Юрий Гальперин - Воздушный казак Вердена

• Название: Воздушный казак Вердена
• Автор: Юрий Гальперин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-235-00997-5

Второе, дополненное издание книги о русских летчиках-добровольцах, героически сражавшихся во время первой мировой войны в небе Франции, о русских авиаторах первого поколения. В повести показана романтическая эпоха зарождения и становления авиации, рассказывается о первых русских «летунах», их товарищах и учителях. Автор книги — писатель Юрий Гальперин, в прошлом военный летчик, ветеран Великой Отечественной войны.

---

Боевому офицеру-добровольцу не отказали. Сначала он попал в авиационный лагерь Дюни, а оттуда получил направление в Авор.

Начальник летной школы капитан Буше, познакомившись с личным делом Аргеева, был изумлен его аттестацией:

— Я польщен иметь учеником такого героя, настоящего аса.

— Если даже и аса, то слишком земного.

— О, я уверен, что небо вам тоже покорится. А как ваши раны, вы ведь недавно из госпиталя?

— Я вполне здоров, можете не сомневаться.

— Тогда за дело. Вы хорошо устроились?

Получив утвердительный ответ, начальник школы пригласил Аргеева вместе пойти к обеду:

— Мне будет приятно представить вас новым друзьям.

В стремлении Аргеева стать летчиком немалую роль сыграл пример Славороссова, сумевшего после тяжелейшей катастрофы, что была в Италии, вновь вернуться в строй. Теперь это обнадеживало Аргеева, поверившего, что ранения не помешают и ему овладеть самолетом. Вот только встретиться со Славороссовым, чего он так хотел, не удалось — помешала начавшаяся война. Уходя на фронт, Аргеев так и не смог узнать, насколько верны слухи о гибели Славороссова на соревнованиях в Вене…

* * *

Славороссов после новой аварии не только остался жив, но у молодого летчика совершенно неожиданно, впрочем, это всегда неожиданно, начался в Вене роман, захвативший его со всей нерастраченной страстью.

Что удивительного, увлекся авиатор, не устоял перед чарами привлекательной поклонницы фрау Ирмы, из-за нее и в Австрии задержался. Там застигла его война.

Славороссову угрожает заключение в лагерь для интернированных граждан — подданных противной стороны. Надо спасаться, бежать.

На выручку приходит находчивая и смелая подруга.

В вагоне поезда Вена — Базель миловидная женщина трогательно ухаживает за супругом, лицо которого наполовину скрыто компрессом.

— Ночью схватило зубы, — объяснила она соседям по купе. Спутник не вымолвил еще ни единого слова, только изредка сдержанно стонет.

Ирма везет Харитона в Швейцарию по паспорту мужа. Оба скрывают волнение. Ирма хоть разговаривает с соседями, готовит «мужу» полоскание, поит его теплым чаем. А вот Славороссову невыносимо играть больного и немого целый день. Поезд вышел в восемь утра, пограничная станция Бухс только в полночь. И есть чертовски хочется.

…Поезд приходит на границу. Проверка документов.

— Пожалуйста, господин офицер, не трогайте мужа, — просит Ирма со страдальческой миной, протягивая оба паспорта. — Только-только задремал, замучила зубная боль.

— Да, да, бедный господин так страдает, — поддерживают ее соседи по купе. Офицер с поклоном возвращает документы хорошенькой фрау.

Граница позади, но ради безопасности Ирмы пришлось Харитону «страдать» еще четыре часа до Базеля… Базельский поезд прибыл в Париж. Славороссов с маленьким чемоданчиком медленно идет по платформе Восточного вокзала.

Если не считать большого числа военных, никаких особых перемен он не замечает. Не успев выйти на привокзальную площадь, он слышит свое имя:

— Славо, Славо!.. — Из открытого автомобиля ему машет незнакомый солдат-шофер.

— Славо, сюда!..

Сделав несколько шагов, он с трудом узнает в шофере популярного киноактера Макса Линдера.

— Макс?

Это был он, заядлый автолюбитель, завсегдатай того же кафе «Спорт», где они и познакомились. Под фамилией Линдера прославился выходец из Польши Макс Гольдштейн. Его семья потомственных музыкантов и артистов издавна жила в местечке Клементово Радомской губернии. Можно сказать, земляки.

— Ты в армии, Макс?

— Как все патриоты. — И тут же, чтобы снять налет высокопарности, шутливо добавил: — Должны были призвать мое авто, зачем же расставаться, вот мы и вступили вместе.

По дороге к гостинице Линдер рассказал, что Гарро, Ведрин, Пегу и другие летчики тоже записались добровольцами в армию.

— А иностранцев в вашу армию принимают?

— Наверное, тем более союзников.

— Вот и пойду! — решительно сказал Славороссов. — Постою за Россию и здесь, верно?

