Леонид Иванов - Глубокая борозда

• Название: Глубокая борозда
• Автор: Леонид Иванов
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Проза
• Год: 1974

Книга Леонида Ивановича Иванова «Глубокая борозда» включает вновь переработанные, известные уже читателю очерки («Сибирские встречи», «Мартовские всходы», «Глубокая борозда» и др.) и завершается последней, еще не выходившей отдельным изданием работой писателя — «Новые горизонты».

В едином, монолитном произведении, действие в котором происходит в одних и тех же районах Сибири и с теми же героями, автор рассказывает о поисках и находках, имевших место в жизни сибирской деревни за последние 15 лет, рассказывает о той громадной работе по подъему сельского хозяйства, которая ведется сейчас Коммунистической партией и тружениками села. Страстная заинтересованность героев и самого автора в творческом подходе к решению многих вопросов делает произведение Иванова значительным, интересным и полезным.

---

— Больше тысячи каруселей лежат во дворе завода, никто не покупает, — усмехнулся Павлов.

— Карусели — это за зря, но почему бы тот завод не пустить на кормораздатчики.

— Хорошо, подумаем и об этом. А как быть с доярками?

— Вот вы дали задание Варваре. Мы и на других бригадах хронометраж проведем. Видно, так придется делать: сколько за семь или за восемь часов доярка может обслужить, такую ей нагрузку оставить. Десять коров, так десять, сколько выйдет при теперешней механизации. И двухсменку…

Вернулась Варвара Петровна.

— Ну, вот и управилась! — звонко провозгласила она из кухни. — Доярки узнали, что у меня гости — прогнали, сами взялись Марьину группу подоить. Только говорят, — весело вдруг рассмеялась Варвара, заходя в комнату, — пусть начальство насчет доярок позаботится!

— Об этом и разговор, — Павлов посвятил ее в их беседу, спросил: — Кто у вас согласится на двухсменную работу?

— Две сестры есть, они и сразу согласные были, — начала Варвара. — Ну, Степаниду можно уговорить…

— А ты, Варвара, сама бы взялась на пару с кем-нибудь, — предложил Орлов.

— А чего! — воскликнула Варвара. — Давайте. Подружка у меня есть, она со мной согласная будет. Давайте попробуем! А коли нагрузка сократится на доярку, да двухсменка будет, тогда и молодых заманим на ферму.

— Заманим, если сделаем, как у Соколова, — поддержал Орлов.

— А что у него?

— Иван Иванович так рассудил: чтобы от города не отстать, делать все хорошее раньше, чем городские начнут, — усмехнулся Орлов. — У него дояркам дают два выходных дня в неделю.

— Да неужели? — всплеснула Варвара руками. — Два выходных! Тогда и у нас многие бы пошли в доярки…

Павлов поднялся, поблагодарил хозяйку за угощение.

— А как же насчет двух выходных? — усмехнулась Варвара. — Заговорили о помощи женщинам, Андрей Михайлович сразу и засобирался, — весело рассмеялась она.

— Вам самим дано право планировать все производство, — отшутился Павлов. — И эти вопросы вы сами в силах решить. Если мое мнение хотите знать, то я — за!

— Ну, тогда все! — воскликнула Варвара. — А свое-то начальство мы уломаем!

3

В Добринку, где размещалась центральная усадьба колхоза «Сибиряк», Павлов добрался к вечеру. Бросалось в глаза обилие новых шиферных крыш. На главной улице проехали мимо четырех срубов, доведенных под крышу. А в нескольких местах у приземистых избушек лежат штабеля леса…

Все это для Павлова — аромат жизни: строит человек новый дом, значит, думает жить здесь, значит, есть на что строить. Это ведь тоже «барометр»!

И контору, наконец, подновили! К старому дому прирубили трехстенок, и над всем домом — новая шиферная крыша.

По привычке Павлов открыл дверь в комнату председателя, но там прибиралась техничка. Она сказала, что Иван Иванович в своем кабинете, у него там животноводы собрались. Проводив Павлова в конец коридора — в пристройку, сама открыла дверь. На пороге — Соколов… На голове у него шапка, на лице добродушная улыбка:

— К добру, Андрей Михайлович, — протянул он ему руку. — Кажинный раз перед добрым урожаем к нам заглядываешь.

Павлов осмотрелся. В комнате было человек десять — кроме паренька, все женщины. Поздоровался.

— Проходите к столу, Андрей Михайлович… Мы тут собрались насчет двухсменной работы доярок, — Соколов бросил шапку на стол.

— Так это замечательно! — не удержался Павлов от восклицания. — Я с удовольствием послушаю.

— Ну, что ж, понимаешь… Давай тогда, Володя, докладывай дальше. — Повернувшись к Павлову, пояснил: — Наш зоотехник ездил в совхоз, где двухсменка уже сделана, вот и рассказывает, как и что.

Володя — совсем молодой паренек, розовощекий и голубоглазый, явно смутился, глядел в свои записи и молчал.

— Давай-ка, Володя, начинай сначала, пусть: и Андрей Михайлович послушает, — посоветовал Соколов.

И это помогло, Володя заговорил довольно бодро:

— Так вот, в том совхозе двухсменка так сделана…

И он подробно рассказал о двухсменной работе доярок при трехразовом доении коров. Павлов записал названный Володей распорядок. Он оказался предельно ясным: первая смена доярок приходит на работу к пяти часам утра, убирает помещение, раздает корм животным, проводит дойку, затем подготавливает корма для следующей дачи скоту. На это уходит примерно шесть часов рабочего времени. И с одиннадцати часов утра доярки свободны до следующего утра.

