Владимир Зазубрин - Два мира (сборник)

• Название: Два мира (сборник)
• Автор: Владимир Зазубрин
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-346

Гражданская война — самая страшная и жестокая из всех, что придумало человечество. Рушатся все нравственные и этические устои, отцы убивают родных детей, а одни верующие сжигают других прямо в церквях. И каждый ищет свою правду.

Роман «Два мира» (1921) — первое масштабное произведение о Гражданской войне, получившее огромную популярность и переиздававшееся при жизни автора более 10 раз!

Беспощадная борьба двух мировоззрений вызвала к жизни одну из самых страшных репрессивных организаций в истории — ВЧК. Ее сотрудники, искренне убежденные в правоте своего дела, в величии нового, «пролетарского» мира, буквально утопили Россию в крови, борясь за ее светлое будущее. А потом и сами, ненужными «щепками», были выброшены на обочину истории.

Повесть «Щепка» (1923), или «Повесть о ней и о ней», явилась первой правдивой и страшной в своей подлинности картиной «классовой революционной борьбы», показавшей ее изнанку.

Автор этих выдающихся произведений, Владимир Яковлевич Зубцов (1895–1938), был расстрелян. Реабилитирован посмертно.

---

Петр закрыл лицо руками, зарыдал:

— За-за-за-ры-ры-ры-ва-а-а-айте!

Кадушкин трясущимися руками выдергивал из земли лопату. Мужики засуетились, не глядя вниз, отвертываясь друг от друга, опустив головы, торопливо стали сталкивать в могилу сырую, рыхлую землю.

Женщина скребла землю и выла, протяжно, с безнадежной тоской:

— Отрою-ю-ю! Ю-ю-ю! У-у-у!

Глава 16 ПИЛИ, ПИЛИ!

Осажденные в Пчелине партизаны не выдержали соединенного натиска итальянцев, чехов, румын и красильниковцев. Отражая ежедневно бешеные атаки белых, они израсходовали почти все патроны и вынуждены были отдать село, после четырнадцати дней отчаянной борьбы отступить в тайгу.

Конная разведка белых быстро проскакала по всему селу, закружилась на околице. Пешие дозоры заползли в улицы, осмотрели все переулки, обшарили дворы. С музыкой и песнями, четырьмя пестрыми колоннами входили победители в пустое Пчелино. Почти все крестьяне ушли с партизанами. Дома остались старики, старухи, ребятишки и люди, вконец запуганные белыми или в силу своих личных интересов сочувствующие им. Офицеры ехали верхом на лошадях впереди своих частей. На углах было расклеено воззвание агитационного отдела Революционного военного штаба повстанцев. Полковник-француз на породистой лошади подъехал к белому листку, стал читать.

К крестьянам и рабочим Таежного района

Товарищи крестьяне и рабочие! Враги трудящихся, белые разбойники, цепляются перед скорым концом за свою власть, выдумывают всякие способы, чтобы продлить братоубийственную войну. Они обманывают вас, говоря, что воюют за восстановление какого-то порядка в стране.

Бороться с этими гадами нам сейчас тяжело, трудно. Но знайте… товарищи рабочие и крестьяне, что рано или поздно победа будет в наших руках. Мы не одни, товарищи. С запада белых гонит Рабоче-Крестьянская Красная Армия (она уже захватила Челябинск). Во всем мире рабочие и крестьяне поднимаются на борьбу со своими поработителями. Мы знаем, что скоро продажная иностранная сволочь будет увезена из России. Близится час, когда социальная революция во всем мире сбросит в помойную яму истории всех этих негодяев и палачей трудящихся — шарлатанов, паразитов нашего труда: Колчака, Клемансо, Асквитов, Вильсонов.

Долой эту международную сволочь!

Товарищи крестьяне и рабочие, вы знаете, что из себя представляют эти звери в образе людей! Вы хорошо познакомились с идеями, которые проповедует колчаковская банда, и ее деяниями.

Жить с ними нельзя. Теперь вопрос ставится ребром — или мы, трудящиеся, или они, паразиты! Если вы все это поняли, товарищи, то встаньте все как один на борьбу с этими кровопийцами, сомкнитесь в крепкие ряды и своей мозолистой рукой сметите навсегда гнет этих тунеядцев.

Довольно рабства и насилия!

Долой угнетателей и дармоедов!

Да здравствуют мозолистые руки!

Да здравствует Таежная социалистическая федеративная советская республика!

Да здравствует советская власть!

Агит. отд. при Революционном военном штабе повстанческих войск Таежного района.

Полковник поморщился, обернулся к адъютанту и, показывая рукой на воззвание, приказал:

— Лейтенант, сорвите эту гадость. Я не все понял, но, кажется, что-то дерзкое и оскорбительное.

Адъютант маленькой рукой, затянутой в кожаную перчатку, попытался сорвать листок. Воззвание было приклеено прочно, не поддавалось. Лейтенант сделал несколько нетерпеливых движений, занозил себе два пальца, разорвал перчатку.

— Черт тебя возьми!

Шашка вылетела из ножен. Воззвание было вырублено, искрошено в клочки с деревом вместе.

В селе белые задержались не более двух часов. Передохнули, напились чаю и снова бросились преследовать отступавших партизан. Полковник Орлов в своем донесении Красильникову писал перед выступлением из Пчелина, что он двигается на север ликвидировать деморализованные и рассеянные по тайге банды большевиков. Французы — седоусый полковник и молоденький лейтенант — ехали с итальянским штабом отряда сзади всей колонны в новеньком рессорном экипаже на резиновом ходу. Ноздри полковника раздувались от удовольствия, глаза блестели. Он жадно дышал свежим, душистым воздухом тайги.

