Арнольд Якоби - Сеньор Кон-Тики

• Название: Сеньор Кон-Тики
• Автор: Арнольд Якоби
• Издательство: Мысль
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1970

Необычное плавание папирусной ладьи «Ра» вновь заставило весь мир заговорить об отважном норвежском исследователе Туре Хейердале. Мало кто не читал его книг «Путешествие на Кон-Тики», «Аку-Аку» и «В поисках рая», завоевавших симпатии советских и зарубежных читателей. А много ли мы знаем об авторе этих книг, знаменитом путешественнике и ученом Туре Хейердале?

Книга восполняет этот пробел. Соученик Тура Хейердала по школе, его друг Арнольд Якоби тепло рассказывает о жизни и захватывающих научных поисках руководителя экспедиций, ставших выдающимися географическими событиями XX века.

---

Снова Тур обратился в норвежское посольство в Вашингтоне, прося направить его в вооруженные силы в Европе. Он слышал, что в Великобритании созданы норвежские отряды. В посольстве ему посоветовали поехать в Нью-Йорк и обратиться там в недавно открытую вербовочную контору. Услышав это, Тур тотчас подал заявление об уходе, отправил Лив и детей к Лепсё, уложил чемодан и сел на нью-йоркский поезд.

VIII. Литл-Норвей

В норвежской вербовочной конторе в Нью-Йорке Тур сразу сказал, что у него нет Никакой военной подготовки и он ничего не смыслит в технике. Зато он много ходил на лыжах и занимался туризмом, так что готов выполнять любые задания как курьер и диверсант. Вообще он предпочитает такое дело, которое требует крепких нервов и умения самостоятельно выходить из трудных положений. После беседы с двумя старшими офицерами было решено, что его направят с надлежащим заданием в Европу, как только он пройдет необходимые для новобранцев краткосрочные курсы.

Но тут возникла одна важная проблема. Норвежским добровольцам платили по обычной ставке для холостых солдат в Норвегии, а так как Тур начинал свою военную карьеру рядовым, жалованье было слишком мизерным, Лив и детям на него не прожить при тех ценах, которые были в США. И хотя Тур оказался единственным норвежским рядовым в США, обремененным семейством, для него не могли сделать никаких исключений.

Чтобы хоть как-то временно перебиться, он снова решил попытаться продать свою маркизскую коллекцию. Долго ему это не удавалось, наконец он познакомился в Нью-Йорке с всемирно известным археологом профессором Ральфом Линтоном, единственным, кто занимался раскопками на Маркизском архипелаге. Коллекция очень заинтересовала Линтона, и он свел Тура с несколькими видными учеными из ведущих музеев и университетов. Среди них был археолог Герберт Спинден, специалист по Мексике, который тогда занимал пост президента нью-йоркского Клуба исследователей. После тщательного рассмотрения кандидатуры молодого норвежца, рекомендованного крупными исследователями, Тура избрали в состав этого знаменитого клуба. С продажей коллекции было хуже. Она многих интересовала, но научные учреждения были стеснены в средствах. В конце концов Бруклинский музей приобрел ее всего за тысячу долларов, хотя один королевский плащ стоил больше. Зато Тур на несколько месяцев обеспечил семью.

Итак, Тур стал солдатом; года два назад ему бы такая мысль и в голову не пришла.

— Теперь я полностью цивилизованный, — сказал он одному другу, впервые придя к нему в военной форме.

Учебный лагерь, куда его направили, находился возле приморского города Люненбурга на полуострове Новая Шотландия. Сюда съезжались норвежцы из Северной и Южной Америки. Первая рота уже была сформирована, человек двести полным ходом проходили обучение. Чтобы догнать их, Тур вместе с еще двумя солдатами — пожилым адвокатом и художником — стал заниматься по ускоренной программе. Вскоре оказалось, что у рядового 1132 Стенерсена (художника) и рядового 1136 Хейердала есть о чем поговорить друг с другом.

Рядовой 1132 Бьёрн Стенерсен участвовал в боях в Норвегии. Когда сопротивление потеряло смысл, он, как и многие другие, понял, что единственный выход — перебираться в Англию. В Тромсэ стоял пароход «Хейльхурн», старая посудина водоизмещением двести тонн, вооруженная зенитным орудием, пулеметами и винтовками. Немцы подходили все ближе. Обнаружив, что пароход брошен, Стенерсен собрал пятнадцать человек, запасся провиантом и углем и назначил себя капитаном. К счастью, один из «команды» разбирался в технике и сумел пустить машину. Но когда Стенерсен, стоя у штурвала, скомандовал «Малый вперед!», судно врезалось в ближайшую пристань и разбило ее в щепки. После этого «капитана» разжаловали в коки и отправили в камбуз. Все плавание его звали только «капитан Кук». Пароход добрался до Англии, Стенерсен после всяких похождений (в частности, он работал одно время гаучо в Аргентине) сумел попасть в свободные норвежские вооруженные силы в Канаде.

