Джуд - Драко Малфой и Солнечный путь

• Название: Драко Малфой и Солнечный путь
• Автор: Джуд
• Жанр: Эротика

Сиквел к фанфику «Драко Малфой и Тайная Комната», в котором рассказывается о двух парнях Драко Малфоя, двух девочках Гарри Поттера, трех женщинах Северуса Снейпа и трех мужчинах Сириуса Блэка. Кроме того, будут драконы, неожиданные родственные связи, настырные привидения и много черной магии.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: гомосексуализм, секс с несовершеннолетними, инцест, насилие, ГЕТ!!!

---

— Ты нашла картинку? — спросила в ответ Сольвейг. Гермиона покачала головой.

— Я перерыла все его вещи. Знаешь, как это неприятно?

— Он годами не отдает носки в стирку?

— Разумеется, Сольвейг, не поэтому! — раздраженно ответила Гермиона. — Он мой друг, в конце концов!

— Мы же не совершаем преступления, — пожала плечами Сольвейг. — Просто я хочу копию с этого рисунка…

— Сольвейг, это…

— Давай не будем о морали и нравственности, о'кей? Я же все-таки слизеринка. Так ты нашла ее?

— Говорю тебе, нет! То ли Гарри ее так хорошо спрятал, то ли… — Гермиона замолчала, прикусив губу.

— Выбросил, — закончила Сольвейг. — Интересно, зачем ему ее прятать?

— От Мины? — предположила Гермиона.

— И выбрасывать тоже от нее, — заметила Сольвейг. — Неприятный тип твой Гарри…

— Вовсе нет, — огрызнулась Гермиона. Нависло молчание. Наконец его разбила Сольвейг:

— Так ты предлагаешь изменить место встречи?

Гермиона кивнула.

— Ага. А зачем?

— У меня есть мысль, — ответила Гермиона. — Но я не хочу думать об этом в дурацком туалете. К тому же, гитара тут отсыревает.

— И куда же мы передислоцируемся? — спросила Сольвейг.

— Ко мне в комнату, например, — пожала плечами Гермиона. — Я же староста, я живу одна.

— Ага, — с ехидцей в голосе отозвался Сольвейг. — А нам принципиально важно быть наедине?

Гермиона мысленно прокляла свою белую кожу.

Несколько секунд Сольвейг рассматривала подругу с нежной насмешкой в глазах. Потом произнесла:

— Ну, и что у тебя за мысль?

Гермиона подняла голову.

— Я хочу попробовать отыскать родственников Снейпа. Тогда мы сможем воспользоваться Поисковым зельем, чтобы найти его, — Сольвейг ничего не ответила, и Гермиона пустилась в объяснение: — Понимаешь, Поисковое зелье можно использовать, только если в жилах потерянного и ищущего течет общая кровь, или общий состав, как в прошлом году, когда Гарри…

— Я знаю, — перебила Сольвейг. — Грейнджер, если бы это было возможно, неужели, ты думаешь, это никому бы не пришло в голову? Дамблдору, например? У Северуса нет родственников, я-то знаю, — она привалилась к стене. — Из родственников у нас только одна семья, не кровные… Тетя Северуса, сестра его матери, сбежала из дома и вышла замуж за человека, у которого уже были дети от другой женщины. Мать ее прокляла, и вскоре она умерла от болезни, не оставив потомков. Других теток у Северуса не было, а все предыдущие поколения семьи его матери и отца ограничивались одним ребенком. Наследником. Довольно неосторожно с их стороны, тебе не кажется?

— А дядя Снейпа? — спросила Гермиона.

— У него тоже не было детей, — Сольвейг запустила руку в волосы. — Впрочем, Северус как-то упоминал, что у него был брат. Но он говорил — был, так что не думаю, что он до сих пор жив.

— А вдруг жив?

— О нем бы вспомнили, Грейнджер! — почти яростно выкрикнула Сольвейг. — Ты думаешь, что всем настолько наплевать на моего отца?!

— Нет, я так не думаю, — Гермиона вздохнула. — Послушай… Есть еще один вариант. Ведь возможно, что ты его дочь…

Сольвейг пожала плечами.

— Думаешь, это такая страшная тайна, что ее нужно скрывать?

— Всякое бывает… Просто ты на него похожа. Возможно, что ты дочь его брата… Как бы там ни было, если мы сможем убедиться, что ты — кровная родственница Снейпу, мы сможем использовать зелье.

— Как мы в этом убедимся, Грейнджер? — устало спросила Сольвейг. — Пробраться в Министерство и посмотреть Большую Книгу Судеб? Как будто ты не знаешь, что это невозможно…

— Вот что, Паркер, — Гермиона взяла слизеринку за плечи и встряхнула с неожиданной силой, — нельзя быть такой инертной! Ничего само собой не образуется! Если мы будем тут сидеть и ныть, что ничего нельзя сделать, мы ничем не ему поможем! Нужно использовать малейший шанс! В конце концов, он ведь твой почти отец!

