Джоанна Троллоп - Разум и чувства

• Название: Разум и чувства
• Автор: Джоанна Троллоп
• Издательство: СЛОВО/SLOVO
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-387-00631-9

Известная английская писательница Джоанна Троллоп представила знаменитый роман «Разум и чувства» в новом проекте «Джейн Остин»: сохранив сюжет, стиль и очарование оригинального произведения, она перенесла его действие в наши дни, в современную Англию. Как и в романе Остин, основные события разворачиваются вокруг сестер Дэшвуд — разумной Элинор и страстной Марианны.

Сможет ли Элинор сохранить стойкость, узнав, что любимый мужчина поддался чарам другой девушки? Поколеблется ли вера Марианны в любовь на всю жизнь после встречи с главным сердцеедом графства? Увлекательная, трогательная и немного ироничная история в лучших традициях британской литературы никого не оставит равнодушным.

---

В то время как мою, продолжала мысленно предаваться самобичеванию Элинор, никак не назовешь ни насыщенной, ни богатой. Вот почему, хоть я и признаю, что Уиллз хорош собой и обаятелен, я не доверяю его красоте и размаху, и мне то и дело приходят в голову злые, несправедливые мысли о том, где он берет деньги и почему предпочитает засыпать нас вопросами, ничего не рассказывая о себе. Мы же ничего о нем не знаем. Ну да, по слухам, он, как в сказках, должен унаследовать роскошное поместье, но это все из области дамских романов, а не реальной жизни. А что, если он просто увлечен Марианной и вовсе не любит ее? Что, если это просто страсть? Конечно, я его не виню, не виню их обоих, но Марианна такая мечтательница, что вряд ли сможет отличить страсть от любви, и тогда ее сердце будет разбито. А я, с моим чертовым благоразумием и предусмотрительностью, этого просто не переживу. Марианне еще никогда не причиняли боль. И какая-то крошечная холодная часть моей души не дает мне поверить, что все будет хорошо.

Возможно, эта холодная часть даже больше, чем я готова признать; возможно, именно она заставляет меня держать дистанцию даже с теми, кто мне дорог, ведь Эдвард не делал никаких попыток связаться со мной с того дня, как мы сюда переехали. Он не написал ни СМС, ни электронного письма и ни разу не позвонил. А я не звонила ему. И не собираюсь. Если честно, я даже удалила его номер из записной книжки в телефоне и вычеркнула из списка друзей в Фейсбуке, потому что, пускай мне этого совсем и не хочется, я должна принять все возможные меры, чтобы оградить себя от разочарования, пока это возможно, а избегание любых контактов с ним — одна из таких мер, как бы смешно это не звучало. Я должна защитить себя. Или, если быть до конца честной, должна заставить себя поверить, что хотя бы попыталась. Да, общаться с ним мне было приятнее, чем с кем-либо другим, но я не собираюсь строить воздушные замки, тем самым лишь умножая боль и разочарование, которые могут выпасть мне на долю. Если он меня бросил — хотя, честно говоря, я не уверена, что наши отношения дошли до той стадии, когда люди друг друга бросают, — так тому и быть, и мне придется смириться. Если он встретил другую, этого уже не изменишь. Я не стану плакать о нем — ну, разве что в полном, абсолютном одиночестве — и не стану тратить свое время и силы на воспоминания. Нет и нет. Пускай мысли о нем пока что все равно преследуют меня, я постараюсь избавиться от них. Буду решать проблемы по мере поступления, идти вперед и не оглядываться… «Ну сколько еще?» — прошипела Маргарет ей на ухо.

Элинор не повернулась.

— Еще две молитвы, — прошептала она, не открывая глаз. — И один гимн.

Маргарет склонилась к сестре.

— Зуб даю, что когда мы вернемся, они уже смотаются из дома, и я опять не покатаюсь на его тачке. — Она сделала паузу, а потом приглушенно воскликнула:

— Так нечестно!

Как ни удивительно, «Астон» еще стоял возле коттеджа, когда они вышли из церкви и через парк зашагали домой. Белл пыталась удержать Маргарет, готовую броситься бежать, призывая ее полюбоваться видами и насладиться погодой, а также напомнив о жареной курице, которая дожидалась в духовке. Стремясь как можно скорее добраться до машины, та с воплем кинулась вперед, но тут Элинор, повинуясь внезапному предчувствию, которое и сама не могла толком понять, схватила сестру за рукав.

— Стой, Магз! Стой!

— Почему? Почему это?

Элинор дернула ее к себе.

— Я тебе сказала — не надо!

— Он же обещал!

Элинор посмотрела на коттедж. Он выглядел как обычно, если не считать какой-то смутной тяжелой атмосферы, или, как показалось Элинор, ощущения, что там происходит нечто плохое. Она по-прежнему крепко держала Маргарет за рукав.

— Подожди.

— Чего? Чего ждать?

— Не знаю. Просто… позволь мне войти первой.

— Ты такая противная!

Элинор обернулась и увидела, что их догоняет Белл.

— В чем дело? — удивилась она.

— Ни в чем. Просто…

Белл глянула в сторону дома.

