Арсен Мартиросян - ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?

• Название: ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА?
• Автор: Арсен Мартиросян
• Издательство: ЯУЗА, ЭКСМО
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-14941-4

Из этой книги вы узнаете подлинную, не имеющую ничего общего с модными сегодня версиями, причину тяжелейшего поражения советских войск в начале Великой Отечественной. Автор применяет оригинальную, использовавшуюся только в личной разведке Сталина методику анализа недавно рассекреченных документов Генштаба, ГРУ и СВР, специальной военно-исторической литературы, архивных документов СССР, США, ФРГ, Великобритании. Впервые в отечественной историографии детально разбирается механизм практически умышленной подставы советских войск под катастрофический разгром, приводятся неопровержимые факты о фактическом предательстве высшего генералитета РККА, а в некоторых случаях даже о предвоенном сговоре о сдаче оборонительных рубежей гитлеровцам.

И конечно же, в книге показана истинная роль Сталина как выдающегося государственного деятеля, политика мирового уровня, стратега, полководца, дипломата и хозяйственника-организатора Победы, сумевшего в беспрецедентно кратчайшие сроки «переплавить» невиданную по своим масштабам кровавую катастрофу в Великое 9 мая 1943 года.

---

В литературе о войне нередко встречаются обвинения в адрес руководства тогдашнего СССР в том, что оно, видите ли, не предусматривало варианта стратегической обороны, либо равнозначные утверждения, что-де в идеале построение группировки советских войск у западных границ должно было быть таким, каким оно было через два года в битве на Курской дуге. Тогда создали глубоко эшелонированную оборону (восемь оборонительных полос на глубину 300км), позволившую отразить наступление противника, обескровить его войска, а затем перейти в решительное стратегическое наступление. Но тогда, в 41-м, этого не получилось»[280].

А оно, между прочим, ни при каких обстоятельствах не могло получиться, особенно если всерьез вдуматься в подобные упреки. И не потому, что-де Сталин не разбирался в вопросах стратегической обороны или что-де сами планировали напасть, а не обороняться. Просто достаточно одного арифметического действия, чтобы раз и навсегда уразуметь всю несостоятельность подобных упреков.

На Курской дуге общая линия фронта составляла 550 км, следовательно, при избранной тогда глубине обороны в 300км[281], фортификационному обустройству подлежала площадь в 165 тыс. кВ. км!

В масштабах же всей линии западной границы, т. е. от Баренцева моря до Черного, а это 4500 км (на тот период), при необходимой глубине обороны в 400 км — ведь речь шла об обороне всего государства, а не о частной, хотя бы и крупнейшей битве — обустройству подлежали бы 1 800 000 кв. км. Три с большим гаком Германий в границах 1937 г.

Ведь и начального образования должно, по идее, хватить, дабы уразуметь: разница почти в 11 раз! Соответственно, и масштабы фортификационных работ были бы как минимум в 11 раз больше.

На Курской дуге только стрелковых окопов и окопов для Противотанковых ружей было отрыто 167 824![282] Умножьте на 11 и получите 1 846 064.

При таких обстоятельствах одна только длина траншей и ходов сообщений в 1941 г. должна была бы составить 93 280 км (полтора экватора Земли!) против 8480 км на Курской дуге. Между прочим, это означает, что потребовалось бы 21 раз перерыть всю границу от Баренцева до Черного моря!

Командных и наблюдательных пунктов на Курской дуге было 10644[283], а для 1941 г. потребовать бы 117 084!

Убежищ и землянок (соответственно) — 35 010 и 385 110![284] Не только дотов, но и даже домов тогда столько не строили! Даже в последней предвоенной пятилетке.

Проволочных заграждений как минимум 13 046 км! Без малого в три раза больше, чем сама протяженность сухопутной линии границы (на Западе!) против 1186 км на Курской дуге[285].

Противотанковых и противопехотных мин на Курской дуге было установлено 1 275 000 шт.[286], следовательно, для 1941 г. потребовалось бы как минимум 14 025 000 шт.!

Для осуществления работ на Курской дуге привлекалось до 300 тыс. чел. Рабочих и колхозников[287]. И это при условии, что и 1 млн. 336 тыс. чел. в войсках не только подбадривали их одобрительными возгласами, но и в первую очередь сами активно работали лопатами. Следовательно, весь вышеуказанный фортификационный результат есть плод деятельности 1млн 636 тыс. чел. Соответственно, для 1941 г. потребовалось бы использование труда 17 996 000 чел., т. е. без малого 18 млн. чел.!

Реально ли было бросить на рытье окопов по всей Европейской части СССР не просто 18 млн. чел., а практически без малого 10% всего мобилизационного ресурса страны?!

А страну-то кто оборонять будет, не говоря уж о том, а кто работать на заводах и полях будет? Ведь даже во время войны максимальная численность действовавшей на советско-германском фронте армии не превышала 6,5 млн. чел.[288] То есть на рытье окопов в 1941 г. в ретроспективе «предлагают» поставить аж 3 действующих армии военною периода?

