бумажку и укладывает во вьючную суму, которую по наполнении туго стягивает ремнями. Образцы, как и все прочее наше имущество, которое не пригодится в дороге, будут отправлены из Магадана контейнером до Владивостока, а оттуда по железной дороге до нашего Академгородка. Путь у наших вещичек длинный и нелегкий, поэтому надо упаковать их так, чтобы никакие превратности им не повредили. Кроме того, перед нами стоит и другая, тоже очень нелегкая задача: мы должны улететь отсюда одним вертолетным рейсом Ми-4. Поэтому все места мы набиваем плотно, так чтобы нельзя было внутрь просунуть ни спички, а канистры, чтобы не везти их пустыми, засыпаем гречневой крупой (единственный продукт, не считая рыбы и мяса, который у нас оставался в избытке).

— Вертолет грузить будем, — учит нас Саня, — вещи несите легко, с улыбкой, как будто в тюке не сто килограммов, а десять. Вертолетчики — народ мнительный и капризный, особенно бортмеханики, а нам вот так, — он чиркнул себя по горлу ребром ладони, — надо улететь одним рейсом. Денег-то осталось — кот наплакал.

Ах, каким только воздушным транспортом не пользовался я в экспедициях! Я застал еще те романтические времена, когда всю работу по доставке экспедиций выполняли трудяги Ан-2 («гидрачи», то есть самолеты со специальными поплавками для посадки на воду, и колесные машины), выносливые и неприхотливые, как мулы. Какие асы ими управляли! На какие косы, в какой курумник сажали они свои замечательные бипланы, в какие незначительные лужи плюхались! Впрочем, это отдельный рассказ, полный преклонения перед мастерством летчиков, который я когда-нибудь обязательно напишу. Потом началась эра вертолетов. И первыми машинами были те самые Ми-4, о которых я сейчас и повествую. Машины эти были хоть и добротно сделаны, но малоподъемны да и к тому же с небольшим плечом («короткие» машины), то есть при дальней заброске приходилось их перезаправлять в пути. В последних наших экспедициях возили нас красавцы Ми-8 (Ми-4 везде уже списаны были в утиль), которые брали зараз более тонны груза и могли лететь с ним километров на четыреста — пятьсот. В будущих же экспедициях (я надеюсь еще раза три-четыре побывать в поле, не меньше) будут нас, я думаю, возить какие-нибудь новые, еще более замечательные машины. Но вернемся на ручей Мирный, что бежит по Магаданской области, у нас там еще пропасть неотложных дел...

Чтобы не ругаться с летчиками, мы часть вещей решаем оставить здесь, сложив их в ту самую печь, где я безуспешно пытался печь хлеб. В печке они сохранятся дольше и (всяко может статься) еще и пригодятся каким-нибудь путешественникам, которых забросит сюда судьба или жажда приключений. Первым делом укладываем в печь двадцать пачек соли (зачем мы ее взяли столько?!). Затем пять флаконов «Дэты» (а ведь как экономили мы ее в комариное время!), четверть крафт-мешка вермишели и все свечи! Те самые свечи, из-за которых я принял столько насмешек и проклятий на свою голову! Оставляем также все нерасстрелянные ракеты (ужасно огорчен этим Колька и предлагает их немедленно выпустить в небо) и (а вот этого мне жальче всего) толстую прекрасную войлочную кошму площадью шесть квадратных метров. (Кошма в печку, разумеется, не влезла, придется просто положить ее рядом).

Все наши вещи, сложенные в тюки и аккуратно увязанные, спустили вниз, на галечную косу Мирного и, уложив в штабель, закрыли брезентом и увязали веревками. (По закону «бутерброда» единственный дождь может пойти именно сегодня ночью и промочить наше имущество.) Лагерь свернули почти полностью, оставив всего одну палатку, в которой все будем жить последнюю ночь (а может, и не последнюю, кто знает?).