— Может, надо как-то дать знать о нашем возвращении — ну, пошуметь, чтобы они знали…

— Нет, — ответила Элинор, отпуская Маргарет. — Не надо. Лучше я пойду одна. И тихо.

— Дорогая, к чему все эти предосторожности?

— Надеюсь, ни к чему.

Она подошла к двери, оставив мать и сестру стоять у машины, капот которой Маргарет с восхищением погладила ладонью и вдруг воскликнула:

— Мотор еще теплый!

Белл посмотрела вслед Элинор.

— Значит, он приехал недавно.

Элинор вставила ключ в замок и повернула. Дверь распахнулась и, пока Элинор входила, Белл отчетливо разглядела Марианну, которая в слезах бросилась из гостиной к лестнице, а потом старшая дочь захлопнула дверь у себя за спиной, оставив Белл с Маргарет на дороге.

— Я ничего не могу объяснить, — сказал Уиллз.

К его чести, он выглядел не менее потрясенным, чем Марианна. Уиллз стоял на коврике у камина, в том самом месте, где и в тот день, когда спас Марианну от грозы, но теперь вид у него был напуганный и, подумала Элинор, какой-то побитый. Волосы висели, а лицо внезапно стало одновременно старше и печальней.

Не пересекая порога гостиной, она переспросила, теперь уже громче:

— Что случилось?

Уиллз вяло махнул рукой, словно объяснения не имели смысла, поскольку ничего нельзя было поправить или изменить.

— Просто… кое-что.

— Да скажи же толком, Уиллз, в чем дело? Что ты сказал Марианне?

Элинор услышала, как у нее за спиной снова отворилась входная дверь.

— Сказал, что должен… должен вернуться в Лондон.

— Почему? Почему ни с того ни с сего тебе понадобилось в Лондон?

— Так надо.

Элинор почувствовала, как Белл с Маргарет подошли поближе и встали у нее за спиной.

— Вы поссорились? — продолжала допытываться она.

Он пожал плечами.

— Да или нет?

Белл осторожно коснулась рукой ее плеча.

— Дорогая…

Элинор стряхнула материнскую руку.

— Вы поссорились, Уиллз? Может, тетка разозлилась на тебя?

Он тяжело вздохнул.

— Будем считать это знаком согласия, — сказала Элинор. — Она сердится из-за Марианны? Из-за того, что случилось вчера?

Он медленно поднял голову и обвел их всех взглядом.

— Нет.

— Это правда?

— Да! — внезапно выкрикнул Уиллз. — Марианна тут абсолютно ни при чем.

Белл, растолкав дочерей, устремилась к очагу и схватилась за рукав его рубашки.

— Оставайтесь у нас, дорогой Уиллз, мы будем очень рады!

С высоты своего роста он посмотрел на нее грустными глазами.

— Я не могу.

— Конечно, можете! Займете комнату Маргарет.

— Я должен ехать в Лондон.

Маргарет, недоумевая, спросила:

— Тебя что, отсылают?

Он криво ухмыльнулся:

— Вроде того.

— Но не может же она…

— Еще как может.

— Потому что, — безжалостно сказала Элинор, — платит по счетам?

От ее слов он словно весь съежился. Потом, слегка поколебавшись, ответил:

— Дело не в деньгах.

— Тогда в чем.

Усилием воли он заставил себя собраться.

— Я не могу ничего вам сказать. Даже Марианне. Но это не имеет никакого, совершенно никакого отношения к ней. Она… — он прервался на полуслове, а потом отрывисто бросил:

— Мне очень жаль, но я должен идти.

Белл все еще держала его за рубашку. Обескураженная, она подняла на него глаза и спросила:

— Но вы вернетесь?

Мягко, но решительно он разжал ее пальцы и, глядя в пространство, сказал:

— Хотел бы я знать!

— Прошу, поешь хоть немного, — умоляюще произнесла Белл.

Марианна сидела, опираясь локтями о стол, над нетронутым ужином и сжимала голову ладонями.

— Не могу.

— Ну хоть кусочек, дорогая, хоть…

— Можно мне взять ее картошку? — попросила Маргарет.

Элинор, тоже не чувствовавшая голода, сунула в рот кусок курицы, показавшейся ей совершенно безвкусной, и начала жевать. Марианна пододвинула свою тарелку Маргарет.

— Можно? — повторила Маргарет, с жадностью накалывая картофелину на вилку.

Элинор проглотила курицу. Потом негромко спросила, обращаясь к Марианне:

— Что все-таки он тебе сказал?

Марианна помотала головой и прикрыла рукой глаза.

— Эм, должен же он был что-то сказать. Объяснить, почему не может…

Марианна внезапно вскочила и бегом бросилась из комнаты. Они слышали, как она взлетела по лестнице и с грохотом захлопнула за собой дверь спальни.

— Ты же говорила, — пробормотала Маргарет с набитым картошкой ртом, — не приставать к ней с расспросами. Я и не приставала. А теперь ты сама ее допекаешь.

— Дело наверняка в Джейн Смит, — сказала Белл, обращаясь к Элинор. Замечание Маргарет она предпочла проигнорировать. — Видимо, та не одобрила их знакомство.