Черникова Вячеславовна - Основы творческой деятельности журналиста: учебное пособие

• Название: Основы творческой деятельности журналиста: учебное пособие
• Автор: Черникова Вячеславовна
• Жанр: Прочая научная литература

Черникова, Елена Вячеславовна.

 Основы творческой деятельности журналиста : учеб. пособие / Е.В. Черникова. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Школа издательского и медиа бизнеса, 2012. — 414 с. — (Artifex).

ISBN 978-5-4160-0018-9

Учебное пособие подготовлено в соответствии с Федеральным государственным образовательным стандартом высшего профессионального образования по направлению подготовки 031300 «Журналистика» (квалификация (степень) «бакалавр») и содержит все необходимые сведения о творческих задачах журналиста и способах их решения, а также освещает вопросы жанрообразования в современных СМИ, предлагает подходы к классификации жанров, рассматривает законодательные и этические нормы, регулирующие деятельность журналиста.

Книга заинтересует студентов, специализирующихся во всех информационных отраслях (реклама, PR, медиабизнес, межкультурные коммуникации и др.).

УДК 070(07) ББК 76.01я7

Все права защищены. Книга не может быть воспроизведена полностью или частично в бумажном или электронном формате без письменного разрешения правообладателя.

---

Эссе находится на границе между аналитическими и художественно-публицистическими жанрами. Считается, что первые эссе написал Мишель Монтень («Опыты», конец XVI в.).

Как жанр эссе так интересно, что о нем одном можно написать целую книгу. Определения эссе весьма различаются, что характерно.

Из «Большой советской энциклопедии»: «Эссе (франц. essai — попытка, проба, очерк, от лат. exagium — взвешивание), прозаическое сочинение небольшого объема и свободной композиции, выражающее индивидуальные впечатления и соображения по конкретному поводу или вопросу и заведомо не претендующее на определяющую или исчерпывающую трактовку предмета. Как правило, Э. предполагает новое, субъективно окрашенное слово о чем-либо и может иметь философский, историко-биографический, публицистический, литературно-критический, научно-популярный или чисто беллетристический характер. Эссеистический стиль отличается образностью, афористичностью и установкой на разговорную интонацию и лексику».

Часто эссе определяют как свободное изложение своих мыслей. Слишком абстрактно, но что поделаешь, если определить эссе так же трудно, как свободу.

Удачное эссе — украшение для любого СМИ. Автор присутствует в эссе в полном объеме своего «я», он и философ, и даже, если может, поэт. Анализируются не столько факты, сколько смыслы, явления и их сплетения. Предъявляется не сиюминутная картина бытия, как в информационных жанрах, а связи значимых событий, глубоко осмысляются проблемы.

Информационным поводом для создания эссе, конечно, могут быть и актуальные события, хронологически свежие, но от них автор поднимается к глобальным обобщениям.

Этот жанр популярен во всем культурном мире, и для примера мы предлагаем вам прочитать книгу «Пять эссе на темы этики» Умберто Эко, одного из самых образованных людей современности. В его тексте присутствует весьма актуальное размышление о западной прессе, вполне приложимое и к нашим реалиям. Автор — писатель, ученый-семиолог, журналист, философ, историк, искусствовед, культуролог, преподаватель. С его исследованиями вы встретитесь еще не раз, пока будете изучать журналистику. Его эссе «О прессе» может считаться хрестоматийным в рамках нашей дисциплины. В главах об эволюции СМИ за последние сорок лет — «Ежедневник эволюционирует в еженедельник», «Идеология зрелищности», «Газета и телевидение» — речь идет о влиянии ТВ на печатную прессу, их конкуренции и борьбе за потребителя. Путь прессы, описанный Эко на примерах из итальянских СМИ, весьма схож с тем, что прошла российская пресса — с той разницей, что мы промчались по нему за пятнадцать лет, а не за сорок, и получили аналогичные результаты (о них говорят и названия глав этого эссе).

Исследуя СМИ, Эко подходит к проблеме, волнующей весь цивилизованный мир: как будут делить аудиторию авторы информационных потоков, когда потребитель перестанет зависеть от воли ограниченного круга издателей.

Не перелистывая газеты от корки до корки, читатель лишается новостей неожиданных или нежеланных. Так выделится элита высокоинформированных потребителей, знающих, откуда и когда надо получать информацию, и останется масса информационных люмпен-пролетариев, которые жаждут знать обстоятельства рождения в их околотке двухголового кабана, но не ведают, что делается в подлунном мире. Примерно такова уже и сейчас картина в американских газетах, кроме центральных...[91]

О грядущем перевороте в информировании непредвзятые исследователи массмедиа говорят именно в таком ключе: расслоение на богатых (получающих всю необходимую им информацию) и бедных (получающих только то, что им позволят) будет все глубже и расстояние между ними станет непреодолимым. Так смело, как сформулировал эту перспективу Умберто Эко, редко кто высказывается. Обычно перспектива рисуется более лучезарной: глобализация информации — общее благо. А высокоинформированный итальянский профессор, не произнося слова «глобализация», говорит именно о ней и обещает мрачные времена.

