Арнольд Якоби - Сеньор Кон-Тики

• Название: Сеньор Кон-Тики
• Автор: Арнольд Якоби
• Издательство: Мысль
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1970

Необычное плавание папирусной ладьи «Ра» вновь заставило весь мир заговорить об отважном норвежском исследователе Туре Хейердале. Мало кто не читал его книг «Путешествие на Кон-Тики», «Аку-Аку» и «В поисках рая», завоевавших симпатии советских и зарубежных читателей. А много ли мы знаем об авторе этих книг, знаменитом путешественнике и ученом Туре Хейердале?

Книга восполняет этот пробел. Соученик Тура Хейердала по школе, его друг Арнольд Якоби тепло рассказывает о жизни и захватывающих научных поисках руководителя экспедиций, ставших выдающимися географическими событиями XX века.

---

XIV. Холодный прием

Среди поросших вереском холмов Дартмура, неподалеку от пресловутой Дартмурской тюрьмы, стоит небольшой каменный дом с высокой соломенной крышей. Это гостиница «Хаунд Тор Инн». Весной 1952 года в ней было всего два постояльца: норвежская чета с трудной фамилией Хейердал. Они в самом деле бежали от шума и славы, бежали, потому что нуждались во времени и покое, чтобы дописать книгу «Американские индейцы в Тихом океане», которая должна была выйти летом того же года. Если не считать их друзей-археологов в Санта-Фе, ни один ученый еще не потрудился прочесть объемистую рукопись. Но после успеха книги о «Кон-Тики» легко было найти издателей для научной монографии с подзаголовком «Теория, легшая в основу экспедиции „Кон-Тики“».

День и ночь, почти не выходя из комнаты, оба постояльца работали с книгами и рукописями при свете керосиновых ламп перед горящим камином. Всю весну они были так загружены, что Тур не мог даже выбрать времени, чтобы съездить в ближайший город и постричься. Кончилось тем, что Ивон взяла ножницы и сама обкорнала его. Подготовив книгу к печати, они переехали в отель «Гайд-парк» в Лондоне, и Тур пошел к парикмахеру.

Тот пристально посмотрел на него и спросил:

Простите, сэр, но вы не могли бы сказать, где вас стригли последний раз?

— В Дартмуре, — последовал короткий ответ.

Парикмахер поджал губы.

— Я так и думал, сэр. Типичная прическа.

Сдав на почту бандероль весом в пятнадцать фунтов, адресованную издательству в Стокгольме, Тур облегченно вздохнул. Пятнадцать лет прошло, как он, вернувшись с Фату-Хивы, начал этот обширный труд. После экспедиции на плоту, он, как только выдавалась свободная минута, опять садился за письменный стол. Вставок и дополнений было столько, что Ивон — она перепечатывала рукопись на машинке — приходила в отчаяние, принимая от Тура листы длиной до трех-четырех метров. Он был вынужден бросить все силы на завершение рукописи, ибо те самые ученые, которые прежде отказывались ее читать, теперь громче всех корили его за то, что он-де напечатал, популярную книжку, прежде чем опубликовал научные данные. Большинство нападок появлялось в газетах, и Туру постоянно приходилось отрываться от работы, чтобы защищаться на страницах печати.

Мало кто из следивших за ответными выступлениями Тура в журналах и газетах по-настоящему знал подоплеку спора. Большинство не подозревало, что плот не только бороздил Тихий океан — он всколыхнул океан застывших представлений о Полинезии. Доказательство того, что бальсовый плот мог дойти из Южной Америки до островов Южных морей, было многим исследователям не по нраву. Рухнула основа изрядного количества догм и воззрений. До сих пор в науке безраздельно господствовал взгляд, что Полинезия лежала вне пределов досягаемости для замечательных культур доколумбовой Южной Америки. Теперь этнографам, археологам и биологам пришлось вдруг пересматривать свой подход к целому ряду фундаментальных проблем. Вот почему они восприняли книгу о «Кон-Тики» далеко не так восторженно, как большинство литературных критиков. Образно говоря, экспедиция сопровождалась вихрем, какого Тур совсем не ожидал.

Давайте же посмотрим, что произошло, когда весть об успешной экспедиции дошла до ученых.

Прежде все они отвергали Новый Свет как источник, откуда на острова восточной части Тихого океана могло проникнуть древнее культурное влияние, а также домашние животные и культурные растения. Повторим слова крупнейшего авторитета по истории Полинезии Питера Бака:

«Поскольку у индейцев Южной Америки не было ни судов, ни мореходных навыков, необходимых, чтобы пересечь просторы океана, отделяющие их берега от ближайших островов Полинезии, их никак нельзя считать переносчиками».

А что стали говорить те же самые ученые после экспедиции «Кон-Тики»?

Первым отозвался упомянутый Питер Бак, он дал интервью новозеландской газете «Окленд стар». Мировая печать немедленно воспроизвела это интервью, предвкушая схватку. «Вся эта „затея с Кон-Тики“, вызывает смех у сэра Питера Бака», — гласил крупный заголовок в «Окленд стар». Дальше следовало: «…на беду сэр Питер находился со своей собственной экспедицией на Капингамаранги (Каролинские острова), когда горстка молодых норвежских ученых не так давно вышла в море на плоту из бальсовых бревен, чтобы опровергнуть широко известную теорию Бака о происхождении полинезийцев. Теперь, вернувшись на родную землю, сэр Питер дает отпор.

