Марианна Басина - Петербургская повесть

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Петербургская повесть"
Описание и краткое содержание "Петербургская повесть" читать бесплатно онлайн.
Документальная повесть о жизни и творчестве великого русского писателя Н. В. Гоголя. Автор знакомит читателя не только с памятными местами, связанными с жизнью и творчеством писателя, но и рассказывает, как Н. В. Гоголь при помощи А. С. Пушкина и В. Г. Белинского вошел в мир литераторов и силою своего таланта создал такие замечательные произведения, как «Невский проспект», «Ревизор», «Портрет», «Мертвые души».
«Петербургская повесть» — документальная повесть о том, как юный мечтатель Николай Гоголь приехал из украинского захолустья в столичный Петербург, желая служить человечеству, и как суровая действительность беспощадно разбила его иллюзии. Только благодаря целеустремленности, непреклонной воле, преодолевая всяческие препятствия, нашел юный Гоголь свое место в жизни. А место это определилось его великим талантом. С помощью Пушкина, а затем Белинского вошел молодой писатель в большую литературу, стал знаменит. Но и дальнейший путь его был тернист и труден, ибо это был путь сатирика-реалиста, обличающего порядки самодержавно-крепостнической России.
Читатель узнает о том, как создавались многие произведения Гоголя, ставшие новым словом в русской литературе, где и как жил писатель в Петербурге. Речь пойдет о жизни того Петербурга, который впоследствии стали называть «гоголевским».
Книга знакомит читателя с памятными местами Ленинграда, связанными с жизнью и творчеством автора «Невского проспекта» и «Ревизора».
«Петербургская повесть» — первая часть трилогии М. Басиной «Великие обличители». Вторая часть трилогии — о Некрасове — «Литейный, 36», была издана ранее, в 1971 году. Над третьей частью — о молодом Достоевском — автор работает.
Для среднего и старшего возраста
Таким видели блистательный Невский проспект петербургские жители. А вот каким в эти же часы увидел его Гоголь: «Но чем ближе к двум часам, тем уменьшается число гувернеров, педагогов и детей: они, наконец, вытесняются нежными их родителями, идущими под руку с своими пестрыми, разноцветными, слабонервными подругами. Мало-помалу присоединяются к их обществу все, окончившие довольно важные домашние занятия, как-то: поговорившие с своим доктором о погоде и о небольшом прыщике, вскочившем на носу, узнавшие о здоровьи лошадей и детей своих, впрочем показывающих большие дарования, прочитавшие афишу и важную статью в газетах о приезжающих и отъезжающих, наконец, выпивших чашку кофию и чаю… Все что вы ни встретите на Невском проспекте, все исполнено приличия: мужчины в длинных сюртуках с заложенными в карманы руками, дамы в розовых, белых и бледно-голубых атласных рединготах и шляпках… В это благословенное время от 2-х до 3-х часов пополудни… происходит главная выставка всех лучших произведений человека. Один показывает щегольский сюртук с лучшим бобром, другой — греческий прекрасный нос, третий несет превосходные бакенбарды, четвертая — пару хорошеньких глазок и удивительную шляпку, пятый — перстень с талисманом на щегольском мизинце, шестая — ножку в очаровательном башмачке, седьмой — галстух, возбуждающий удивление, осьмой — усы, повергающие в изумление».
Мужчина в длинном сюртуке. Рисунок из альбома 1830-х годов.Автор «Невского проспекта» обладал редчайшим даром — «гениальным взглядом на вещи», видел то, чего не дано было видеть другим, проникал в суть явлений. Казалось бы, тот же Невский проспект. Но как все изменилось! Будто сдернуты розовые очки с глаз смотрящего, исчезли нарядные дамы и господа. Оказалось: людей-то собственно, нет, одна видимость. Есть странное сборище — усы, бакенбарды, носы, сюртуки, башмачки, шляпки.
