Юрий Гальперин - Воздушный казак Вердена

• Название: Воздушный казак Вердена
• Автор: Юрий Гальперин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-235-00997-5

Второе, дополненное издание книги о русских летчиках-добровольцах, героически сражавшихся во время первой мировой войны в небе Франции, о русских авиаторах первого поколения. В повести показана романтическая эпоха зарождения и становления авиации, рассказывается о первых русских «летунах», их товарищах и учителях. Автор книги — писатель Юрий Гальперин, в прошлом военный летчик, ветеран Великой Отечественной войны.

---

Утро 6 сентября. Командир 131-го пехотного полка лейтенант-колонель Пауньон зачитывает перед строем приказ Жоффра:

«Каждый должен помнить, что теперь не время оглядываться назад: все усилия должны быть направлены к тому, чтобы атаковать и отбросить противника. Войсковая часть, которая не будет в состоянии продолжить наступление, должна во что бы то ни стало удерживать захваченное ею пространство и погибнуть на месте, но не отступать».

Высокий красивый лейтенант, судя по отличной выправке, кадровый офицер, взволнованно слушает приказ. Завтра он впервые поведет в бой свою роту, которую принял только сегодня. Как покажут себя люди?

Еще неделю назад поручик запаса русской армии Павел Аргеев был в штатском, добиваясь зачисления во французские войска…

Как все стремительно… Как далеко Россия, Ялта, где он родился, Одесса, где провел свою юность… Отец, братья, сестры теперь не узнают, что он выступает на фронт… Никто здесь его не благословит… Мысли бегут, теснятся воспоминания, мешаются с тревогой… И все же главное, что он, как подобает офицеру, в строю. Он знает — положение отчаянное, сражение предстоит кровавое, решающее. Они сейчас на берегах Марны, на линии фронта Париж — Верден, бои уже начались.

— Уверен, что ваш батальон выполнит свой долг перед Францией, — доходят до Аргеева слова командира полка.

«И перед Россией», — говорит себе лейтенант.

На следующий день рота Аргеева участвовала в прорыве. Солдаты сразу увидели в своем командире умелого и храброго офицера. Он точно ставил задачи взводам, его ординарцы, если нужно, добирались чуть не до каждого капрала, командовавшего звеном, и люди все время чувствовали направляющую руку лейтенанта.

Сражение разворачивалось с успехом для французов, в бой вводились все новые части, и произошло то, чего никто не ожидал, — немецкая армия отступила.

Битва на Марне вошла в историю как поворотный момент войны на Западном фронте.

Что значит одна рота в таком грандиозном столкновении, что она в масштабе армии? Многое, если ведет ее настоящий командир. Когда таких большинство, приходит победа.

Тяжело раненный в этих боях, Павел Аргеев не покинул строя, пока не выполнил боевую задачу. Госпиталь, снова в полк, а 28 декабря объявлен приказ по армии, где говорится, что лейтенант Аргеев «в атаке в Вокуа неопровержимо доказал, как влияет настроение солдат на сражение. Он вел роту в бой с железной отвагой и, несмотря на страшную рану, полученную еще в сентябре, находился во главе своей роты, пока их не сменило другое подразделение».

11 января 1915 года газеты сообщали, что русский доброволец капитан Аргеев во время отступления полка, грозившего перейти в бегство, сумел остановить батальон, лично повел его в атаку и своим мужественным поведением восстановил положение.

Только документы, одни документы выразительно рисуют облик сильного, страстного, преданного долгу русского человека, сумевшего в чужой стране, в чужой армии стать образцом пехотного командира. Одного умения, храбрости здесь мало, нужно, чтобы ему поверили, чтобы его полюбили солдаты. А что это именно так, говорит приказ от 7 мая 1915 года:

«Командующий награждает званием кавалера Почетного легиона Павла Аргеева, капитана русской армии… Своими действиями показал весьма большую активность и очень большую энергию. Имеет высокий авторитет среди своих людей. Был легко ранен 17 апреля, но продолжал командовать ротой». Кто же он, этот Павел Аргеев?

Отец Владимир Акимович, пароходный механик Черноморского флота. Большая семья. Одесское юнкерское училище. 29-й пехотный Черниговский полк… Полк — горькое воспоминание. Поручик Аргеев не выполнил приказание командира полка — отказался наказать солдата, считая кару несправедливой. Был предан военному суду и приговорен к месяцу гауптвахты.

После отбытия наказания вышел из полка. Потом произошла стычка с родственником — жандармом, которому дал пощечину… Что-то, значит, сильно возмутило порядочного и честного человека. После всех этих событий Аргеев покинул Россию и уехал во Францию, где и застала его война. В личном деле капитана Аргеева самые превосходные характеристики:

Март 1915 года: «Всегда полон активности. Сочетание мужества и хладнокровия. Заботясь о состоянии своего подразделения и добиваясь максимальных результатов, был всегда для своих подчиненных примером исполнения воинского долга».

