Самуил Лурье - Взгляд из угла

• Название: Взгляд из угла
• Автор: Самуил Лурье
• Жанр: Публицистика

Рубрика "Взгляд из угла" газеты "Дело" за 2002 - 2008гг

---

Итак, все при деле.

Отцы — в поликлиниках. Изо всех сил доказывают свою полную профнепригодность — ради надбавки к пенсии по инвалидности. Это уже самый последний ресурс: убедил комиссию, что ты овощ, — вот тебе 621 целковый в зубы! помни министра Зурабова! если же ты инвалид просто — например, всего лишь слеп, — ищи свою нишу на рынке труда: зарабатывай (скажем, сексом по телефону), сколько влезет.

Дети — на фронтах. Воюют против чеченских сепаратистов, за осетинских и абхазских. Становятся настоящими мужчинами, инвалидами, мертвецами, потом все, кроме инвалидов и мертвецов, идут в милиционеры, в охранники.

Ну а всем остальным занимаются дяди. С некоторыми тетями. Помаленьку благоустраивают окружающую их действительность. Кто — яйцами Фаберже, кто — уплотнительной застройкой.

И она — действительность — хорошеет на глазах. С высоты птичьего полета: какие виллы блистают архитектурой в помойном пейзаже! Приятно думать, что внутри каждой вкушает покой дядя прокурор, дядя судья, дядя киллер, дядя Степа.

Обратите внимание на фасад любой приличной петербургской больницы: видите, сколько стеклопакетов? Почти половина. Это окна тех палат, где попользовались лечением дяди банкиры, дяди бандиты, дяди филантропы и меценаты.

А теперь и в зоопарке появились VIP-вольеры, VIP-клетки — для животных, облюбованных дядями (тетями, наверное, тоже). Кто удочерил гиену, кто оформил опекунство над питоном — и подогревает его собственной зеленью.

Удочерить гиену — это вам не то что обматерить шакала.

23/8/2004 Мы не бобы

Тринадцать лет оттикало с тех пор, как над нами возбух и, покачавшись, опал так называемый ГКЧП.

Славные, в общем, были два-три денька. Масса людей - полмиллиона, я думаю, в стране и гораздо больше за границей - пережили, как говорится, всю гамму: отвращение и ужас - надежда - восторг. Некоторым даже посчастливилось - впервые в жизни! - совершить какой-нибудь поступок вне интимной сферы. Просто чтобы понять кое-что насчет себя - точно ли ты до мозга костей советский человек и твое место действительно у параши - или все-таки буркнешь напоследок: будьте вы прокляты!

Такая возможность - в России это все равно что свобода - образовалась благодаря тому, что факт, перед которым нас поставили, держался кособоко и дрожал. Наливался кровью недопустимо медленно.

Лично для меня так и осталось загадкой: чего эти самые - как обозвал их Горбачев, на букву м - действовали, точно с бодуна? Неопытность и бездарность, и даже сам алкоголизм, - объясняют не всё. Техника переворота элементарна и всем знакома наизусть: телефон захватить, телеграф. Мосты в первую голову. Правда, Ленин не написал про телевидение - может быть, это сбило наших голубчиков с толку?

Или же их парализовало зрелище открывшейся бездны: армия неуправляема, милиции наплевать, и в ГБ - возникать, высовываться, светиться - дураков нет? Не то что карьерой (не говоря - шкурой) рискнуть, а даже и палец о палец ударить за идею, какую бы то ни было, без явной, немедленной, значительной выгоды, - на той стороне желающих не нашлось.

А зато как трогательно растопыривали! В ночь свержения чугунного Феликса, говорят очевидцы, за неосвещенными окнами Лубянки мелькали, прижатые к стеклам то там, то здесь, указательный и средний, составляя латинское V: дескать, мы свои, дорогая толпа! мысленно вместе! ура!

И если бы главари нечаянных победителей не оказались тоже на букву м, а воспользовались этим временным параличом злой воли - глядишь, все было бы у нас теперь, как у людей. Делов-то: снять с довольствия прежнюю номенклатуру КПГБ сверху донизу - и чтоб в политику (и в школы) ни ногой! отныне ваш (за исключением отъявленных злодеев) удел - физический труд, художественная самодеятельность, народные промыслы, - а рулят пусть какие-нибудь другие. Из остальных. Из хотя бы формально незапятнанных. Страна, в конце-то концов, огромная: не может такого быть, чтобы методом честного конкурса не получилось выбрать и среди порядочных людей сколько надо толковых.

И была бы у нас национальная идея - хотя бы типа: мы не бобы. И валовой продукт - зашибись, причем не исключительно в виде цифр.

Но положа руку на сердце - ни на что такое никто не рассчитывал. По крайней мере, лично я не сомневался в неизбежной победе ГКЧП. Оттого и на площадях стаивал и воззвания сочинял.

