Артем Рудаков - Лаки Лючано: последний Великий Дон

• Название: Лаки Лючано: последний Великий Дон
• Автор: Артем Рудаков
• Издательство: Издательство ЭКСМО-Пресс, Издательство ЭКСМО-МАРКЕТ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004471-2

Ему удалось пережить таких монстров итальянской мафии, как Аль Капоне, Вито Дженовезе, Фрэнк Айяле. Высоко поднявшись во времена «сухого закона», этот сицилиец стал еще при жизни человеком-легендой. Да, он сделал свои миллионы на героине, игорных и публичных домах, но самые известные американские политики и бизнесмены почитали за честь встретиться с ним. Он был последним Великим боссом «Коза Ностры», человеком, которого боялись и уважали гангстеры всего мира. В его жизни было все — бедность и роскошь, любовь и тюрьма, большая кровь и большие интриги…

---

— Уведите арестованного! — коротко бросил атторней.

Через пятнадцать минут Датч Шульц оказался в камере. Но арест не беспокоил его так, как пошатнувшаяся власть в Организации. Чтобы напомнить подчиненным о себе, Голландец решился на карательную акцию. Из тюрьмы Райкерз-Айленд он отдал приказ убрать Пола Бергера, который, пользуясь отсутствием босса, слишком усердно запускал лапу в банк и присваивал большую часть дохода от лотереи «числа» в западном секторе.

…Пол Бергер проснулся очень поздно. Хотя во рту ощущалась страшная сухость и голова изрядно побаливала, воспоминания о прошедшей ночи доставляли ему удовольствие. Сначала дружеская пирушка в ресторане «У Натана», потом — девки… Рулетка… Снова девки… Целое море шампанского… От пятнадцати тысяч осталось только несколько сотен. Впрочем, впереди долгий игровой день. Кусков пять-шесть сегодня еще набежит. Держась пальцами за виски, Бергер поплелся в ванную, однако его остановил громкий стук в дверь. На всякий случай вытянув из-под подушки револьвер, Бергер спросил:

— Кто там?

— Лулу! Открывай!

— Какого хрена?! Я только что встал.

— Берман собирает всех банкиров. Пошевеливайся, мать твою.

Бергер сердито чертыхнулся. Похоже, душ ему не светит.

— Пол, в чем дело, открывай! — крикнул Лулу Розенкранц.

С тяжелым вздохом Бергер снял цепочку. Лулу Розенкранц вошел в квартиру. Бергер не заметил, как из рукава в ладонь телохранителя Шульца скользнул стилет. Вслед за Розенкранцем порог перешагнул Эйб Ландау. Только тогда Бергер почуял неладное. Дрожащей рукой он полез в карман халата, но тут же острое стальное жало обожгло предплечье. Рука повисла как плеть. Розенкранц нанес новый удар — в живот. Захрипев, Бергер сполз по стене на пол. Халат на животе мгновенно почернел от крови. Эйб Ландау тоже вынул стилет и ударил в промежность, прямо в мочевой пузырь. Бергер взвыл от страшной боли и судорожно забился на полу. Ландау и Розенкранц трудились над ним не покладая рук. Тонкие, похожие на иглы лезвия стилетов не ранили до смерти, но причиняли адскую боль.

— Заткни ему пасть, чтобы не орал, — деловито распорядился Розенкранц. Эйб Ландау порылся в карманах и ладонью затолкал в рот Бергеру скатанные в комок несколько бумажек по одному доллару.

— Слышишь, Пол! — крикнул он. — Датч просил тебе передать, чтоб ты подавился его деньгами.

Лулу Розенкранц неторопливо выколол Бергеру сначала левый, затем правый глаз.

— Хватит с него. — Эйб Ландау вытащил из кобуры под пиджаком тяжелый «кольт» 45-го калибра и прицелился. Розенкранц ударил его по руке:

— Ты что делаешь, придурок?! От выстрела из этой штуки весь дом встанет на уши!

Ландау опустил оружие. Лулу достал свой «смит-вессон» 38-го калибра с глушителем. Пол Бергер неподвижно лежал на полу в луже крови. Он был без сознания. Лулу Розенкранц направил ствол ему в голову и дважды нажал на спусковой крючок. Легкие хлопки никто не услышал. Две пули разнесли Бергеру череп.

— Датч хотел, чтобы об этом узнали все, — сказал Лулу.

— Я сейчас позвоню в полицию. — Эйб Ландау аккуратно перешагнул через труп, накинул на ладонь платок и снял трубку. Сообщив об убийстве, он сказал:

— Все, валим отсюда.

Убийцы поспешно покинули квартиру.

Верховный Суд удовлетворил кассацию министра финансов Моргентау и назначил повторное рассмотрение дела Шульца в суде первой инстанции. Ричард (Дикси) Дэвис подал встречное ходатайство о проведении процесса вне города Нью-Йорка, которое также было удовлетворено. Губернатор Лиманн избрал для суда над Шульцем город Мэлон на севере штата, в пятидесяти милях от канадской границы. «Люблю я маленькие города», — так отреагировал на это Голландец. Внеся залог в размере 75 тысяч долларов, он с чемоданом денег отправился в Мэлон.

