Рэй Карсон - Книга шипов и огня

• Название: Книга шипов и огня
• Автор: Рэй Карсон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-080449-8

С самого детства Элизе уготован особый путь. Она не только принцесса Оровалле, но и избранная на служение высшими силами. Как гласит священный текст, раз в столетие Божественный камень выбирает себе носителя, которому суждено совершить нечто великое. Только вот Элиза совсем не чувствует себя готовой ни к каким свершениям. Ей шестнадцать, она толстая и некрасивая, у нее нет друзей, и она должна стать тайной супругой короля Алехандро, который женится на ней ради блага своего государства. Но однажды Элиза решает, что больше никому не позволит унижать ее и использовать в политических играх. Она обещает себе, что станет великой королевой и разгадает тайну своего служения.

---

Больше мне ничего не нужно, кроме сна. Но, превозмогая себя, я снимаю ботинки и стираю одежду в ручье. Краем пустынной одежды я протираю ноги. Они разбиты до красноты, и вода жалит их, охлаждая. Я развешиваю штаны на ближайшей ветке для просушки, быстро просматривая перспективу — не будет ли слишком легко их заметить. Затем заползаю под широкие ветки пинии, подбираю ноги и кладу голову на подушку из хвои. Сон приходит легко.

Когда я просыпаюсь, солнце висит довольно низко. Несмотря на боль в спине и руках, я незамедлительно поднимаюсь, надеясь воспользоваться остатком светового дня. У меня нет ничего, что заменило бы флягу для воды, но я должна идти дальше, так далеко от армии Инвьернов, как смогу, так что я не осмеливаюсь путешествовать вдоль ручья, бегущего на юг. Я пью столько, сколько помещается в желудке, и голод немного ослабевает. Морщась, сдираю с руки бинт, тщательно промываю рану и снова плотно перевязываю. Рубец жжет, и я надеюсь дойти до какой-нибудь деревни раньше, чем инфекция необратимо распространится. Я внимательно разглядываю палец. На деле, я содрала только половину ногтя, и нежная часть уже покрылась коростой. Я отрываю от своей одежды еще лоскут и заматываю палец. Вспомнив наше путешествие через пустыню из Бризадульче, перед отправлением я намачиваю свою одежду, чтобы защитить тело от жара.

Ящерицы разбегаются с моего пути. Гриф-аура кричит высоко в небе, кружась и постепенно сдвигаясь на север, против фронта облаков. Я шагаю вперед с новыми силами. Раны на руке ноют, палец болит, но я не перестаю улыбаться на ходу. Я сбежала из армии Инвьернов. Я предстала перед лицом плена, колдовства, меня даже начали пытать, и все же я сбежала. И во многом благодаря моему Божественному камню. Меня должны были парализовать чары анимага, меня должен был сжечь амулет, который я теперь ношу на собственной шее. Но его магия на меня не подействовала, и все потому, что мой Божественный камень защитил меня. Гомерово «Откровение» гласит, что назначение Носителя — победить колдовством колдовство. Возможно, он как раз имел в виду эту таинственную невосприимчивость к магии.

Мне хочется обсудить это с Умберто. Или с отцом Алентином. С внезапным уколом боли я понимаю, что больше всего я хочу поговорить с Хименой. Я уже отчаялась увидеть ее снова, еще раз ощутить ее крепкие объятия. Надеюсь, что она не получила мое сообщение о том, что со мной все хорошо, только чтобы потом узнать, что я погибла здесь.

Я взбираюсь на каменистый утес и вглядываюсь в потрескавшуюся пустыню. К востоку змеятся горные цепи, которые разделены глубокими каньонами, усыпанными мескитовыми деревьями и можжевельником, истощенным и брошенным, как старый калека. Перед этими огромными землями я чувствую себя такой маленькой и беспомощной. Мое одиночество бьет меня под дых. Улыбка бледнеет, и становится холодно. По привычке я молюсь, чтобы согреться. Но теперь холод приходит не от Божественного камня. Яркая вспышка на севере привлекает мое внимание. Иссиня-черные облака собираются вдали, сопровождаемые равнодушно-холодным ветром.

Я проклинаю себя за то, что намочила одежду. Косме или Умберто знали бы наверняка. Ветер усиливается; влажная одежда больно хлестает по коже. Надеюсь, пойдет дождь. Вода смоет мои следы, а влажная одежда больше не будет проблемой. Но мысль о следах приносит неприятное понимание: я стою на вершине, прекрасно обозреваемая потенциальными преследователями.

Немного скользя, я спускаюсь в сухое русло. Но как долго оно будет сухим? Я вспоминаю предостережение Умберто насчет паводков и изучаю берега в поисках места, где можно было бы укрыться. Солнце село, и цвета превращаются в серый прежде, чем я нахожу крупный камень с небольшим выступом, расположенным под раскидистым можжевельником. Дрожа от холода, я залезаю в укрытие и прижимаюсь к гладкому камню. Хотела бы я иметь при себе огниво и кремень. Или даже тушканчиковый суп Косме. Когда первые крупные капли падают на землю около моих коленей, я начинаю думать, вдруг после моего невероятного спасения мне суждено погибнуть здесь.

