Дмитрий Полковников - Опытный кролик

• Название: Опытный кролик
• Автор: Дмитрий Полковников
• Жанр: Альтернативная история

Кролики бывают опытные, неопытные и подопытные. Если неопытные не хотят усваивать уроки, то они рано или поздно становятся подопытными. В этом случае помочь сможет только опытный кролик.

Вот и Саша Панов стал таким кроликом. Как обычно пришел домой поздно. Завис часа на три на историческом форуме. Скормил себе грамм триста неплохого вискаря, читая на экране монитора очередную книгу «про разгром сорок первого» и сверяя на электронной карте показания и положения сторон. Со словами «полный бред» решительно вырубил компьютер, пошел спать… а очнулся в сорок первом году.

---

Два шага сделаны, к пограничникам и к тому, ушибленному чемоданом и пока ничего не подозревающему господину… э-э-э, Новицкому.

«Ну что ж, банкет пока за мой счет», — Максим тяжело вздохнул, достал четвертной и пошел к цветочному ларьку. Так сказать, раскрывать тему влюбленного Ромео.

*****

Гауптман который день караулил обидчика. Все это время он мечтал об отмщении. Хотелось обставить дело чести красиво, так чтобы полька обязательно посмотрела на него особым взглядом. Но насколько особым должен оказаться ее взгляд, Эрих еще пока не решил.

Немец даже сомневался, как поступить с этим наглецом. Пришедшая раньше мысль заказать противнику «Интернационал» показалась плохой идеей. Как и захваченная бутылка французского коньяка, которая точно не обескуражит русского.

Но вот подаренная им русская водка обладала взрывным эффектом. Напиток оказался гораздо лучше привозимого им шнапса и польского самогона. Наконец-то в России нашлось нечто, чем можно восхищаться.

В отличие от русских командиров, Эрих Кон училище не заканчивал. Рейхсвер, а потом и вермахт, пекли у себя офицеров по-другому. Были школы со сроком обучения меньше года и система всевозможных курсов, где преподаватель подчас имел звание ниже, чем курсанты. Знания там шлифовали на практике.

Офицеров вермахта готовили прямо в войсках, старательно отбирая самых способных. На коррупцию никто не жаловался. Для всех равные условия службы и экзамены на следующий чин. Все эти фоны и бароны шагали вверх по единой карьерной лестнице, давно перемешавшись с выходцами из других сословий. Из двадцати пяти гитлеровских фельдмаршалов и двух гросс-адмиралов двенадцать – дети потомственных «военных» семей. А другие – далеко наоборот. Эвальд Клейст, сын учителя философии. Роммель – учителя гимназии. Модель – учителя музыки. У Кейтеля отец был фермером, а Дениц вырос в семье инженера.[149]

Эрих родился в десятом году в семье потомственного рабочего. Отцу повезло уцелеть на фронтах Великой войны. Воевал Генрих Кон достойно и честно заслужил погоны унтер-офицера, как и Железный Крест второго класса.

Вот только жизнь после войны в Веймарской республике совсем не напоминала рухнувшую империю кайзера. Жизнь – очень громко сказано, и существованием назвать не стоит. Скорее постоянная, ежедневная борьба за выживание. Черная полоса, когда перебиваешься случайными заработками, светлая полоса, когда ненадолго есть постоянная работа. Кризис, инфляция, когда миска супа подорожает во время еды.

Помыкавшись три года, Генрих решил поступить в рейхсвер, чуть ли не единственный островок благополучия после гибели империи. Но не все так просто, на должность рядового претендовало сразу пятнадцать человек[150]. Чтобы снова стать солдатом Генриху Кону пришлось немало потрудиться, доказывая, что он во всем лучше остальных.

После Версальского мира Германии разрешили содержать стотысячную армию и ни солдатом больше. И восемьдесят тысяч восемьдесят полицейских – для умиротворения голодающего населения.

Если кого и надо было убить задолго до войны, то первым кандидатом у Панова стал бы не Адольф Гитлер, а некий Ханс фон Сект.

Задолго до прихода фюрера к власти военные атташе США и командированные из СССР командиры очень восхищенно отзывались о подготовке немцев. Этот генерал, сознательно отступив от принципов комплектования войск Германской Империи, создал из рейхсвера полностью профессиональную армию. Американцы много чего у него заимствовали создавая наемную армию после позорного Вьетнама.

Через восемь лет в рейхсвер поступил и Эрих. Молодого человека попросили предъявить свидетельство о среднем образовании, сдать положенные нормы и экзамены и пройти обязательное психологическое тестирование. Молодой немец, поступающий на службу в качестве рядового, должен был иметь физическое и умственное развитие выше среднего.

И Панов проходил такие испытания, желая стать лейтенантом в восемьдесят четвертом году, но когда узнал про немцев, не стал язвить и ерничать.