А поздно вечером был у нас прощальный ужин, посвященный окончанию поля. Я нажарил шашлыков (оленину намариновал и нажег углей я еще вчера вечером), но пока ребята мылись, брились и чистились, шашлыки, к великому моему сожалению, совершенно остыли. Саня достал последнюю бутылку коньяку, и за столом в как-то сразу осиротевшем нашем лагере мы распрощались с полем, в котором много было разного, но более все-таки хорошего. Начался ужин, как водится, салютом из ракетницы. Часть ракет все-таки оставляем: может, придется вертолетчикам подавать сигналы да и вообще, кто знает, для чего эти ракеты нам могут пригодиться.

А после ужина Кольку ждал сюрприз. Саня торжественно встал и попросил внимания:

— Руководство Колымского экспедиционного отряда Института геологии и геофизики Сибирского отделения Академии наук Союза Советских Социалистических Республик, — значительно сказал он и посмотрел на Кольку, — решило выдать вам, Николай Васильевич, диплом таежника-тундровика, который вы, безусловно, заработали в этом полевом сезоне.

Он достал из полевой сумки заполненный фирменный бланк Академии наук СССР с настоящей гербовой печатью и прочел:

— «Настоящий диплом выдан в том, что предъявитель сего прошел полный курс геологических таежно-тундровых наук со следующими отметками по основным дисциплинам:

1. Основы общей геологии с элементами палеонтологии и биостратиграфии — отлично.

2. Техника постановки лагеря и разжигания костра в таежных и тундровых условиях — отлично.

3. Основы кулинарии и техники заготовки пищи — хорошо.

4. Стрельба из огнестрельного оружия (карабин, гладкоствольное ружье, пистолет и ракетница) — отлично.

5. Техника охоты и рыбалки — хорошо.

6. Психологические контакты в отряде — хорошо.

7. Общая организованность — удовл.

На основании этого предъявителю диплома присваивается звание тундровика-таежника.

Начальник отряда, кандидат геолого-минералогических наук...» Ну, тут моя подпись и гербовая печать.

Колька был ошеломлен. Он, конечно, не ожидал такого счастья. (То-то будет чем похвастать теперь в школе.)

— Ну, — сказал Саня, вручая диплом, — держи. И попробуй только переэкзаменовок не выдержать!

(У Кольки по итогам года две переэкзаменовки — по химии и по английскому.)

— Да-а, — мнется Колька, — английский-то я, может, еще и сдам, а вот химию навряд ли. Выучить-то я ее выучу, но там ведь еще задачки, а я их решать не умею.

— Не сдашь, — жестко говорит Саня, — диплом отниму.

Этот диплом мы с Саней готовили Кольке сегодня днем. А Колька, словно бы чувствовал это, и все время лез к нам с какими-то вопросами и делами. Тогда Гена (он тоже был посвящен в это дело) увел Кольку из лагеря на два часа — они пошли напоследок фотографировать окрестности.

Спать улеглись глубокой ночью и торопливо заснули: вертолет может прилететь совсем рано — они летают сейчас рано утром или поздно вечером, поближе к темноте, когда не так жарко: в горах в жару да еще при таком перепаде температур (ночью теперь совсем холодно) винтовые машины работают очень плохо.

15 августа

Проснулись очень рано. Я быстренько сервировал нехитрый завтрак (чай, лепешки, копченое мясо и рыба) и сразу же отправил Кольку с Геной на ручей чистить песком и галькой нашу заросшую сажей посуду (кастрюли, ведра, чайники и сковородки) — мы должны сдать на склад посуду ослепительно чистой. Работа эта грязная, тяжелая и противная. Вскоре к ним присоединился и я.

Сегодня как будто стало даже жарче — вот вам и Колыма! Работаем мы в одних плавках, благо никакого гнуса нет: комар уже пропал, а мошка еще не появилась. Вообще за последнюю неделю все мы загорели до черноты, словно побывали в Сочи.

Обед не готовили: неохота распаковывать тюки, жаль коптить с таким трудом отдраенные ведра и кастрюли. Поэтому опять ели мясо и рыбу с хлебом (в этот раз я выдал всего по две лепешки на человека) и пили чай. Басе же досталось только мясо, впрочем, это ее вполне устроило.

Днем несколько раз бегали купаться в нашу «ванну», а после обеда я отправил всех за ягодой: во-первых, в связи со скудностью продуктов надо использовать подножный корм, а во-вторых, все-таки занятие — нас начинает мучить безделье.