Алексей Калугин - Мир, в котором тебя нет

• Название: Мир, в котором тебя нет
• Автор: Алексей Калугин
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 5-7632-0675-4

События, о которых идет речь в романе «Мир, в котором тебя нет», открывающем дилогию о стране Йер, могли произойти как в далеком будущем, так и в наше время, и в далеком прошлом.

В некотором царстве, в некотором государстве… Так можно было бы начать рассказ об этой истории. Впрочем, это совсем недалеко от истины: однажды ранним солнечным днем мужчина средних лет вошел чрез Западные ворота города Халлата — столицы Йера, являющегося провинцией Кахимской империи на планете Дашхут. Он прибыл сюда инкогнито со специальным заданием: создать в Йере буферную зону, которая могла бы остановить мощную событийную волну, способную разрушить не только планету Дашхут.

Он раньше бывал в Йере, жил там и стал кумиром его жителей и врагом его властей придержащих. Он дал людям веру в Путь к Поднебесному.

Теперь ему предстояло убедиться, какие плоды принесла эта вера, и выполнить свое задание…

Он был готов ко всему, но оказалось, что этого слишком мало, чтобы сделать то, что он задумал.

---

Граис с двумя своими спутниками, найдя относительно чистое местечко в тени, устроились поудобнее и приготовились ждать возвращения Бурдюка.

Тем временем Бурдюк, войдя в Халлат через Западные ворота, нашел небольшой постоялый двор, где, заплатив хозяину, оставил под его присмотром чеклаков.

Присев за стол, Бурдюк угостил хозяина вином. Представившись крестьянином, приехавшим в столицу для того, чтобы узнать, стоит ли везти сюда свой будущий урожай, он завел разговор, какой обычно ведут приезжие, — о ценах, о том, где и что можно купить подешевле и кому выгоднее сбыть свой товар. Заодно он узнал и все городские новости. Услышав, что на днях в столицу прибыл преподобный Сирх, «крестьянин» Бурдюк страшно разволновался. Ему ужасно хотелось увидеть преподобного хотя бы издалека чтобы было о чем рассказать, вернувшись в свою деревню. Посмеиваясь про себя над неотесанной деревенщиной хозяин постоялого двора указал ему, как пройти к дому Сирха.

Бурдюк без особого труда отыскал трехэтажный дом, облицованный плитами редкого в Йере серого с серебристыми прожилками мрамора. Во всем мире существовало лишь одно месторождение этого удивительного камня, сияющего под лучами солнца, подобно таинственной паутине снов, и находилось оно в безводной каменной пустыне, раскинувшейся на самой дальней границе некогда свободного государства Буссар, захваченного и растоптанного Кахимской империей. Дом окружал огромный сад, который, в свою очередь, был обнесен стеной, выглядевшей гораздо надежнее и неприступнее городской.

Обойдя вокруг дома преподобного Сирха, Бурдюк обнаружил в стене только двое ворот. Одни выходили в небольшой кривой переулок и служили для доставки в дом провианта и прочих необходимых вещей. Должно быть, этими же воротами пользовались и слуги. Другие же ворота выходили на широкую, мощенную бурым кирпичом дорогу, ведущую к храму. По краям от ворот, в тени возведенного над ними навеса, стояли двое шалеев в полной боевой форме, с копьями и при мечах.

Пройдя пару раз по улице на глазах у стражников, Бурдюк наконец остановился возле одного из них и сделал ему знак рукой.

— Проваливай, — не двинувшись с места, сквозь зубы процедил шалей. — Преподобный будет принимать прошения и жалобы в храме после вечерней проповеди.

— У меня не жалоба. — Бурдюк ощерил свои кривые, желтые зубы в уродливой улыбке. — У меня подарок для преподобного. Взгляни-ка, это не твой хозяин потерял?

Бурдюк поднес к самому носу шалея небольшой круглый медальон на тонкой золотой цепочке. На медальоне, который отдал Граису вместе с письмом Килос, была изображена священная Стрела Бытия, указывающая на вершину горы Эртип.

— Красивая вещица. — Бурдюк покрутил медальоном перед носом шалея. — Не особо дорогая, зато памятная. Отнеси хозяину — глядишь, и тебе награда перепадет. А я здесь подожду…

— У меня нет хозяев, — процедил сквозь стиснутые зубы шалей.

— А как же ты без них? — удивленно уставился на него Бурдюк. — Кто ж тебя здесь поставил?

— У меня есть командир, — со сдерживаемой ненавистью ответил шалей. — Хочешь увидеть слуг преподобного — пожалуйста. — Стражник тупым концом древка копья с силой ударил в ворота. — Только не говори потом, что хотел пройти мимо.

В левой створке ворот открылась небольшая дверца. Огромный лысый эребиец, с трудом протиснув свое обнаженное по пояс мускулистое тело сквозь узкий проход, вышел на улицу. Понимая, что с таким верзилой, да еще к тому же вооруженным бичом, шутки плохи, Бурдюк сразу же показал ему медальон Килоса. Эребиец медальон узнал.

— Откуда это у тебя? — страшно коверкая слова, высыпавшиеся из его рта, словно гравий из камнедробилки, проговорил эребиец.

— Нашел, — быстро ответил Бурдюк. — А если преподобному интересно, могу и место показать.

Не говоря больше ни слова, эребиец сгреб Бурдюка за шиворот и втащил во двор.