Невский проспект с его фантасмагорией превращений был для Гоголя не просто красивой улицей. Он олицетворял Петербург, город-хамелеон, который лишь прикидывается благопристойным и чинным, а на деле страшен, зловещ, загадочен. И хотя этот город умеет притворяться, обольщать, обманывать, он, Гоголь, разгадал его, поймал с поличным. И, разгадав, ужаснулся. И страстно захотел ужаснуть других. Открыть им обман. Предупредить. Уберечь.
«О, не верьте этому Невскому проспекту! Я всегда закутываюсь покрепче плащом своим, когда иду по нем, и стараюсь вовсе не глядеть на встречающиеся предметы. Все обман, все мечта, все не то, чем кажется! Вы думаете, что этот господин, который гуляет в отлично сшитом сюртучке, очень богат? — Ничуть не бывало: он весь состоит из своего сюртучка. Вы воображаете, что эти два толстяка, остановившиеся перед строящеюся церковью, судят об архитектуре ее? — Совсем нет: они говорят о том, как странно сели две вороны одна против другой… Он лжет во всякое время, этот Невский проспект, но более всего тогда, когда ночь сгущенною массою наляжет на него и отделит белые и палевые стены домов, когда весь город превратится в гром и блеск, мириады карет валятся с мостов, форейтеры кричат и прыгают на лошадях и когда сам демон зажигает лампы для того только, чтобы показать все не в настоящем виде».
Блеск Невского проспекта — мираж, обман. А правда?
Правда — это наивный благородный мечтатель художник Пискарев, терзаемый отчаянием в своей убогой комнате. Его бессовестно обманул Невский проспект, подсунув в обличии дивной красавицы, неземного создания — продажную женщину.
Правда — это самодовольный, пошлый поручик Пирогов, которого высекли за волокитство подвыпившие немцы-ремесленники. Он сперва вознегодовал, хотел жаловаться, а потом съел в кондитерской два слоеных пирожка, успокоился и даже тем же вечером отличился в мазурке.
Правда — это погубивший свой талант художник Чартков.
Правда — это ничтожный, жалкий чиновник Поприщин, бесцельно бродящий по сумрачным петербургским улицам и горестно размышляющий о царящей вокруг несправедливости. Ничего-то он не может урвать у жизни. Один у него способ возвыситься — сойти с ума и вообразить себя испанским королем.
Уголок старой Коломны. Фотография. 1973 г.Правда — это петербургская окраина — Коломна. «Тут все непохоже на другие части Петербурга; тут не столица и не провинция; кажется, слышишь, перейдя в Коломенские улицы, как оставляют тебя всякие молодые желания и порывы. Сюда не заходит будущее, здесь все тишина и отставка, все, что осело от столичного движения. Сюда переезжают на житье отставные чиновники, вдовы, небогатые люди… выслужившиеся кухарки, толкающиеся целый день на рынках, болтающие вздор с мужиком в мелочной лавочке и забирающие каждый день на пять копеек кофею да на четыре сахару, и, наконец, весь тот разряд людей, который можно назвать одним словом: пепельный, людей, которые с своим платьем, лицом, волосами, глазами имеют какую-то мутную, пепельную наружность… Тут есть старухи, которые молятся, старухи, которые пьянствуют, старухи, которые и молятся и пьянствуют вместе; старухи, которые перебиваются непостижимыми средствами, как муравьи таскают с собою старое тряпье и белье от Калинкина моста до толкучего рынка, с тем, чтобы продать его там за пятнадцать копеек, словом, часто самый несчастный осадок человечества…»
Эту правду подсказывала сама жизнь.
Петербургские типы. Литография И. Щедровского. 1840-е годы.«ДИВНО УСТРОЕН СВЕТ НАШ!»