Нюанс в том, что рейхсвер изначально готовили, как «армию командиров». Требования звучали так: солдат должен уметь руководить отделением, унтер-офицер – взводом, а фельдфебель справляться с ротой. Тот, кто после обучения был к тому не способен, мигом покидал армию. Ничего личного, нищая республика рационально вкладывала деньги в свои «карманные» вооруженные силы. Отслужившему двенадцать лет ветерану она же гарантировала бесплатное высшее гражданское образование и хорошую должность.

Эрих сразу заявил о желании стать офицером, тут же заработав благосклонные взгляды. Это командование рейхсвера приветствовало. Но надо было еще стать достойным.

Жить пришлось в помещении вместе с пятью камрадами. Ох, как он завидовал отцу. Унтер-офицер имел право на отдельную комнату. Увы, видеть папашу Генриха получалось редко. Хоть они и служили в одном полку, батальоны стояли гарнизонами в разных городах. Та же прагматичность, но для следующего этапа, развернуть там потом полки и дивизии вермахта.

Учиться приходилось постоянно, и Эрих сильно уставал. Тренировали их жестоко. Минимум четыре дня в поле, в остальные дни – занятия в казармах. Немецкий солдат отдыхал не больше одного дня в неделю, но почти не отвлекся на вопросы быта.

Пулеметы и пушки рейхсверу промышленность делала из дерева, а танки из фанеры. Тогда вся Европа потешалась над немцами, возящими их на велосипедных колесах, не догадываясь про испытательные полигоны в России[151]. Рейхсвер же верил в германскую промышленность, зная, что давно готовы чертежи и опытные образцы.

Наклепать танков и пушек можно за два-три года, а солдата нужно растить долгих восемнадцать лет, лишь для возможности только его призвать.

Рейхсвер терпеливо ждал. Нет, не конкретно того будущего пожирателя половичков. Он ждал любого, кто скинет с Германии оковы позорного мира.

«О, мирный Версальский договор»! Эти слова и в 41-м вызывали у гауптмана лютую ненависть.

Нет, это был не мир, а перемирие на двадцать лет[152]. Германия осталась нищей, без колоний, разделенная на части. Настоящий позор для великой нации, неожиданно оказавшейся неспособной защитить саму себя. Пять с половиной миллионов немцев внезапно оказавшись гражданами Польши, Франции, Дании, Бельгии и Чехословакии[153]. Даже маленькая Литва освободила для себя Мемель. Клайпедой он стал в один день, оставаясь до этого сотни лет немецким городом[154].

Вину за начало Первой Мировой войны все дружно возложили на Германскую империю. Она должна возместить союзникам расходы – двести семьдесят миллиардов золотых марок. Примерно сто тысяч тонн золота. Потом, правда, сумму раза в два скостили, много раз пересматривали, но окончательно, по предъявленному счету, расплатились немцы в октябре 2010-го года[155].

Но самое главное, немцам надоело постоянно каяться перед всеми! Великий народ низвели до уровня уличного попрошайки. Отобрать имущество, оружие, золото и боевые корабли – это еще можно было стерпеть. Но растоптать честь и достоинство – уже чересчур.

Униженная нация требовала реванша и готова была пойти за любым лидером, кто вернет стране былое величие, принесет благополучие в немецкие семьи. Даже коммунисты, когда выдвигали подобные требования, имели немалый шанс прийти к власти[156].

И такой политик нашелся. Никто и не думал, что им станет вождь тех шутов-коричневорубашечников, вечно марширующих по улицам германских городов, не гнушавшихся подрабатывать разгоном митингов и демонстраций. Никто не думал и потом, что пришедший к власти канцлер выполнит все обещания.

Но Адольф Гитлер оказался великим человеком. Через три года на него молился чуть ли не весь немецкий народ. Работу и кусок хлеба получил каждый, а за тунеядство принялись карать тюремным сроком, как за образ жизни, недостойный немца. Но и принудительно занятые рабочие не роптали, на общественных работах им платили в десять раз выше пособия по безработице.

Эрих помнил причину прошлого поражения Германии – удар в спину. Готовая дальше сражаться армия кайзера стояла на пороге Парижа. Еще один решительный удар и… Но немцы, в тылу развращенные лживой красной пропагандой и обманутые продажными либерастами, сами сгубили их Великую Империю.

Мудрый вождь учел ошибки прошлого и облагодетельствовал всех жителей немецких земель.

Сначала Адольф Гитлер заставил всех колеблющихся думать только о Германии, достойной вновь стать великой страной, равной другим державам. Партии, ведущие бесстыдный идейный террор против нации, запретили. Закрыли типографии, печатающие грязную литературу, а книги, несущие в народ лживые идеи прилюдно сожгли. Ликвидировали и газеты, отравляющие сенсационным бредом народ.

Геббельс пояснял Германии, что германский национал-социализм – это социализм исключительно для немцев. И пропагандой дело не ограничилось. Не признавая классовой борьбы, фюрер не стал ничего национализировать, а умудрился поставить хозяев в жесткие рамки единого хозяйственного плана, жесточайше контролируя куда идет прибыль.