Это был интереснейший человек, истый художник по натуре и отъявленный индивидуалист. Ему не терпелось сразиться за родину, но он предпочел бы воевать по-своему, без всей этой строевой подготовки. Внешняя сторона военной службы казалась ему ненужными фокусами. Когда товарищи стояли по стойке «смирно», они напоминали ему отлитых по одному образцу болванчиков. Он честно старался к занятиям относиться серьезно, но это не всегда получалось. Вот почему в Люненбургском лагере рядовой 1132 Стенерсен с первой минуты стал своего рода Швейком. Но Тур особенно ценил его как друга и человека. Именно человека, думающего, стремящегося к свободе, к теплым и сердечным отношениям и заброшенного судьбой в военный лагерь. И вот душу и тело такого парня облачили в униформу. Надо забыть все мысли, все свои мечты, слушать приказы начальства, которое требовало от него, чтобы он правильно выполнял команды «напра-во», «нале-во» и щелкал каблуками. Тур хорошо его понимал, потому что сам всегда видел в этом опаснейшее посягательство на человеческую индивидуальность. Однако он понимал также, что сейчас не время возмущаться и протестовать, не время придумывать что-то новое, лучшее. Немцы продвигались на всех фронтах. Значит, надо возможно скорее встать в строй.

Первым делом требовалось научиться стоять «смирно». Пятки вместе, носки врозь под углом шестьдесят градусов. Корпус держать прямо, как штык, с легким наклоном вперед, но чтобы не потерять равновесие. Глаза неподвижно устремить в произвольно выбранную точку. Все мысли из головы долой, слушать приказы. И вот они стоят, будто оловянные солдатики, поворачиваются то налево, то направо, как прикажет сержант. Один Стенерсен портил всю картину. Мундир висит на нем мешком, фуражка мала, глаза глядят неведомо куда, а ухмылка красноречиво говорит, что думает рядовой 1132 об этой затее. Хуже всего было, когда этот несносный рекрут принимался спорить с сержантом из-за положения ног. Сержант волосы на себе рвал, когда Стенерсен клялся, что у него носки раздвинуты под углом шестьдесят градусов. «Это все ботинки виноваты, больно велики, а если сержант внутри посмотрит…» И вообще рядовой 1132 был совершенно уверен, что норвежцы справятся с нацистами, даже если носки будут раздвинуты под углом сорок градусов.

Наконец курсы новобранцев были окончены. Парни усвоили все экзерциции, научились ползать на животе сквозь кусты и грязь, штурмовать всякие препятствия и быстро убивать наповал врага.

В это время Туру удалось снять для Лив и мальчиков небольшую квартирку и перевезти их в Новую Шотландию. В то самое утро, когда они прибыли, проехав четверо суток на поезде, из Британской Колумбии, поступил приказ о том, что рота перебрасывается. Десять человек, более или менее разбирающихся в математике, отобрали для дальнейшего обучения, а остальным предстояло плыть в Англию, чтобы там влиться в норвежские вооруженные силы. Прозвучал сигнал на построение, парни выстроились в ряд в гимнастическом зале и замерли как вкопанные. Вещевой мешок, противогаз, каска, оружие — все как положено, под один ранжир, ни малейшего отклонения, плащи у всех свернуты абсолютно одинаково. Лейтенант проверил свое войско. Рядом с рядовым 1136 Хейердалом пустовало одно место. Лейтенант с явным раздражением посмотрел на часы: сигнал подан давно…

Вдруг тяжелые двери зала распахнулись и ввалился со всем своим имуществом Стенерсен. Сверху на вещевом мешке качались гитара и мольберт, в руке он тащил чемодан, набитый сборниками стихов и философскими трудами. Когда Стенерсен шагнул на свое место, соседям пришлось раздвинуться, вся симметрия нарушилась, и побелевший от ярости лейтенант взревел:

— Одиннадцать тридцать два, Стенерсен! Вам и на фронте нянька понадобится!

Все ожидали услышать робкое: «Так точно, лейтенант!»

Вместо этого раздался спокойный голос:

— Ты не очень-то задавайся со своими двумя звездочками!

Друзья Стенерсена были в ужасе. Но пока что ему расправа не грозила, рота должна была форсированным шагом идти на поезд, чтобы не опоздать. Пришлось лейтенанту ограничиться грозным:

— Мы к этому еще вернемся!

Однако судьба рассудила иначе. Корабль, который вез роту через океан, был торпедирован и пошел ко дну, а Стенерсен и Тур оказались в числе десяти избранных и приехали в Торонто.

На берегу озера Онтарио, недалеко от города Торонто, раскинулся аккуратный военный лагерь с рядами новых бараков. Его строили норвежские летчики, которые сумели уйти из Норвегии, а потом перебрались в Канаду. Здесь они заложили основу новых норвежских военно-воздушных сил под командованием известного полярного летчика Ялмара Рисера-Ларсена; он теперь был адмирал. Начальник лагеря подполковник Уле Рейстад выполнял свою задачу с жаром. Его энергия и распорядительность порой приводили к конфликтам с начальством, зато весь личный состав и офицеры лагеря боготворили Рейстада.