Артем Рудаков - Лаки Лючано: последний Великий Дон

• Название: Лаки Лючано: последний Великий Дон
• Автор: Артем Рудаков
• Издательство: Издательство ЭКСМО-Пресс, Издательство ЭКСМО-МАРКЕТ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004471-2

Ему удалось пережить таких монстров итальянской мафии, как Аль Капоне, Вито Дженовезе, Фрэнк Айяле. Высоко поднявшись во времена «сухого закона», этот сицилиец стал еще при жизни человеком-легендой. Да, он сделал свои миллионы на героине, игорных и публичных домах, но самые известные американские политики и бизнесмены почитали за честь встретиться с ним. Он был последним Великим боссом «Коза Ностры», человеком, которого боялись и уважали гангстеры всего мира. В его жизни было все — бедность и роскошь, любовь и тюрьма, большая кровь и большие интриги…

---

Бо сунул в карман револьвер и вышел на улицу. Возле подъезда стоял автомобиль с потушенными фарами. Дверцы распахнулись. Из машины вышли трое мужчин. Узнав их, Бо сразу ослабел.

— Сволочь! — взвизгнул Голландец и вцепился ему в горло. Неизменные телохранители Розенкранц и Ландау с оружием наготове стояли рядом. Хотя Бо был на голову выше Шульца и по крайней мере в два раза шире в плечах, он даже не пытался оказать сопротивление — настолько силен был внушаемый Голландцем страх.

— Сволочь мокрожопая! — вопил Датч, яростно встряхивая белого как мел Бо Уайнберга. — Подонок, мразь недоношенная, ты что думал, я ничего не узнаю?!

С перекошенным от ненависти лицом Шульц выхватил «кольт» и шесть раз выстрелил Бо в живот. Без единого звука тот мешком рухнул на тротуар. Взбесившийся Шульц пинал ногами лицо мертвеца до тех пор, пока оно не превратилось в кровавую кашу. Розенкранц и Ландау тревожно оглядывались по сторонам, но вмешаться не осмеливались. Наконец, отведя душу, Шульц приказал:

— Утопите этот кусок говна. Только так, чтобы он не всплыл.

Тело Бо Уайнберга залили бетоном и бросили в Гудзон. Вода тихо всплеснула. Круги разошлись за две минуты.

— Был Бо и нету, — глядя в воду, задумчиво изрек Лулу Розенкранц.

Расправившись с предателем, Датч Шульц потребовал созыва Высшего Совета. На сходке он довольно резко заявил, что Тома Дьюи нужно убрать. Мнения разделились. Но большинство присутствующих все же высказались «за». Лаки Лючано поручил это дело Альберту Анастасиа.

За голову прокурора была назначена щедрая награда — пятьдесят тысяч долларов. Анастасиа пустил по следу Дьюи команду убийц. Они выяснили, что прокурора хорошо охраняют полицейские в штатском, из дома он почти не выходит, однако регулярно обедает в одном и том же драгсторе, а после трапезы обязательно выходит в туалет — сполоснуть руки. Для гангстеров это был шанс, поскольку они узнали, что охранники Дьюи остаются за дверью. Киллеры собирались спрятаться в туалетных кабинках, застрелить прокурора из пистолетов с глушителями, а затем спокойно скрыться.

Разработанный Альбертом Анастасиа план был утвержден Высшим Советом. Убийство Дьюи назначили на четверг 20 октября 1935 года. Но в тот день произошел непредвиденный случай: первый раз в жизни прокурор направился в «Уотворт билдинг», минуя свой излюбленный драгстор. Суеверный Лаки Лючано увидел в этом недобрый знак и решил аннулировать заказ. Тогда разъяренный Шульц заявил, что сам займется «этой задницей Дьюи» и лично прикончит его.

