Яна Розова - Ночь Нептуна

• Название: Ночь Нептуна
• Автор: Яна Розова
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03259-1

У кого просить помощи, когда случается несчастье? Конечно, у лучшего друга. Красавица Вика, жена Роберта Каспаряна, владельца престижного отеля на черноморском берегу, так и поступила. И бывший следователь Павел Седов не смог отказать женщине, которую когда-то любил. Вика рассказала, что пропала дочь ее мужа, что он заплатил похитителям, но дочь не вернулась. Как выясняет Седов, уже не первый год, в одно и то же время летнего сезона, бесследно исчезают молодые девушки, и происходит это после любовного свидания на пляже отеля. Кое-кто считает, что здесь орудует маньяк…

---

Тот не без досады объяснил, что дело о маньяке слишком важное, чтобы поручать его деревенскому детективу. А кроме того, тут замешаны сторонние интересы. Уточнить свое заявление Макарыч отказался. Он только намекнул, что кое-кто и мечтать не смел о таком несчастье с Робертом Аванесовичем…

На том загадочная беседа и завершилась.

Спустившись по магнолиевой лестнице на песок из битых ракушек, Павел Петрович ошарашено разинул рот. Прибрежные воды тралили три небольших катера МЧС.

Один из отдыхающих, мужчина в полосатых плавках, очень загорелый и поджарый, пояснил Паше, что к катерам прикреплены цепи и сети. Эти приспособления должны выудить из пучин морских останки девушек, исчезнувших в прошлые годы. Предполагается, со знанием дела добавил мужчина в полосатых плавках, что маньяк (Роберт Аванесович, конечно) брал лодку, затаскивал в нее тело, утяжеленное чем-то, отходил от берега и бросал свой груз в воду.

Понаблюдав за суетой, царившей на пляже, Седов призадумался. Из состояния задумчивости его вывело чувство голода.

Съев беляш в кафе на пляже, Пашка увидел своих приятелей — пляжных собак. Он купил беляш и им. Псы радовались суете, не задумываясь, что кому-нибудь из многочисленных ответственных лиц придет в голову идея о том, что развеселой собачьей стае не место в приличном обществе.

Одного беляша оказалось маловато, но никто не обиделся. Повиляв лохматыми хвостами, псы помчались из цивилизованной части пляжа на дикую и дальше — к тому самому уступу, под которым в свое время Паша обнаружил тело бедного бестолкового Сэма.

Проследив за ними взглядом, Паша разглядел, что прямо на побережье, примерно в середине бухты метрах в пятнадцати от кромки воды, стоит машина.

От скуки Паша направился в сторону машины, а одолев метров двадцать, разглядел возле нее плотную фигурку Киры и сутулого дядьку в светлых брюках.

* * *

— Кира, — окликнул он девушку. — Надо поговорить.

Человек в светлых брюках обернулся и внимательно посмотрел на Пашу. Внимательность взгляда была профессиональной.

Увидев Седова, Кира просияла улыбкой. Она была одета в желтое трикотажное платье с большим вырезом и оборками понизу. Платье вздувало ветром, подол так и мечтал взлететь, а тонкие плечики платья — сползти. К тому же платье Киру не стройнило, и Паша, обычно снисходительно относившийся к неудачным туалетам хорошеньких девушек, вдруг раздраженно подумал: «Толстуха!».

Но тут же одернул себя…

Кира была в полном восторге от всего происходящего.

— Ты видишь? — воскликнула она.

Он взял ее за пухлый локоток и повел к воде, где шум прибоя не позволял окружающим услышать их голоса.

— Это ты натворила? — строго спросил Седов. — Ты, что же, взяла и поехала к следователю? Рассказала ему свой бред и?..

Кира перестала улыбаться:

— Как — бред?.. Ты же сам говорил!

Присмотревшись к непроницаемому лицу рыжего сыщика, она изменила тон:

— Так вот в чем дело! Так это правда, что ты с Викторией спишь?! Ты ради нее стараешься!

Недоумевая, как это раньше так получалось, что Кира казалась ему не только привлекательной, но и даже умной, Паша усмехнулся:

— Если бы у нас с Викой что-то было, то неприятности Роберта были бы мне на руку!

— Значит, это правда? — Кира была без своих узеньких очочков и без солнцезащитных очков тоже. Она морщилась и кривилась от солнца и от обиды: — Значит, ты гей? Тогда тебе все равно, что девушки пропадают! Какое твое дело?!

— Кира, — сказал он, игнорируя ее тон и те бессмыслицы, что были ею произнесены. — Я свалял дурака и очень виноват. Если бы я знал, что произошло между тобой и Робертом Аванесовичем, я бы с тобой даже не разговаривал.

Она прищурилась, вдруг перестав морщиться:

— Что ты еще придумал?..

— Ты работала секретаршей в его приемной? — Она кивнула, насупившись. — Писала ему любовные записки? Не надо отнекиваться, — предупредил он, — это точная информация. Еще я знаю, что он поступил с тобой как взрослый порядочный мужчина, понимающий, что перед ним глупая девочка. Да еще и не стал твоих родителей волновать. Он попросил тебя больше такого не делать и придумал эту самую газету «Красный отдыхающий», чтобы у тебя было место работы. Так ведь? А теперь ты мстишь. За что только?