— Да что ты, в самом деле… — Сольвейг раздраженно вырвалась из рук Гермионы. — Тебе-то какое дело? Как будто я не знаю, как ты со своими гриффиндорскими друзьями к нему относилась!

— Я к нему нормально относилась, — возразила Гермиона. — Он прекрасный учитель, — Сольвейг хмыкнула. — Да, для меня это критерий! Но я хочу помочь ему не ради него, а ради тебя!

Последние слова отдались эхом от отсыревших стен. Сольвейг несколько секунд молчала, глядя в пол.

Потом, не поднимая головы, она заговорила, и хотя Гермиона не видела ее лица, она поняла, что слизеринка улыбается.

— Я бы поцеловала тебя, но, по-моему, целоваться в туалете — это ужасно.

Неизвестно, где, неизвестно, когда

Он открыл глаза и несколько минут просто лежал неподвижно, наслаждаясь ощущением полного покоя. Из памяти снова вырвали кусок — наверное, он был под Империусом — Северус никогда не мог сопротивляться этому проклятию, к тому же оно награждало его потерей памяти, и Северус никак не мог решить, хорошо это или плохо. Не особенно распространенный симптом — большинству людей свойственно помнить, что они делали под Империусом.

Наверное, подумал Снейп, пытаясь поудобнее устроиться на жесткой скамье — мешала рука, прикованная к стене на короткую цепь, — варил какое-нибудь зелье. В прошлый раз, придя в себя с черной дырой в памяти, Снейп был подвергнут допросу с Признавалиумом, который, как любезно сообщил ему Вольдеморт, он же сам и варил. Лорда очень интересовало, как Драко выжил после удара ножом. Северус, который пил Признавалиум с тех пор, как научился его варить, мог сопротивляться действию зелья безо всякого труда, но, чтобы не вызывать ненужных подозрений, он всегда говорил правду в тех случаях, когда ее можно было сказать. Он рассказал Вольдеморту о Поисковом зелье.

— Вот как? — удивился Лорд. — Ты сам придумал этот способ? Интересно, почему я об этом узнаю только что? Когда ты испытал его?

— Когда умер мой дядя, — ложь далась без труда. — Но этот способ воскрешать мертвых не дает гарантии.

Нужно найти слова, которые бы заставили душу вернуться в тело?

— Это так сложно? — спросил Вольдеморт. — Все хотят жить…

— Нет, — возразил Снейп. — На самом деле, глубоко в душе, никто не хочет жить. Потому-то их так трудно вернуть.

— Так, может, дело в том, что они просто не знают, что умерли? — спросил Лорд. — Интересно, а если другая душа уцепиться за ту, что пытаются выманить из царства мертвых, у нее получится?

Снейп удивленно сморгнул.

— Не знаю… Пока это удалось только Поттеру и Малфою.

— Просто Поттер сумел убедить Малфоя, что тот умер, и тому захотелось жить, — Лорд улыбнулся. — Все хотят жить, Снейп, даже ты… Так хотят жить, что глотки будут рвать друг другу за лишнее мгновение жизни… Ты еще поймешь, до чего ты сам этого хочешь…

Снейп завертелся на своем неудобном ложе. Хорошо, что он не сказал Вольдеморту правды о своем первом опыте с Поисковым зельем, хотя этот случай и доказывал, что люди как раз таки не хотят жить. Даже если им и есть ради чего…

Забавно, что та женщина — вторая его женщина, как он любил ее называть, — умерла за своего сына, но жить ради него была не согласна. В семьях есть что-то несправедливое, думал Снейп. Зачем эти люди заводят детей, если, в сущности, им не нужен никто, кроме друг друга? Инстинкт продолжения рода?

Обычаи? Неосторожность с противозачаточными средствами?

Лили Эванс была лучшей выпускницей Хогвартса в 1976 году. Грейнджер временами напоминала Снейпу ее, но Грейнджер при всем ее блестящем уме не хватало мудрости, тактичности, женственности и, конечно, красоты Лили. Снейп влюбился в нее сразу же, как только обрел способность влюбляться, и иногда ему казалось, что он любит ее до сих пор. Он, естественно, не сделал ничего, чтобы добиться ее. Она была с Поттером, которому Северус был не соперник. Вряд ли нашлись способы, не считая волшебных, которые помогли бы ему увести Лили у Поттера. А волшебные способы он использовать не мог. Это было… недостойно.

Если бы тогда, на той стороне, ему удалось убедить ее вернуться, возможно, жизнь пошла бы совсем иначе. Возможно, это была бы его и ее жизнь. Одна на двоих. Но Лили, точнее, ее тень под тусклым небом преддверия страны мертвых, упрямо смотрела мимо, туда, куда уходил Джеймс, и губы монотонно твердили одно: «Я останусь с Джеймсом», пока песочные часы, висящие на груди у девушки совсем как ее неизменный Хроноворот, бесстрастно отмеряли время Северуса.