Элизабет Хереш - Николай II

• Название: Николай II
• Автор: Элизабет Хереш
• Издательство: Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998 — 416 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00445-7

Более восьмидесяти лет назад Николай II отрекся от престола. В первой четверти 20-го века перестала существовать империя, которую сейчас трудно себе представить. Автор книги рисует удивительный образ человека, который правил величайшей империей мира, исследует с привлечением ранее не известных немецких и русских документов причины, которые привели к падению империи и династии.

---

— Вполне согласен с вами, — сказал Николай, когда Столыпин в очередной раз завел речь об этой темной личности, — но лучше десять Распутиных, чем одна истерика царицы…

Выстрел, оборвавший жизнь Столыпина, часто называют выстрелом в Россию. С ним оборвались надежды на «этап внутреннего покоя», который Столыпин рассчитывал установить в России, твердой рукой обеспечивая в стране стабильность. Теперь требовался лишь один удар извне, чтобы расшатать и без того неустойчивую Российскую империю.

Накануне первой мировой войны царь мог оглянуться на два десятилетия относительно успешного правления. Прочная основа экономического процветания и реформы выдающегося министра помогли стране устоять под ударами войны с Японией и мощной революционной волны 1904–1906 годов. Рост материального благосостояния обеспечил невиданный расцвет и многообразие культурной жизни, что нашло широкое международное признание. Либеральный политический климат после частичной отмены цензуры способствовал появлению тысяч газет и журналов, на страницах которых велись разнообразные дискуссии, в том числе и по вопросам искусства. Период от начала века до мировой войны называют в России «серебряным веком» (по аналогии с «золотым веком» времен величайшего поэта Пушкина[58]). В различных областях искусства сосуществует множество направлений. В архитектуре и изобразительном искусстве, а также в прикладном искусстве возник русский аналог западно- европейского «югендстиля»[59].

В театре, литературе и музыке осуществляются эксперименты с выразительными средствами, кубизм (режиссер Таиров)[60] наряду с хореографией находит отражение на сцене в использовании символически размещенных подсвеченных зеркал (режисер Мейерхольд). Россия широко открыта западным влияниям (уже в 1910 году в Москве выставляются работы Пикассо, в 1912 году появляются манифесты русских футуристов), которые принимают здесь собственные формы художественного выражения, позднее известные как русский авангард; правда, эти революционные авангардисты предшествовали политической революции, и мало кто уцелел после нее — кроме немногих, запряженных в пропагандистскую телегу. И в литературе ведутся поиски новых путей, чтобы отправиться в новый век, отталкиваясь от традиций прошлого, от «эпического реализма». Чехов, например, своими короткими рассказами пошатнул устоявшийся жанр эпического романа: он отдавал предпочтение психологическим моментам, которые и в его пьесах превалируют над действием как таковым, над сюжетом. В поэзии проводятся эксперименты с акустическими эффектами или графическим выражением (например, Бурлюк), а в музыке смелые гармонии молодого Прокофьева дают толчок новым идеям в разных областях искусства, даже когда публика (как при исполнении его Второго фортепианного концерта в 1912 году)[61] затыкает уши или в ужасе разбегается из зала.

Царь крепко сидит в седле после потрясений его системы правления в 1905 году отчасти благодаря учреждению Думы и реформам своих министров, отчасти благодаря подавлению анархизма твердой рукой[62]. Николай пользуется уважением. Министры и их подчиненные ценят его за простоту и честность; его добродушие иногда создает проблемы: царский камердинер Чермадуров[63] рассказывает, как многие бессовестно использовали склонность царя идеализировать других для достижения личных выгод. Реакции Николая непосредственны. Дворцовый комендант Спиридович вспоминает: «Как-то вечером, когда император уже отправился почивать, перед дворцовыми воротами начался беспорядок, так как какая-то женщина пыталась проникнуть внутрь. Когда шум сделался невыносимым, царь в пижаме вышел из своих покоев узнать, в чем дело. Оказалось, женщина пришла просить за своего мужа, которого назавтра должны были судить по обвинению в заговоре. Она уверяла, что он невиновен. Николай спокойно сказал, что его следует помиловать, и отправился спать».

В связи с этим Сазонов, министр иностранных дел в начале войны 1914 года, упоминает другое свойство царя: «Он был наделен даром схватывать суть дела не разумом, а интуицией».

Николай принимал своих министров без церемоний, усаживал их в кресло и предлагал папиросы.

