Игорь Бусыгин - Игры богов

• Название: Игры богов
• Автор: Игорь Бусыгин
• Издательство: Весна
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-905740-02-2

В 1985 году трое богов решают создать Великую Империю — от Атлантического до Тихого океана. Они призывают Олега Вещего, который собирает силы для осуществления этого величайшего Проекта. Для объединения земель будущей Империи Олегу надо собрать воинов Руси и Скандинавии, добыть меч пророка Мухаммеда, заручиться поддержкой Великого Халифа и дождаться рождения будущего правителя Империи — князя Святослава…

Написанная живым, образным языком, наполненная богатым историческим материалом книга будет интересна читателям всех возрастов.

---

Все помолчали. Не выдержал Игорь:

— Да, красивая легенда. А ты на царице-рабыне женился?

— Нет, её убили, — Али скрипнул зубами. — Имам в Багдаде, не хочу называть имя сына гнусной свиньи, поверил вранью, что она дочь царя Заколдованного города, испугался, что я, с помощью её колдовства стану эмиром. Я его зарезал, как свинью.

Все замолчали, как потухшие свечки.

Командир мамлюков очнулся первым от одурманивающей сказки, вскочил, как взлетает лебединый пух при лёгком дуновении ветра.

— О Олег аль-Насар, давай проведём парад твоего войска, ты познакомишься с командирами, они все тебя восхваляют!

— Ну что ж, дело хорошее! — ненадолго задумался. — И пусть в каждом отряде будет кто-нибудь из моих витязей, что-то типа комиссаров, — ляпнул, не подумавши.

— Кто такие комиссары?

Глаза Мухаммада сощурились и он стал похож на китайца.

— Комиссары — это мои представители. «И доносчики», — но это уже про себя.

Но ведь недаром Мухаммад должен был стать наместником, он понял это без слов.

— О Великий! Я припадаю к стопам твоей мудрости, но может быть, я назначу комиссарами своих людей, из тех, которые ходили с тобой в долину смерти, они верят тебе больше, чем халифу и даже больше, чем мне. Они одной веры с твоими-моими воинами, они и будут твоими комиссарами, — Мухаммаду очень понравилось слово «комиссар». — Комиссары будут тебе доносить обо всех тайных мыслях и деяниях, — он поперхнулся, но вспомнил новое слово, — генералов.

Вот что значит восточная мудрость! Олег с уважением поцокал языком:

— Мудро! Я согласен.

И помчались гонцы во все концы огромного лагеря.

— Сначала ты мне представишь сотников и тысячников, мои варяги покажут им учебный бой, а потом я выступлю перед ними с речью. Выполняй!

Мухаммад поклонился так, как никогда не кланялся даже халифу:

— Слушаю и повинуюсь, о Великий!

И собрались тысячники и сотники.

— Как смотрите на Великого Олега аль-Насара, помесь детей ифритов и шакалов? Он потомок могучих северных медведей, железноголовых рыцарей Европы и горных джинов!

Нахмурив свои рыжие брови, Олег рявкнул:

— Коня потомку! Установить мишени!

И конь мгновенно появился, во всём своём чёрном великолепии. Улыбнулся Олегу, мотнул гривой и подмигнул своим хитрым оком. «Залезай, князь, развлечёмся», — мысленно сказал скакун.

Ох, и стали они развлекаться! Песок вздыбился, море от восторга захихикало! Олег, обняв ногами Чёрного, так он обозвал коня, нырнул ему под брюхо, и полетели стрелы. Арабы от восхищения цокали зубами, даже они, дети пустыни и песков не могли сделать нечто подобное, хотя каждый из них мог на лету подбить любую птичку. Олег то соскакивал с коня, бежал с ним рядом, то вскакивал на седло грязными сапогами и всё это время выпускал стрелы. Когда колчан опустел, а все мишени были поражены, Олег мягко спрыгнул с Чёрного, подлез под брюхо боевого коня и, напрягшись, поднял испуганное животное на плечи, а потом и вообще на раздвинутые руки; помчался быстрее, чем летел Чёрный.

Когда восхищённые крики чуть-чуть утихли, Олег бережно опустил скакуна на землю и змеиным шёпотом:

— Дружина, покажем мусульманам, как бьются у нас на севере один против десяти.

И грянула развекаловка. Свистели изогнутые сабли, двуручные мечи пели свои песни, иногда секиры подпевали мечам, но всё это в шутку, никто не был убит. Сломанные руки, ноги, расплющенные носы — не в счёт. Ведь не зря на морской пляж, поле потешной битвы, вышли лучшие рыцари Европы, варяги и викинги, витязи кованой рати — тяжеловооружённые конники в прочных латах из булатной стали, те, что им подарил хранитель пещеры фараонов, на конях в доспехах, а коней подарил великий халиф. Олег прорычал медведем, вои выхватили дальнобойные самострелы, и они мгновенно запели страшную песню своими железными стрелами. Мишени-кругляши были разбиты, а они стояли далековато, на 800–1000 метров. Арабы восхитились, лишь только Мухаммад злобно дернул узду своего коня, ведь арабские луки его воинов, поражали лишь на расстоянии 150–200 метров. В прыжке с благородных скакунов, северяне метнули обеими руками дротики. Каждый попал в цель. Витязи разбились на пары, варяг против викинга, и грянул рукопашный бой. Даже Мухаммад от восхищения защёлкал языком, он такого не видел даже в Багдаде на показательных выступлениях буддийских монахов. А ребята мотались как тени. Казалось, что они не в тяжёлых латах, а в лёгких, греческих туниках, ведь так их обучал Олег. Ветер задышал тяжёлым мужским потом, лохматый песок охнул и осел, стал похожим на утоптанную дорогу. Олег три раза еле слышно хлопнул в ладони. Показательные поединки мгновенно прекратились.

