Варвара Самсонова - Дочь Сталина

• Название: Дочь Сталина
• Автор: Варвара Самсонова
• Издательство: Русич
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-88590-842-7

Четыре книги Светланы Аллилуевой: «Двадцать писем к другу», «Только один год», «Далекая музыка», «Книга для внучек» — рассказали многое, но далеко не все о жизни дочери Сталина в Кремле, о се скитаниях по всему миру в поисках свободы и успокоения. Говорят, грехи отцов падают прежде всего на детей… Беспокойная жизнь Светланы Иосифовны Аллилуевой отчасти является тому подтверждением.

Новая книга обобщает материалы, посвященные этой легендарной женщине, представляет ее биографию беспристрастно и объективно.

---

Весной 1949 года Светлана снова вышла замуж. «Без особой любви, без привязанности, а так — по здравом размышлении», — признавалась она. Но это было сказано пятнадцать лет спустя, когда еще живы были старые обиды и разочарования. А племянница Гуля, дочь Якова, запомнила ее счастливой невестой. Двенадцатилетняя девочка, конечно, не могла забыть такое знаменательное событие: тетя Света привезла роскошное белое платье и примеряла его у зеркала. А они с няней были восторженными зрительницами. Тетя Света, сияющая, счастливая, все время повторяла: «Мой Юрочка лучше всех!»

Юрочка и вправду был не только умный, талантливый, но и прекрасно воспитанный, тонкий юноша, играл на фортепьяно. Светлана влюбилась. Она принадлежала к тем женщинам, для которых любовь, жизнь сердца — главная потребность, смысл существования. И отсутствие любви для них не может восполнить ни слава, ни успехи на любом поприще, ни дети и тихие семейные радости. Светлана влюблялась часто, ей отвечали взаимностью, но она словно была обречена на одиночество. Все, кто ее знал, причину видели только в одном — в ее характере.

Светлана переехала вместе с Осей в квартиру Ждановых в Кремле. И тут словно первый звонок прозвенел — ей запретили взять с собой няню, самого близкого, родного ей человека. «Некультурная старуха» не нужна была семейству Ждановых. Няня осталась в Зубалове. Иногда Светлана навещала ее.

Несколько раз Александра Андреевна приезжала на дачу Ждановых повидать Осю, но ее принимали как «дворничиху». Бабуся очень обижалась. Даже «буржуйки», ее дореволюционные хозяйки, относились к ней с уважением, а эти «культурные советские дамы» презирали.

Отец оказался прав, вскоре вынуждена была признать Светлана. Уют, который так пленил ее в семье Ждановых, оказался мещанским. Ее родители были настоящими пролетариями, и обстановка в их квартире и в Зубалове отличалась простотой, даже аскетизмом. Недаром, когда они въехали в Зубалово, отец велел убрать из комнат дорогую мебель, гобелены, вазы, статуи — всю роскошь. У них в доме царил казенный дух, но не мещанский.

Вот что пишет Светлана о своей новой семье: «В доме, куда я попала, я столкнулась с сочетанием показной, формальной, ханжеской «партийности» с самым махровым «бабским мещанством»: «сундуки, полные добра, безвкусная обстановка сплошь из вазочек, салфеточек, копеечных натюрмортов. Царствовала в доме вдова — Зинаида Александровна, воплощавшая в себе как раз это соединение «партийного» ханжества и мещанского невежества».

Вскоре после свадьбы друзья перестали бывать у них, и Светлана снова жалуется на скуку и одиночество. Тем более что муж весь ушел в работу, возвращался домой порой к полуночи и почти не обращал на нее внимания. Вскоре Светлана разглядела, что ее Юрочка — сухарь, неспособный чутко улавливать настроение близкого человека, собственной жены. К тому же он был «маменькиным сынком», во всем полагался на вкусы, суждения матери, которую величал «премудрой совой».

Зимой 1949/50 года она тяжело болела. Если первого ребенка Светлана выносила и родила довольно легко, то Катя доставила ей немало мучений и забот. Полтора месяца она провела в больнице. Ребенок родился недоношенным. Светлану одолевали тоскливые мысли, не хотелось возвращаться в дом, который стал чужим и постылым. Она уже поняла, что второй ее брак едва ли может считаться удачным.

В одной палате с ней лежала Светлана Молотова. Она родила дочку, и ее навещал отец Вячеслав Михайлович. «Как это вообще полагается у нормальных родителей, — снова не удержалась от упрека Светлана. — Я была ужасно опечалена этим сопоставлением и в тот же вечер написала письмо отцу, полное обиды».

Вскоре пришел ответ. Это было последнее письмо к ней отца, непривычно теплое, как будто чуть-чуть виноватое:

«Здравствуй, Светочка. Твое письмо получил. Я очень рад, что ты так легко отделалась. Почки — дело серьезное. К тому же роды. Откуда ты взяла, что я совсем забросил тебя? Приснится же такое человеку! Советую не верить снам. Береги себя. Береги дочку. Государству нужны люди, в том числе и преждевременно родившиеся. Потерпи еще — скоро увидимся. Целую свою Светочку. Твой папочка.