— Так это же, считай, весь день свободный, — заметила одна из женщин. — Чего-то шибко уж складно…

Володя назвал работу второй смены: она является к двум часам дня, кормит коров, доит их. Потом часовой перерыв на обед, кормление коров, дойка их. Рабочий день завершается в одиннадцать часов вечера. Чистой работы — восемь часов. Но так как смены доярок каждую неделю чередуются, то в среднем и получается семичасовой рабочий день.

— Ну как, бабы, подходяще будет? — спросил Соколов. — А то, понимаешь, на вас не угодишь сразу-то, — усмехнулся он и, повернувшись к Павлову, пояснил: — Для доярок мы сделали два выходных в неделю, им понравилось, а услыхали, что в две смены где-то работают, потребовали: давай, понимаешь, и нам две смены.

— А как же иначе, Иван Иванович! — воскликнула немолодая уже, со строгим взглядом женщина. — Жизнь в лучшую сторону двигается, вот и мы вздохнем как следует.

Павлов должен был признаться: в своих выступлениях он упоминал о двухсменной работе животноводов, но четко этого дела не представлял. Теперь же и ему все ясно, и он активно включился в общий разговор. Напомнил про нагрузку, как об этом говорила Варвара.

— Вы, бабы, думаете, зря наш зоотехник около каждой доярки с часиками сидел? — спросил Соколов. — Теперь могу сказать, понимаешь, про одно дело. — Он открыл стол, вытащил пачку бумаг, сколотых иголкой. — Вот тут все расписано. Прямо скажу, понимаешь, досталось нашим бабам! Меньше десяти часов ни одна не затрачивала, а некоторые и за двенадцать, понимаешь, не укладывались. А теперь на все это крест положим…

Павлов несколько разочарован: Иван Иванович опередил его замысел провести массовый хронометраж работы доярок.

Зоотехник назвал новые нормы нагрузки на доярку при односменной работе. При этом на каждой ферме колхоза они различны: на первой по двенадцати коров, вместо пятнадцати, а на второй даже по одиннадцати, потому что там не все механизировано.

И опять удивленный возглас:

— Так как же это получится: кто в первой смене будет, у того перед двумя выходными только до одиннадцати утра и работа? Это же третий выходной…

— В город можно каждую неделю ездить!

— В Москву успеете слетать, если захотите, — рассмеялся Соколов и дал установку: — Вот теперь в своих бригадах про этот новый распорядок сами расскажите, может, какие замечания будут, тогда мне или Володе передайте, еще раз обсудим. А главное, понимаешь, готовьте исподволь это дело — пусть все поймут: только в две смены будем работать. Я и сам в тот совхоз ездил, доярки ихние сильно довольны, хотя там и нет еще двух выходных. Вот и вы растолкуйте — работаем только в две смены, пусть каждая обдумает, с кем лучше объединиться. На всю эту подготовку даем вам две недели. Только, понимаешь, душевно с доярками-то все обговорите, пусть спаруются по доброй воле. Ясно?.. Тогда по домам…

Когда все разошлись, Соколов поднял телефонную трубку:

— Дай-ка, девушка, мою старуху… Харитоновна, к нам Андрей Михайлович приехал. Сообрази, понимаешь, горяченького…

— Зачем же, Иван Иванович, — запротестовал Павлов. — Хозяйке столько хлопот.

— Теперь, понимаешь, не так хлопотно. У нас же газ.

— Газ?! — удивился Павлов. Он знал, что в целинные районы стали завозить баллоны с газом, но почему-то не подумал, что и к Соколову уже дошло.

— Выделили нашему колхозу полсотни газовых плит, надеемся на новый наряд. Обещали, понимаешь… Это же, Андрей Михайлович, революция! Я вот, понимаешь, другой раз думаю: случись так, что перестанут возить газ, так эти же бабенки, которые пользовались газовыми плитами, в деревне жить ни за какие деньги не останутся. Вот зараза! — рассмеялся Соколов. — Мы ведь как сделали… Распределяли. В первую очередь тем семьям, где все на работе заняты, животноводам, специалистам. Ко мне тут три бабенки — жены механизаторов, каждый день бегают: устраивай на работу, но только дай газовую плиту. Вот зараза-то! — повторил он.

Соколов вроде бы помолодел: складочки на шее и на лице подобрались.

— На курорт ездил?

Иван Иванович усмехнулся.

— Колхозникам курорты не положены, понимаешь, ты и сам это знаешь, Андрей Михайлович. Сколь колхозников из твоей области ездили на курорт?

— Председателю-то путевку можно достать.

— Вот это и плохо, Андрей Михайлович! — Соколов вышел из-за стола. — Это-то и плохо! Почему в совхозах многие ездят на курорт, а из колхозов нет? Это, понимаешь, твое упущение, Андрей Михайлович, — неожиданно заключил он. — Радуемся мы, когда кто-то из наших на выдвижение пошел. Думка, понимаешь, затаенная: этот наш, этот хорошо знает нужды колхозников, все сделает, чтобы поправить некоторые, понимаешь, несправедливости. Раньше я, понимаешь, подумывал: не знает большое начальство про все колхозные нужды, потому что все больше из городских оно. И в урожайных делах много понапутано, потому что чего понимают в этом деле горожане? Но теперь-то так думать я не могу. Вон сколько из крестьян вышло в люди. Областями управляют, в самых верхах сидят, все знают про деревню! А… — он запнулся, искоса посмотрел на Павлова: — Или власти нет у вашего брата?