Чарльз Сиринго - Два злобных изма: пинкертонизм и анархизм

• Название: Два злобных изма: пинкертонизм и анархизм
• Автор: Чарльз Сиринго
• Жанр: Биографии и Мемуары

Первое издание: Charles A. Siringo. Two Evil Isms: Pinkertonism and Anarchism. 1915.

Техасец Чарльз Анджело Сиринго (1855 – 1928) пятнадцать лет был ковбоем, больше двадцати лет прослужил в Национальном детективном агентстве Пинкертона и был знаком с такими легендами фронтира, как Билли Кид, Пэт Гэррет, Уайет Эрп и Том Хорн. Книга «Два злобных изма» (1915) посвящена годам работы автора в агентстве Пинкертона. В ней рассказывается о подавлении рабочих забастовок и мошенничестве на выборах, о разоблачении грабителей и убийц. Оригинальный текст перешёл в общественное достояние. Здесь представлен первый перевод на русский язык.

https://sites.google.com/site/dzatochnik/

---

Процесс продолжался месяц, и присяжные вынесли вердикт «виновны» за убийство Дигана – одного из восьми полицейских, погибших при взрыве бомбы.

Утверждают, что бомбу из тёмного переулка бросил известный анархист по имени Шнаубельт, и все обвиняемые до бунта пили с ним пиво или общались.

Вскоре после бунта Шнаубельта арестовали и бросили в тюрьму. Что с ним стало, я не знаю. Говорят, что его освободили из-за недостатка доказательств, и он улизнул в Германию.

Оперативник Пинкертона, который работал над делом анархистов (я три года общался с ним в Денвере, когда он был членом Ордена железнодорожных проводников, выясняя его тайны для агентства Пинкертона), рассказал мне, что Шнаубельта убили при допросе третьей степени, а тело спрятали. Он сказал, что слышал это от знающих людей. Парсонса, Энгела, Фишера и Списа повесили. Линг взорвал себе голову бомбой за день до казни. Шваб и Филдинг получили пожизненное заключение, а Небе – семнадцать лет за решёткой.

Единственным доказательством против Небе было то, что отправил в печать так называемую «листовку мести», которая была выпущена немецкой газетой и призывала собраться на Хеймаркет-сквер и отомстить за убийство их братьев на фабрике Маккормика. Я не уверен, что он отправлял её в печать или распространял эту листовку, но я знаю, что его признали виновным за то, что он купил десятицентовый стакан пива для Шнаубельта.

Так закончился этот великий и единственный в своём роде суд над анархистами с Хеймаркет. Нет сомнений, что кто-то из них заслуживал казни, но, хоть убейте, я не вижу, как при таких доказательствах приговор может быть справедливым.

По-моему, это дело можно описать словами «не подмажешь – не поедешь», а подмазали Национальное детективное агентство Пинкертона. И, без сомнений, они украсили своё грязное гнездо изрядной кучей денег, говорят, одним миллионом долларов, который получили от Лиги чикагских граждан за «истребление анархии».

Глава II. Анархистское восстание в округе Арчулета (Колорадо)

После дела об анархистах я работал на одну европейскую страну против некоей ирландской организации. Эта работа занесла меня в Цинциннати (Огайо), и я получил новый урок обмана, но, поскольку я от него выиграл, я не брыкался. Я заплатил за отель и выпивку обычную цену, но когда вернулся в Чикаго, помощник управляющего Макгин заставил меня указать более высокие расходы. Он сказал, что клиент богатый, и в обычае агентства разрешать своим оперативникам обсчитывать клиентов, чтобы получить лишние деньги к своему еженедельному жалованью в агентстве. Я сказал, что это неправильно. Он ответил, что я теперь в деле и должен так поступать, поскольку будет нечестно, если другим оперативникам, работающим со мной, придётся указывать более низкие расходы. Я написал новый счёт и в два раза превысил цену на отель и выпивку. Конечно, эти дополнительные зелёные легли в мой карман.

Мне стало понятным, что имел в виду Уильям А. Пинкертон, когда говорил мне, что моё еженедельное жалованье – только начало и что оно будет поднято, как только моя работа себя оправдает, хотя в этом деле есть не только жалованье. Я подумал, что лучше не спрашивать его, что он имеет в виду. Во время службы в агентстве моё жалованье несколько раз поднималось, но обсчитывание клиентов приносило мне денег больше, чем жалованье.

Так большое агентство с самого начала учит своих оперативников воровать, чтобы заставить клиентов платить часть жалованья; обычно клиент платил восемь долларов в день и оплачивал все расходы, даже на прачечную.

Осенью мистер Пинкертон перевёл меня в новую контору в Денвере (Колорадо), которая была только что учреждена, поскольку они надеялись на работу со скотоводами, и им нужен был ковбой-детектив.

Управляющий денверской конторы Имс много лет был помощником управляющего в Чикаго, и большое агентство ему доверяло.