10 мая 1950 года».

Светлана была рада письму, но на скорую встречу не надеялась. Только через год отец вызвал ее в Грузию, где в то время отдыхал.

Отец и дочь видятся один-два раза в год, а встретившись, не могут прожить под одной крышей несколько дней: им мучительно, трудно вместе, они не находят тем для разговора. Кто виноват в этом? Светлана рассчитывает на понимание и сочувствие неведомого друга, которому написала свои двадцать писем. Но в одном из них она упоминала, что отец, страдая от одиночества, предложил ей с мужем и сыном поселиться у него. Она отказалась и тем, может быть, больно ранила отца.

Отец и дочь по-своему любят друг друга. Но они слишком похожи. Вернее, Светлана — слишком дочь своего отца в отличие от бесхарактерного, безалаберного Василия. У нее сильный деспотичный характер. Она всегда желает быть первой, единственной и не выносит соперников. Она мечтала быть любимицей отца, поэтому втайне ревновала к Василию. И у мужа она желала стать единственной. Но он принадлежал к большому семейному клану, любил мать и многочисленных родственников. Этого Светлана не могла ему простить. К тому же вскоре им стало ясно, что они — чужие люди, совершенно ненужные друг другу.

Непростыми были для нее эти годы — 1949–1952-й. Она окончила исторический факультет и, по сведениям некоторых биографов, сразу же поступила на филологический и будто бы окончила его. Но из ее писем к отцу ясно, что в 1952 году она уже училась в аспирантуре Академии общественных наук, писала диссертацию по историческому роману. Непонятно, когда же Светлана могла закончить филологический факультет, если в эти годы она ждала ребенка и долго болела?

В феврале 1952 года она написала отцу о том, что расстается с мужем, и попросила о помощи:

«Дорогой папочка! Мне очень хочется тебя видеть, чтобы поставить тебя в известность о том, как я живу сейчас. Мне хочется самой тебе обо всем рассказать с глазу на глаз. Я пыталась было несколько раз, но не хотела приставать к тебе, когда ты был нездоров, а также сильно занят.

Прежде всего, я очень довольна занятиями в Академии общественных наук, там у меня идут дела неплохо, и кажется, мною там тоже довольны. Это большая радость для меня, потому что при всех моих домашних неурядицах занятия любимым и интересным делом заслоняют собой все остальное. Что касается Юрия Андреевича Жданова, то мы с ним еще накануне Нового года решили окончательно расстаться. Это было вполне закономерным завершением после того, как мы почти полгода были друг другу ни муж ни жена, а неизвестно кто, после того как он вполне ясно доказал — не словами, а на деле, — что я ему ничуть не дорога и не нужна, и после того как он мне повторил, чтобы я оставила ему дочку. Нет уж, довольно с меня этого сушеного профессора, бессердечного «эрудита», пусть закопается с головой в свои книжки, а семья и жена ему вообще не нужны, ему их вполне заменяют многочисленные родственники.

Словом, я ничуть не жалею, что мы расстались, а жаль мне только, что впустую много хороших чувств было потрачено на него, на эту ледяную стенку!

В результате этого события возникли некоторые вопросы чисто материального характера, о которых мне хотелось с тобой посоветоваться, потому что больше мне ждать помощи неоткуда (на великодушии Юрия Андреевича держаться неприятно), а у меня все-таки двое детей, сынишка осенью уже в школу пойдет, да еще моя няня старая живет у меня (она теперь на пенсии).

Деньги у меня сейчас есть — еще те, что ты прислал, — так что дело не в этом только. О разных прочих вещах, которые тут происходили, я тебе расскажу тоже, они не имеют особого значения.

Так что, папочка, я все-таки очень надеюсь тебя увидеть, и ты, пожалуйста, на меня не сердись, что я тебя оповещаю о событиях post factum, ты ведь был в курсе дел и раньше.

Целую тебя крепко-крепко.

Твоя беспокойная дочь».

Сталин разрешил Светлане навестить его, и вопросы «материального порядка», о которых она писала, были вскоре решены. Она получила квартиру в городе и поселилась с детьми и няней. Отец дал ей денег на машину, велел получить права и отказаться от казенной машины и дачи. В который раз Светлане пришлось выслушать раздражительные упреки: «Дармоедкой живешь, на всем готовом!» Но она с гордостью заявила, что получает большую стипендию в академии и сама платит за обеды в столовой. Отцу это очень понравилось. Он успокоился и дал ей на прощание пакет с деньгами. При этом каждый раз напоминал, чтобы часть денег она отдала «Яшиной дочке».

Конечно, Сталин был недоволен уже вторым разводом. Но Светлана ждала худшего: боялась, что отец запретит уходить от мужа. «Делай как хочешь», — устало махнул он рукой. У Василия появилась уже третья супруга. Безалаберно и незадачливо складывалась у Василия и Светланы личная жизнь. Похоже, отец с этим смирился и не вмешивался больше в дела своих детей.