Иван Рожанский - История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи

• Название: История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи
• Автор: Иван Рожанский
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 1988
• ISBN: 5-02-008048-7

Рожанский Иван Дмитриевич. История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи.

Книга посвящена различным аспектам генезиса науки в эпоху раннего и среднего эллинизма и времен римского владычества. Естественнонаучные идеи мыслителей прошлого даны в тесном сопряжении с философскими, религиозными, вообще гуманитарными представлениями той эпохи.

Для философов, историков философии, всех интересующихся историей философии и историей науки.

---

В заключении Плиний сообщает имена авторов, труды которых были использованы при написании второй книги «Естественной истории». Среди них мы находим 17 римских имен и 27 греческих.

Каково содержание последующих книг «Естественной истории»? О них мы расскажем очень коротко, в самых общих чертах.

Третья — четвертая книги посвящены географии известного Плинию мира. В них приводятся всевозможные сведения географического и этнографического характера, включающие описания стран, морей, островов, гор, рек, городов, портов, а также народов, как современных Плинию, так и живших в прежние времена.

Седьмая книга — это своего рода Плиниева антропология. Она содержит всевозможные сведения о человеке, начиная с чисто физиологических проблем и кончая характеристикой ряда наук, искусств и ремесел.

Восьмая — одиннадцатая книги относятся к зоологии. Мир животных делится Плинием на четыре большие группы: наземные животные, водные животные, птицы и насекомые. Каждой из этих групп посвящена отдельная книга.

Самый большой раздел «Естественной истории» отведен миру растений. К нему надо отнести шестнадцать книг, с двенадцатой по двадцать седьмую, большая часть которых, помимо чисто ботанических описаний, трактует различные вопросы сельского хозяйства и медицины. Здесь Плиний широко пользуется трудами своих предшественников — Катона, Варрона, Гигина, Колумеллы, Цельса и других авторов.

В двадцать восьмой — тридцать второй книгах продолжается рассмотрение медицинских проблем, но уже независимо от ботаники. Описываются всевозможные лечебные средства животного происхождения.

Последние пять книг энциклопедии (тридцать третья — тридцать седьмая) посвящены неорганической природе, прежде всего металлам и минералам.

Давая характеристику «Естественной истории» в целом, мы должны отметить две бросающиеся в глаза ее отличительные черты. Первая: абсолютно некритическое отношение к источникам. Как мы уже имели возможность заметить, среди множества данных, имевшихся в распоряжении Плиния, его особенно привлекают сообщения о фактах необычных, чудесных и порой просто сказочных. Никаких попыток проверить такого рода информацию он, по-видимому, не предпринимал, причем в некоторых случаях его легковерие не может не вызвать изумления у читателя нашего времени. Приведем два характерных примера.

Так, в первой книге обращает на себя внимание пятьдесят восьмая глава, в которой говорится о лязге оружия и звуках трубы, доносящихся с неба. Процитируем эту маленькую главку целиком: «Нам рассказывали, что во время войны с кимврами были слышны лязг оружия и звук трубы, доносившиеся с неба, причем это многократно [повторялось] как до этих войн, так и после них. А в год третьего консульства Мария америны и тудерты[360] видели небесные войска, нападавшие друг на друга с востока и с запада, причем те, которые [наступали] с запада, были отброшены. Что само небо при этом пылало, представляется наименее удивительным, ибо нередко можно видеть, как облака бывают охвачены огромным пламенем» (I, 58).

А вот начало другой главы, на этот раз из книги о водных животных (девятой): «Во время правления Тиберия посольство, посланное в Олизиппо [Лиссабон], сообщило, что в какой-то пещере видели и слышали трубящего в раковину тритона, имевшего [совершенно такой же] вид, каким его представляют. Также не ложны [рассказы] о нереидах, что у них только тело шероховатое и чешуйчатое, облик же они имеют еще человеческий. Ибо нереиду видали на том же берегу, причем, умирая, она издавала печальные стоны и жившие поблизости слышали [эти стоны] в течение длительного времени. А в правление божественного Августа [римский] наместник в Галлии писал о том, что он заметил на берегу тела многих мертвых нереид. Я имею весьма надежных свидетелей из числа конников, утверждавших, что они видели в океане вблизи Гадеса морского человека, всем телом абсолютно похожего [на людей]; по ночам он подымался на корабли, причем та сторона, на которой он находился, тотчас же опускалась, а если он оставался на ней дольше, то даже погружалась в воду» (IX, 4).

