Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь

• Название: Пока мы не встретимся вновь
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: Вагриус, ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0221-2

Две сестры, такие разные и в то же время похожие, от своей матери обе унаследовали красоту и страсть к авантюрам. Старшая пошла по стопам матери, выбрав яркую жизнь голливудской звезды, а младшая мечтает о небе и не представляет своей жизни без самолетов. До поры до времени она даже не подозревает, что летчик, которому она однажды спасла жизнь, станет ее судьбой.

Сестрам придется многое преодолеть, испытать любовь и измену, безумную страсть и горечь потерь прежде, чем они обретут то, ради чего стоит жить, и найдут свое счастье.

---

За долгую историю Парижа ни чума, ни коронации, ни революции, ни волна раболепия или террора не могли сравниться с той массовой истерией и неистовством, которые охватили город в середине августа 1944 года. Дикие слухи и безотчетная тревога носились в воздухе, как снежные хлопья во время пурги. Мосты были забаррикадированы германскими войсками, но люди каким-то образом просачивались мимо них и так же быстро исчезали, как и появлялись. Ожидание, страх и замешательство были написаны у всех на лицах.

Освобождение не за горами! Через два с лишним месяца после американцев англичане, канадцы и «Свободная Франция» высадились в Нормандии. Наконец-то освобождение не за горами! Нет, освобождения не будет! Эйзенхауэр обойдет город, оттесняя немцев к Рейну. Ничто не может помешать освобождению! Генерал Леклерк не подчинится Эйзенхауэру и пойдет на Париж!

Слухи передавались из уст в уста; не верили ничему и верили всему; атмосфера ликования сочеталась со смутными признаками мятежа. Забастовку начали железнодорожники. За ними последовали работники метро. Полицейские вернулись в свои управления. Тысячи людей оставались в немецких концлагерях. На улицах расстреливали французских подростков, взявшихся за оружие. Выстрелы — то ли немецкие, то ли французские — раздавались отовсюду: с улиц, с крыш домов, из окон. Кровь заливала тротуары и перекрестки. Это походило на какой-то массовый бред. Что происходило? Знал ли кто-нибудь?

Двадцатого августа генерал Дитрих фон Холтиц капитулировал, пообещав не разрушать Париж, как того требовал Гитлер, в обмен на разрешение вывести своих людей. Но восстание неудержимо набирало силу. Неопытные снайперы атаковали группы германских солдат. Газеты Сопротивления, выходившие несколько лет подпольно, теперь открыто продавались, хотя покупатели подвергали себя риску. Солдаты французских внутренних войск пытались отбить здание муниципалитета.

«Континенталь» перешел в руки французов, и съемки прекратились. Дельфина, жившая неподалеку от штаб-квартиры гестапо на авеню Фош, старалась не выходить из дома и осталась совершенно одна. Виолет, Элен и Аннабел не рисковали показываться на улице и манкировали своими обязанностями, а соседи, не более осведомленные, чем Дельфина, позакрывали даже ставни. Выглядывая в окно, Дельфина не видела признаков жизни на опустевшей улице.

К двадцать второму числу, кроме нескольких бутылок вина, в доме не осталось ничего съестного, даже корочки черствого хлеба. К середине следующего дня Дельфина так проголодалась, что решила отправиться на ближайшую торговую улицу и купить продукты. Она не ходила в эти магазины лет сто и даже не знала толком, где булочная. Поискав самую неприметную одежду, Дельфина надела довоенную хлопчатобумажную голубую юбку с красным поясом и белую блузку без рукавов. Боясь, чтобы ее не узнали, она решила обойтись без косметики и причесалась так, что волосы почти закрывали ее лицо.

Пройдя мимо пустого, почему-то закрытого домика сторожей и свернув на главную улицу, Дельфина ощутила неестественную сюрреалистическую тишину и вдруг подумала об угрожающей ей опасности. «Может, все ушли из города? — размышляла она. — А у остальных хватило здравого смысла оставаться дома и выжидать? Конечно, у них тоже кончилась еда, или у них хватило сообразительности припасти немного провизии?»

На торговой улице оказались открытыми лишь два магазина, и Дельфина на свои карточки купила две вялые репы, луковицу и три черствых булочки. Одну из них она съела по дороге домой. Она шла, держась в тени домов, очень быстро. К счастью, вскоре она оказалась в относительной безопасности Вилла-Моцарт, и тут Дельфина бегом помчалась к своему дому. Задыхаясь, она достала из кармана ключ от входной двери и собиралась уже вставить его в замочную скважину, как вдруг из-за угла дома показались двое мужчин. Страх сжал ее сердце. Они были бродягами, заросшими, в лохмотьях, страшными.

— Нет, пожалуйста, не надо, — прошептала Дельфина, слишком напуганная, чтобы закричать. Она оглянулась в безумной надежде на помощь, хотя и понимала, что ей неоткуда прийти. Она протянула бродягам свою сумку, решив предложить им еду, чтобы избежать опасности, но они приближались к ней. Она чувствовала их отвратительный запах.

