Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь

• Название: Пока мы не встретимся вновь
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: Вагриус, ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0221-2

Две сестры, такие разные и в то же время похожие, от своей матери обе унаследовали красоту и страсть к авантюрам. Старшая пошла по стопам матери, выбрав яркую жизнь голливудской звезды, а младшая мечтает о небе и не представляет своей жизни без самолетов. До поры до времени она даже не подозревает, что летчик, которому она однажды спасла жизнь, станет ее судьбой.

Сестрам придется многое преодолеть, испытать любовь и измену, безумную страсть и горечь потерь прежде, чем они обретут то, ради чего стоит жить, и найдут свое счастье.

---

Покончив с омарами, Фредди с выражением полного удовлетворения стала приводить себя в порядок, воспользовавшись свежей салфеткой и широкой чашей, заполненной теплой водой, в которой плавали дольки лимона. Вымыв лицо и руки, она сняла салфетку; щеки ее сияли как у только что вымытого младенца.

— Тебе ватрушку или мороженое? — спросила Фредди.

— И то и другое, — ответил Дэвид и, наклонившись, поцеловал ее в губы. Фредди задохнулась от изумления. — Мне нравятся девушки, умеющие наслаждаться омаром, — объяснил он.

— Так нравятся, что ты целуешь их?

— Конечно. — Дэвид снова поцеловал Фредди. Его очки ударили ее по носу. — Извини, пожалуйста, — сказал он.

— Сними очки, — попросила Фредди.

— Тогда я не смогу видеть тебя.

— Ты и так знаешь, как я выгляжу.

— Иначе, чем сейчас, когда ты счастлива. Ты ведь счастлива, правда, Фредди?

— Да, — помедлив, ответила она.

— Но не вполне?

— Нет… не вполне… — сказала Фредди. Она старалась честно оценить свои чувства, которых не понимала, не могла понять и не хотела думать об этом. — С этим, наверное, ничего нельзя поделать, я думаю… что я… несколько угнетена… целым рядом причин… это сложно… вероятно, это пройдет само собой. Полагаю, это вопрос времени. Дэвид, дело в том, что я счастлива именно в данный момент. И была счастлива с той минуты, как мы вошли сюда, и это ощущение я буду помнить долгое время. Другое дело… моя беда, но это не твоя проблема.

— Нет, моя.

— Почему? Ты говорил, что я готова к возвращению домой. Ты вытолкнул меня из гнезда. После того как я успешно атаковала омара, наверное, нельзя сказать, что я слишком слаба для решения других проблем. Мне еще нужна помощь врача?

— Практически — нет. Но я хочу продолжать заботиться о тебе.

— Как? — озадаченно спросила Фредди.

— Я хочу… хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Не говори «нет». Вообще ничего не говори! Не говори, что я не понимаю, о чем прошу. Не говори, что глупо просить руки девушки после одного свидания и двух поцелуев. Ты вправе это сказать, ведь все произошло именно так. Знаешь, никогда раньше я не поступал импульсивно. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. Я также понимаю, что слишком тороплю тебя, хотя и не должен этого делать, но ничего не могу изменить. Я хочу, чтобы ты знала, что я чувствую и всегда буду чувствовать, но я не тороплю тебя, просто скажи мне о своем решении… когда обдумаешь. Все, больше ни слова.

— Великодушно, — тихо заметила Фредди. — О чем же мы будем говорить на следующем свидании?

24

Ньюйоркцы всегда очень гордились красотой своего города, и Бруно охотно соглашался с ними. Был ли Манхэттен более культурным и интеллектуальным, чем Лондон, более богатым и величественным, чем Рим, более драматичным или даже более романтическим, чем Париж? Да, все именно так! Какие бы достоинства города ни выставлялись, он легко и даже почти искренне соглашался с этим. Так размышлял Бруно де Лансель, мчась в такси на обед, который устраивал Джон Аллен как-то вечером в начале октября 1951 года.

Мари де Ларошфуко вернулась после летних каникул, проведенных ею в долине Луары, свободная и не связанная никакими обязательствами, как и в июле, когда Бруно провожал ее в Иль-де-Франс. После возвращения Мари Бруно старался проводить с ней каждый выходной день. Правда, она отказывалась от всего, кроме вечерних экскурсий и посещения маленьких ресторанчиков. Мари упомянула, что ее семья очень разочарована тем, что непредвиденные дела помешали ему приехать летом во Францию.

— Мама сказала, что очень хотела бы познакомиться с вами после того, что я рассказывала, а мои братья надеялись поиграть с вами в теннис… в общем, нам вас не хватало, Бруно. Не огорчайте нас опять, — мягко и полунасмешливо сказала Мари, бросив на него быстрый застенчивый взгляд, и Бруно, который был склонен улавливать поощрение в каждом ее теплом слове, придал этому особое значение.