Записывая подобные фантастические сообщения, имевшие явно фольклорное происхождение, Плиний неизменно ссылается на конкретных свидетелей. Этот сказочный аспект «Естественной истории» делал ее аналогом научной фантастики нашего времени и был, несомненно, одним из основных факторов, способствовавших ее широкой популярности как в древности, так и в средние века.

В качестве второй важной особенности «Естественной истории» мы отметим ее отчетливо выраженный антропоцентризм. В центре пестрого и многообразного мира Плиния всегда находится человек, и об этом наш автор никогда не забывает. Природа существует для человека, и Плиния интересуют прежде всего возможности практического использования ее богатств. Это в наибольшей степени относится к центральному — ботаническому — разделу энциклопедии. В нем лишь первые две книги, посвященные описанию заморских растений (с немалой долей сказочности), имеют своей целью удовлетворение чистой любознательности, а за ними следуют книги чисто практической направленности, повествующие о различных отраслях сельского хозяйства — о виноградниках и винах, о масличных и фруктовых деревьях, о полевых и огородных культурах и т. д. Как мы уже отмечали, сельское хозяйство было излюбленной темой многих римских авторов, тем не менее без Плиния наши знания в области италийского земледелия, садоводства и виноградарства I в. н. э. были бы значительно более скудными. Хотя сам Плиний и не был земледельцем-практиком, подобно Катону или Колумелле, хотя он допускает порой ошибки, а иногда его подводит любовь к риторике, к громкой фазе, тем не менее для историка он незаменим как пристальный и компетентный наблюдатель современного ему уклада жизни римской провинции[361].

Практическая направленность труда Плиния ясно видна и в последней части книги, где речь идет о металлах и минералах. Одна из книг этого раздела целиком посвящена получению и использованию минеральных красителей, а в другой (завершающей всю энциклопедию) Плиний с увлечением описывает всевозможные самоцветы, которые шли на изготовление гемм и прочих ювелирных изделий.

На этом мы заканчиваем рассмотрение «Естественной истории». Конечно, с нашей точки зрения, Плиний не был ученым, и его энциклопедия не выдерживает критики, с каким бы критерием, применимым к подлинно научному труду, мы к ней не подходили. Но не следует забывать, что энциклопедия Плиния была сочинением, авторитет которого считался непререкаемым в течение последующих двенадцати — четырнадцати веков! Мало можно назвать книг (за исключением, разумеется, Священного писания), которые в столь большой степени оказали бы влияние на формирование миросозерцания людей поздней античности, средневековья и даже эпохи Возрождения. Об этом свидельствует, в частности Шекспир, судя по всему бывший внимательным читателем Плиния: во многих местах его бессмертных творений ощущается явные отзвуки то той, то другой книги «Естественной истории»

Специальные сочинения первого века Римской империи

Время императора Августа и последующий I в. н. э. были эпохой расцвета римской науки, если употреблять термин «наука» с теми оговорками, которые были сделаны в начале этой главы. Помимо капитальных трудов Цельса, Сенеки и Плиния Старшего, о которых речь шла на предыдущих страницах, в эту же эпоху появляется ряд сочинений более специального характера, которые тем не менее заслуживают нашего внимания. Это, прежде всего, «Об архитектуре» Витрувия, затем «География» Помпония Мелы, «О сельском хозяйстве» Колумеллы, «О римских водопроводах» Фронтина. Все эти сочинения дошли до нас в более или менее полном виде.

Витрувий. Время жизни Витрувия явилось проблемой, вызвавшей оживленные дискуссии среди исследователей. Из авторского посвящения трактата Витрувия императору Августу вытекает, что Витрувий жил в эпоху Юлия Цезаря и Октавиана Августа, т. е. в середине и второй половине I в. до н. э. Однако некоторые ученые нашего времени ставили под сомнение это свидетельство, считая его позднейшей подтасовкой, и пытались доказать, что труд Витрувия был написан гораздо позднее — то ли в эпоху Флавиев, то ли в III в. н. э. Основной довод в пользу поздней датировки состоял в том, что в эпоху «золотой латыни» не могло появиться на свет сочинение, написанное таким грубым, «плебейским» языком. Этот аргумент, однако, не выдерживает критики. Витрувий, конечно, не принадлежал к высшему слою римской интеллигенции, получавшей первоклассное грамматическое и риторическое образование и к которой относились Варрон, Цицерон, Лукреций. По своему социальному положению Витрувий был просто ремесленником, вышедшим из такой же ремесленной среды, поэтому ни откуда не следует, что из него должен был получиться стилист в духе Цицерона или Цельса.