Роджер Мэнвэлл - Генрих Гиммлер

• Название: Генрих Гиммлер
• Автор: Роджер Мэнвэлл
• Издательство: Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 2000. - 384 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-222-01125-9

Генрих Гиммлер — одна из главных политических и военных фигур нацистской Германии, рейхсфюрер СС. С его именем связаны самые значительные и таинственные страницы Третьего рейха. Под руководством Гиммлера создавались войска СС, секретная служба СД, первый концентрационный лагерь в Дахау.

Он был верховным руководителем всех служб германской полиции, лицом, особо приближенным к фюреру.

Каким был этот человек на самом деле, благодаря каким качествам он вознесся так высоко, насколько неизбежными и закономерными были его поражение, смерть — об этом и рассказывает умная, захватывающая книга.

---

Рашера наконец освободили от обязанностей в Люфтваффе, чтобы он мог продолжать свою секретную практику. Он продолжил свои эксперименты в Дахау и 12 февраля 1943 года послал Гиммлеру отчет, в котором говорилось о том, как перспектива и осуществление сексуальных контактов между замерзшими мужчинами и проститутками существенно ускоряют возврат тепла. Он даже попросил у Гиммлера нового одолжения: перевести его в Аушвиц: «…сам лагерь настолько обширен, что работа будет привлекать меньше внимания. Потому что подопытные так стонут, когда замерзают!» Гиммлер руководил в Аушвице другими опытами, и Рашер остался в Дахау до того момента, когда в 1944 году его вместе с женой арестовали за похищение детей: трое детей, чье рождение произвело такое впечатление на их крестного отца Гиммлера, все были незаконно присвоены Рашерами. Согласно показаниям на Нюрнбергском суде, Гиммлер предотвратил расследование по делу Рашера; его держали под арестом и расстреляли в Дахау до приезда американцев. По свидетельству Гебхардта, жена Рашера была повешена в то же время «по предложению Гиммлера».

Хотя Рашер оказался преступником-садистом, который получал наслаждение от причиненных людям страданий под предлогом проведения научных исследований, он был единственным человеком, удовлетворявшим навязчивую идею Гиммлера о медицинских опытах. В течение 1942–1944 гг. работа продолжалась во многих лагерях. В дополнение к опытам с ипритом и фосгеном, начавшимся в 1939 году, профессор Геб-хардт, личный врач Гиммлера и консультирующий хирург Ваффен СС, возглавил опыты с применением сульфонамидов над женщинами в Равенсбрюке, который находился всего в восьми милях от его ортопедической клиники в Гогенлихене. Гиммлер начал проводить эти испытания в ответ на использование союзнической армией сульфонамидов и пенициллина. В мае 1942 года Гиммлер провел конференцию, на которой присутствовали Гебхардт и начальник медицинской службы СС. На решение, принятое Гиммлером и Гитлером, в экспериментальных целях инфицировать и добиться гангренозных ран у приговоренных к смерти польских женщин из Равенсбрюка — несомненно повлияла смерть Гейдриха в Праге от гангрены. Этой работой руководили шеф медицинской службы СС и Гебхардт; на «подопытных девушках», как их называли, были проверены различные сульфонамидные препараты. Доктор Фриц Фишер — помощник Гебхардта в Гогенлихене и один из старших врачей, работавших над экспериментами, причинявший жертвам самую страшную боль, сказал на процессе врачей:

«Преданность государству казалась мне высшим нравственным долгом в тот период, когда ежедневно на фронте погибало около 1500 солдат и несколько сотен людей умирало в тылу. Я считал, что мы предлагали приемлемые шансы на выживание объектам наших экспериментов, которые вынуждены были жить по немецким законам и по-другому не могли избежать смертной казни… Я тогда не был гражданским доктором, свободным в принятии решений. Я был… медицинским экспертом, вынужденным действовать как солдат по уставу».

С точки зрения Гиммлера, которую он выразил на майской конференции, женщинам были предоставлены «замечательные шансы отсрочки приведения в исполнение смертного приговора».

Среди наихудших экспериментов в лагерях были жестокие, грубые попытки создать систему массовой стерилизации. Они начались осенью 1941 года, когда стало ясно, что таким способом легче всего добиться уничтожения восточных рас. Проект стерилизации с помощью наркотиков представил Гиммлеру в октябре 1941 года специалист по венерическим болезням. «Сама мысль о том, что 3 миллиона большевиков, находящихся сегодня в немецких лагерях, могут быть стерилизованы, что они смогут работать, но никогда не смогут произвести потомства, открывает самые широкие перспективы», — писал он. Гиммлер заинтересовался и приказал, чтобы «эксперименты по стерилизации обязательно проводились в лагерях». Все эксперименты по стерилизации с применением наркотиков оказались неудачными, но уже в марте 1941 года Виктор Брэк послал Гиммлеру отчет об «опытах кастрации рентгеновскими лучами», рекомендуя использовать «большие дозы рентгеновского облучения», которые «разрушают внутреннюю секрецию яичников или семенников». Воздействие лучей, по мнению Брэка, должно было продолжаться всего две минуты для женщин и три для мужчин и могло быть применено без их ведома, например, когда они заполняли бланки в регистратуре. В результате должны были появиться ужасные ожоги, а в течение следующих дней или недель планировалось «повреждение других тканей тела». Брэк снова представил свою программу через год, в июне 1942. Он утверждал, что «кастрация рентгеновскими лучами… не только относительно дешева, но и может быть применена для многих тысяч человек в кратчайший срок».