— Какая прелесть! Какая красота!

Полковник оглядывал от корня до вершины вековые стройные стволы таежных красавцев.

— Какое богатство! Какое богатство!

Адъютант утвердительно кивал головой, поправляя пенсне, сваливавшееся с носа от сильных толчков на выбоинах и корнях.

Сотни телег с семьями партизан, гурты скота, обоз раненых и больных, подводы с продовольствием и огнеприпасами, конный дивизион Кренца, все три полка, учебный запасной батальон, комендантская команда, команда связи, саперная команда собрались в одном месте, на зеленой таежной поляне. Штаб стоял, охваченный плотным кольцом стрелков. Положение создалось тяжелое. Необходимо было немедленно принять определенное решение. Только ребятишки нарушали угрюмое безмолвие, и коровы мычали жалобно, протяжно, как на пожаре.

Трое конных разведчиков подъехали к Жаркову с донесением, что белые в пяти верстах колонной движутся следом за отходящим заслоном 1-го Таежного полка. Жарков тряхнул головой, выпрямился.

— Товарищи, — голос командира звенел, — белые гады гонятся за нами, они недалеко.

Бабы стали унимать ребятишек, мужики, толкаясь, столпились вокруг штаба, бойцы-партизаны стояли плечом к плечу, задевая друг друга ружьями.

— Сейчас нужно будет приготовить им встречу!

Жарков замахал рукой.

— Товарищи, без рассуждениев. 1-му Таежному полку немедленно выступить навстречу своему заслону, соединившись с ним, остановить белогвардейцев на линии Сохатинского колка. 3-му Пчелинскому вдоль всей этой поляны, вон тама, — Жарков показал рукой, — приступить к рубке засеки и рытью окопов. 2-му Медвежинскому — батальон на правый фланг, позадь Таежного, два батальона на левый фланг. Кренц, тебе задача — во что бы то ни стало забраться в тыл гадам и захватить у них патронов. Без патронов пропадем. Учебникам, комендантской и беженцам пилить и рубить тайгу в направлении Чистой. Рубите не больно широко, так, чтоб телеге проехать. Пилить и рубить без останова, попеременно и день и ночь. Пропилим, уйдем на Чисту, на плотах спустимся к Черной горе. Не пропилим, придется все побросать. Без продуктов да без обоза не навоюешь много. Ну, валите, ребята! Время нет!

Таежный полк выстроился, тремя змейками пополз вперед, щупая конными и пешими дозорами молчаливую тайгу. Поляна зашевелилась. Люди принялись за работу. Все хорошо знали железную руку Жаркова, знали, что он не пощадит изменника, но и знали, что зря приказывать и делать он также не будет. Первый топор, сочно тяпнув, впился в сосну. Его поддержал целый десяток других. Звонко запели пилы. Тайга наполнилась шумом и стуком. Бабы и девки растаскивали бурелом. Медвежинский полк валил верхушками на поляну огромные деревья. Саперы сейчас же заостряли сучья, оплетали их колючей проволокой. Жарков сам промерил ширину поляны.

— Две тысячи шагов. Здорово. Запомним.

Таежный полк подошел к Сохатинскому колку, когда заслон, уже окопавшись на нем, ждал приближения белых. Мотыгин положил весь полк в цепь.

Белые шли беспечно, как победители. Орлов не допускал мысли о серьезном столкновении. Цепь партизан перехватывала узкую дорогу, по которой шла колонна красильниковцев. Мотыгин, спрятав бойцов в тайге, без выстрела сомкнул цепь и встретил белых метким неожиданным залпом. Орлов не растерялся, нагайкой стал разгонять в цепь солдат, струсивших и побежавших толпой.

— Стой, сволочь! Запорю! В цепь! — ревел полковник. — Пара красных наскочила, а они уже в штаны напустили. Господа офицеры, по местам!

Успокаивающе щелкнули первые выстрелы. Белые оправились. Стали вытаскивать раненых.

— Часто, начинай! — приказал Орлов.

Защелкали пачками. На самой дороге, обозлившись, запел пулемет. Партизаны уткнулись головами в окопчики, не стреляли.

Полковник и лейтенант, услышав стрельбу, недоумевающе переглянулись, стали прислушиваться. Кучер остановил лошадь. К экипажу подошел офицер-итальянец.

Кренц с одним эскадроном выехал во фланг иностранному отряду.

— Смотрите, товарищи, — шептал он кавалеристам, — наши с женами, с детишками тайгу руками рвут, а эта сволочь в ланде раскатывается.

Партизаны вытащили из ножен клинки. На молодое, безусое лицо командира легла черная тень, он подался всем туловищем вперед, воткнул шпоры в бока лошади:

— Ура-а-а!

Французы и итальянец не успели ничего понять. К лейтенанту на колени упало кепи полковника, сброшенное с головы ударом. Адъютант удивился, что кепи, светло-синее всегда, вдруг стало красным. В следующее мгновение сам он, взмахнув руками, ткнулся обрубком шеи кучеру в спину, облил кровью весь экипаж. Итальянец метнулся в сторону, но у него сейчас же разорвалась шляпа, вывернулась красной, теплой подкладкой. Солдаты, бросая винтовки, бестолково метались. Короткие накидки у них раздувались за плечами, шляпы падали. Менее чем в минуту колонна была разогнана, перерублена. Кренц не позволил снимать обмундирование с убитых, торопил бойцов. Захватив патроны, два пулемета, десятка три винтовок, партизаны бросились обратно. Подошедшие к месту налета румыны открыли вслед им огонь. Кавалеристы ускакали, потеряв троих ранеными и одного убитым.