— Браво, Славо! Вся Франция с вами. Если бы ты видел, что творилось в день объявления войны, весь Париж был на улице, кричали: «В Берлин!», «Война за справедливость!»

Не только официальная пропаганда разжигала в те годы патриотический угар. Людям претили хвастливые, заносчивые речи Вильгельма, грозившего войной то одному, то другому государству. У многих народов был свой давний счет к германцам за вероломство, обиды, национальное унижение. Великий француз Анатоль Франс просит военного министра зачислить его в солдаты, хотя писателю уже семьдесят лет. В капральском мундире Жан-Ришар Блок.

Наши летчики, понятно, не составляли исключения. Их побуждения были чистосердечны. Одних вело в бой чувство гражданского долга, любви к родине, у других присоединялась к этому верность воинской присяге, честь солдата. Это были настоящие русские люди, не умеющие жить без экзамена на мужество. И подвиги тех, кто был искренне уверен, что служит своему народу, достойны уважения… Для Харитона Славороссова и не возникало проблемы, как определить начавшуюся войну. Едва узнав о нападении Германии на Россию, находясь вдали от нее, он испытал щемящую боль за родину, неподдельный гнев. Вернуться домой невозможно, его французские друзья, а теперь еще и союзники, уже надели военные мундиры, нечего мешкать и ему.

Оказавшись в толпе русских у посольства на Рю-де-Гренель, Славороссов впервые ощутил сладкое чувство единения с отчизной, будто он уже защищает ее от врага. Его ничуть не обидело, что бородатый полковник Ознобишин, помощник военного агента, не отреагировал на появление знаменитого летчика. Сейчас он просто один из сынов России, ее солдат с авиационной специальностью. Рекрутское бюро по приему в армию иностранцев находилось во Дворце инвалидов. И здесь несметная толпа людей всех национальностей забила коридоры Дворца, возбужденно гудела во дворе. Добравшись до второго этажа, где шло оформление, Славороссов испугался, увидев врача: а вдруг забракует?.. Но успокоение пришло быстро. Осмотр был чисто формальным, внешним. Взглянув на стоявшего перед ним человека, врач всем говорил одно и то же: «Годен» — и делал пометку на протянутом листке. На войне люди всегда нужны, а летчики были просто необходимы.

Славороссов не мог знать, что именно в эти дни президент Франции Раймонд Пуанкаре записал в своем дневнике:

«В начале августа у нас было только двадцать четыре эскадрильи, каждая из шести самолетов с необходимым оборудованием и персоналом, кроме того, запасные самолеты на случай замены… Со времени открытия враждебных действий были созданы двенадцать новых эскадрилий. Кроме того, у нас было шесть дирижаблей, готовых к действию. Один из них был уничтожен, другой находится в ремонте, третий не годится для использования… Итак, наша отсталость в области авиации носит ужасающий характер…»

Через месяц, 23 октября, он снова озабочен положением военно-воздушного флота: «Генерал Гиршауэр представил мне большую докладную записку о состоянии нашей авиации. У нас в действии тридцать восемь эскадрилий… Все снабжены бомбами, винтообразными и зажигательными снарядами. Заказаны новые типы. В производственной программе до конца марта предусматриваются самолеты для целей воздушной разведки, самолеты для обслуживания артиллерии и армейских корпусов и самолеты-бомбовозы. Что касается последних, мы рассчитываем достичь в январе выпуска ста аппаратов, в феврале — ста пятидесяти, но это еще очень мало в сравнении с безусловно необходимым. Воздушная защита укрепленного лагеря Парижа обеспечена теперь смешанной эскадрильей из трех вооруженных самолетов «фарман» и шести самолетов, очень быстро поднимающихся и снабженных автоматическими ружьями; кроме того, имеются два зенитных орудия 75-миллиметрового калибра, установленные на автомобилях…»

Понимая роль авиации, Франция стремится быстро ликвидировать «ужасающий характер» своего отставания. Немцы находились тогда менее чем в ста километрах от Парижа, а вся противовоздушная оборона столицы составляла девять самолетов и две передвижные зенитки!

Большую часть волонтеров направляли в иностранный легион. Были среди них и русские, особенно много студентов, учившихся во Франции. Славороссова зачислили в первый авиационный полк, квартировавший в Дижоне.

— Очень рад познакомиться, — сказал Славороссову капрал, оформлявший документы. — Я видел, как вы… — И капрал очертил ладонью в воздухе несколько кругов, что должно было означать мертвые петли. — Смотреть страшно, но очень красиво. А вам не страшно?

— Нет, — успокоил капрала летчик.

Любознательный писарь расспрашивал, как будет воевать авиация, как бросают бомбы. Но этого сам Славороссов толком не знал и отделался общими фразами.