Мэй Пэнг - Любить Джона: Нерассказанная история

• Название: Любить Джона: Нерассказанная история
• Автор: Мэй Пэнг
• Жанр: Биографии и Мемуары

Мэй Пэнг было всего двадцать два года, но она стала очень полезным человеком для Джона Леннона и Йоко Оно. Она сортировала их письма и подбирала за ними одежду, которую они бросали, где попало… Она перевозила их записи и бумаги из Нью-Йорка в Англию. Она составляла бюджеты и контракты их альбомов, нанимала 365 пар голых ног для фильма Леннона за мир, даже протаскивала чемоданы, набитые одеждой Йоко, через таможню. Капризы Леннонов были для нее законом, и какими бы чудными ни были приказы, Мэй ухитрялась выполнять их. И вот однажды утром в "Дакоте" Йоко сказала Мэй, что она должна начать

ЛЮБИТЬ ДЖОНА

"ЛЮБИТЬ ДЖОНА" — это история взаимоотношений между тремя людьми: Джоном Ленноном, Йоко Оно и Мэй Пэнг. В основе этой книги лежат собственные воспоминания Мэй Пэнг, а также интервью с рядом людей, знавших Мэй и Джона, когда они были вместе. После размышлений над полученными сведениями, авторы пришли к выводу, что связь между Мэй и Джоном в основном была инициирована, контролируема и разорвана Йоко Оно.

---

Мы знали, что Рой Сикала может устроить нам через Рекордз Плант стерео — аппаратуру со скидкой в цене. Они с Джоном хотели поставить в квартире колонки «Атлек» высотой и шириной в один метр. Мы также достали через Роя телевизор.

«Слушай, мы же привезли из Титтенхерст Парка ковры. Они всегда валялись свернутыми, и как раз подходят сюда по размеру.» Джон имел в виду несколько красивых ковров, белых и черных, которые соткали в Китае специально для его дома в Эскоте. Он позвонил Джону Хендриксу и попросил его найти эти ковры и доставить их. Когда он сказал об этом Йоко, та ответила, что это чудесная мысль.

Чуть позже Йоко позвонила и попросила позвать к телефону Джона. «Да ну… хорошенькое дело», — слышались слова Джона. Потом он бросил трубку. «Йоко боится, что ее обставляют, — сказал он. — Теперь она хочет эти ковры.»

Джон и Йоко стали перезваниваться, обсуждая проблему ковров. Наконец Джон сказал: «Мы возьмем один белый, остальное пусть остается ей. Этого будет достаточно.» Во время следующего звонка он твердо стоял на своем, и вопрос был решен.

Еще раз осмотрев нашу новую квартиру, Джон сказал: «Послушай, нам нужна отдельная комната для Джулиана. Мы будем спать в гостиной, а он сможет спать в другой комнате.»

Мы постелили белый ковер в передней комнате и поставили там свою кровать. Джон перевез из Дакоты свое пианино, и мы также поставили его в этой комнате. Потом Рой прислал своего человека, и мы установили здесь же стерео — систему.

Когда привезли телевизор, мы поставили его перед кроватью. Потом мы купили два директорских стула и также поставили их в комнате. Поле того, как над камином были повешены зеркала, мы внесли в комнату Джулиана новый диван, и квартира, за исключением крыши, была меблирована.

Через некоторое время Джон затащил на крышу большое дерево. Оно выглядело там довольно одиноко и причудливо. «Это только начало, — сказал Джон. — Кто знает, что мы затащим на эту крышу до того как съедем отсюда.»

Как — то вечером, когда Джон был в студии, я поехала навестить свою маму и рассказать ей об этом переезде. Она уже несколько месяцев знала о том, что я живу с Джоном, но воздерживалась от вопросов. Пока я рассказывала ей, она молчала, но было видно, что она нервничает. «Я не хочу, чтобы ты расстраивалась», — сказала я.

«Мэй, с тех пор, как ты не живешь со мной, ты принимаешь решения самостоятельно. Что тут скажешь?!» — ответила она.