— Эта затея с „Кон-Тики“? — Откинув голову назад, он разражается хохотом. — Великолепное приключение, — говорит сэр Питер. — Но неужели вы допускаете, что кто-нибудь назовет это научной экспедицией?!

Знаменитый этнограф, человек, физическая сила которого равна его уму, покачал руками, будто борец, готовый схватиться с противником. И продолжал развивать свою мысль.

— Эти норвежцы, — сказал он, — хотят, чтобы мы поверили, будто доинкские перуанцы ловили рыбу в прибрежных водах и попадали в течение Гумбольдта. И в конце концов благополучно высадились где-то и стали отцами полинезийской расы. — Он снова расхохотался. Потом задумчиво потер одно ухо. — Я еще ни разу не видел, чтобы рыбаки брали с собой женщин. А ведь, по их теории, индейцы высаживались на необитаемых островах, — кто же стал матерями наших полинезийцев?»

Тур был поражен такой реакцией ученого; ведь исход опыта с плотом должен был заинтересовать Бака ничуть не меньше, чем его, Хейердала. Тур ответил в печати, что возражение Питера Бака с таким же успехом можно отнести к мигрантам из Азии — или азиатам были известны другие способы размножения? Кстати, испанцы, открывшие Перу, записали черным по белому, что на первых встреченных ими в море бальсовых плотах были инкские женщины.

Отзыв Бака обошел всю мировую печать, ответ Тура попал только в скандинавские газеты. Правда, его поддержала одна молодая американка, которая в юмористическом письме в «Лайф» заявила, что охотно докажет возможность заселения Полинезии из Южной Америки, если мистер Хейердал в следующий раз возьмет ее с собой в плавание.

Затем одна из газет Осло поместила выпад известного американского ученого профессора Ральфа Линтона, того самого, который во время войны помог Туру продать свою маркизскую коллекцию в Нью-Йорке. Линтон был среди тех, кто опасался, что плавание кончится бедой, и отговаривал Тура выходить в океан. Теперь он заявил репортеру, что теория Хейердала не годится, потому что «бальса, одно из главных доказательств Хейердала, не растет на западных склонах Анд».

Тур возразил в той же газете:

«До экспедиции „Кон-Тики“ говорили, что плавание через океан не могло удаться индейцам и не удастся нам, потому что плот сделан из легкой пористой бальсы… После того как плавание успешно завершено, заявляют, что оно удалось, потому что плот был сделан из бальсы, которой индейцы западного побережья Южной Америки якобы не знали».

И он назвал труды по ботанике и истории, из которых явствовало, что бальса росла на севере и востоке царства инков. Линтон много лет отмалчивался, потом признал в «Эмерикен антрополоджист», что Хейердал «на деле доказал возможность дрейфа бальсовых плотов в Полинезию, из чего следует вероятность двустороннего сообщения».

Осенью 1949 года, вскоре после опубликования интервью Бака и Линтона, в Нью-Йорке открылся XXIX Международный конгресс американистов. Эти конгрессы, как правило, созывают через год; на них приезжают специалисты по древним народам и культурам Америки. На конгрессе 1949 года, в котором Тур не участвовал, археологи Гордон Экхолм и Роберт Хейне-Гельдерн устроили выставку «Через Тихий океан». Выставка показала, в частности, что особого рода рыболовные крючки из кости, раковин и камня, которыми пользовались мигрирующие полинезийцы, фактически идентичны типам, известным у древних цивилизаций тихоокеанского побережья Северной и Южной Америки. Ни в Индонезии, ни в Юго-Восточной Азии не было найдено даже отдаленно похожих крючков.

Об этом важном аргументе в пользу теории Тура умолчали его противники, утверждавшие, что переселение шло в направлении, противоположном дрейфу «Кон-Тики».

Вернувшись на родину с конгресса, датский профессор Кай Биркет-Смит в интервью одной копенгагенской газете заявил, что ученые договорились не упоминать об экспедиции «Кон-Тики». Интервью было напечатано под заголовком: «Замолчать экспедицию „Кон-Тики“». А через несколько дней по всему Копенгагену были расклеены красочные плакаты с изображением плота — вышло датское издание книги о «Кон-Тики».

Да, трудновато было бы замолчать экспедицию в разгар «горячки Кон-Тики»…

В Швеции, где успех Тура был особенно велик, его ожидала и самая ожесточенная критика. Специалист по Тихому океану ботаник Карл Скоттсберг отнюдь не был сторонником тактики замалчивания. Напротив, он написал рецензию на «Экспедицию Кон-Тики» так, словно это был научный труд, — прием, к которому потом прибегали ученые и в других странах. В видной гётеборгской газете он признал плавание «Кон-Тики» замечательным спортивным достижением, и книга-де превосходная, но моряк Хейердал вовсе не ученый, читатели не могут принять всерьез его научные доводы. Хейердал пишет об острове Пасхи, а сам никогда не бывал там. Зато он, Скоттсберг, был на Пасхе, изучал местную флору. И он может сообщить, что рассказ Хейердала о том, как могли быть воздвигнуты гигантские статуи, неверен. К тому же в книге неправильно указаны их размеры. Автору следовало бы, прежде чем садиться писать книгу, почитать труд французского этнографа Метро об острове Пасхи.