Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти

• Название: Carere morte: Лишённые смерти
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Carere morte — что это? Это значит: быть бессмертным, отказавшимся от смерти, лишённым смерти… Вампиром. Carere morte — господа Земли Страха, страны, возникшей и существующей, благодаря проклятию вампиризма. Её смертные жители свыклись с таким положением дел, даже охотники на вампиров не верят в возможность полного избавления от владычества carere morte. Мир Земли Страха кажется незыблемым, но появляется человек, обладающий странным Даром исцелять вампиров, — и всё меняется. Споры о Даре раскалывают и вампирскую цитадель, и оплот Ордена охотников. У Избранного — обладателя Дара, появляется защитница — вампирша, а его главной противницей оказывается ревностная охотница. Прежние противники объединяются в союзы, отчаявшиеся бросаются за помощью к злейшим врагам. Но Владыка вампиров уверен, что победа, как всегда, достанется ему…

Исправленный и окончательный вариант (по крайней мере, окончательный на ближайшие годы). По 1-му 2-му тому есть новые сцены.

---

Больше Винсент не ездил на Пустошь, но чёрный экипаж теперь преследовал его и в городе: вот он переезжает Старый мост, вот — колесит по узким улочкам Патенса и — что это? — не он ли мелькнул за церковью святого Микаэля? Приблизиться, разглядеть, кто же ездит в карете, Винсенту не удавалось. И Мира-предательница, только смеялась над его "манией":

— Вампирский экипаж в моём городе? Невозможно! Может, тебе просто хочется его видеть, прирождённый carere morte?

На восьмой его год в Карде грянул гром, и Мира уже не смеялась. На кладбище за церковью Микаэля нашли разрытую зверями свежую могилу. Дикие собаки далеко растащили из неё останки, изуродованные точно так же, как те, на Пустоши. Только эти останки прежде были человеком.

— Мира, не отрицай: Митто здесь, и он продолжает эксперименты.

— Да, ты был прав, прав.

Ни следа прежней весёлости. Замкнутое, старое лицо. И… какая боль в глазах! Почему же ты не расскажешь мне о ней, тётя?

В качестве ответа на его немой вопрос Мира скрестила руки на груди: опять закрытый жест!

— Нужно его найти!

— Ищи. Я слаба. Я стара. Я уже ничего не могу. — Теперь руки опущены — безысходность. И вина в глазах…

— Расскажи мне всё, тётя!

— Нечего рассказывать. Я доверилась Митто, отпустила его из замка Дэви живым… Напрасно!

— Ты ведь согласна со мной: нельзя давать дорогу этим экспериментам! Я рассказывал тебе, что находил на Пустоши. Это пострашнее carere morte! Митто создал какую-то тварь, которая пьёт не только кровь — высушивает всё тело. Подобные твари есть в сказках южан, и они не боятся солнца…

— Может быть, эти останки — не жертва, а… — Мира осеклась.

— Что?

— Само… создание.

— Создание?! Оно мертвее мёртвого!

Мира долго молчала, потом опять вскинула голову, поглядела глаза в глаза, и у Винсента как в юности захватило дух от бездонности этих синих озёр:

— Да. М-митто ошибся. Они свернули не на ту дорогу. Останови их. Я надеюсь на тебя.

— Если б я мог, остановил бы это раньше. Но Митто умело прячется!

— Ты скоро найдёшь ответы на все свои вопросы, — Мира непонятно усмехнулась.

Впервые за много лет охотники собрались в новом доме Гесси. Винсент явился одним из первых и потому с пристрастием разглядел всех. Он мысленно сравнивал нынешних участников собрания с ними же в прошлом, и изумлялся: неужели это та же самая компания, что тринадцать лет назад штурмовала "Тень Стража"? Как страшно признавать власть лет над смертными!

Неужели этот вальяжный господин с ухоженной бородой и усами — Давид Гесси? А полноватая женщина с доброй улыбкой — Дара, его жена? А та восьмилетняя девочка, что глазела на входящих с лестницы на второй этаж, оказывается, их дочь! Молодые изменились меньше. Эрик похудел и обзавёлся нервным тиком — усмешка то и дело кривила его лицо. Кристина расцвела, как и Солен: зрелая женственная красота. В эти годы девушка часто сопровождала Винсента в его поисках и была неподдельно заинтересована теми же тайнами Миры, что и он, но что-то мешало Кристине перевести дружеские отношения в романтические. Он её не торопил. А Мира… Разве она изменилась? — Винсент всё ещё был под её чарами.

Впрочем, и сам он постарел, хотя тётушка и продолжала с улыбкой дразнить его "вечно молодым"… Появились залысины на лбу, морщины пробороздили щёки, а после приключений на Пустоши сердце чаще стало биться с перебоями.

Как бы то ни было, "старая гвардия" встретила идею Винсента с одобрением:

— Что же, Дэви не показывается, Избранный неизвестен. Займёмся тварями Митто, — резюмировал Давид.

— Вы все недооцениваете их опасность. Неужели никто, кроме меня, не понимает: это кровные дети carere morte! Это новое проклятие нужно выжечь, пока оно мало!

— Возможно, с уничтожение проклятия carere morte мы поторопились, — Гесси вздохнул. — Ты же видишь, Линтер. Наш мир, лишённый его, погибает!