Подобные происшествия случались в Петербурге. Однажды осенью на Каменном острове, близ дачи графа Ланского, обнаружен был труп прилично одетого молодого человека лет двадцати трех с простреленной головой. Тут же валялся пистолет. Тело самоубийцы уже обезобразили подобравшиеся к нему ночью волки и собаки, и люди, нашедшие его, поспешили вырыть неглубокую могилу и укрыть останки. Они знали, что труп все равно извлекут для произведения следствия.
А тем временем в Петербурге друзья разыскивали пропавшего учителя Пажеского корпуса Петра Попова. На четвертый день нашли они свежую могилу и подле нее хорошо им знакомые плащ, фрак и жилет. Так узнали имя самоубийцы.
Профессор Никитенко, друг Попова, аттестовал его как человека с блестящим умом, отличными дарованиями и богатой фантазией. Что же заставило столь многообещающего юношу лишить себя жизни? Накануне он сделал предложение понравившейся ему девушке. Она его отвергла. Юноша застрелился. Но побудила его к этому не только несчастная любовь. Причины были глубже.
В тридцатые годы прошлого века население Петербурга составляло около четырехсот пятидесяти тысяч человек. И, по скромным подсчетам петербургской полиции (она в таких случаях отличалась крайней скромностью), на каждые двадцать тысяч триста шестьдесят жителей приходилось в год одно самоубийство. По сведениям, почерпнутым «из наивернейших источников» (так уверяет Башуцкий), в домах умалишенных столицы в 1832 году содержалось, например, всего лишь двести восемьдесят пять человек. Они страдали «безумием, бешенством и задумчивостью». На первый взгляд — немного. Но, по свидетельству автора другой тогдашней книги о Петербурге — Пушкарева, — «В Петербурге, где большая часть населения составлена из людей, проводивших первые лета юности или за границею или внутри России, ипохондрия почти обыкновенная болезнь. Воспоминания о родине, сердечные утраты, обманутые надежды… превращают в ипохондриков людей, прежде не показывавших ни малейших следов сей болезни». Ипохондрией называли состояние мрачной безнадежности, подавленности.
Невский проспект у Гостиного двора и Городской думы. Гравюра Л. Тюмлинга. 1830-е годы. Магазины на Невском проспекте. Литография П. Иванова по рисунку В. Садовникова. Фрагмент. 1830-е годы.Герои «Невского проспекта» и «Портрета», художники Пискарев и Чартков, сходят с ума и кончают жизнь самоубийством. Сходит с ума и чиновник Поприщин из «Записок сумасшедшего». И виноват в этом Петербург, весь уклад его жизни.
На Садовой улице (бойкая торговля). Литография К. Беггрова по рисунку К. Сабата и С. Шифляра. Фрагмент. 1820-е годы. Купеческая семья на прогулке. Литография Р. Жуковского. 1840-е годы.Робкий мечтатель Пискарев погиб не будучи в силах вынести страшного «раздора мечты с существенностью».
Что же погубило художника Чарткова — человека совсем иного склада?
В своем лирическом обращении к 1834 году Гоголь назвал Петербург городом кипящей меркантильности — то есть торгашества, стремления к выгоде, жадности к деньгам. Петербург не замедлил открыться Гоголю с этой стороны. Здесь даже дворяне — «благородные» — не гнушались наживы и старались извлечь деньги из чего только можно. Так, граф Шереметев сдавал под квартиры часть своего дома на Миллионной. В домах графа Чернышова на Мойке, в роскошном доме со львами князя Лобанова-Ростовского на Адмиралтейской площади тоже были жильцы. Дворяне возводили дома, чтобы получать с них доход. Статский советник Доливо-Добровольский понастроил на Каменном острове дачи и сдавал их внаем. В 1833 году тридцать пять петербургских дворян записались в купцы.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Петербургская повесть"
Книги похожие на "Петербургская повесть" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Марианна Басина - Петербургская повесть"
Отзывы читателей о книге "Петербургская повесть", комментарии и мнения людей о произведении.