«В одном отношении царь был нетерпим: это касалось евреев. Немцев он вообще не переносил», — рассказывает Чемодуров.

По сообщению его сестры Ольги, царь также был непреклонен во всех вопросах светского этикета. В качестве монарха, например, он должен был давать разрешение на брак членам царствующего дома. Когда избранница была несоответствующего происхождения или — что строго запрещалось Романовым, которые должны были являть образец благочестия, — разведена, или когда родственники сами хотели развестись, он согласия не давал. Из писем к матери явствует, что он вынужден был так поступать и с членами собственной семьи. В некоторых случаях он высылал нарушителей за границу. Не всегда его родственники женились на надлежащих избранницах; обычно принято было искать супругов в других царствующих домах, кроме католических династий Габсбургов, Бурбонов и португальского дома Браганса. Давая разрешение на брак, Николай руководствовался моральными соображениями, считая долгом каждого члена своего дома служить добрым примером обществу. На самом деле именно в царствование Николая многие Романовы не только заключили морганатические браки, но и вступали в неприличные связи. Тяжелее всего для Николая было аннулировать несчастливый брак своей сестры Ольги, чтобы она могла выйти замуж за другого. После нескольких лет ожидания он наконец согласился — лишь потому, что законный супруг Ольги оказался картежником и повесой и порочил репутацию семьи.

Царь вел себя скромно, в кабинете чаще всего носил простую русскую рубаху и на себя тратил немного.

Основная часть его весьма значительного состояния — не считая накапливаемых веками фамильных драгоценностей — заключалась в земельных владениях. Екатерина Великая скупила множество имений и тем обеспечила надежные доходы царской семье. В царствование Николая эти доходы составляли около 4 миллионов рублей в год; если бы эти имения, в число которых входили виноградники, имели лучших управляющих, они могли бы дать значительно больше. Содержание семьи с прямыми родственниками обходилось в 22 миллиона золотых рублей (около 25 миллионов долларов) в год. Так что царю мало что оставалось: на эти средства он должен был содержать двор, оплачивать труд нескольких тысяч слуг, ремонтировать семь дворцов и финансировать три театра в Петербурге (в том числе Мариинский театр оперы и балета) и два в Москве. Благотворительные пожертвования, квартиры и школы, подарки слугам также требовали немалых затрат, так что на приобретения самому себе Николаю оставалось не так уж и много.

Духовные интересы Николая ограничивались историей, военным делом, в небольшой степени искусством, зато он очень любил спорт. Царь колол дрова в своем парке или, подобно отцу, гулял в лесу, собирая грибы или ягоды. Почти каждый день он занимался спортом; помимо плавания по утрам, он ездил верхом, летом играл в теннис, катал детей на шлюпке по морю или Финскому заливу, ежедневно совершал прогулку, чаще всего с собаками. В конце лета вплоть до 1914 года он выезжал на охоту в польские владения России.

Многочисленные источники описывают Николая как примерного семьянина; фрейлина Анна Вырубова поражалась сердечности отношений родителей с детьми и между собой. Николай и Александра были связаны теснейшим образом; царица была явно энергичнее царя, и Николай доверил ей решение всех семейных и хозяйственных вопросов.

Царицу описывают как статную, элегантную женщину, брюнетку с синими глазами; из-за большого роста она ходила на низких каблуках; за модой она не следила, предпочитала элегантные длинные платья с мягко спадающими складками. Характер у нее был отзывчивый и благожелательный; она отличалась непреклонной волей и убежденностью. Как и Николай, она весьма — даже чересчур! — набожна и тоже склонна к простоте и незатейливости. Когда Николай по вечерам был свободен и читал детям, она занималась вышиванием или чем-то подобным. Она и дочерей к этому приучила: они всегда были чем-то заняты.

Четыре дочери, родившиеся с двухлетними промежутками между 1895 и 1901 годами, сильно различались между собой. Старшая, Ольга, внешне напоминала отца; у нее темные волосы, голубые глаза, как и у Николая, она довольно застенчива, начитанна и суховата в общении; она сдержаннее своих сестер. Когда ей исполнилось восемнадцать, родители хотели выдать ее за наследника румынского трона Кароля, но Ольга воспротивилась. «Папа сказал, что не будет принуждать меня к замужеству, которого я не хочу». Ольга настояла на своем, и Николаю пришлось отступить. Кроме того, девушка была так привязана к России, что ни под каким видом, в том числе и из-за брака, не хотела покидать Родину.