— Все в порядке, — охрипшим голосом сказал один из них.

— Что?

Дельфина отшатнулась, поняв: слишком поздно — они видели ключ в ее руке.

— Твой наряд, — сказал бродяга прерывающимся голосом, — простой, патриотичный — то, что надо, крошка…

— Арман!

— …чтобы приветствовать солдата… дома…

Он обмяк в ее руках.

Двадцать пятого августа по приказу генерала Омара Брэдли в Париж вошли две дивизии: Вторая французская под командованием генерала Леклерка и двенадцатый полк четвертой американской дивизии в сопровождении сто второго американского кавалерийского полка.

Плача и смеясь, жители Парижа выбегали из домов и вливались в ликующий поток, захлестнувший улицы. Во всех церквах звонили в колокола, а де Голль, облеченный правом провозгласить республику, заявил: «Республика никогда не прекращала своего существования».

Полковник Поль де Лансель был членом группы, сопровождающей де Голля. Он помог воплотить идею Густава Мутэ об использовании во время высадки союзников карт из путеводителей 1939 года. Они содержали бесценную подробную информацию. Поль не мог соединиться с Шампанью по телефону, поскольку она все еще была оккупирована немецкими войсками. Спустя три дня, узнав, что третья армия генерала Паттона освободила Эперне, Поль решил одолжить американский джип и поехать к родителям.

Ему удалось выкроить несколько часов и повидать Дельфину. Она так обрадовалась неожиданному приходу отца, что чуть не сбила его с ног. Дельфина была счастлива, но, встретившись с Арманом Садовски, Поль понял истинную причину ее счастья.

Дельфина, легкая и хрупкая, выхаживала своего вернувшегося солдата и его друга-нормандца по имени Жюль, заставляя женщин, помогавших ей по хозяйству, бегать по всей округе в поисках продуктов. Она сама варила суп, кормила им с ложечки высокого, очень худого и изможденного человека. Он проводил все время в ее спальне, и Дельфина разрешала ему только есть и отдыхать.

— Она и дома так командовала? — спросил Арман Садовски Поля, признавшись ему как мужчина мужчине, что при всей слабости мог бы бриться самостоятельно.

— Да, — ответил Поль. — Но всегда из лучших побуждений.

Поль сразу почувствовал себя легко с этим человеком, о существовании которого только что узнал. Дельфина просила Армана рассказать Полю о том, как ему удалось бежать, но Садовски успел сказать только одно: «Это было глупое везение…» — и тут же уснул. Позже Дельфина сообщила Полю немногие известные ей подробности о побеге Армана с шарикоподшипникового завода в Швейнфурте, где он работал несколько лет, уцелев лишь потому, что немцам нужна была бесплатная рабочая сила. Во время одной из бомбардировок американскими самолетами этого огромного завода Садовски и его друг Жюль, оба кое-как говорившие по-немецки, оделись в форму убитых немецких охранников и проделали опасный путь через Германию во Францию.

Смешавшись с толпами беженцев, оставшихся без крова после круглосуточных бомбежек союзной авиации, они оказались на французской территории. Им помогали крестьяне и члены местных отрядов Сопротивления. Они же снабдили их одеждой.

Переходя от одного отряда Сопротивления к другому, они медленно продвигались к Парижу, прячась от немецких патрулей, которые могли потребовать у них документы.

— Это не везенье, папа, а чудо, — сказала Дельфина, с любовью склонившись над Арманом, и Поль понял, что его некогда легкомысленная, капризная и своенравная дочь стала совсем иной женщиной, силу характера которой ему еще предстоит узнать.

Поль послал короткую весточку Еве, сообщив ей, что Дельфина жива и здорова, а затем ранним утром отправился в путь, в Шампань. Дорога оказалась более долгой, чем он предполагал: в каждой деревне его джип останавливала возбужденная толпа и так бурно приветствовала его, будто он был сказочным героем. Только к середине дня Поль добрался до въезда в замок. Он немного помедлил, прежде чем выйти из машины, вспомнив разговор с Евой в 1938 году после Мюнхена. Тогда он так глупо решил повременить с поездкой во Францию до весны. Дела в консульстве задержали его еще на несколько месяцев, а потом, к ужасу всего мира, его страна погрузилась в беспросветный мрак оккупации.

Вот уже больше десяти лет не ступал Поль на землю Шампани. Вероятно, в Вальмоне случилось что-то ужасное, думал Поль, минуя пустынные виноградники, на которых не увидел ни одной живой души. Ворота были распахнуты, но никто не вышел встретить гостя.

Переступив порог отчего дома, Поль направился прямо на кухню, но так никого и не встретил. Он быстро обошел гостиные и спальни. Пустой замок был погружен в молчание, как заколдованный, хотя повсюду Поль видел признаки жизни. Совершенно очевидно, что немцев здесь не было. Вернувшись к дверям, Поль остановился, глубоко встревоженный, но вдруг заметил группу людей, вытянувшихся цепочкой и одетых во все черное. Они медленно двигались к дому. От толпы отделилась старая женщина и, ковыляя, поспешила ему навстречу.