Дождь идет всю ночь, ливень сменяется ледяной моросью и наоборот. Слишком темно, и низа оврага не видно, но вода с оглушительным грохотом проносится мимо. Я непрестанно молюсь, и Божественный камень помогает справиться с самым худшим холодом, но мне слишком неудобно спать. И я боюсь, что если задремлю, то скачусь прямо в воду, которая неизвестно насколько поднялась за время ливня. Когда дождь наконец стихает, я решаю переждать ночь, а не карабкаться в темноте. От голода у меня кружится голова, мне холодно и мокро. Я не смогу. Это самая долгая ночь в моей жизни.

Рассвет приносит розоватый свет, мир становится кристально четким, у меня появляются новые силы. Я знаю, что я не воин, что я плохо экипирована для выживания в пустыне. Но я могу найти дорогу. «У тебя мощный ум», — сказал мне однажды предатель Белен. Воспоминание о нем воодушевляет меня еще сильнее. Я должна дойти до отца Алентина, до деревни, и предупредить их.

Овраг теперь заполнен водой, темной и пузырящейся. Я не смотрю туда, выбираясь из своего неудачного укрытия наверх. Моя одежда промокла не смертельно, но достаточно для того, чтобы мне было холодно. Молясь и понимая, что меня хорошо видно, я иду вдоль гребня, предпочитая этот путь возможности утонуть. Голод сжимает мой желудок. Но, в конце концов, у меня вокруг полно воды.

Постепенно поднимаясь, солнце согревает мою спину, и это приносит немного комфорта. И одну идею.

Я останавливаюсь, обдумывая внезапную мысль. По дороге к армии Инвьернов Божественный камень становился холоднее, предсказывая опасность. Когда я отхожу дальше, он согревает мое тело. В течение долгих лет он становился теплее от моих молитв, даже если я обращалась в них к определенным людям. Вполне возможно, что это мой спасительный маяк.

Опасаясь, что камни ненадежны, я внимательно переставляю ноги. Я двигаюсь в западном направлении, дорога идет под уклон, а я надеюсь уловить импульс возрастающего тепла. Проходят часы, прежде чем я замечаю что-то, слабый укол. Может, это фантомное ощущение, вызванное моим отчаянием? Но когда я немного поворачиваюсь направо, укол повторяется. Всего лишь небольшой всплеск тепла в животе, но он приводит меня в такой восторг, что я сбегаю вниз на бережок. Стою в грязи, медленно поворачиваюсь в разные стороны, чтобы уловить сигнал. Руки трясутся от волнения. Может быть, может быть, я переживу это.

Немного ссутулившись, я решительно иду вперед, иногда останавливаясь у воронок в камне, чтобы попить, или прислушиваюсь к Божественному камню, чтобы стремглав броситься дальше, получив импульс тепла. Таким образом я иду несколько часов. Но мой постоянный голод и усиливающийся зуд в предплечье напоминают о понесенных потерях. С каждым шагом ноги наступают на землю так, как будто они сделаны из свинца; взгляд затуманивается, возможно, у меня начинается лихорадка. Мое тело отчаянно хочет отдохнуть, но отдых не будет иметь значения, если я не найду еды и антисептик для раны. Я иду дальше.

Божественный камень посылает все более сильные сигналы, и это хорошая новость, ибо мой разум слишком измотан, чтобы обращать внимание на что бы то ни было. Полдень выводит солнце надо мной, ослепляя и смазывая перспективу, и я начинаю спотыкаться. Я бреду вдоль мягкого гребня, охристой морщины земли. Что-то тонкое ловит мою ногу, и я шагаю в воздух. Ударяюсь плечом, потом бедром. Я не могу дышать, падая вниз в овраг; поле зрения сужается. Шорох скольжения и треск костей стихают. Я все еще слышу их, но как будто издалека, невнятно. А потом я не слышу ничего.

Мои веки дрожат. Свет озаряет мое тело вместе с болью, острой, как кинжал, пробирающей до костей. Я вскрикиваю, и под моей правой грудью легкое как будто загорается огнем.

— Элиза? Ты очнулась?

Голос! Этот прекрасный голос.

— Умберто?

Он легкомысленно смеется, целует меня в щеку, гладит лоб. Он повторяет мое имя снова и снова.

— Я вернулся за тобой, но нигде не мог тебя найти, и лагерь был в панике, и полил дождь, и я даже не мог взять след…

— Умберто, я страшно хочу есть, — когда я открываю рот, боль бежит от челюсти к затылку. Не знаю, как я смогу жевать.

— О! Конечно, есть вяленое мясо и…

— Мягкое…

Я слышу, как он что-то ищет. Вода льется из кожуха.

— Суп. У меня не так хорошо выходит, как у Косме, но я сделаю.

Я позволяю ему заботиться обо мне и закрываю глаза, счастливая от того, что выжила. Потягиваю ступни и руки, чтобы разобраться, где болит. Постоянно болит повсюду, но особенно плохо в области ребер и в левом виске. Я лежу ничком, что-то мягкое подложено мне под шею, ремень прижимает правую руку к телу. Неподалеку потрескивает костер. Впервые за много дней я в благословенном тепле.