Несмотря на загар, Кира побелела:

— Что за чушь? Это тебе Виктория нашептала?! Все наоборот было! Это он приставал ко мне, а я…

Паша понял, что разговор абсолютно не имеет смысла. Кира еще продолжала говорить, обвинять, возмущаться, а он отвернулся в сторону, ожидая, что в его голове возникнут слова, которые объяснили бы Кире суть ее поступков и их результат. Говорить о попытке самоубийства Роберта ему не хотелось. И он ушел.

Теперь на пляже было почти пустынно, и даже солнце, которому теперь было скучно наблюдать за событиями на боровиковском пляже, скрылось за линией горизонта. От этого казалось, что все вернулось на круги своя, страшный маньяк растворился в тумане, да и не было его никогда на этом тихом берегу, где плещутся зеленые волны, покрикивают голодные чайки, а на песке сидит, не отрывая взгляда от моря, рыжий человек.

Пару раз на песок выходили по-прежнему деловитые представители закона, но цели у них были самые обывательские — погрузить свои истомленные работой тела в соленую воду, счастливо пискнуть, ощутив перепад температур, проплыть, фыркая и отдуваясь несколько метров, и выйти из воды обновленными и счастливыми. Все устают и всем нужно море, даже железным феликсам.

Вдруг возле Седова возник тот самый человек, от беседы с которым Паша оторвал Киру сегодня утром. На нем были льняные светлые брюки и голубая футболка-поло.

— Здравствуйте, — сказал он. — Я так понял, что вы — знакомый той девушки, Киры. У вас с ней близкие отношения, как мне показалось?

Паша поднял на него взгляд, пожал плечами и вернулся к созерцанию морской глади. Ему было плевать, что там казалось этому человеку.

Набивающийся в собеседники товарищ сделал вид, будто не заметил легкого хамства. Значит, ему и впрямь было что-то нужно.

— Виноват, не спросил у Киры ваше имя… Меня Лев Аркадьич называют.

— Павел Петрович, — представился Паша. Он переложил камешек из правой руки в левую и пожал протянутую следователем руку.

— Вы, Лев Аркадьич, что-то спросить у меня хотите?

— Э… — замялся он, опускаясь на песок рядом с Пашей. — Ну, в общем, да. Кира сказала, что это вы вычислили Роберта Аванесовича. Очень интересно, как вы до такого додумались?

Паша усмехнулся, сообразив, это была еще одна маленькая женская месть в Пашин адрес. На этот раз — со стороны Киры. Поэтому и не поэтому тоже тема для разговора, предложенная Львом Аркадьевичем, ему не понравилась.

А раз уж некуда было деться от общения со следователем, Паша решил перевести беседу в сферы гораздо более интересные ему самому:

— В отличие от вас, я верю далеко не всему, что говорит Кира. А вот почему вы так быстро Кире поверили? Роберт Аванесович — уважаемый человек, достойный во всех отношениях. Он живет в Боровиковке почти всю свою жизнь, наладил бизнес, платит налоги. А вы, послушав одну маленькую девочку, не проверив факты, устроили тут показательные выступления и вообще… Вы не можете не знать, что навредили репутации отеля, распугали отдыхающих. Довели Роберта до попытки самоубийства. Зачем так?

Лев Аркадьевич, глядя на Пашу абсолютно равнодушно, произнес:

— Роберт Аванесович в преступлении признался, а то, что он себе вены перерезал, — еще одно доказательство его виновности. Это ему надо было думать о репутации отеля, а не мне. Что же касается Киры, то мы как раз и проверяем ее соображения. Или это все-таки ваши соображения?

— Если бы я считал свои мысли достойными вашего внимания, я бы сам ими и поделился.

— Так поделитесь сейчас! — Следователь впился взглядом в лицо Павла Петровича. — У серьезных людей есть к вам серьезные предложения на этот счет. Вы же человек небогатый, так зачем ломаться? Расскажете нам свои идеи, а они вам компенсируют… моральные издержки.

— Какие еще моральные издержки?

— Ну, вам же, наверное, стыдно вот так просто мужа своей любимой женщины в тюрьму спроваживать? Иначе вы бы давно это сделали. Так ведь?

— Ага, — криво усмехнулся Паша. — Конечно. Вас послушать, так я тут местный альфонс, не сказать бы хуже. С Кирой у меня близкие отношения, и еще любимая женщина…

Следователь поощрительно усмехнулся:

— Да что вы смущаетесь? Дело-то молодое. Кира, конечно, девушка привлекательная, но правильнее свою жизнь с Викторией связать — она обеспеченная женщина…

Паше вдруг стал невыносимо противен весь этот разговор. Он наморщил нос и довольно резко сказал:

— Спасибо, что заметили, как насыщена моя личная жизнь. Но мне самому другое интересно: почему ж вы раньше маньяка на пляже не искали? Третий год подряд девушки пропадают. В один и тот же день, похожие друг на друга. А ваши коллеги и ухом не ведут. Или заказа на маньяка не было?..