Вулф Том - Мужчина в полный рост (A Man in Full)

• Название: Мужчина в полный рост (A Man in Full)
• Автор: Вулф Том
• Издательство: Амфора
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00141-6

Роман Тома Вулфа «Мужчина в полный рост» — книга, в которой присутствует множество смысловых плоскостей, показано множество разных характеров. В «такую же эру, как наша», т. е. в конце двадцатого века, когда «деньги решают все», Вулф показывает, насколько относительно подобное утверждение. Чарли Крокер, шестидесятилетний магнат, один из крупнейших в Атланте застройщиков, внезапно попадает в тяжелую ситуацию из которой, кажется, нет никакого выхода: он должен либо лишиться всего имущества, либо пойти на сделку со своей совестью и утратить уважение старых друзей…

Пожалуй, «Мужчина в полный рост» — самое замечательное событие в современной художественной литературе США. Этот роман представляет собой сагу об исключительно богатом человеке, который стремительно катится вниз.

Sundy Times

С присущим ему остроумием Том Вулф высвечивает самые темные стороны Америки и рассказывает нам о нравственных принципах современной жизни.

Daily Mail

---

— Буммай, бра! — Пять-Ноль попытался встать на ноги, но его тут же швырнуло обратно на пол.

Боясь упасть с верхней койки, Конрад еще крепче схватился за лестницу, скользнул вниз и тут же растянулся на полу. Удержаться на ногах было невозможно, он едва не ударился головой об унитаз. Сам бетонный пол качался. Конрад и Пять-Ноль стояли на четвереньках. На потной спине гавайца отражался лунный луч. Конрад посмотрел вверх. Проволочная сетка на потолке провисла и тоже качалась.

— Э! Охрана! — крикнул Пять-Ноль. — Откырывайте дыверь!

Такие крики неслись со всех сторон. Запертые в камерах, как крысы в клетках, заключенные отчаянно рвались наружу.

Над всем этим скрежетом, тряской, падениями, криками, стонами, руганью раздался жуткий треск. Свет, лившийся из окна, что-то заслонило. Это были мостки, которые оторвались от одной из стен. Мелькнула вспышка света, что-то полетело по кривой — охранник с фонариком.

— Э! Фрай! Ты где?

Конрад все-таки поднялся на ноги, одной рукой уцепился за лестницу на койке, а вторую протянул гавайцу.

— Вставай! Держись за меня! Мостки падают! Прячемся!

Пять-Ноль уцепился за него, и оба забрались на нижнюю койку. Металлические опоры качались. Судя по звуку, стена трескалась где-то в углу. Камеру наполнил сильный специфический запах сладковатой гнили. Р-рраз! — и бетонная Санта-Рита начала разваливаться на части. Скопившиеяся за полвека пыль и грязь завертелись в воздухе, заскрипели на зубах, хлынули в легкие мечущихся крыс, которые тщетно хватали ртом воздух.

И вдруг — такой мощный удар, что обоих швырнуло о стену, Пять-Ноль упал на Конрада. Нижняя койка подпрыгнула и выбросила их головой вперед. Оглушительный рев и грохот. Стены двигались, сталкивались, рушились. Треск дерева, лязг металла, звон бьющегося стекла, стук падающих обломков, смятая койка за спиной. Пол под ногами вздыбился, и Конрад полетел вниз головой — куда? В непроглядную тьму. «Засыпало! Задыхаюсь!» Ноги где-то выше плеч. Его втиснуло, как пробку, — только куда? Ничего не видно! Левая рука оказалась свободна. Конрад потянулся в темноту. Он изо всех сил пытался нащупать твердую поверхность. Никак! Сзади навалилось что-то тяжелое. Конрад пощупал — чье-то тело!

— Пять-Ноль! — Конрад тут же закашлялся. Пыль, крошево стен! Взвесь в воздухе душила его.

— Конрад… брата… — Сзади раздался слабый голос, и Конрад почувствовал, как его схватили за ногу. — Брата… брата… брата… — Тонкий отчаянный писк.

Ужас гавайца, его судорожная хватка вызвали у Конрада новый прилив клаустрофобии. «Засыпало, погребло в полной темноте! В могиле!» Он хватал воздух ртом, но чем чаще дышал, тем больше пыли попадало в легкие. «Задыхаюсь! Умираю!» Нет, все-таки воздух откуда-то поступал. Отовсюду неслись крики, стоны, мольбы о помощи. Конрад потянулся вниз. Пустое пространство. Может, яма? И Конрад, сам того не сознавая, произнес молитву — слова Эпиктета: «Веди ж меня, о Зевс, и ты, Судьба моя!»

— Брата… брата… брата… — жалобно тянул Пять-Ноль, вцепившись ему в ногу.

— Молчи, береги дыхание! — Этот инстинктивный порыв — защитить слабого — придал Конраду сил.

И он двинулся в яму, дыру, пустое пространство — вперед, что бы там ни оказалось. Земля перестала трястись. Со всех сторон слышалось: «Э! Помогите!.. Блядь, ну помогите же… А-аааа! Бля-аадь! А-аааа!» Голос шизика блеял:

— Табле-етку…. табле-етку… табле-е-е-етку…

— Не бросай меня, брата!

— Да не брошу, не брошу. Отпусти ногу, ползи за мной.

Пять-Ноль послушно отпустил его. Конрад пополз дальше в дыру. Гаваец карабкался за ним. Ползти приходилось на животе, было трудно дышать. Угольно-черная тьма. Конрад пытался поднять голову, но сверху давило что-то огромное, тяжелое, с острыми зазубринами. Задыхаясь, он полз вперед. Свет! Виден свет! Впереди показались слабые проблески. Конрад прополз еще немного. Свет проникал сверху, сквозь груду искореженного металла и бетона над их головами. Оказывается, они пробирались по трещине — не шире их плеч и не больше фута высотой.

