Петр Киле - Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга

• Название: Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга
• Автор: Петр Киле
• Издательство: Издательско-торговый дом «Летний сад»
• Жанр: Драматургия
• Год: 2002
• ISBN: 5-89740-082-2

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.

В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».

---

Любовь Дмитриевна в легком розовом платье из лепестков тонкой бумаги и розовой маске усаживается на диване, Чулков в домино рядом с нею.

          Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Вы ныне что-то очень смелы, сударь.

                  Ч у л к о в
Был уговор всем перейти на "ты".
Ведь бал бумажных дам, то есть картонных,
Задуман для игры с сердечным пылом...

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Во что?

                 Ч у л к о в
               Во что?! Смелее, Коломбина!
Не слышишь бубенцов? Я - Арлекин!
Умчу тебя я в розовые дали...

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Ну, если Коломбина я, то, значит,
Я бедного Пьеро невеста, да?
Его я не оставлю никогда.

                  Ч у л к о в
А этого не нужно, в том вся штука!

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Надеюсь, сударь, это шутка.

                  Ч у л к о в
                                                     Да,
Веселый розыгрыш самой природы,
И дети мы ее, послушны ей.
Ага! В глазах-то смех. О чаровница!

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Ты хочешь шуткой залечить мне раны,
Я понимаю, о, благодарю.
   (Опуская глаза, гладит рукой край оборки.)

                  Ч у л к о в
И ревность, и сочувствие недаром
В нас возбуждают страсти до отваги.

Входят в комнату Веригина, одетая в красные лепестки мятой бумаги, в красной маске, Волохова в лиловой маске и Блок весь в черном и черной маске. Веригина с удивлением, почти с испугом смотрит на Любовь Дмитриевну, та, выпрямившись, замирает на мгновенье. Волохова опускается в кресло недалеко от дивана, рядом с нею остается Блок. Любовь Дмитриевна встает, снимая со своей шеи бусы, и надевает их на лиловую маску. Веригина переглядывается с Блоком.

                Б л о к
            (с улыбкой)
   Валентина! Звезда, мечтанье!
   Как поют твои соловьи.

По комнатам проносится хоровод масок; все так или иначе присоединяются к нему.

            В е р и г и н а
                 (Блоку)
Вы предводитель масок. Хоровод
Ведите.

                     Б л о к
               Хорошо. За мною, маски!

                   1-й  а к т е р
         В сердце - легкие тревоги,
              В небе - звездные дороги,
              Среброснежные чертоги.

                    2-й  а к т е р
              Сны метели светлозмейной,
              Песни вьюги легковейной,
              Очи девы чародейной.

                  В о л о х о в а
     Взор мой - факел, к высям кинут,
     Словно в небо опрокинут
           Кубок темного вина!
      Тонкий стан мой шелком схвачен,
      Темный жребий вам назначен,
             Люди! Я стройна!

       Я - звезда мечтаний нежных,
       И в венце метелей снежных
              Я плыву, скользя...
        В серебре метелей кроясь,
        Ты горишь, мой узкий пояс -
               Млечная стезя!

Хоровод масок словно бы выбегает на улицу в сугробах под звездным небом.

               Ч у л к о в
        Над бескрайними снегами
        Возлетим!
        За туманными морями
        Догорим!

                К у з м и н
        Птица вьюги
        Темнокрылой
        Дай мне два крыла!
        Чтоб с тобою, сердцу милой,
        В серебристом лунном круге
        Вся душа изнемогла!

            М е й е р х о л ь д
    Мы ли - пляшущие тени?
    Или мы бросаем тень?
    Снов, обманов и видений
    Догоревший полон день.

         Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
    Не пойму я, что нас манит,
    Не поймешь ты, что со мной,
    Чей под маской взор туманит
    Сумрак вьюги снеговой?

              Ч у л к о в
     И твоя ли неизбежность
     Совлекла меня с пути?
     И моя ли страсть и нежность
        Хочет вьюгой изойти?

         Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
        Тайно сердце просит гибели.
        Сердце легкое, скользи...
        Вот меня из жизни вывели
        Снежным серебром стези...

                   Б л о к
        Нет исхода из вьюг,
        И погибнуть мне весело.
        Завела в очарованный круг,
        Серебром своих вьюг занавесила...

               В о л о х о в а
        В снежной маске, рыцарь милый,
        В снежной маске ты гори!
        Я ль не пела, не любила,
        Поцелуев не дарила
        От зари и до зари?

        Я была верна три ночи,
        Завивалась и звала,
        Я дала глядеть мне в очи,
        Крылья легкие дала...

        Так гори, и яр и светел,
        Я же - легкою рукой
        Размету твой легкий пепел
        По равнине снеговой.

 В снежных вихрях маски взвиваются ввысь.

Сцена 3

Квартира Блока на Лахтинской. Три небольшие комнаты; в кабинете поэта та же старинная мебель. В одной из комнат Любовь Дмитриевна.

      Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
          (в раздумьях невольно декламируя)
Пречистой Деве изменил поэт.
Свободны мы, как птицы! Это правда?
Когда же узаконена свобода,
Разлука - неизбежность, дело в сроках
И случае; а ложная основа
Брак разрушает изнутри до них.
         (глядясь в зеркало)
Нет брака, есть сожительство на время,
И нет семьи, содружество на счастье
Влюбленных, без надежды, что она
Пребудет с ними вечно, даже в смерти.
О, юность, обреченная на старость
До времени! Иль это декаденство?
О, счастье, обреченное на смерть!
Нет ничего святого на земле?
Да, кроме моего желанья быть
Свободным и влюбленным, словно ветер,
Ликующий, ласкающий и жгучий.
      (с видом воспоминания)
Любовь и верность я хранила долго,
Пока поэт, призваньем увлеченный,
Как Данте иль Петрарка пел любовь,
Весь уносясь в заоблачные дали.
Была я с ним, ждала его признаний,
А он немел, боясь и "да", и "нет".
Чего же он боялся, гордый, смелый,
Готовый пулей жизнь свою прервать?
        (с решимостью)
Боюсь, сейчас мы подошли к барьеру.
Он жаждал высшей жизни и любви,
Внушив и мне свои заветы счастья,
Какие невозможны на земле.
Нас высшее соединило вместе.
Высоко вознесясь, упали вниз,
Поверженные, как Икар, без крыльев,
В объятиях друг друга, как сироты.
Таков удел, и ропот тут напрасен.

В дверь заглядывает Александра Андреевна.

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Какие речи! Из какой же пьесы?

       Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Из пьесы нашей жизни, что отныне
Начну и я разыгрывать вовсю -
На сцене, как удастся, в жизни тоже.

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Все это было бы прекрасно, детка.
Но здесь не очень верят в твой талант.

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Легко не верить, если уж не любишь.
Что делать мне, когда меня оставят?
Когда не на панель, пойду на сцену.

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Ах, мыслей сумасбродных о разводе
Уж нет в помине; все в стихи ушло
И закружилось в вьюгах и метели,
Где жизни нет, и Смерть смеется в маске.
Тебя он не оставит никогда,
Как песнь свою о юности и славе,
И о любви, какой ведь не бывало,
Вне мистики и лирики, пожалуй;
Здесь правда вся его души и жизни,
Которой изменить не в силах он.
Да знаешь ты его; как бедный рыцарь,
У Пушкина, он верен до конца.

       Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Тем хуже для меня. Пречистой Деве
Пришлось с небес спуститься, и соблазны
Влекут ее, как плод запретный, - что?
Что делать мне, когда наш брак условен?

     А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
               (пугаясь)
Условен? Как!

       Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
                           Он в силе, если хочет
Любви и ласки, если он влюблен
Как бы впервые или вновь и вновь,
Но самая любовь ко мне, большая,
Не требует ни ласки, ни страстей;
Она тиха, как море или небо
Полуденное или на заре.
Я понимаю, лучше не бывает,
Но я ведь молода, и я хочу,
Хочу земной любви, хочу я страсти -
От неги до бесчисленных лобзаний,
Не Музой, а вакханкой веселиться
До устали, потери сил - и смерти.
      (увлекаясь декламацией)
Невестой неземной, девчонкой глупой
Я долго пропадала, годы, годы,
Любви ждала, ждала в вознагражденье
И будет жизнь моя мне в наслажденье,
Как молодость велит, в сплетенье тел...
Но нет, любовь - духовное начало
И чувственная страсть ее лишь губит;
Она конечна, мол, не длится вечно...
          (вскидывая вверх руки)
Вся страсть любви высокой в вышине
Заоблачной, наверное, осталась,
И мало что досталось мне, жене,
Вступающей, как видно, по земле.

     А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Спокойна, весела ты, как всегда?
Ни ревности, ни слез.... Я в восхищеньи!

       Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Когда б не Боря, - он разрушил веру
В единственность моей любви и доли,
Расшатанную ранее любимым, -
Я б ныне убивалась и боролась,
Как верная жена за счастье наше,
Неповторимое в подлунном мире,
Но тем обратного скорей добилась.

     А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
                   (робко)
Он говорит: "Влюбленность не любовь,
Люблю я Любу".

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
                                Да, я знаю кредо
Любовное его, и я влюбляться
Могу направо и налево, коли
Меня приспичит; все к тому идет.

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Влюбленность для поэта - в мирозданье,
В природу или женщин - дар судьбы.

         Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Вот я не смею ревновать и плакать.
Я лишь прошу: "Уедем за границу".
Ну, если о разводе нет вопроса,
Чего же ждать? Когда он встанет снова?

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
О, ты права и совершенно, Люба!

          Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
А что же он? "С тобой не интересно".
             (глядя в зеркало)
Ну, дожила! Уж поседела вся?
Какая рожа! Подурнела точно.
Но тосковать - по Саше знаем мы -
Полезно: музы, ошибаясь дверью,
Из сострадания ко мне заходят.
И я, поверите, пишу стихи.

     А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Прекрасно, милая! Прочти-ка, а?
Он повторял: "Зачем в наш стройный круг
Ты ворвалась, комета?" Стих как твой.

      Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
           (трагическим голосом)
        Зачем ты вызвал меня
        Из тьмы безвестности -
                И бросил?
        Зачем вознес меня
        К вершинам вечности -
                И бросил?
        Зачем венчал меня
        Короной звездной -
                И бросил?
        Зачем сковал судьбу
         Кольцом железным -
                  И бросил?
          Пусть так. Люблю тебя,
          Люблю навек, хоть ты
                  И бросил.

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
Прекрасно! Только лишнее то слово,
Что повторяешь много раз без рифмы.
Ну, замысел такой, я понимаю.
И все ж не бросил; значит, здесь неправда.

       Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
О, как в правдивости своей жестоки,
Что мать, что сын!

      А л е к с а н д р а  А н д р е е в н а
                                   Пожалуй, мне пора.

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Не бойтесь вы за нас. Мы сильные,
Я телом, Саша духом и призваньем,
Нам все на пользу, даже бури века.

Александру Андреевну провожают Любовь Дмитриевна и Блок; и тут же входят Веригина и Волохова.