Леонид Иванов - Глубокая борозда

• Название: Глубокая борозда
• Автор: Леонид Иванов
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Проза
• Год: 1974

Книга Леонида Ивановича Иванова «Глубокая борозда» включает вновь переработанные, известные уже читателю очерки («Сибирские встречи», «Мартовские всходы», «Глубокая борозда» и др.) и завершается последней, еще не выходившей отдельным изданием работой писателя — «Новые горизонты».

В едином, монолитном произведении, действие в котором происходит в одних и тех же районах Сибири и с теми же героями, автор рассказывает о поисках и находках, имевших место в жизни сибирской деревни за последние 15 лет, рассказывает о той громадной работе по подъему сельского хозяйства, которая ведется сейчас Коммунистической партией и тружениками села. Страстная заинтересованность героев и самого автора в творческом подходе к решению многих вопросов делает произведение Иванова значительным, интересным и полезным.

---

Павлов видел, как загорелись глаза Несгибаемого.

— Гребенкин прав! — резюмировал он.

А Гребенкин заговорил уже о другом:

— И второе, что я вывез, — это двухсменная работа животноводов. Сколько лет судачим об этом? И все вроде понимаем: единственный выход! В газетах пишем, на совещаниях говорим, а где действует двухсменка? Та самая двухсменка, которая еще десять лет назад существовала во многих совхозах нашей области? А начались всякие ломки с нашей помощью, и все рухнуло. Знаем, что доярка работает по десяти, а то и по двенадцати часов в день, но молчим. Вот и Харитонов, — строго глянул он на председателя облсовпрофа, — тоже мне, защитник рабочего класса! Мирится с грубыми нарушениями закона о труде, ни разу не поднимал этого вопроса. Сам небось уже распланировал, как будет использовать два выходных дня в неделю, а о доярках никакой заботы…

Харитонов покраснел лицом, заерзал на стуле.

Гребенкин рассказал, как в Лабинском совхозе восстановили двухсменную работу доярок.

Павлов достал свои записи и листки хронометража из Дронкинского района. Получалось так: чтобы обеспечить семичасовой рабочий день дояркам, нужно снизить существующие нагрузки процентов на пятнадцать-двадцать — в зависимости от уровня механизации ферм.

— Есть ли такой хронометраж в профсовете? — взглянул Павлов на Харитонова.

— Мы как-то не занимались, — поднялся Харитонов, — полный, рослый, похожий на борца в тяжелой весовой категории. — Возможно, в обкоме профсоюза сельского хозяйства и есть что-то, но…

— Ничего у него нет! — бросил Гребенкин. — Надо Харитонова наказать за это. Ведь это же его прямая обязанность!

Несгибаемый и Сергеев поддержали Гребенкина. Было решено поручить профсовету, управлению сельского хозяйства и сельхозотделу обкома подготовить предложения, выступить в печати с рассказом об опыте двухсменки с тем, чтобы к концу года переход на двухсменную работу осуществить во всех хозяйствах.

Несгибаемый говорил об обслуживании сельского населения: о доставке людей к месту работы, о ремонте телевизоров и бытовых приборов, об отдыхе сельских тружеников.

Слушая его, Павлов улыбнулся: «Наверное, и Михаилу Андреевичу напомнили, что он уехал из района и забыл о нуждах колхозников». Сам он говорил о подготовке инженеров-механизаторов, экономистов. С его предложением согласились. А когда речь повели о культработниках для села, Несгибаемому и Харитонову поручили подготовить предложения. В этой связи возник вопрос о шефстве. Плодотворного шефства творческих организаций городов над колхозниками и совхозниками пока не получилось. Дело обычно ограничивалось тем, что театр пришлет на село бригаду артистов — в посевную или уборочную. Помощи же в налаживании культурной работы такие бригады не оказывают. Для начала решили Дронкинский район закрепить за филармонией, а Лабинский — за драмтеатром, поставив задачу: в течение двух лет подготовить руководителя музыкальных коллективов и самодеятельности для каждого хозяйства.

Разговор зашел о домах отдыха. Гребенкин предложил за счет средств колхозов построить — межколхозный, в сосновом бору, на берегу реки, рядом с профсоюзными домами отдыха. Поручили Несгибаемому подготовить этот вопрос с тем, чтобы осенью начать строительство. Инициатива Соколова тоже поддержана.

Павлову теперь будет чем затронуть чувства людей, которые через три дня съедутся на собрание актива. Решения партийного съезда отличаются своей конкретностью. И Павлову хотелось, чтобы актив обсуждал вопросы конкретные и чтобы к выполнению решения приступить немедля!

5

Начало весны всех радовало: в апреле прошли обильные снегопады, в начале мая — снова снег, особенно обильный в южных районах области. А когда после яркого солнечного дня девятого мая прошли сильные дожди, стало ясно: урожай будет! Но дожди зачастили, пришла пора сеять, а на поля не заехать. Зазвонили из районов: как быть? В недавние годы, при Смирнове, вопрос этот не задавали бы, пустили бы в ход все средства. Но положение и в самом деле тревожно. До десятого мая не сеяли — это было терпимо. Теперь до десятого почти никто уже не сеет. Но с пятнадцатого сев нужно развертывать — это ясно даже сторонникам самых поздних сроков сева. Потому и звонки. Павлов отвечал так:

— Вам на месте виднее. Агрономы пусть решают сами…

Однако с каждым днем тревога нарастала и у Павлова. Собрались члены бюро. Гребенкин начал негромко:

— Такая весна, Андрей Михайлович, на моей памяти была только в сорок первом году. До пятнадцатого мая никто не сеял — с сеялкой и культиватором на поле не заберешься — потонешь.