Более того, реально ли было не только перерыть всю не столько Европейскую часть страны, сколько самую густонаселенную тогда (и сейчас) часть страны, на территории которой тогда создавалось от 70 до 85% ВВП? И не просто перерыть, а еще и практически полностью заминировать?

Нелишне в этой связи поинтересоваться: а кушать-то что люди должны были и чем обороняться от супостата, ежели предлагается рыть окопы да минировать, ничего не производя, даже оружия и хлеба?!

Ну неужели так трудно сначала взять в руки калькулятор, посчитать, а уж потом, ежели цифры позволят, а они, как видите, ну никак не позволяют, кидать в ретроспективу не в меру «вещие идеалы»?!

Когда такие «вещие идеалы» появлялись бы из-под пера забугорных негодяев, а эта поганая рать, к сожалению, не переводится, оно было бы и понятно — им по статусу негодяев-русофобов положено злобствовать. Но что «подвигает» на такие «идеалы» наших и вроде бы добросовестных исследователей — право же, ну никак в толк не взять!

Неужели так трудно понять, что Сталин был непреклонным реалистом и прагматиком, а не авантюристом! Он прекрасно знал что Русь — Россия (СССР) никогда в своей истории не могла хотя бы даже чуть-чуть приблизиться к остальному миру в одном из важнейших в военном деле (особенно прошлого) показателе — в плотности войск на 1 кв. км своей территории. Чтобы не быть голословным, проиллюстрирую сие на очень коротком отрезке времени и на примере только СССР и Германии.

Количество солдат на 1 кв. км.

Здесь и не сведущему в военном деле человеку понятно: какай смысл перерывать и минировать полстраны, если на 1 кв. км будет сидеть всего лишь «одна четвертушка» солдата! Такую оборону проломит и комар — не то что танк! И никакие мины в таком случае не помогут. Сколько их ни ставь!..

Если, например, рассчитать плотность наших войск, исходя из численности всей сосредоточенной тогда на Западе группировки, т. е. включая даже и ВМФ, то в пересчете на площадь одной только Русской равнины, коей, как вы и сами понимаете, вся территория Европейской части СССР (России) не исчерпывается, то все равно результат плачевный — 0,822 солдата на 1 кв. км (3 289 851 чел.[289]: 4 млн. кв. км).

Еще хуже дело обстояло с другим важнейшим в военном деле показателем — с плотностью войск на 1 км линии сухопутной госграницы. Ее протяженность на Западе тогда была 4500 км, следовательно, вычтя из вышеприведенной численности всей группировки на Западе численность ВМФ. т е, 215 878 чел., получим всего 683 бойца на 1 км линии сухопутной границы.

Вермахт же начал боевые действия 22 июня одновременно на протяжении 3375 км, что при численности только его группировок вторжения (т. е. без союзников) в 4 306 800 чел[290]. означает 1276 чел. На 1 км линии вторжения, т. е. практически двукратное превосходство (1,868 раза) над нашей группировкой.

С учетом же «союзничков» гитлеровской Германии — типа всяких фашиствовавших тогда Финляндии, Румынии, Венгрии, Словакии и т. д., это будет, во-первых, уже 5,5 млн. агрессоров, а во-вторых, что и есть главное, 1630 чел. на 1 км линии вторжения, т. е. в 2,386 раза больше, чем у нашей группировки.

Уже к началу вторжения реальны перевес на поле боя был в 2,386 раза, к сожалению, а пользу агрессоров!

Понимая глубинное стратегическое значение таких цифр и, более того, предвидя их, умнейший и прозорливейший глава Генштаба маршал Шапошников потому и заложил в «Соображениях…» от 18 сентября 1940 г. принцип «активной обороны», поставив его во главу угла всей системы обороны СССР на Западе.

Ибо только таким образом тогда возможно было построить оборону нашей Родины на Западе. Не говоря уж о том, что это веками апробированный нашими пращурами способ обороны. И Сталин с ним согласился, потому что тоже прекрасно знал об этом!

Тем не менее из изложенного выше не следует делать поспешный вывод, что-де никакой подготовки к стратегической обороне, тем более с особым акцентом на специальные, прежде всего долговременные оборонительные сооружения, в СССР перед войной не велось. Это был бы в корне неверный вывод.

Как и маршал Шапошников, Сталин прекрасно осознавал особое стратегическое и политическое значение этого извечного, но объективного порока Русской армии, который, правда, на определенном этапе автоматически трансформирует слабость в силу.

Именно потому, что он действительно глубоко понимал это, как, впрочем, и всю значимость стратегической обороны с опорой на укрепленные районы (УРы), ибо это позволяло вполне обоснованно практически вдвое увеличить ширину фронта обороны частей (например, согласно Полевому Уставу РККА от 1939 г., батальон мог оборонять участок с шириной по фронту в 1,5 — 2 км, но с опорой на УР — до 3 — 5 км), сразу же после образования в 1939 г. советско-германской границы были резко интенсифицированы фортификационные работы (прежде всего в КОВО и ЗапОВО).