* * *

Закат запылал кроваво-красными облаками, как сплетённый в Китае ковёр из золотых и пурпурных красок. Уставшие пальмы светились розовато-зелёным свечением, фиолетовые тени поползли от моря к лагерю, а пески сменили цвет с золотого на оранжевый, а затем и на пурпурный. Ночь наступила внезапно, её черная вуаль накрыла оазис.

Морской песок стал настолько тёмным, что казался чёрным, но под светом луны он становился серебряно-золотистым. Обнажённые серые и красные камни стали похожими на угрюмых гоблинов, кусты чёрных и зелёных водорослей неспешно приподнялись из уставшего моря, им тоже захотелось подышать свежим, ароматным воздухом. Уставшие от ратных трудов витязи кинулись в изумрудно-чёрное море. Скальд подобрался к впадшему в задумчивость Олегу:

— Конунг, расскажи, почему ты обозвал Халиба мужским «строиптизором», и вообще, что это слово означает?

— Надо же, — восхитился Олег, — прошло столько времени, а он всё помнит. Ты танец живота видел?

— Да, конунг. На Кипре этот толмач-армянин водил нас в какой-то дом, там было вино, какие-то трубки, арабы их курили. Были там полуголые танцующие женщины, а если им заплатить, то ещё и дающие.

— Вот, вот! Только представь вместо женщин мужчин, которые во время танца ещё и раздеваются, это и есть мужской стриптиз.

Море, уходящее за горизонт солнце и только родившийся месяц воскликнули от восторга, когда могучие воины Олега выпрыгнули, отряхнувшись от солёных вод моря. Усталости уже не было, в лицах гордость за конунга и бесконечная верность, а в глазах один вопрос: «Когда?»

— Олаф, Мухаммад, Асмунд! Обучайте, готовьте войска. Через луну вы должны быть на Кипре. Вы, Игорь и Гаральд, будете обучать сотников тактике, а ты, Олаф, — морскому бою. Ты, серебряная борода Асмунд, — тысячников, а ты, Мухаммад, будешь всех контролировать, то есть наблюдать и докладывать Асмунду.

У Олега глаза стали огромные и страшные:

— ВСЁ!

Затем немножко задумался:

— Я тебе, Асмунд, дам один из священных артефактов долины Смерти. Когда ты со мной захочешь связаться, потри палочку богини Смерти, я с тобой мгновенно свяжусь.

Вои, привычные к смерти, к словам и развлечениям Олега, восприняли его слова как приказ, а может даже просьбу, которую надо выполнять, пусть даже ценой своей жизнью. Да и при чём тут жизнь? А его слова — это будущее, великое будущее, будущее Империи. А значит и для его дружинников — или при жизни, или в Валгалле, или в Ирии, или в… Да всё равно где, сейчас главное — война, а потом… Да свершится всё то, о чём говорит Олег!

Мухаммада, при всём его владении своими чувствами, тряхнуло, то ли от страха, хотя воин Аллаха не должен ничего бояться, то ли от веры в Олега, да и вообще непонятно от чего. Командир мамлюков внезапно понял, что этот зеленоглазый знает всё-всё, о чём он задумал. И возможном предательстве. ДА И ВООБЩЕ ОБО ВСЁМ. Но самое главное он понял: это его семья, это его жизнь, — и он поклонился с чувством собственного достоинства.

— Я забыл о своих змеиных мыслях, мои мысли были подобны вою одинокого шакала, погибающего в песках. А теперь ты — мой отец, для меня твоё слово — закон. Всё, что я чувствую, и всё, что я думаю… Я всё сказал. — Мухаммад достал свой меч, положил к ногам Олега.

— Я не твой раб, я не твой друг, но я тебя никогда не предам. Как говорят в Европе, я твой вассал.

Ну, а что Олегу, он же ехидный и вредный, ляпнул:

— Ты слышал о Кипре и о том, что Надир узнал, что я пророк?

— Да, о свет моего меча! — скулы Мухаммада затвердели.

— Меч, меч пророка! — проревел горным камнепадом Олег. Меч, никого не слушая, сам вырвался из ножен и, как ласковый и послушный ребёнок, заполз в ладонь волхва. Меч засиял звёздами Средиземноморья.

— Игорь, зажги семь костров. Быстрее! И чтобы вокруг костров стояли столетние деревья. Мне всё равно, какие. Быстро!

Костры запылали и рвались к звёздам, ввысь, к неизбежному, к будущему.

— Ты, Мухаммад, возглавишь орден. Вернее, два ордена: орден Меча пророка и орден суфиев. Нам, Империи необходимо, чтобы сохранялись религии, но самое главное — ордена. — Олег помолчал. — Ошибки возможны во всех религиях, а ордена, — опять помолчал, продолжил: — Ордена свято блюдут традиции и будут всегда помнить о древних знаниях. Ты и будешь их хранителем. В будущем тебя назовут Великим Хранителем… Гроссмейстером, Великом Магистром. — А про себя ухмыльнулся: «И предателем пророка».