После приезда в Денвер я поселился в доме управляющего Имса и его семьи и тут получил много новых уроков о преступных делишках агентства. Был один особенный случай, когда богатый восточный банкир сбежал в Канаду. Это тот банкир, который сейчас блистает в высшем свете Денвера и владеет здесь ведущим банком.

После того, как этот человек сбежал с деньгами банка, он предусмотрительно нанял агентство Пинкертона, чтобы его не смогли похитить и вернуть в США для расплаты за преступление. Наконец полицейские придумали план, как похитить банкира, и они перевезли его в коляске через границу в США. Тут вмешался управляющий Имс со своими людьми, силой отнял банкира и вернул его в Канаду. Личности сыщиков Пинкертона так и не были раскрыты, и в агентстве не было сделано никаких записей, поскольку это выставляло бы его как беззаконную организацию. А ведь агентство никогда открыто не одобряло действия, которые «препятствуют правосудию»!

Управляющий Имс взял своих оперативников из чикагской группы, и я был единственным, которого он не выбирал. Общаясь с этими детективами, я скоро выяснил, что Имс выбрал себе настоящих бандюганов. Заводилами этой группы были Док Уильямс и Пэт Барри, последний затем несколько лет был шефом полиции в Портленде (Орегон).

Этот Док Уильямс был одним из двух Доков, которые написали ложный отчёт о чикагских анархистах. Некогда он был известен как взломщик сейфов и сидел в тюрьме на Востоке за взлом сейфов и грабёж. Он с удовольствием рассказывал, как мистер У. А. Пинкертон добился его помилования, чтобы сделать его детективом в своём агентстве.

Док Уильямс и Пэт Барри хранили свои чемоданы, набитые украденными драгоценностями, одеждой и т. п., в комнате оперативников. Они грабили коммерсантов, когда работали на них.

Позднее один из любимчиков управляющего Имса, мистер Спрингфилд получил пять лет тюрьмы за преступления, которые он совершил в Техасе, когда работал на агентство. И всё же агентство хвасталось, что с того времени, как была создана организация, ни один из его людей не был приговорён за преступление.

Эти люди с гордостью рассказывали о кражах и других преступлениях, совершённых в Чикаго при работе на агентство. То, что они работали на эту якобы законную организацию, давало им такие возможности, которые иначе они бы не получили.

Первую зиму в Денвере я провёл на так называемой городской работе. Я занимался всем – от слежки за миллионерами, которые не имели такой предусмотрительности, чтобы стать клиентами большого агентства, до разрушения счастливых семей; но второй тип работы, в основном, доставался таким людям, как Док Уильямс и Пэт Барри, у которых не было совести. Конечно, сотрудники агентства заявят, что их правила запрещают заниматься делами о разводе или как-то иначе вмешиваться в брачные отношения. Но это просто чушь. Было бы ближе к истине, если бы они упоминали в рекламе, что агентство не ведёт записей, о которых узнала бы публика, а также мудро подбирает клиентов.

Ранней весной меня отправили на первую ковбойскую операцию. Газеты назвали это восстанием анархистов, но, на самом деле, это была анархия против анархии со школой анархии, моим агентством, в качестве третьего участника.

В округе Арчулета (Колорадо) произошло восстание, и все чиновники бежали в Нью-Мексико, за исключением секретаря округа и шерифа, которые присоединились к повстанцам. Несколько домов были уничтожены пожарами, сгорел дом и конюшня одного из окружных комиссаров, мистера Скаса, а окружной судья и пять комиссаров не возвращались в округ, боясь за свои жизни.

Я купил лошадь и седло в Дуранго, юго-западном углу Колорадо, и поскакал в Пагоса-Спрингс – столицу округа Арчулета. Здесь я выдал себя за дикого, грубого ковбоя-преступника из Техаса.

В округе было только семьдесят пять повстанцев, и когда сбежавшие чиновники вернулись из Нью-Мексико во главе шестидесяти хорошо вооружённых мексиканцев, все повстанцы собрались в Пагоса-Спрингс и говорили о том, как закончить войну.

Мы, повстанцы, встретили окружных чиновников у моста через быструю реку Сан-Хуан и заставили их отряд остановиться. Они разбили лагерь на другом берегу реки.

Рассказ о том, как я предотвратил убийство чиновников в три часа ночи, а затем через три дня, как меня хотели повесить, как я впоследствии получил четыре доллара за сражение с повстанцами, займёт слишком много места.

Кровь не была пролита, и через два месяца я предстал перед присяжными в Дуранго, когда шестнадцати лидерам восстания были предъявлены обвинения.

Затем я отправился в Мексику, чтобы выследить грабителя поезда, который украл 10 000 долларов в Ла-Хунте (Колорадо). Я нашёл моего человека в Мехико и посадил его в тюрьму в Ливенворте (Канзас).

Я провёл в Мехико один месяц и расплатился за это удовольствие угрызениями совести из-за того, что принадлежал к такой бессердечной и беззаконной организации.