Бои продолжаются. Новый командир, Ардуэн, принял полк, как он оценивает русского офицера? «Аргеев необычайно быстро достиг доверия своих подчиненных, из которых создал прекрасное воинское подразделение, подав пример храбрости. Он также утвердил свои прекрасные командирские качества во время сражений 13 и 14 июля…» В этих боях Аргеев снова ранен и снова попал в госпиталь.

Офицеры, лежавшие с ним в одной палате, не сговариваясь признали в русском вожака. Он умел поддерживать в людях бодрость, развеселить остроумным замечанием, интересно раскрывал положение на фронте по скупым сводкам главнокомандования.

— Поль, как же случилось, что русские отдали Львов, уходят из Галиции?

— Это и мы с вами, господа, виноваты. Главные силы австро-германцев где? На Восточном фронте. Наши могли бы развивать успехи…

— Кто это «наши», Поль?

— Когда я в мундире, то «наши» для меня французы, а вот в этом балахоне, — Аргеев подергал за лацканы больничный халат, — могу быть и русским. А вообще, я зримое олицетворение боевого союза: русский и француз, един в двух лицах. Согласны?

— Браво! Виват союзникам! — откликается палата.

— Так вот, я говорю о русских. Они могли бы развивать успех. Взяли Перемышль, уже долбили Карпаты, смотришь, и в Венгрию удалось бы ворваться. А фронт растянулся. Немцы это видели. Мы тут с вами топчемся на одном месте, не отвлекаем больших сил, немцы собрали ударную группировку Макензена и прорвали фронт.

— Прискорбно, конечно, — соглашается драгунский офицер, — только и мы здесь непрестанно воюем, вы же сами не выходили из боев, капитан.

— Бой бою рознь, нужна вторая Марна, вот тогда боши зашевелились бы. Вы знаете, что у немцев на Восточном фронте чуть не вдвое больше сил, а уж артиллерии, да еще мощные минометы применили в этом наступлении. Читали?

— Нет, какие минометы?

— А вот, пожалуйста… — Аргеев перебирает пачку французских газет. — Нашел, слушайте: «…Несравнимо было количество снарядов, которыми располагали обе стороны: германцы имели возможность в течение нескольких часов артиллерийской подготовки выпустить до 700 выстрелов из каждого легкого и до 250 выстрелов из каждого тяжелого орудия. Кроме того, впервые были применены мощные минометы, выбрасывающие мины, производившие потрясающее впечатление на русские войска своим грохотом разрыва и высотой земляных фонтанов. У русских же было приказано беречь каждый выстрел… В короткий срок русские окопы были сровнены с землей, а от проволочных заграждений остались какие-то лохмотья…»

Вот как начал Макензен прорыв.

— Да, это внушительная сила… — покачал седой головой артиллерист. — Почему же так плохо со снарядами у русских?

— Насколько я знаю, поставляют и из Франции снаряды, значит, мало… — сдержанно ответил Аргеев. С Восточного фронта офицеры перенеслись к Дарданеллам, где вели бои против Турции англофранцузские силы. Потом разобрали действия англичан в Месопотамии, обсудили, на чьей стороне будут Румыния и Болгария, роль Италии…

Так проходили дни.

В начале сентября в палате искренне горевали о гибели выдающегося французского летчика лейтенанта Пегу.

«Герои, которых родит наша французская земля, — говорилось на его похоронах в Бельфоре, — многочисленны. Среди них тот, которого мы провожаем сегодня на поле успокоения, был героем из героев, героем величественным, как небо, которое было и остается его владением…» Аргеев прочитал отчет о похоронах, долго рассматривал портрет Пегу, вспомнил его полеты, которые видел несколько раз. Никто не знал, что этот отважный русский, прославленный пехотный офицер с двумя боевыми орденами, мечтает стать летчиком. Перед самой войной он даже начал изучать авиационное дело.

Закончив курс лечения, Аргеев получает в госпитале документы.

— Вам необходимо хорошо отдохнуть, укрепить свое здоровье, господин капитан, — говорит ему врач.

— Мы даем вам отпуск, вы его давно уже заслужили, удивляюсь, как вас после столь тяжелого ранения вернули в строй.

Аргеев молчит, что осенью он уже получал отпуск, но, даже не подумав использовать его, вернулся в полк.

— Благодарен вам, доктор, за заботу.

Прямо из госпиталя Аргеев отправляется в управление военных резервов. На сей раз он не собирается возвращаться в полк, хотя там ждут его испытанные боевые друзья, его пятая рота. Он заготовил прошение о переводе в авиацию.