Кимберли Лэнг - Фактор страсти

• Название: Фактор страсти
• Автор: Кимберли Лэнг
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-227-04628-4

Из-за нелепого инцидента предвыборная кампания сенатора Маршалла под угрозой. Он поручает своему сыну, Брейди, привлечь на свою сторону виновницу переполоха, Эспин Бридлав. Брейди принципиально не заводит романы со своими служащими, однако для Эспин, которая совершенно не похожа на женщин его круга, он делает исключение…

---

Однако кто-то постучал.

Эспин сползла с диванчика и пошла к двери, гадая, кого это Марго могла впустить. Но кто бы это ни был, хорошо бы он принес немного еды. И если честно, она немного скучала и была не против с кем-нибудь пообщаться.

Эспин страшно смутилась, когда, открыв дверь, увидела Брейди. Здесь. У ее двери. Зачем?

— Мистер Мар… То есть Брейди. Привет. — Она провела рукой по волосам, пытаясь пригладить непослушные кудри. — Что привело вас ко мне?

— Я пришел поговорить с вами.

Хорошо это или плохо?

— Конечно.

Брейди улыбнулся. Ее странная реакция на его присутствие усилилась.

— Вы позволите мне войти?

— Пожалуйста.

Эспин посторонилась. Когда он шел мимо, запах, который она хорошо помнила, коснулся ее ноздрей. Женщина сделала глубокий вдох.

Брейди выглядел спокойным и беззаботным. Сейчас его вроде бы не сердила буря, которую подняла пресса. Но почему он пришел?

— Я немного удивился, обнаружив по вашему адресу магазин. Наверное, удобно жить там, где работаешь.

— Да. И дешево, — добавила Эспин с усмешкой. — Извините меня за беспорядок. — Она протиснулась мимо Брейди, сгребла с диванчика одежду и книги и забросила в шкаф. — Просто мне приходится сидеть дома.

— Я проложил себе путь к вашему дому сквозь толпу, так что понимаю, почему вы прячетесь.

— Наверняка ваше появление подлило масла в огонь.

— Так и было.

Он не стал излагать подробности, но раздражение отразилось на его лице.

Значит ли это, что сейчас она получит нагоняй?

— Пожалуйста, садитесь. Могу я предложить вам попить что-нибудь? Сок? Воду? Травяной чай?

Эспин никак не могла понять, почему Брейди пришел сюда. Этот факт сильнее озадачил, наверное, только репортеров на улице.

В безупречном, сшитом на заказ костюме он выглядел совершенно неуместно на ее шатком диванчике среди пестрых подушек. Лучики солнца, проникая сквозь занавески, отражались от граней зеркала и зажигали на его лице маленькую танцующую радугу.

Брейди отклонил ее предложение, слегка покачав головой. Казалось, он совершенно расслабился: откинулся на спинку диванчика, положил ногу на ногу.

— Там, снаружи, что-то вроде цирка.

Эспин присела на подлокотник диванчика — так далеко от него, как могла.

— Знаете, я рада, что люди стараются обрести голос и что пресса уделяет этому такое внимание, но мне бы хотелось…

Уголки его губ приподнялись.

— Чтобы это происходило где-нибудь еще?

— Вот именно. — Эспин вздохнула. — Это очень плохо с моей стороны?

— Отнюдь. Вам не нравится быть в центре внимания.

— Верно. Есть масса вещей, которые заслуживают хотя бы половины того внимания, которое оказывают мне только потому, что Кирби поступил по-идиотски.

Брейди усмехнулся:

— Я сказал сенатору, что вы искренне верите в то, что делаете.

Он говорил со своим отцом? Не с кем-то из служащих? Ух!

Брейди посмотрел на стоявшую на столике фотографию.

— Это мои родители. — Эспин подала ему фотографию, и он удивленно вгляделся в нее:

— Они действительно прикованы к ограде Белого дома?

— Да. Если вы посмотрите на плечо отца, увидите за ним мою макушку. Он посадил меня в рюкзак.

Брейди поднял бровь:

— Первый протест младенца?

— Третий.

Брейди поставил фотографию на место и покачал головой:

— Значит, наручники — это у вас семейное.

— Нет. Они приковали себя к ограде специально.

— Я имею в виду протесты.

— Ах, это? Да. Родители всегда были активистами. Антивоенное движение, защита окружающей среды, гражданские права — все это достойные цели. Не помню, против чего именно они протестовали, когда был сделан этот снимок.

— Вы хотите сказать, что они приковывали себя не один раз?

Удивление Брейди ее позабавило, но она подавила смешок:

— Именно. Они искренне верят в то, что делают. Хотят добиться перемен.

— А что они говорят об этом? — Он кивнул в сторону окна.

— Они рады, но еще не знают, какая огромная волна поднялась и насколько она вышла из-под контроля. — И Эспин добавила: — Мы не часто общаемся. Они сейчас на Гаити, поправляют здоровье.