На следующий год испытания начались в Аушвице и его ответвлении Биркенау, где молодым польским евреям делали операции рентгеновскими лучами, причиняя им страшную боль, и несмотря на это заставляли их продолжать работу. Впоследствии многих из них кастрировали обычным способом, чтобы исследовать их яички. Эти эксперименты продолжались до конца апреля 1944 года, пока преемник Брэка доложил Гиммлеру, что массовую стерилизацию рентгеновскими лучами нельзя больше считать полезной.

Другому испытателю, профессору из Верхней Силезии, была предоставлена возможность стерилизации женщин в Равенсбрюке, хотя Рудольф Брандт писал ему 10 июля 1943 года: «Перед тем, как вы начнете работу, рейхсфюреру будет интересно узнать, сколько времени, по вашему мнению, понадобится, чтобы стерилизовать тысячу евреек». Профессор проверял конечные результаты, «запирая евреев и евреек вместе на некоторое время, а затем наблюдая за результатами». Методика профессора заключалась во впрыскивании в матку жидкости, вызывавшей воспаление, результаты которого можно было проверить рентгеном. Эти опыты выполнялись без анестезии, и среди жертв были дети. Возможно, мы никогда не узнаем, сколько людей пострадало от этих жестоких и страшных испытаний. Показания на «Процессе врачей» давали несколько выживших.

В 1943 году эксперименты расширились: в Заксенхаузене стали проводиться исследования вирусного гепатита. «Я согласен на то, чтобы для этих экспериментов использовали восьмерых преступников из Аушвица (восьмерых евреев из польского движения Сопротивления, приговоренных к смерти)», — писал Гиммлер врачу 16 июня 1943 года. «Можно ожидать несчастных случаев», — предупредили его через две недели. Врачи в Дахау искусственно инфицировали пациента, им оказался католический священник. Гебхардт утверждал, что высказывал Гиммлеру свои возражения, но рейхсфюрер СС, горевший желанием «выкопать народные средства из кучи мусора» и бросить таким образом вызов академической медицине, которую он презирал, отказался остановить работу.

Равенсбрюк находился в такой удобной близости к клинике Гебхардта в Гогенлихине, что он прекрасно мог совершать эксперименты с костными трансплантациями, которые велись в лагере с «особого одобрения» Гиммлера. Однажды он вырезал лопатку у заключенной и пересадил ее одной из своих частных пациенток.

Осенью 1943 года Гиммлер лично вмешался в спор о выборе испытуемого для экспериментов с вакциной тифа в особом центре, построенном вблизи Бухенвальда в 1941 году. По указаниям Гиммлера, это могли быть только люди, приговоренные по крайней мере к десяти годам каторжных работ. Подобные эксперименты предпринимались в лагере Нацвайлер в 1943 году под руководством профессора гигиены. В июле 1944 года Гиммлер приказал использовать цыган для проверки возможности пить морскую воду; а поскольку он едва ли считал цыган людьми, он добавил к списку «для проверки» еще троих, «более нормальных людей».

Процесс уничтожения, который Гиммлер начал с душевнобольных, продолжился со многими умственно неполноценными детьми. Приказы Гиммлера относительно этих детей были предельно ясны: их следовало уничтожать, как и других «неизлечимых». В июне 1942 года Гиммлер одобрил «специальное лечение» поляков, больных туберкулезом. Лишь в 1943 году, когда рабочая сила всех узников лагерей стала считаться ценной, лагерное начальство получило приказ Гиммлера: «В будущем отбирать для действия 14ф 13 лишь душевнобольных заключенных». 14ф 13 — был номер евтаназии в инструкции. «Ко всем остальным заключенным, непригодным к работе (больным туберкулезом, прикованным к постели инвалидам и т. д.) эту акцию не применять. Лежачим больным следует дать работу, которую можно выполнять в постели». Однако, существуют свидетельства о том, что уничтожение больных и нежелательных заключенных продолжилось.

Мы знаем, что в июле 1942 года внутри общества «Наследие предков» («Аненербе») Гиммлером был основан Институт практических исследований в военной науке. Этот институт, тесно сотрудничая с Университетом рейха в Страсбурге, начал собирать коллекцию скелетов и черепов евреев под руководством эксперта по анатомии. В феврале 1942 года он убедил Гиммлера помочь его исследованиям, дав ему возможность достать «черепа еврейско-большевистских комиссаров, являющихся омерзительным, и тем не менее характерным олицетворением низшей расы». Гиммлер официально дал согласие 23 февраля, а к осени Сивере, директор «Аненербе», смог сообщить Эйхману, в письме с заглавием «Составление коллекции скелетов», что отправляется партия из 115 человек, включая 30 евреев. Их отравили в газовых камерах в Ораниенбурге под руководством Йозефа Крамера, который впоследствии на допросах описывал с холодной точностью специалиста, как он и его помощники выполняли свои задачи. Газ обеспечил Гирт, и тела в специальных емкостях были отправлены в институт для хранения. Свидетель так описывает первую доставку в институт останков тридцати убитых евреев: «Когда тела прибыли, они были еще теплые. Их остекленевшие глаза были широко открыты. Глазные яблоки были налиты кровью, красны и выпучены. У рта и носа также были видны следы крови… Признаков трупного окоченения не было». Партии человеческих тел прибывали через определенные промежутки времени.