Пять-Ноль снова отчаянно схватился за Конрада.

— Помогай, брата… помогай… я правда… правда… помогай…

— Отпусти! Ползи лучше!

Но гаваец только сильнее стиснул его ногу, хныча, как ребенок.

Как ребенок… Конрад протянул руку назад и нащупал лицо Пять-Ноль где-то между своих коленей. Он погладил гавайца по щеке, словно тот и правда был малышом, и сказал ласково:

— Пять-Ноль… я с тобой, а ты со мной, мы вместе, и сейчас выберемся отсюда. Слышишь? Выберемся, Пять-Ноль, я все время буду с тобой. Держись, я тебя не брошу. А сейчас ползи, отпусти меня и ползи, толкайся ногами посильнее. Я не брошу тебя. — Конрад продолжал гладить его по лицу в такт словам.

Всхлипы, кашель, причитания… но судорожная хватка наконец ослабла.

— Хорошо, Пять-Ноль, молодец, теперь пошли.

Вытянуть руку из-за спины и протянуть вперед было гораздо труднее. Плечо по-прежнему упиралось в зазубренную плиту, грозящую придавить их. Конрад полз на животе. Нечего было и думать подняться на четвереньки — трещина слишком узкая. В темноте виднелись только проблески какого-то мертвенно-бледного света. Пять-Ноль полз сзади, шумно дыша.

Земля под руками вдруг стала влажной. Грязь, вонь… откуда-то льется вода… теперь они ползли по мокрой глине. Источник призрачного света был уже близко, и наконец Конрад увидел неровную дыру — пол отошел от стены и поднялся под углом. Сквозь дыру была видна сетчатая основа под штукатурку. А над головой нависла чудовищная масса бетона, земли, искореженного металла. Конрад протискивался вперед.

Дорогу преградила проволочная сетка. Конрад рванул ее что есть силы. Сетка отогнулась. Он заглянул в разлом и увидел какую-то комнату. Бледный голубоватый свет лился на стену с рядом окошек. Она сильно накренилась, почти на сорок пять градусов. Верх стены отошел от потолка, который и сам был расколот посередине и теперь едва держался, угрожая вот-вот упасть. В стене пучки проводов, телефонных кабелей… Да это же комната для свиданий! Сквозь одно из окошек в стене Конрад разговаривал с Джил в прошлое воскресенье. Бледный голубоватый свет — луна, она светит в дверной проем, а за ним грязный двор, где родственники ждали своей очереди. Снаружи был слышен грохот мотора без глушителя. Вопли, крики, мольбы о помощи. Можно ли протиснуться в эту дыру? Есть ли в ней хоть шесть дюймов? Конрад уперся локтями в стороны и просунул голову. Стал ввинчиваться дальше, плечи тоже прошли. С каждым вдохом бока вжимались в бетонные края дыры. Проволочная сетка впилась в спину. Точно, это комната для свиданий. Лунный свет лился на привинченные к полу высокие стулья, стоявшие теперь под углом. Беспомощно болтались сорванные с рычагов телефонные трубки.

Конрад уперся босыми ногами и рванулся изо всех сил. Острая боль — но локти проскочили, и теперь можно было целиком выбраться из трещины. Стоя на четвереньках, Конрад пытался отдышаться. Пол стал наклонным. По всему телу размазана грязь… живот, лицо, ноздри, ресницы — все в грязи. Грязь комками падала с носа, со лба… Спина саднила. Конрад потянулся рукой… кровь… кровь, напряженные мускулы… Он лихорадочно огляделся. Вокруг стояли голубые лунные сумерки. Комната выглядела так, словно огромные руки оторвали ее от земли, согнули, вывернули и бросили обратно. Ни одна стена, ни одна плоскость не лежала теперь под прежним углом. Пол накренился, в стыке со стеной образовалась дыра, куда Конрад только что протиснулся. Тяжелая амбарная дверь была сорвана с петель и лежала снаружи, расколотая надвое. Стена с окошками для переговоров была оторвана не только от потолка, но и от наружной стены, образуя клиновидный пролом…

«Пролом! Выход наружу! Бежать, спасаться!» — вспыхнуло в каждой клеточке мозга. Каждый нерв от макушки до пяток передавал теперь жуткую новость, понятную только пережившим землетрясение. Единственная опора, незыблемая основа жизни — твердая земля под ногами — только иллюзия! Обман чувств! Terra firma[31] — просто злая шутка! Она движется! Трясется! Извивается! Брыкается! Сбивает с ног! Норовит поглотить! Похоронить заживо! Все это повторится, повторится с минуты на минуту!

Бежать!

И в ту же секунду неожиданное открытие: это Зевс!

— Конрад! Брата… не бросай меня…

Конрад обернулся. Сквозь дыру между стеной и полом на него смотрели умоляющие глаза Пять-Ноль. Плотный гаваец не мог протиснуться в узкий лаз — и… «Если я останусь ему помогать…»

— Пять-Ноль! — Конрад боролся с жестоким приступом клаустрофобии. «О Зевс!» — Я… я не бросаю тебя. Я просто хочу…. Хочу принести что-нибудь… принести, чтобы…

— Брата…

Конрад оглядел груды обломков. Вон там, на другом конце комнаты, лежал кусок металлической трубы. Чтобы достать его, надо было забраться вверх по наклонному полу. Но пол же шатается! Вся эта комната, стены, потолок — все может рухнуть в любую секунду! Бежать! Конрад опять начал задыхаться, словно по-прежнему был под землей. Он сопротивлялся своему страху, боролся с ним, боролся… Наконец все-таки пошел за трубой и, осторожно согнувшись, достал ее.