— Судя по вашим словам, они хорошие люди.

Ее наполнило чувство гордости.

— Очень хорошие. Самые лучшие, если честно. Хотела бы я обладать их упорством.

— А вы не обладаете?

Нет, из-за чего папа и мама постоянно переживают.

— Мои родители хотят добиться перемен, а это требует жертв. Вы, конечно, понимаете это лучше, чем многие.

Брейди нахмурился:

— Что вы имеете в виду?

— Ваша семья занимается политикой. Они посвятили себя служению народу, высшему благу. — (Брейди, кажется, позабавило это утверждение.) — В душе я оптимистка. Поэтому делаю то, что делаю. И надеюсь, теми, кто занимается политикой, руководит то же самое — желание добиться перемен.

Брейди задумался:

— Теоретически — да. Практически… Ну, как когда.

— Значит, тем более люди должны заставить выслушать себя. Надеюсь, все, что там творится, — Эспин показала на окно, — приведет именно к этому. Больше контактов, честный диалог между людьми и теми, кто, как считается, представляет их интересы.

— Именно поэтому я здесь.

Ах да. Она забыла, что он пришел с какой-то целью. С целью, которая, возможно, ей не понравится. Вот опять. Она увлеклась разговором с Брейди. Это плохо. Но дело в том, что Эспин понравилось беседовать с Брейди. Она знала, что он находит ее странной и немного забавной, но с ним так легко! «И смотреть на него тоже приятно», — шепнул тоненький внутренний голосок, но Эспин быстро заставила его замолчать.

— Я слушаю вас.

— Отлично, потому что именно этим я хочу попросить вас заняться.

— Что? Слушать вас?

— Нет. Людей вообще.

Наверное, она упустила что-то очень важное.

— Извините, я не понимаю.

— Я предлагаю вам работу.

От удивления Эспин едва не упала. Конечно, Брейди шутит. Она всмотрелась в его лицо. Нет, он говорит серьезно.

— Но у меня уже есть работа. И не одна, если честно.

— Я надеюсь, вы изыщете возможность взять везде отпуск и начать работать на меня. — Он кашлянул. — То есть на предвыборную кампанию.

Уж не положила ли Марго сегодня утром какую-нибудь травку ей в кофе? А если это не галлюцинация, тогда… Ух!

— Я… — Эспин откашлялась. У нее еще есть шанс спасти ситуацию, если она сможет быть разумной и профессиональной. — Это очень мило… заманчиво, но я ничего не понимаю в предвыборной стратегии.

— И не надо. Это моя обязанность. — Она хотела перебить его, но он поднял руку. — Вы очень умны. Не сомневаюсь, вы быстро освоитесь.

Почему от комплиментов Брейди все теплеет и светлеет внутри?

— Я не хочу участвовать в предвыборной кампании. Это не тот вид деятельности, который меня интересует.

— Я бы возразил вам, сказав, что в каком-то смысле именно тот. — Он подался вперед и уперся локтями в колени. — Сенатор Маршалл предлагает вам выслушивать граждан. Те, кто хочет, чтобы их голос был услышан, будут обращаться к вам — в рамках кампании. А вы должны отобрать самое важное и дать нам рекомендации, указать, какие именно проблемы мы должны решать в первую очередь.

— Вы серьезно?

— Совершенно серьезно. Эта история показала отцу, что люди считают, будто им хотят заткнуть рты, и возмущены этим. Он хочет быть сенатором, который прислушивается к своим избирателям.

Все это хорошо в теории. Но она вряд ли подходит для такой работы.

— У меня нет опыта…

— Я не согласен. Вы работали в «Движении за мир», в общественных организациях. Вы проявили искреннюю заинтересованность, а значение имеет только это. Я бы сказал, вы идеально подходите для такой работы.

— Вы собирали сведения обо мне или как?

В памяти Эспин всплыли разговоры родителей о вмешательстве в личную жизнь граждан. Может быть, это действительно не паранойя?

— Да.

И он не видит в этом ничего страшного.

— Я не знаю…

— Кроме того, внимание прессы переключится.

Это было бы неплохо.

— Каким образом?

— Вы — центр их притяжения. Но если вы станете ушами сенатора Маршалла, они больше не смогут изображать вас мученицей. Блюдо потеряет остроту. Одна пресс-конференция…

— Что? Пресс-конференция?

Брейди кивнул:

— Первое, что надо сделать завтра утром. Объявить о вашем новом положении.

Слова застряли у нее в горле. Она заставила себя встряхнуться.

— Вы не даете мне времени на размышления.

— Таково первое правило предвыборной кампании, Эспин. Действовать быстро.

Она встала и прошла к раковине попить воды.

— Не знаю, Брейди. Если честно, мне не очень нравится эта идея. По многим причинам.

Диванчик скрипнул, и Эспин поняла, что Брейди тоже встал. Но она не ожидала, что он положит руку ей на локоть. От прикосновения тепло разлилось по всему телу.