— Но ставить на место carere morte новых чудовищ — вряд ли хороший выход!

Эрик хотел было возразить, Мира остановила его, подняв сухую ладонь.

— Это тоже верно, — ещё один тяжёлый вздох Гесси. Давид отошёл к столу, где были разложены карты родословной Арденса. — Теперь же предлагаю заняться ещё одним важным делом. То, что Орден не определил какую-то боковую ветвь Арденса кажется маловероятным, но вампиры сильны до сих пор, а значит, возможно, что-то мы пропустили. Я смотрю карты каждый день, но зоркость моя уже не та… Может, кто-то найдёт лазейку в сетях этого древа?

Все послушно подошли, одна Мира осталась в кресле. Поиски неизвестного Арденса её, кажется, вовсе не волновали.

— Тенеры, Хаста, Корвусы… — бормотал Гесси…

— Корвусы всегда слишком чисты, — заметил Феликс. — Проверял последнего законного наследника?

— Сына старого барона с Пустоши? Ульрик — наш человек.

Винсент хотел поправить их, что последний Корвус, хоть и законный наследник старого барона, но — незаконнорожденный сын. Но он перевёл взгляд на Миру, и забыл эти слова. Подняв голову, Мира ободряюще улыбалась ему. Глаза её были чужими… и знакомыми. Совсем как во времена его детства, они были полны лжи.

Глава 35 Госпожа Вако

Пока Адам подготавливал подопытного для очередного эксперимента, Гектор придирчиво оглядывал приборы, соображая, всё ли учтено. Этот опыт замыслили, как главный из опытов.

Две катушки главного генератора занимали половину подвальной каморки дома Вако. Они и ложе подопытного были ограждены от остальной части комнаты, в которой сгрудились наблюдатели, невидимым защитным экраном. Негромко гудел маленький приборчик, создающий экран: очередное полезное изобретение Эрика. Тут же была музыкальная шкатулка Регины Вако. В центре комнаты, напротив ложа, к которому вампир прикручивал подопытного, поставили новёхонький прогрессивный аппарат хронографической съёмки и фотоаппарат на тонконогом штативе.

Адам затянул последний ремень на груди подопытного и отступил в сторону. Человек находился под чарами Митто и не делал попыток вырваться. Присутствующие разошлись по комнате. Эрик — к музыкальной шкатулке. Учёные Гектора — к аппаратуре для записи хода эксперимента. Адам и Хелена — к главному генератору, за защитный экран. Невидимая стена чуть дрогнула от прикосновения carere morte, но устояла. А Мира, кажется, забылась. Она неотрывно глядела на шкатулку прабабки, губы бывшей вампирши беззвучно шевелились.

"Опять своё заклинание читает!" — поведение Миры в последнее время всё больше и больше пугало Гектора. Кажется, вторичное предательство "своих" оставило более глубокий след в её душе, чем первое. Временами Долусу даже казалось, что старая подруга повредилась рассудком.

— Госпожа Вако! — окликнул он и протянул Мире руку. Женщина вздрогнула, моргнула несколько раз, будто просыпаясь, и послушно подошла к нему.

— Выйди из лаборатории… пока. Это действительно тягостное зрелище.

— Нет, я останусь, — в хрустально-звонком голосе странный надрыв. Гектор пожал плечами:

— Как угодно.

С Вако он разберётся потом. Сейчас, главное, эксперимент.

— Начинайте, — бросил он.

— Опыт пять. Облучение человека, — негромко объявил один из учёных и принялся вертеть ручку хронографического аппарата. Эрик завёл приборчик-шкатулку. А генератор уже посылал свои волны к ложу подопытного… Разговоры стихли. Осталось стрекотание приборов, вопли придушенной кошки, издаваемые шкатулкой, да учащённое дыхание пятерых людей… Вот тело подопытного мелко задрожало — судороги. Несколько минут после этого он лежал недвижно, а открытые остановившиеся глаза всё больше западали в глазницах. Потом начались страшные изменения: кожа иссохла и пожелтела, ввалились скулы и живот под рубашкой, треснули рёбра и кости конечностей. Какая-то неведомая, невидимая сила страшно уродовала несчастного. Подобное Гектор видел давно: когда Селена Ингенс вкусила крови Избранного.

Учёные прилежно отмечали происходящее на фото- и кинопленке. Мира не отводила горящего, воспаленного взгляда от подопытного. Казалось, она жадно впитывает происходящее. Леди Вако выглядела одержимой. Скоро тело на столе, уменьшилось так, что ремни, прежде удерживавшие его, заболтались свободно. Опыт был окончен. Гектор выключил генератор. В тишине ещё минуту продолжала мяукать "мелодия Бездны", но вот, кончился завод и у шкатулки…

— Опыт окончен, — объявил Эрик. Грусть была в его голосе: ведь группа искала совсем не это! Они мечтали создать могущественный детей Бездны, а вместо этого придумали ещё один оригинальный способ умерщвления!

Гектор подавил вздох разочарования и повернулся к доселе неприметному прибору у дальней стены. Самописец прибора чертил прямую, и смертный впился в тонкое остриё глазами.

"Давай же! Дёрнись!"

Самописец дрогнул и начертил зубец, через десять ударов сердца — ещё один. И ещё…