Боссы встревожились. Убийство Дьюи могло вызвать небывалое возмущение общественности. И тогда Чарли Луканиа предложил:

— Этого кретина надо остановить, пока он не свалял дурака. Есть только один способ, Альберт, — обратился он к Анастасиа. — Срочно подготовь людей. Я хочу иметь шкуру Датча Шульца.

— Давно пора, — проворчал Лепке Бачелтер.

— Думаю, это будет самое правильное, — присоединился Фрэнк Костелло. Против выступил один только Торрио:

— Вы совершаете большую глупость, ребята. Сейчас Датч для нас что-то вроде громоотвода. Пока бравый прокурор Дьюи возится с ним, мы в безопасности. Но как только Датч исчезнет, Том Дьюи пошире раскроет свою пасть, чтобы проглотить кого-нибудь еще. А знаете, кто будет следующим?

Торрио повернулся к Лаки:

— Следующим будешь ты, Чарли.

Но жадность оказалась сильнее благоразумия. Каждый из боссов заранее прикидывал в уме, какой кусок территории Датча положит себе в карман. Участь Артура Флегенхаймера была решена.

23 октября 1935 года Датч Шульц со своими подручными Абадаббой Берманом, Эйбом Ландау и Лулу Розенкранцем на весь вечер арендовал ресторанный зал «Палас чоп хаус» в Ньюарке. Они пили, ели, играли в карты и не подозревали, что с улицы за ними наблюдают две пары внимательных глаз. Один из «следопытов» вышел из машины и куда-то позвонил. Примерно через десять минут в туннель Холлэнд нырнул неприметный черный лимузин. Машину вел Алли Танненбаум по прозвищу Пигги, личный шофер Лепке Бачелтера. Кроме Танненбаума, в автомобиле находились двое профессионалов, входившие в десятку самых высокооплачиваемых киллеров «Корпорации убийств» — Биг Чарли Уоркман и Менди Вейсс. Они уже договорились, что Большой Чарли возьмет на себя Голландца, а Менди должен прикрыть его от огня Розенкранца и Ландау.

Остановив лимузин возле ресторана «Палас», Алли Танненбаум не стал выключать мотор. Без тени волнения на лице Чарли Уоркман вышел из машины. Вейсс чуть замешкался, вставляя обойму в свой «магнум». Большой Чарли выудил из кармана плаща огромный «смит-вессон» 45-го калибра и взвел курок.

— Готов? — тихо спросил он у Менди.

— О’кей, — твердо ответил тот.

— Пошли!

Убийцы ворвались в ресторанный зал. Занят был единственный столик. Трое подручных Шульца увлеченно играли в клоб. Услышав шум открывшейся двери, Эйб Ландау оторвался от карт. Его глаза расширились от ужаса. Посреди зала, широко расставив ноги, стоял Чарли Уоркман и двумя руками сжимал рукоять пистолета. Гулко прогремел выстрел. Тяжелая пуля попала прямо в сердце Эйбу Ландау. Взмахнув руками, он рухнул на пол. Лулу Розенкранц вскочил на ноги. Выстрел! Еще один. Первая пуля перебила плечо, вторая ударила точно в лоб. Розенкранц опрокинулся на пол вместе со стулом. Рыхлый толстяк Авраам Берман пронзительно завизжал, закрывая голову руками. Так визжат перед смертью свиньи, которых мясники режут на тушенку.

— Где твой босс? — ледяным голосом спросил Чарли Уоркман.

— Нет! Нет! Нет! — вопил Абадабба. Подскочив к нему, Биг Чарли как следует его встряхнул:

— Где-е босс, жирная сволочь?!

— В ту… в ту… але… те, — с трудом выдавил Берман. Язык и губы не слушались его. Приставив ствол к затылку Бермана, Биг Чарли нажал на спуск. Пуля 45-го калибра проделала огромную дыру в черепе главного бухгалтера Шульца. Абадабба Берман так и остался лежать, навалившись жирной грудью на стол. Все это произошло в считанные секунды. Менди Вейсс даже не выстрелил ни разу.