Тихий, патриархальный городок, в котором никогда ничего не происходило, вдруг пробудился от летаргического сна. Шульц, играя роль щедрого мецената, устраивал один пикник за другим. Каждый абориген мог выпить сколь угодно виски и пива за его счет. Датч сделал несколько пожертвований в городскую казну, пенсионный фонд местной полиции, обществам охотников и рыболовов. Щедротами гангстера было обойдено только духовенство, так как церковь в Мэлоне оказалась протестантской, а Шульц, несмотря на свое иудейское происхождение, исповедовал католицизм (!). Обиженные священники требовали убрать из города «этого гнусного совратителя». Однако, как известно, глас божий — это глас народный, а вовсе не глас служителей культа. Народ же целиком был на стороне Шульца. Перефразируя известный афоризм Наполеона насчет того, что путь к сердцу солдата лежит через его желудок, можно сказать, что путь к сердцу народа лежит через бутылку. Голландец усвоил эту истину еще со времен «сухого закона». К моменту начала судебного процесса уже никто в городе не мог понять, за что же судят такого классного парня, как Датч Шульц.

Слушание дела началось 10 июля 1935 года. Учитывая настроение общественности, Ричард (Дикси) Дэвис не стал изобретать какие-то новые методы защиты. Как это было в Сиракузах, он представил своего подзащитного в ипостаси невинной жертвы собственных плохих советов и непопулярного прохибишена.

— Ваша честь, господа присяжные заседатели, — с апломбом заявил Дикси, — в любом случае, каково бы ни было решение, которое вы примете по велению совести, хочу вам напомнить, что мистер Шульц искренне готов выполнить свой долг налогоплательщика и внести в государственную казну сто тысяч долларов, хотя и мало вероятно, что с точки зрения закона он должен государству хотя бы один цент.

Присяжные обдумывали свое решение более суток. К исходу тридцать шестого часа старший присяжный Леон Шапен объявил:

— По нашему единодушному мнению, представленных улик недостаточно для вынесения обвинительного приговора. Подсудимый не виновен.

Зал буквально взорвался от криков восторга. Все мужское население Мэлона предвкушало торжественную попойку, которую устроит старина Шульц в честь своего оправдания. И старина Шульц действительно не подкачал. На прощальном банкете он произнес прочувствованный тост:

— Друзья мои, я благодарен вам за вашу единодушную поддержку. Мы вместе утерли нос этим чинушам, которые хотели несправедливо поступить со мной. Я никогда не забуду ваш прекрасный город.

Приехав в Нью-Йорк, Шульц прежде всего направился в отель «Ритц Тауэре». Дорогу в апартаменты Лаки Лючано ему преградил Джо Рао. За плотными дубовыми дверями слышались крики.

— Что там творится? — спросил Датч у Джо Рао.

— Семейная ссора, — вздохнул тот.

Голландец нервно замахал руками:

— Послушай, Джо, мне на это наплевать. Это не мои проблемы. Я хочу поговорить с Лаки. Ты слышал? Срочно!

Рао снова тяжело вздохнул и прислушался.

— Хорошо, я попробую, — не слишком уверенно сказал он и осторожно постучал в дверь. Стучать пришлось еще минуты три, прежде чем перебранка стихла. Разъяренный Лаки открыл дверь и набросился на своего телохранителя:

— Я же сказал тебе, твою мать, я же тебе сказал: меня нет!

— Босс, тут особый случай, — виновато ответил Рао. Увидев Шульца, Лаки невольно запахнул свой шелковый халат.

— Датч? С возвращением, рад тебя видеть. Ну, проходи.

Выпив предложенный коньяк, Голландец сказал:

— Чарли, объясни мне, что случилось с моей организацией?

Он говорил спокойно, не повышая голоса, и это очень не нравилось Лаки, потому что было непохоже на Голландца.

— Власти взялись за тебя слишком круто, — стал объяснять Лючано. — Мы не знали, что с тобой будет, поэтому, чтобы соблюсти твои интересы, пришлось временно разделить твой бизнес между нашими друзьями. Ты понимаешь? Это было сделано для того, чтобы никто не прибрал твою организацию к рукам и не стал тебе поперек дороги.

— Ну, теперь-то я вернулся, — заметил Голландец, — и беру все в свои руки.

Чарли Луканиа ответил не колеблясь:

— Конечно. Ты имеешь на это полное право.

Но его миролюбивый тон не обманул Шульца. Шульц понял, что Высший Совет похоронил его заживо. Бушующую внутри ярость он не мог погасить кровью кого-то из семи главных боссов — это означало неминуемую смерть для него самого. Но был один червяк, которого Датч намеревался раздавить с особым удовольствием.

Заслышав о возвращении босса, Бо Уайнберг не на шутку испугался. Главное, он не знал, как себя вести и что делать. Известно Шульцу, что он ведет двойную игру или нет? Что лучше: исчезнуть, пока не поздно, или сделать вид, будто все в порядке? Бо терялся в догадках и не знал, что его уже ищут люди Голландца.

Датч Шульц просидел возле телефона до самого вечера. Наконец около девяти часов в офис позвонил Лулу Розенкранц и сообщил, что Уайнберга нашли в Ньюарке. Бо пытался связаться с кем-нибудь из членов Высшего Совета, но всюду ему отвечали: «Их нет». Отчаявшийся Бо решил ехать в Нью-Йорк, прямо в «Ритц», к Лаки Лючано и любой ценой добиться аудиенции. Он все еще надеялся получить обещанную защиту и не знал, что Высший Совет давно оформил его в покойники.