Почему же он назвал свое глубоко аналитичное, информационно насыщенное, проблемное, построенное на строго документальных фактах произведение «эссе»?

Мы полагаем, что именно ввиду ярко выраженной личной позиции. Для него как специалиста экстра-класса вполне приемлемо делать далеко идущие выводы и прогнозы на основе даже неполных данных. Чтобы представить себе будущее всех мировых СМИ, ему вполне достаточно рассмотреть некоторые и всего из двух-трех стран. Другой аналитик, возможно, и не посмел бы представить читателю глобальные обобщения без обширных статистических данных, без выборки по десятку стран, а Умберто Эко легко позволяет себе это. Потому что он — Умберто Эко. И его будут слушать и читать все образованные люди, даже при его «неполных данных», даже при сугубо субъективном подходе к явлениям, поскольку он — носитель такого объема фоновых знаний, он так информирован в культуре, что его «неполные данные» в любом случае полны и их достаточно для обобщений. Его смыслы сопрягаются в таких глубинах знания, куда проникнуть без специального словаря для многих невозможно. (Есть даже специальная справочная книга о том, как читать книгу У. Эко «Маятник Фуко».) Поэтому, когда он говорит даже очень простым языком, как в процитированном эссе «О прессе», без всякой научной терминологии, его аудитория знает, с кем имеет дело, и доверяет его суждениям.

В завоевании такого доверия у широкого круга читателей и заключается сила эссеиста.

5.3. Художественно-публицистические жанры

Особый характер художественно-публицистических жанров проявляется, как пишет А. А. Тертычный, «прежде всего в повышенной требовательности к языку, художественной образности, эмоциональной насыщенности текстов, глубине авторского обобщения действительности. В силу этого освоение искусства выступления в художественно-публицистических жанрах считается наиболее трудной ступенью при восхождении к вершинам журналистского мастерства»[92].

Да, это трудная ступень, но зачем почти все стремятся взойти на нее? Почему начинающий репортер, как правило, мечтает когда-нибудь стать обозревателем-комментатором или очеркистом, эссеистом или даже памфлетистом?

А как ценятся во всех редакциях фельетонисты! Кстати, спрос на фельетон сейчас превышает предложение: молодые журналисты почти не владеют этим жанром. Заметьте это, учитесь фельетону, — вот ниша, где всегда ждут талантливого человека.

Мечты начинающих о комментаторских позициях связаны с желанием глубоко воздействовать на чувства аудитории, со стремлением довести до ее сведения личную позицию, повлиять на общественную мысль и направить социальные процессы в русло, представляющееся автору актуальным. Иногда эти мечты подогреты простым тщеславием и амбициозностью. Чтобы удержаться в рамках приличия, всегда следует помнить, что для журналиста первостепенны интересы читателя, а не самовыражение.

Надо сказать, что качественная публицистика часто справлялась с этими задачами. Например, в годы Великой Отечественной войны журналистские публикации писателей И. Эренбурга, М. Шолохова, Н. Тихонова, многих других мастеров были чрезвычайно востребованы читателями, помогали духовно сплотить народ на борьбу с врагом.

В годы перестройки, начавшейся с приходом к руководству страной М.С. Горбачева в 1985 г., отечественная публицистика вообще лидировала в стремлении объяснить аудитории накопившиеся в обществе проблемы и указать пути их решения. Необыкновенно сильный резонанс вызвал, например, памфлет писателя и экономиста Н. Шмелева «Авансы и долги», напечатанный в журнале «Новый мир» в 1987 г. Эту работу читала и обсуждала практически вся страна.

История печати свидетельствует, что роль человека, осознающего себя общественным или политическим деятелем и предъявляющего себя в таком качестве, всегда вызывала интерес и у современников, и у исследователей. Причиной этого является публичность такой деятельности и, соответственно, возможность активного воздействия на массы — в первую очередь словом. Даже самые добрые дела самых ответственных деятелей будут забыты, если о них нигде ничего не будет сказано. Таким образом, роль слова всеобъемлюща: в слове запечатлены и намерения, и призывы, и результаты, и отношение ко всему этому других людей, а если это слово высокохудожественно, оно запоминается навек.

В этой связи небезынтересно вспомнить историю слова «демагог», ныне имеющего однозначно отрицательную окраску: ловкий враль, циничный популист, специалист по части «напустить туману» и «навесить лапшу на уши» (причем «лапша» тут политическая). А когда это слово появилось на свет в Древних Афинах, оно, между прочим, означало «вождь народа». Обязанность древнегреческих демагогов сперва заключалась в том, чтобы уговорить толпу, а также умело выступать перед аудиторией афинского Собрания. Демагоги, видимо, быстро были восприняты современниками как источники большой опасности: уговаривая, они льстили народу. Задача демагога заключалась не столько в том, чтобы вести толпу, сколько в том, чтобы поддаться ей, угождать ее желаниям. Поэтому с V в. до н. э. слово «демагог» приобретает негативный смысл и сохраняет его поныне. Благодаря таким ярким примерам из истории слов мы можем проследить историю некоторых публичных профессий, чтобы понять их типичные перипетии.