Хладнокровный и собранный, Чарли Уоркман направился в туалет. Он приоткрыл дверь как раз в тот момент, когда Датч Шульц застегивал брюки. Голландец обернулся на скрип двери и сразу получил две последние пули, оставшиеся в барабане Уоркмана.

Большой Чарли знал, что попал. Достреливать уже не было времени. Он закрыл дверь и вместе с Вейссом побежал к машине. Автомобиль с убийцами рванул с места и исчез.

Пули попали Шульцу в грудь и в бок. Смертельно раненный, он выполз в общий зал, где его и обнаружила прибывшая полиция.

Датч Шульц прожил еще двадцать часов. Все это время полицейские выпытывали у него имена убийц, а он требовал католического священника. Ничего не добившись, детективы ушли. Начальник охраны сержант Махони все же позвал священника. Святой отец отпустил Шульцу грехи, но не удержался, чтобы не сказать: «Тебе это не поможет, сын мой».

— Я знаю, — прохрипел Шульц. Начиналась агония. Глаза когда-то грозного гангстера быстро стекленели. Через три минуты Артур Флегенхаймер умер.

Глава 15 Процесс над мафией

Тысячу раз был прав старый пройдоха Торрио, называя Датча Шульца громоотводом. Все получилось так, как он прогнозировал. Было очень опасно выдергивать добычу из зубов прокурора Дьюи. Аппетит от этого не затихает, а разыгрывается еще сильнее. Неутомимый прокурор занялся расследованием деятельности Джимми Хиннеса. «Политическая коррупция, — подчеркивал он в беседах с журналистами, — наиболее опасна именно потому, что разлагает не отдельных представителей той или иной ветви власти, а всю систему государственного управления в целом».

Прокурору не пришлось прилагать особых усилий для разоблачения демократа номер один, поскольку Хиннес был в грязи по уши. Дьюи ограничился тремя пунктами обвинения: участие в преступной деятельности (о чем свидетельствовали выписки из банковских счетов), злоупотребление властью в незаконных целях (что подтверждалось многочисленными фактами получения ценных подарков от боссов преступного мира) и, наконец, оскорбление общественной морали[35] (по факту неоднократного участия Хиннеса в застольях отъявленных гангстеров). Арест всемогущего политика стал причиной паники в «Таммани-Холл». Желая добить этот «рассадник коррупции», Дьюи предъявил обвинение в связях с организованной преступностью еще тридцати партийным функционерам высшего и среднего звена. Республиканская партия решила сделать ставку на молодого атторнея, имеющего столь широкие политические перспективы. Судья Медалл, считавший Дьюи своим протеже, предложил включить его в состав кандидатов-республиканцев на выборы губернатора штата Нью-Йорк. Как только было получено согласие Дьюи вступить в республиканскую партию, партийная машина пришла в движение. Сенаторы-республиканцы направили открытое письмо министру юстиции, в котором выражали озабоченность криминогенной ситуацией, создавшейся в стране, в связи с чем предлагали произвести в аппарате правосудия некие кадровые перестановки. Губернатор Лиманн и мэр Ла Гардиа, желая погреться в лучах славы Дьюи, направили в Вашингтон аналогичные письма, о чем не замедлили заявить в прессе. И вот в декабре 1935 года Том Дьюи был назначен окружным прокурором Манхэттена. Как говорилось в распоряжении министра юстиции: «за особые заслуги перед правосудием и американским народом». В свете этих событий интересна позиция президента Рузвельта. Придя к власти благодаря содействию лидеров «Таммани-Холл», он с готовностью поддержал решение министра юстиции и направил Дьюи телеграмму, в которой поздравлял его с успешным завершением процесса над «самыми злостными политическими коррупционерами, дискредитирующими американскую демократию». Вот и выходит, что политика — это искусство гениально предавать и обманывать.