— Зато год урожайный оказался, — заметил Несгибаемый.

— Урожайный, — согласился Гребенкин. — Урожай и нынче будет. А вот как сеять? — он посмотрел на Павлова. — В сорок первом сеяли всеми возможными средствами, а больше вручную. Отсеялись только к десятому июня, а хлеб вырос прекрасный.

— Может, и нынче так сделать, — предложил Ларионов.

Сергеев быстро охладил его: Дронкинскому району, чтобы вручную посеять зерновые за десять дней, потребуется восемь тысяч сеяльщиков, а в районе трудоспособного населения меньше. Подобная картина во всех южных районах. И стало ясно: ручным севом положение уже не поправишь.

Вечером Павлов пригласил группу ученых сельхозинститута. Но и среди ученых единодушия не было. Тогда Павлов распорядился пригласить специалистов с мест: Климова, Вихрову, Коршуна. Все они во главе с главным агрономом области Герасимовым и явились к Павлову. Он наблюдает за Коршуном: взгляд голубых глаз строгий. Строгость его лицу придают и косматые седые брови. Всякий раз, взглянув на Коршуна, Павлов вспоминает его слова, сказанные осенью: «В будущем году будет урожай, шестые годы все урожайные…»

И Павлову хочется услышать именно его ответ на мучивший вопрос: как быть?

Коршун отвечает не торопясь:

— У нас в совхозе, Андрей Михайлович, нет этой проблемы — не заехать на поле! У нас на любое, кроме парового, можно заехать с сеялками, мы же по-мальцевски обрабатываем, два-три года после парования не пашем, только поверхностно лущим, поэтому… понимаете?

— И все же вы не сеете?

— Дня три-четыре обождем, — ответил Коршун. — Все же влаги нынче много, а тепло только что пришло, сорнячки только-только наклюнулись, сегодня забегал на некоторые поля. Так что подождем дня три, может, четыре…

— А до первого июня успеете отсеяться?

— Пшеницу почти всю посеем, но в такие годы, Андрей Михайлович, нет опасности залезать и в июнь, денька на три, на пять… А овес и ячмень мы так и так сеем в июне, это лучше, вы сами видели наш ячмень.

У Павлова словно бы отлегло от сердца. Он сильно верил в хлеборобский талант Коршуна.

— Так ведь и у нас, Андрей Михайлович, порядочно массивов обработано по-мальцевски, безотвальными плугами, есть и лущевка, — звонко заговорила Вихрова.

— И вы ждете? — глядя на Вихрову, улыбнулся Павлов.

Зина в ответ тоже улыбнулась:

— Мы не очень ждем, Андрей Михайлович… Мы южнее Иртышского совхоза, у нас теплые дни чуть раньше пришли, сорнячки уже показались. Поэтому сегодня почти все начали посев — это по лущевке и по безотвальной обработке.

— У Соколова были? — поинтересовался Павлов.

— Вчера была! Мы ведь тоже без советчиков не обходимся, у нас свой главный есть — Иван Иванович… Он завтра начнет.

Заговорил Климов, а Павлов посматривает на Вихрову. Для него она все еще Зина… Молоденькая, робкая девчушка… И вот уже опытный хлебороб… И уже морщинки появились.

Не пора ли Зину выдвигать в областной центр? Полезным была бы работником!

— У нас посложней, — вздохнул Климов. — Мы безотвальными пока не обрабатываем, только чистые пары, но на пары сейчас не заехать, много влаги.

В этом же плане высказался и Герасимов. Павлов попытался уяснить стратегию каждого из этих опытных агрономов, задавал вопросы и по мелочам: как обрабатывать самые чистые участки? Нужна ли там культивация? И это, как видно, обеспокоило Вихрову.

— Вы, Андрей Михайлович, так задаете вопросы, как будто хотите уговорить нас снизить агротехнику, отменить культивацию, но этого же, поймите, нельзя делать. Нельзя! Сама природа пошла нам навстречу, а мы скорей за упрощенчество. Кто советует так, тот недобрый для урожая человек.

Павлов сказал, что такой совет исходил от некоторых товарищей, когда шли поиски наименьшего зла: лучше убавить объем культиваций, перекрестного сева, нежели рисковать потерей урожая из-за опоздания с посевом.

— Да вы только намекните на это, многие чудаки сразу ухватятся! — воскликнула Зина. — Нельзя этого делать, Андрей Михайлович…

Рассудительный Климов возразил Зине:

— При большой нужде от перекрестного можно и отказаться, но от культивации ни в коем случае.

— Ну, хорошо, я согласна насчет перекрестного. Но нельзя до начала сева об этом говорить. Может, в ходе сева кое-где придется пойти на это, но нельзя ориентировать. У нас так привыкли к советам сверху, что многие сразу прекратят культивацию и перекрестный сев.