Сегодня отмечали день рождения Мари, и Бруно потратил всю неделю на поиски подарка, не слишком дорогого, по ее понятиям, но достойного внимания этой независимой девушки. В конце концов он остановился на первом издании «Алисы в Стране Чудес». Эту книгу она обожала, что было недоступно пониманию Бруно, хотя сам он прочел ее с пристрастным интересом влюбленного, надеющегося подобрать ключик к предмету обожания. Книга стоила очень дорого, но он полагал, что Мари не догадается об этом.

Бруно сидел в гостиной Алленов. Он был взволнован, но узнав, что список гостей составляла Мари, а не миссис Аллен, подавил приступ ревности. Его встретила Сара Аллен, сказав, что Мари одевается.

— Мари так устает от этого ужасного метро, пока добирается из университета — и сегодня, и каждый вечер… поэтому я устраиваю скромный обед, и кроме вас она разрешила мне пригласить лишь двенадцать ее приятелей. Мне очень хотелось устроить для Мари настоящий бал… ведь у нее так много друзей… но она сочла это слишком хлопотным.

«Итак, кроме меня, еще двенадцать человек», — подумал Бруно, когда прибыли гости. Четверо из них — любимые преподаватели Мари с женами; молодая пара: дочь Алленов Джоан с женихом; еще две супружеские четы, однокурсники Мари. Кроме Бруно пришел еще один холостяк с девушкой, подругой Мари. Они явно были в близких отношениях. Этих людей Бруно встречал и раньше. И вдруг, не веря самому себе, он понял, что здесь он единственный неженатый (даже ни с кем не связанный) мужчина. Она выбрала его… или предоставляет ему возможность выбрать ее? А может (для Мари это было вполне вероятным), она так наивно давала понять, что в этом кругу чувствует себя в Нью-Йорке как дома. Но это приглашение может означать, что он — не более чем один из близких друзей, как и все остальные. Бруно лично точно не знал, он догадывался. Может быть, и никогда не узнает.

Бруно угрюмо стоял в углу. Черные брови изгибались дугой над красивым носом, а пухлые губы сжались от гнева, смущавшего его самого. В комнату вошла Мари в длинном изящном платье из тяжелого белого шелка. Длинные черные волосы были прекрасно уложены и подчеркивали горделивую стройность шеи. В ушах — длинные серьги со сверкающими бриллиантами, обрамлявшими крупный рубиновый кабошон; массивную брошь Мари приколола в середине лифа, там, где виднелась матовая кожа.

Столь юная девушка, как Мари, могла позволить себе надеть такие драгоценности лишь потому, что они были фамильными. Впрочем, Мари держалась так же свободно, как в обычных золотых сережках. Волнуясь, Бруно кусал губы. Он страшно разозлился, когда Мари появилась в этих драгоценностях, к которым он не имел никакого отношения. Она не смеет надевать ничего, кроме того, что он сам подарил ей; она никогда не должна удивлять ничем — как бы прекрасно это ни было. О, он научил бы ее, если бы она принадлежала ему!

Обед был долгой и мучительной пыткой для Бруно, оказавшегося на противоположном от Мари конце стола. Сидя между Джоном Алленом и одним из своих преподавателей, она казалась счастливее и оживленнее, чем обычно. Когда за столом шестнадцать человек, общий разговор не возникает, поэтому Бруно пришлось уделять внимание своим соседям, но при каждом удобном случае он поглядывал на Мари, хотя и был учтив с леди, сидевшими справа и слева от него. Мари не посадила его рядом с собой. Но, может быть, не она рассаживала гостей, а только составила их список. Мари и не пытается встретиться с ним взглядом, мрачно подумал Бруно, расправившись с именинным тортом. Ни одна из его любовных историй не требовала от него стольких усилий и изобретательности, как ухаживание за этой простодушной Мари де Ларошфуко. О, будь он ее учителем, он показал бы ей, как выделывать с ним такие штучки.

Кофе и бренди после обеда подавали в гостиной. Бруно попытался сесть рядом с Мари, но это место вдруг занял один из преподавателей — не тот, что сидел с ней рядом за обедом. На вид ему не больше тридцати пяти, прикинул Бруно, злобно изучая этого профессора, знатока китайской керамики. Он не выглядел замшелым и суетливым, какими представлял себе Бруно всех этих ученых. Вероятно, он из хорошей семьи и, судя по элегантности его жены, имеет солидный доход. Мари весело смеялась, разговаривая с этим светловолосым профессором, и парировала его замечания об аспирантуре как таковой. Не выдержав, Бруно повернулся и вышел с гримасой мстительной ревности, исказившей его лицо.

Так вот почему она вернулась сюда, а не завела поклонника во Франции! Что ж, может, она и любила этого профессора, разделявшего ее интересы, и пригласила его с женой для отвода глаз. К каким же ухищрениям они прибегают, чтобы встретиться друг с другом, думал Бруно, прекрасно зная, как легко его любовницы обводили вокруг пальца своих мужей. Где же они встречаются? В библиотеке или в залах, где выставлены фрагменты керамики, потом вместе ужинают, а после… Нет!