Петр Киле - Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга

• Название: Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга
• Автор: Петр Киле
• Издательство: Издательско-торговый дом «Летний сад»
• Жанр: Драматургия
• Год: 2002
• ISBN: 5-89740-082-2

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.

В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».

---

          Входит Пушкин.

              П у ш к и н
Прошу вас выслушать меня, отец.
Конечно, я не выродок, не монстр.
В ожесточенье впали вы, когда бы
Мне впору впасть в него.

       Н а д е ж д а  О с и п о в н а
                                                Я не могу.
Простите. Постарайтесь объясниться.
                    (Уходит.)

С е р г е й  Л ь в о в и ч. Ну-с, готов выслушать тебя. Только, ради Бога, не размахивай руками.     

П у ш к и н. У меня много друзей, но два самых близких существа - брат и сестра. Три месяца, когда все мы могли бы быть так счастливы, вы только и делаете, что пытаетесь восстановить их против меня, посеять раздор в семье, то есть хотите, чтобы мои брат и сестра относились ко мне, как вы, с подозрением, с раздражительностью, со злобой, закатывая истерики по всякому случаю, словом, не молоды были и умны, а мнительны и себялюбивы, как вы. Обо мне можете думать, что хотите, но, ради всего святого, не ломайте жизнь ваших детей. Они и так натерпелись от вашего эгоизма, раздражительности и скупости. Оставьте хоть их в покое. Пусть радуются жизни в полном соответствии с их возрастом. У меня же юность потеряна из-за подозрительности и раздражительности правительства. Делать нечего. Если меня выслали за строчку об атеизме в письме, это вовсе не значит, что я безбожник. Я безбожник не в большей мере, чем вы, чем наш век. Как вы могли вообразить, что я проповедую сестре - небесному созданию - атеизм, или брату, которому явно со мной скучно. Впрочем, теперь я понимаю, он избегал общения со мной, чтобы не огорчать вас. Довольно! Лучше я попрошусь в крепость, в Соловецкий монастырь, в Сибирь, чтобы только избавить вас от беспокойства и исполнения полицейских функций в своей семье. Я мог бы многое еще сказать, но на этом кончаю. И это мой последний разговор с вами.

     С е р г е й  Л ь в о в и ч (с криком убегая). Ах, ты - отца бить! Эй, люди! Сюда! Отца убил!

           Пушкин стоит как громом пораженный; Лев и Ольга

                                вбегают в ужасе и недоумении.

О л ь г а. Что здесь произошло?

П у ш к и н. Это уже пахнет палачом и крепостью в самом деле. (Льву.) Позови человека, которого обыкновенно посылают в Псков. Я напишу письмо губернатору. Лучше крепость, чем эта уголовщина, какая может выйти из-за чудовищной мнительности отца. (Уходит.)

О л ь г а . Он хочет попроситься в крепость - от отца. Что из этого может выйти?

Л е в. Ничего хорошего, уж конечно.

О л ь г а. Постой. Уговори посыльного, чтоб не спешил отдать письмо губернатору; пусть протянет время в Пскове или вернется назад с письмом, придумав какую-нибудь отговорку. Александр остынет, одумается - и не осердится на нас.  

Л е в. Пожалуй. Нужно дать посыльному денег, не для подкупа, на пропитание в Пскове. А у меня ни копейки. Вот я застрял здесь, а не только ради брата.     

О л ь г а. Так мы все. И отец ждет каких-то денег для проживания в Петербурге.

     Л е в. Скупится. Здесь жить дешево.

     П у ш к и н (входя). Где человек?

     Л е в. Сейчас иду. Дай письмо. И денег надо.

Пушкин и Лев уходят; Ольга бросается на диван в слезах.

Сцена 3

Михайловское. 11 января 1825 года. Кабинет поэта. Ночь. Пушкин, проснувшись, прислушивается к шорохам утра.

              П у ш к и н
Как чуток сон мой в эту ночь! Все мнится
Беспечный дальний звон, как бы с небес,
Звук колокольчика и скрип полозьев, -
Там кто-то едет с думой обо мне?

   Звон колокольчика прямо у дома.

Не сон уж это. Въехали в ворота,
А лошади несутся, у крыльца
Не встали, мимо пронесли, в сугробах
Завязли наконец. Желанный гость?
Или жандарм? Да буду рад и черту.
    (Выбегает, едва одетый.)

         Г о л о с  П у ш к и н а
О, Пущин! Это ты? Товарищ мой!
Мой друг бесценный!

           Г о л о с  П у щ и н а
                                       Пушкин, в дом скорее!
Простудишься еще. Да это я!

         Г о л о с  П у ш к и н а
Арина Родионовна моя.

Входят Пушкин и Иван Пущин; друзья молча приглядываются, словно погруженные в общие воспоминания детства и юности, прежде чем вполне всплыть в настоящем.

              П у щ и н
Переменился ты, пожалуй, мало.
Вот только бакенбардами оброс,
И, кажется, они тебе пристали;
И некая серьезность...

             П у ш к и н
                                       Взрослость, милый.

               П у щ и н
Еще бы нет, а живость прежняя
В улыбке и в движеньях, юн душой,
Как вынес все, и новые гоненья,
И одиночество в глуши лесов?

              П у ш к и н
Нет худа без добра. Отец устроил, -
При мнительности, свойственной ему, -
Такую встречу здесь, что я чуть в крепость
Не угодил - иль волею отца,
Иль сам, к властям с прошеньем обратясь.

               П у щ и н
И как же так с отцом ты не поладил?

              П у ш к и н
Ну, слава Богу, обошлось, и вскоре
Один остался, с нянею моей,
Невольно радуясь уединенью,
Чего страшился в новой ссылке я
Ведь более всего. Явились музы.
Здесь в тишине их голоса слышней,
И ныне я живу, трудясь усердно.

