Владимир Печенкин - Два дня «Вериты»

• Название: Два дня «Вериты»
• Автор: Владимир Печенкин
• Издательство: Средне-Уральское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1973

Читателю уже знакомы сборники рассказов В. Печенкина «Исказительницы» и «Варнацкий долг».

«Два дня „Вериты“» — первое крупное произведение писателя-тагильчанина. Это роман фантастико-приключенческого жанра. В нем показаны продажность и лживость правящих кругов некой «банановой республики». Действие происходит в Центральной Америке, где хозяйничает «Юнайтед фрут Компани» и американцы являются фактически хозяевами жизни.

События развиваются стремительно и тесно связаны с судьбой молодого талантливого ученого и его необыкновенным изобретением — «Веритой» — генератором, излучающим «импульсы правды».

---

— Пусть так. Скажите, что случилось с «Веритой»?

Розелли закурил и бросил сигареты через стол Багрову.

— Вот этого я не знаю. Люди из сверхсекретных служб Пентагона оцепили район Кхассаро и железно засекретили операцию. Легче, кажется, проникнуть в сейф Американского банка. И не удивительно: «Верита» дороже любого сейфа и опаснее водородной бомбы. В Штатах иногда спокойно относятся к потере президента, но потерять оружие!.. Впрочем, мы отвлеклись. Так вот, Багров, не знаю, что там досталось секретным службам, а мне достались вы. По логике вещей я не должен бы испытывать к вам дружелюбных чувств. Достаточно, того, что вы украли мою жену… Не дергайтесь, ведь я в вас не стреляю. Итак, мы с вами враги. Но когда мои люди доложили, что вас почти держит в руках полиция, я поспешил на помощь. Иначе вы сейчас или валялись бы с пробитым черепом или, связанный, ехали в столицу. Можете быть уверены, полковник Либель сумел бы в своих застенках развязать вам язык!..

— Запугивание — ваш стиль «работы». Но что же вы хотите, наконец?

Розелли притушил сигарету о стол и спокойно ответил:

— Я хочу, чтобы «импульсы правды» служили мне. Взамен вы получите все, что только можете пожелать, — деньги, жизнь… Аниту. Да, и Аниту. Но главное — «Верита» будет в надежных руках и принесет пользу. Вы улыбаетесь?

— Знаете, Розелли… У одного хорошего русского поэта есть сказочка. Семь братьев поехали искать правду. И нашли. Да, представьте себе! Подъезжали к ней с семи сторон, а вернувшись домой, стали рассказывать друг другу, какая она, правда. Но каждый видел ее со своей стороны и описывал по-своему. Они поспорили, потом схватились за мечи и стали драться. Все семеро — за правду. И вот, Розелли, лишний раз убеждаюсь, насколько проницателен был тот русский поэт. Почти каждый, с кем приходилось встречаться в последнее время, хочет заполучить себе правду, то есть «Вериту». И каждый желает, чтобы служила она только ему, только его выгоде. И все норовят заполучить ее неправедным путем. Дельцы от науки и политики в лице фабриканта Флетчера, военные в лице полковника Либеля, теперь вот вы, профессиональный преступник. Только рабочие не хитрили со мной.

— Советую отдать предпочтение именно мне. Я вижу, вы недолюбливаете всю эту жирную и жадную свору хозяев жизни, у которых деньги и власть. И в этом мы с вами сходимся.

— Вы ведь тоже миллионер, «хозяин жизни», насколько мне известно.

— Прежде всего я авантюрист. Кстати, и в этом у нас сходство. Согласитесь, что акция с «Веритой» не более как авантюра, от которой, кстати, выиграли не вы, а полковник Либель, ставший диктатором. Верю, вы не рассчитывали на какую-то личную выгоду. Но это лишнее подтверждение вашей непрактичности.

— Я рассчитывал на личную выгоду.

— Какую же?

— Поставить в невыгодное положение всех подобных вам.

— Что ж, до некоторой степени удалось. Но что из того? Пусть я оказался в лесах, но все равно вы — мой пленник и целиком зависите от моей воли. Нет, Багров, никому не дано изменить мир. Остается только устраиваться в нем как можно удобнее, реализуя любое свое преимущество над прочими, жаждущими того же.

— Человек должен уважать себя не за деньги, что награблены им, а за чистую совесть!

— Не болтайте чепухи. Ну что стоит ваша совесть?

— Вы обещаете за нее довольно много…

— Черт возьми, я покупаю вашу голову, вашу идею, и мне дела нет до…

— Вот в том и ошибка, и вы ничего не получите.

— О! Вы уверены?

Розелли терял терпение. В прищуре черных глаз копилась ярость.

— Послушайте, вы! Ведь у вас ничего не осталось! Ни вашей проклятой машины, ни вашей правды! И только в союзе со мной есть еще возможность чего-то добиться!

— Что же выйдет из такого союза?

Розелли вскинул голову.

— Тайная власть над всеми слоями общества! Именно мы — ну да: мы с вами! — негласно распоряжаемся капиталом, политикой, религией! Мы невидимы и неуловимы, но нашими руками направляется ход истории!

— При чем же «Верита»?

— С нею нам откроется все! Поймите же, это неограниченные возможности технического и прочего шпионажа, грандиозного шантажа! Президенты, дельцы, кардиналы, миллионеры, их жены и любовницы, их высокомерные отпрыски — открыты, обнажены перед нами!