Как только рука, державшая его, несколько ослабла, Бурдюк ловко вывернулся и отпрыгнул назад, прижавшись спиной к воротам.

— Ты что! — испуганно заорал он, глядя на полуголого великана. — Я ведь сам пришел!

— Давай, — эребиец протянул к Бурдюку свою огромную лапищу.

Отступать было некуда, и Бурдюк положил медальон на широкую ладонь, которая тут же сжалась в кулак, похоронив в себе золотую вещицу.

— Жди здесь, — сказал Бурдюку эребиец и направился по тропинке к дому.

Бурдюк быстро огляделся по сторонам. Сад, которым окружил свой дом преподобный Сирх, был поистине великолепен. Можно было подумать, что в нем собраны растения со всего мира. Даже самые обыкновенные деревья и кусты, ухоженные и аккуратно обрезанные, казались удивительными творениями природы, созданными в единственных экземплярах. Однако внимание йерита сразу же привлекли странные деревья, стоявшие на равных интервалах вдоль проложенных по саду аллей. Бурдюк даже и не подозревал, что могут быть такие деревья, у которых вместо листьев на веточках мелкие кожистые чешуйки темно-зеленого цвета. Ветви этих удивительных деревьев росли прямо от корня и, изгибаясь подобно туго натянутым лукам, образовывали в центре просторные беседки, защищенные от солнца и дождя. А поверху каждая такая живая беседка была усыпана огромными белыми цветами с широкими продолговатыми лепестками, источающими медовый дурманящий аромат, от которого кружилась голова.

Бурдюк словно зачарованный сделал шаг в сторону ближайшего к воротам дерева-беседки. Его неудержимо тянуло войти внутрь, чтобы, полностью погрузившись в изумрудный свет и пьянящий аромат, забыть обо всем на свете…

Тяжелая ладонь легла сзади на плечо йерита.

Вздрогнув от неожиданности, Бурдюк стремительно обернулся. Позади него стоял слуга-эребиец, точно такой же, как и тот, что ушел с медальоном, — по пояс голый, лысый и с коротким кожаным бичом в руке. И где только мог прятаться такой гигант?

— Куда идешь? — пробубнил эребиец.

— Никуда. — Дернув плечом, Бурдюк безрезультатно попытался скинуть давящую на него руку. — Жду, когда меня в дом пригласят.

Эребиец шутки не понял.

— Стой на месте, когда ждешь, — сказал он, отпуская плечо йерита.

— Понял, — буркнул Бурдюк, возвращаясь к воротам.

Эребиец встал рядом с йеритом — массивный и неподвижный, как скала.

Вскоре вернулся первый эребиец. Не говоря ни слова, он схватил Бурдюка за запястья и вздернул руки йерита вверх. Другой эребиец, подойдя к Бурдюку сзади, так же молча облапил своими огромными ручищами его тело.

— Эй, вы что задумали?! — попытался было протестовать Бурдюк, но тут же приумолк, сообразив, что, раз уж его обыскивают, значит, собираются допустить к преподобному.

Вытащив из-под рубашки йерита лист серой бумаги, на котором было написано письмо Килоса, эребиец внимательно осмотрел его с обеих сторон. Сочтя странные закорючки неопасными, он сунул бумагу Бурдюку.

— Открой рот, — велел йериту громила, находившийся перед ним.

— Это еще зачем? — удивился Бурдюк.

Эребиец, находившийся позади него, обхватил шею йерита и слегка сдавил. Нижняя челюсть Бурдюка сама собой отвалилась вниз. Засунув толстый палец в рот Бурдюку, эребиец обшарил ее всю, словно рассчитывал найти спрятанную за щекой жемчужину.

Когда его наконец отпустили, Бурдюк первым делом сплюнул на землю и обтер губы рукавом. Он так и не понял, что искал у него во рту эребиец, а тот конечно же ничего объяснять не стал. А искал он крошечные древесные шипы, которые частенько используют наемные убийцы из Зурган-Ба. Когда не существует иного способа подкрасться к намеченной жертве с оружием в руках, они прячут за щеку шип, смазанный ядом, чтобы, оказавшись рядом, выдуть его в лицо своей жертве через сложенные трубочкой губы. Бывало, что и сами убийцы гибли, поцарапав отравленным шипом язык, но это не останавливало новых наемников, зарабатывающих деньги на умении виртуозно убивать.

Тяжелая рука эребийца снова легла на плечо Бурдюка и развернула его в сторону дорожки, ныряющей в зелень сада и ведущей к дому.

— Иди, — коротко приказал эребиец.

И Бурдюк пошел. Дорога была одна, и рано или поздно она должна была вывести его к назначенной цели. Вот только что ожидало его в конце пути? Вопрос этот не очень уж сильно беспокоил" Бурдюка, но все же вселял в него некоторую нервозность. Засунув руку под одежду, он сжал в руке письмо Килоса — свое единственное оружие… Интересно, что предпримут трое его соратников, если в условленный срок он не явится на место, где они договорились встретиться? Вернутся в лагерь вольных, чтобы, как и обещано в письме, отрезать голову сынку Сирха?.. Возможно, Сирха это и опечалит, а вот Бурдюку, скорее всего, будет уже совершенно безразлично… Остается только надеяться на то, что Сирху действительно небезразлична судьба сына…

— Стой, — услышал Бурдюк за спиной голос эребийца: оказалось, что слуга все это время неслышно двигался позади него.