карина - медведица,или легенда о Черном Янгаре

• Название: медведица,или легенда о Черном Янгаре
• Автор: карина
• Жанр: Фэнтези

---

   - Оборачивайся и уходи, - Кейсо встает за моим плечом. В его руках - палаш, и сейчас Кейсо ничуть не похож на ленивого смешливого толстяка, которого я знаю.

   Он хмур.

   И сосредоточен.

   - А ты?

   Разворачиваются цепи, приближаются медленно. И звенит конская сбруя, дрожат стрелы, изгибаются луки, и стрелы готовы слететь с тетивы.

   - Уходи... - Кейсо просто разворачивает меня, подталкивая к кромке леса, которая казалась такой близкой. - Я им не нужен.

   Но он останется, чтобы отвлечь внимание чужаков.

   Вот только их слишком много.

   И если вдвоем...

   ...я не могу убить человека.

   ...но если напугать.

   - Девочка моя, - каам дергает себя за бородку. - Я знаю, о чем ты думаешь. Они не побегут. Их много. У них стрелы. Клинки. Копья.

   ...а еще я слышу голоса собак, серых волкодавов, которые не знают страха.

   - Если вздумаешь напасть, погибнешь.

   ...но что станет с ним?

   - А второй раз твою смерть Янгар не переживет.

   Брухва держался кромки леса, стараясь не наступить на тень старого дуба, который раскинул ветви широко, словно желая поймать чужака в заговоренную сеть. Хозяин путей словно дремал, но я ощущала его интерес. И голод.

   - Мальчик - единственное, что оправдывает саму мою жизнь, - Кейсо считал стяги и стрелы. - Я... буду знать, что ответить богам. Иди.

   И бросить?

   - Ты не воин, Аану. А умирать двоим упрямства ради... жаль, лука нет.

   Показался мой отец.

   Черный жеребец ступал осторожно, косил лиловым глазом на плеть, которую Ерхо Ину сжимал в руке. Он не изменился.

   Мрачен.

   Зол.

   И плеть пощелкивает, ударяясь о голенище сапога.

   - Действительно, жаль... хорошая мишень, - Кейсо отвернулся от окна и, схватив меня за плечи, развернул к двери: - Сначала выйду я. Попробую поговорить... жди. Если начнется бой, то оборачивайся и... девочка, пожалуйста, без глупостей.

   Я действительно не умею драться.

   И я не могу убивать.

   - Оставь месть Янгару.

   Пообещать? Кейсо ждет.

   А я не могу произнести ни слова, лишь киваю. И позволяю шкуре придавить меня к земле тяжестью.

   - Эй, - он высовывает в пробоину окна руку с платком. И сорвавшаяся с привязи стрела проносится рядом, разрезая воздух. - Я хочу поговорить! Ину, ты ведь не убивать пришел...

   Но убьет, не задумываясь.

   - Выходи, - приказал отец, взмахом руки останавливая лучников.

   Кейсо оглянулся на меня, и я прочла по губам:

   - Не глупи.

   Именно.

   Уходи, Аану.

   Отведи глаза людям, которые забыли про Хозяина путей. Он же, пусть и не друг тебе, но и людям помогать не станет.

   Возможно, что не станет.

   - Мы, - я сделала еще одну попытку, - мы можем попробовать уйти вдвоем...

   - Нет.

   И он прав. Отвести глаза одному легко... но воинов сотня.

   Брухва, точно уловив мое намерение, покачал головой. Не позволит? Приподняв посох, старик погрозил им. И ветер донес шепот:

   - Хийси...

   - Выхожу, - Кейсо в последний раз оглянулся на меня. - Ты же разумный человек, Тридуба. И понимаешь, что Янгхаара здесь нет. Ушел он.

   - Куда?

   Я слышала каждое слово. Все-таки Горелая башня - это моя территория.

   - Тебя искать. Он мальчик молодой, горячий... а ты его обидел крепко. Чего ради, Ерхо Ину?

   Отец не ответит, сочтет ниже своего достоинства разговаривать с чужаком. Я вижу его лицо, знакомый рисунок морщин. И брови, что сошлись над переносицей. Брезгливо поджатые губы. И черную бороду, которую отец время от времени поглаживает.

   - Встретитесь еще, - весело произнес Кейсо, переступая порог башни.

   - Встретимся, - Ерхо Ину вскинул руку.

   ...это не было сражением.

   Кейсо успел вытащить палаш, но...

   ...воздух стал густым, тягучим.

   ...нежно зазвенели стрелы, поднялись в воздух пчелиным роем.

   ...я услышала собственный крик.

   ...голос стрел, пробивающих халат и тулуп.