20-го так и писал:

"Некоторых, конечно, убьют. Многих посадят. Но мы ведь поверим, что они не мертвы и не в заключении, а просто захворали, правда? А те смышленые, кто не поверит, разъяснят остальным, что погибшие действительно погибли, но исключительно по собственной вине: что стоило посидеть тихо?

Посидим тихо еще несколько лет или десятилетий? Главное - поберечь здоровье, не так ли?"

Другие, кто сделали несравненно больше и шли на риск настоящий, - тоже, думаю, в большинстве хотели всего лишь воспользоваться блеснувшим шансом пропасть не зазря.

Хотя чужая душа потемки. Разве не странно, например, что целых три дня мы с Путиным действовали, так сказать, заодно?

Как бы там ни было, свалила ГКЧП толпа. Причем толпа интеллигентов. За прошедшие тринадцать лет она рассеялась - и даже само это слово устранено из обращения. Приходится напоминать шутливую формулировку Льва Гумилева: интеллигент - слабо образованный человек, который любит народ.

Народ же, по-моему, можно определить как общность человеческих особей, не умеющих сосуществовать в отсутствие начальства.

Начальником назовем такого человека - опять же, само собой, не Спинозу, - который, однако, умеет склонять во всех падежах: порядок и спрягать во всех наклонениях и временах: навести.

Печальный опыт ГКЧП показал, что гармоничным отношениям начальства и народа мешает ревность интеллигенции.

И если ее частично озолотить, а в массе задавить бесправной бедностью - жить станет лучше, жить станет, товарищи, веселее.

Эти незабываемые слова И.В.С. произнес в 1935 году - в том самом, на который намекает униформа российской команды на афинской Олимпиаде. Пошитая в стиле кинофильма "Цирк". Где с таким искренним чувством дети разных народов СССР поют:

Я другой такой страны не знаю,/ Где так вольно дышит человек!

Авторы сценария, между прочим, - Ильф и Петров. Правда, фильм показался им так отвратителен, что они сняли свои имена. У Ильфа в записной книжке есть такое предсказание: умирать все равно будем под музыку Дунаевского и стихи Лебедева-Кумача.

Так и умер. А главное - так и жил. Не повезло.

А у нас - у меня, к примеру, - были три дня, целых три дня! - когда я и сам жил не постыдно, и на современников смотрел с восхищением.

30/8/2004 Лавр, чело, суп

Всего лишь раз в четыре года и вспоминаешь, на какой ты планете: когда идет олимпийский парад.

Говорят, есть люди, для которых чужой спорт - как бы возбудитель собственного секса. То есть разглядывая молодые тела в облегающей одежде, под которой бугрятся мускулы и остальное, эти счастливчики что-то такое себе воображают, какие-то тени сладкой щекоткой тревожат их подсознание - и когда случится с кем-нибудь вдвоем закрыть глаза - там, в темноте, не совсем пусто.

Гораздо больше, впрочем, таких, для которых спортивные игры как бы инсценируют бушующую внутри гражданскую войну; таких, которые неосознанную ненависть к себе избывают, мысленно участвуя в любом противостоянии, не столько нуждаясь победе условных "своих", сколько в унижении условных "чужих". Эти люди ликуют и унывают с одинаковой силой злобы.

В молодости они - фанаты, то есть более или менее дрессированные хулиганы.

К ним примыкают миллионные толпы смирных взрослых, которым внушено (профессиональными высокооплачиваемыми лицемерами), будто чувства этого порядка нормальны и даже похвальны. Например, если юноша из Польши бросит копье на 88, допустим, метров, а юноша из России только на 87 с половиной, то для всех, кто России симпатизирует, это, как минимум, жутко досадно. И если этот самый поляк выглядит привлекательней, да и просто сильней - тем хуже, тем обидней. А вот если бы он подвернул, разбегаясь, ногу, - то-то была бы радость! со слезами на глазах! то-то случай завопить: "Ра-си-я! Ра-си-я!" И флагом взмахнуть. И пивка тяпнуть. Потому что какая разница, в самом-то деле, далеко ли упадет какое-то там копье, близко ли; главное, чтобы наше - дальше; чтобы мы их всех сделали.

Это считается не идиотизм, а святое чувство - любовь к Отчизне. Из любви к Отчизне - Америке или, там, Румынии - гимнастка на узком бревне ныряет в сальто назад, и штангист, шатаясь, удерживает над головой ненавистную железяку. Соответственно, любовь к Отчизне обязывает американца желать победы отвратному слабаку янки над обаятельным испанским храбрецом, и так далее. Кто не считает, что наши лучше всех, - тот, наверное, недостаточно любит Отчизну, - как же ее любить, если наши не лучше всех?