Цепким орлиным движением Розелли схватил пачку сигарет, прикурил от зажигалки. Глаза его блестели, как от «импульсов правды».

— Видите, Багров, я честно раскрыл перед вами все свои козыри.

— Какие же блага получит народ от гангстерской диктатуры? Всего лишь новую кабалу?

— Как знать, Багров, как знать! Современный гангстер — это не кинокрасавец в ковбойских штанах и с пистолетом пушечного калибра. Возможно, именно мы сделаем для народа то, что не смогли или не захотели другие. Ибо мы — свободны!

— О, даже так! Забавно. Ну а если я, несмотря на заманчивые перспективы, не соглашусь стать бандитом?

— Не грубите и не делайте глупостей, Багров. Будьте же наконец реалистом. Ведь за согласие ваше — жизнь! Деньги! Анита!..

— Согласия не будет, мистер бандит. У нас разные правды.

— Неужели за годы неудач вы так ничему и не научились?

— Ну, почему же. Кое-что стало ясно. Например, что Правда, не подкрепленная Силой, в нашем мире несет только опасности.

— Но Правда, подкрепленная Силой, перестает быть Правдой! Уж поверьте моему опыту!

— Чтобы этого не случалось, я и хотел использовать «Вериту».

— Да поймите же, упрямый фанатик, что если не согласитесь работать на меня, не будет ни вас, ни «Вериты».

— Пусть лучше так, чем «Верита» в ваших руках.

Розелли поморщился и отбросил сигарету в угол.

— Вы безнадежный мечтатель, — сказал он с сожалением и как будто даже с сочувствием. — Мечтателям не место в нашем жестоком мире. Они умирают.

Багров пожал плечами.

— И это ваше последнее слово, Багров?

— Да.

Розелли встал и подошел к окну. Спиной к Багрову, покачиваясь на каблуках, смотрел во двор. Багров пожалел, что нет хотя бы ножа… Ничего не было в комнате, кроме стола да двух ветхих стульев, которые развалятся при первом взмахе.

— Кто этот джентльмен? — спросил Розелли. Багров тоже глянул в окно.

В длинной тени старого, но прочного каменного сарая на увядшей траве сидели Слейн и Анита. Журналист что-то говорил, а она не отводила глаз от веранды. Лейнстер сидел поодаль, привалясь спиной к стене сарая, и безучастно смотрел в небо. В двух шагах покуривал трубку Веласко.

— Джентльмен мой друг, — ответил Багров.

— Славный парень. А Анита! Нет, посмотрите, Багров, сколько жизни и обаяния в этой женщине! Я знаю, она всегда любила вас. В этом можно вам позавидовать. Но только в этом. Нелегко вам придется, когда Анита будет умирать на ваших глазах, умирать медленно, мучительно.

Розелли успел перехватить кулак Багрова и нанести ответный удар в живот. Задыхаясь, Багров корчился на пыльном полу и тянулся к ножке стула.

Ворвались двое, завернули за спину руки, притиснули к полу.

— Неужели я выгляжу таким простаком, Багров? — насмешливо улыбнулся Розелли, не выпуская сигарету изо рта и щурясь от дыма. — Послушайте, сэр. Вы всего только инженер, хотя и весьма способный. Ну а моя профессия — наносить удары и отражать их. И вы вообразили, что у вас есть хоть ничтожный шанс против меня! Что при виде вашего кулачка размером в помидор я хлопнусь в обморок? Я, в общем-то, люблю самонадеянных субъектов, но недолюбливаю наивных идеалистов. Нет, сэр, здесь хозяин я. И вы, если не окончательный кретин, будете рады стать моим сотрудником. Жизнь, в конце концов, не такая уж плохая штука, если ее делать умело…

— Мерзавец! — прохрипел Багров, едва руки гориллообразного Билла чуточку ослабли.

— Да? Вы полагаете?

Розелли сел, высоко заложив ногу на ногу, спокойный, элегантный. В голосе ни насмешки, ни иронии, словно беседа шла на равных, в деловом кабинете за чашкой кофе.

— А вы ошибаетесь. Я не более мерзавец, чем обычный предприниматель или… хотя бы министр полиции. Вы не знакомы с министром? И немного потеряли. Так вот, я умнее, энергичнее и порядочнее его. Ведь это я покупаю его в случае надобности, а сам не продаюсь. Тем не менее его считают вполне достойным сеньором. Так чем же плох я? Просто у каждого свой вкус. Ему нравится быть министром, а мне — гангстером. Кстати, по вашей милости он уже не министр полиции, а безработный. Я же по-прежнему на своем месте и скоро заключу очень выгодную сделку с вами. Так кто же настоящий джентльмен?

— Дайте сигарету, — сказал Багров.

— Может, вы сядете? — вежливо предложил Розелли, словно собеседник улегся на пол по собственному желанию. — Ведь вы не станете проводить второй раунд бокса?

Билл, на этот раз довольно корректно, поднял Багрова и усадил на стул.

— Все же мне хотелось бы оставить вам один шанс, — как бы раздумывая, сказал Розелли. — Пожалуй, дам ночь на размышления. Посоветуетесь с Анитой и тем вашим другом. Если за ночь поумнеете, все может еще обойтись к взаимному удовольствию.