                П у щ и н
Да, да, твоя серьезность от трудов.
Не впал в унынье, а возрос душой.
Рад за тебя. Ты богатырь, мой друг.

               П у ш к и н
Мне жаль, сестры со мною нету рядом.
Она хотела здесь остаться, ссылку
Мою делить; но согласиться я,
Конечно же, не мог. Но здесь соседки
         (Вскакивая на ноги.)
Есть милые. Поедем к ним.
Все будут очень рады, ну, как няня.

                П у щ и н
Постой же! Нет, мне в ночь уж ехать должно.
Ведь так я не успею наглядеться,
Мой милый, на тебя, наговориться
От сердца полноты. Звучит пускай
Сентиментально - не беда.

                П у ш к и н
                                                 И правда!
Скажи, один из лучших лицеистов,
Ты вышел в гвардию, о чем не смел
Я даже и мечтать...

                 П у щ и н
                                  О чем ты, Пушкин!

                П у ш к и н
Блестящий офицер-артиллерист
В зените славы и побед у женщин
В отставку - ладно, то понять возможно,
Жениться, путешествовать, а, нет, -
Идет в судьи, как разночинец бедный.
Что это значит? Объясни, мой друг.

                 П у щ и н
Мне больше о тебе услышать надо,
Когда ты собеседников лишен.

                П у ш к и н
Когда ты неподкупен, чист и горд, -
Таков ты был, таков и есть, как прежде, -
Туда, где лихоимство пышным цветом
Цветет от века на Руси, - зачем?
Быть гласом вопиющего в пустыне?

                П у щ и н
Ты сам себе ответил, милый мой.

               П у ш к и н
Какую цель высокую имеешь,
Чтоб сделать славным темный сан?

                П у щ и н
Служение отечеству - вот цель.
Я с нею в жизнь вступал и с ней иду.

               П у ш к и н
Да, необыкновенное здесь есть.
Не отвечай, любезный Пущин, если
Не хочешь иль нельзя. Я, может быть,
По многим глупостям моим не стою
Доверья твоего.

Пущин молча целует поэта, и они, обнявшись, кружат по комнате, чтобы перевести дух.

                 П у щ и н
                               Конечно, я
Сейчас хотел во всем тебе признаться,
Прекрасно зная мысли все твои,
Согласные с моими, с общим делом.
Но ты в отъезде был как раз.

                П у ш к и н
                                                   Когда?
Уж вскоре после выпуска? Коварный!
Что тайну держишь от меня, легко
Мне было догадаться.

                 П у щ и н
                                          Я подумал,
Подвижность нрава, разные знакомства
Твои для дела могут быть опасны.
А, главное, я говорил тебе:
Ты сам без тайных сборищ действуешь
Для дела для благого лучше всех.
Стихи твои ходили по рукам,
Сердца воспламеняя, сбор трубя...
И первый пострадал ты. И страдаешь.

                П у ш к и н
Теперь за строчку глупого письма
Об атеизме.

                  П у щ и н
                      Как! Вольтера слава
Тебя ведь не прельщала, мнится мне.

                 П у ш к и н
Нет, милый, с Богом я почти на "ты".
Единый, всемогущий. Явлен в мифах,
Как боги Греции. Он образ мира.
Все это ведь поэзия одна.
Бессмертие души волнует больше.
Сомненьям есть резон. Но отрицать -
Еще ведь хуже. Ничего? Лишь горстка
Рассеянного пепла во Вселенной?

                 П у щ и н
            (подмигивая)
Да, утешительного мало в  том.

                П у ш к и н
А если верить детски, тоже странно:
Зачем земная жизнь была дана?
Зачем сей миг, когда душа бессмертна?
И буду ль помнить я земную жизнь
Мою, разлучен с нею навсегда?
Или в беспамятстве я кану в вечность,
Носясь в ней дуновеньем ветерка?
Итог, поди, все тот же?

                 П у щ и н
                                           Может быть.
В религии я вижу лишь возможность
Добра.

                 П у ш к и н
             И зла, когда добра все ищут.

                  П у щ и н
А кто ко злу стремится понарошке?

                П у ш к и н
Таких немало. Кроме Сатаны.

                  П у щ и н
Вот чем живешь!

                П у ш к и н
                               Как всякий человек.

                  П у щ и н
За то ж гоним? Все вынес и поднялся...

                П у ш к и н
Поэзия, как ангел-утешитель,
Спасла меня, и я воскрес душой.

                  П у щ и н
О, высоко поднялся ты как личность
И как поэт, - я с трепетом священным
Тебя не узнаю. Пусть тайн не будет.
Недавно в наше общество я принял
Рылеева. Теперь он среди нас
Один из главных. Мог бы и тебя
Привлечь, когда и так ты с нами, Пушкин;
Когда бы не сидел ты под надзором.

               П у ш к и н
Спасибо за доверье, славный Пущин!
И ты, быть может, прав. Но с вами я,
О, други!

                 П у щ и н
           (выглянув в окно)
                  Гость бредет к тебе какой-то.

                П у ш к и н
            (меняясь в лице)
Где Библия моя?

                  П у щ и н
                                  Да кто же он,
Что ты вдруг присмирел, как школьник?

                 П у ш к и н
                                                                   Разве?
Духовный пастырь мой. Любезен он
И деликатен. Библию читаю,
Как и Коран, я сам охотно. Но
Примерным быть мне не мешает.

                 П у щ и н
     (с усмешкой подмигивая)
                                                               Ясно.

  Входит настоятель Святогорского монастыря Иона.