   ...и звон палаша, который падает на камни. Долю мгновенья он зависает на собственном острие, словно стальной ивовый лист.

   ...Кейсо с удивлением смотрит на собственную руку, которая вдруг стала неподъемной.

   ...и покачнувшись, оседает на землю.

   Читаю по губам:

   - Беги...

   Бегу, пытаюсь прорваться сквозь цепь людей, что размыкается передо мной, пропускай. И брухва, перехватив посох левой рукой, беззвучно хохочет. Он забрал боль Кейсо. И мой страх. Он остался, потому что все еще был голоден. У меня же почти получилось уйти...

   До леса добралась. А там меня ждали сети.

   Я порвала одну.

   И вторую.

   Но их было больше... а за сетями рвались со сцепки серые волкодавы.

   Попытавшись встать на задние лапы, я зарычала. И приняла-таки стрелу. Одну-единственную, с алой шелковой лентой на хвосте. Пробила шерсть. Опалила болью. И мир стал вязким, медленным.

   Я пыталась удержаться в сознании.

   И на самом его краю слышала печальный голос брухвы:

   - Хийси...

Глава 40. Переломы

   Дорога.

   Широкая. Старая. Наезженная. Размытая весенними дождями. Вода наполняет колеи, мешается с красной глиной, и колеса повозки поднимают тучи брызг.

   - Н-но, - ворчит возница, подхлестывая чалого битюга, который лишь вздыхает и, если прибавляет шагу, то ненадолго.

   Он вымок.

   И устал настолько, что привык к запаху медведя, уже не оборачивается, не косится на меня, вздрагивая всей шкурой.

   Дорога...

   Третий день?

   Четвертый?

   Не знаю. Я слышу движение. Скрип колес, и лошадиное фырканье, хриплый лай, звон сбруи, приглушенные голоса людей, которые довольны, что поймали оборотня. Некоторые осмеливаются заглянуть под полог, наброшенный на мою клетку, а Гирко осмелел настолько, что ударил по прутьям древком копья.

   - Что тварь, сочлись?

   Он скалился и приближался бочком, обеими руками держась за рукоять копья. Я чувствовала страх, глубокий, занозой засевший в гнилой его душе.

   - Отсюда не уйдешь... - он вновь поднял копье, на сей раз выцеливая между прутьями.

   И был пойман отцом.

   Тем же вечером, на привале, я слышала крики... больше меня не беспокоили. Дважды в день полог с моей клетки стягивали, и у дверей появлялся хромой раб с ведром мяса. Он боялся меня до жути, и мясо кидал дрожащей рукой, норовя попасть меж прутьев.

   - Ешь, - шипел он, глядя с такой ненавистью, словно это я была виновата в том, что ему поручили эту работу. - Ешь...

   Мясо было свежим, с кровью, и запах ее будоражил хийси.

   Я держалась.

   Мне не так много и надо, но...

   ...куски лежали на волглой соломе. Близкие. Сладкие.

   Это же просто мясо.

   Конина? Говядина? Дичь?

   Главное, что я могу его съесть... я ведь никого не убивала.

   Что останавливало? Пожалуй, что внимательный взгляд отца, который наблюдал за ценной добычей. Тридуба щурил глаза, щелкал плетью по ладони и хмурился. И раб, словно ощущая его недовольство, шипел громче:

   - Ешь, проклятая тварь! Чего тебе надо?

   Я отворачивалась и, когда он отступал, цепляла куски когтями и выталкивала их из клетки. Клетка, к слову, была хорошей, с толстыми прутьями, каждый - в мою руку толщиной. Еще и заговорены... не сломать. А замок хитрый. И ключ отец на поясе носит, на виду, словно дразнит меня.

   Он подошел вечером.

   Моросило.

   Влага пробиралась под полог. И на моей шкуре блестели капли воды, которые я слизывала, пытаясь утолить жажду - моя миска была пуста третий день кряду. И я понимала, что таково распоряжение отца. Ерхо Ину остановился в трех шагах от повозки и, сняв с пояса флягу, предложил:

   - Хочешь?

   Он открыл крышку и плеснул воды на руки.

   - Обернись, - это было приказом, которому я не подчинилась.

   И отец ушел.

   Он вернулся на следующий день... и еще через один... и дождя больше не было, а жажда становилась невыносимой.

   - Ты мне подчинишься, - сказал Ерхо Ину, разглядывая меня с насмешкой. - Все подчиняются.

   Я чуяла воду в его руках.

   - Обернись.

   Он злился, пусть бы и скрывал гнев, но я слишком хорошо знала, что означают эти рычащие ноты в его голосе.