«Я нервничаю, как и ты, — сказала я, — но я люблю этого человека.»

Она посмотрела на меня, и было видно, что она озадачена. В ее мире мужчину не любили, а работали на него. «Я хотела бы, чтобы ты встретилась с Джоном», — сказала я. «Когда ты увидишь его, ты будешь лучше относиться ко всему этому.» Мысль о том, чтобы встретиться с Джоном, похоже, взволновала ее. Она не могла и допустить, что, хотя ее дочь и живет с этим мужчиной, она может когда — нибудь познакомиться с таким знаменитым человеком, как Джон Леннон. Тем не менее она улыбнулась. «Мне хотелось бы встретиться с ним», — смущенно сказала она.

«Ну как?» — спросил Джон, когда я вернулась в студию.

«Немного нервничала, но все прошло отлично.»

«Хорошо».

«Джон, мне было бы гораздо легче, если бы ты повидался с ней. Она тебе очень понравится. Она очень приятная женщина.»

Волнение моей мамы относительно встречи с Джоном было сущим пустяком по сравнению с его страхом встретиться с ней.

«Я не могу. Я не могу. Я не хочу встречаться ни с чьей матерью.»

«Все, что тебе нужно, это поздороваться с ней, и только.»

«Не могу. Никак не могу.» Потом он сказал, как бы объясняя: «Йоко не выносит своих родителей.»

«Джон, есть большая разница между моей мамой, маленькой китайской женщиной, которая работала, не покладая рук, всю свою жизнь, и матерью Йоко, женой президента японского банка.»

Джон не желал слушать и вопрос был закрыт — к моему большому сожалению.

Я постаралась как можно тактичней объяснить своей маме, что Джон не выносил семейного окружения из — за своего собственного детства. Я знала, что она не сможет понять, почему какой — то взрослый человек боится встретиться с ней. «Я понимаю, — мягко сказала она после моего объяснения. — Мне не хочется навязываться.» Было видно, что она немного задета. «Я все же хотела бы, если можно, приносить вам какую — нибудь еду время от времени.»

Мне казалось, что я поняла причины нежелания Джона встречаться с моей мамой, и постаралась объяснить ей, как могла. Тем не менее, в глубине души, хоть я и старалась не думать об этом, мне было обидно и досадно. Я была расстроена тем, что Джон мне мог быть любезен с моей мамой и мной и берег свои широкие жесты лишь для посторонних. Но поскольку я любила Джона и была с ним, я знала, что ничего хорошего это мне не даст — если я зациклюсь на его отказе.

Со времени нашего переезда, пару раз в неделю после работы, моя мама приходила в нашу квартиру с пакетами домашней китайской еды. Я открывала ей и встречала ее у двери. Мы стояли в проходе и разговаривали, а Джон скрывался внутри, ожидая, когда она уйдет. Закончив разговор, она вручала мне пакеты. Поскольку у нее было мало денег, я всегда предлагала заплатить за еду, но она не брала ни гроша. Я благодарила ее и целовала на прощание. Она возвращалась домой в испанский Гарлем к моему отцу, а я шла к Джону, которому не терпелось приняться за еду.

Когда наша квартира была почти полностью готова, и можно было переезжать, мы получили известие от Тони Кинга, который сказал нам, что возвращается в Штаты. Он планировал приехать в середине июля вместе с Элтоном Джоном на пароходе «Франция».

Джон был весьма возбужден. «Мне хочется скорее увидеться с Тони и Элтоном!» — воскликнул он. Немного позже ему пришла в голову одна мысль. «Будет отлично, если Джулиан поедет вместе с ними. Они смогут присматривать за ним на борту.»

Я позвонила Тони, и ему понравилась мысль о том, чтобы сопровождать Джулиана в Штаты. Потом я позвонила Синтии и сказала ей о плане Джона.

Разговаривая с Синтией, он был чрезвычайно любезен. «О'кей… отлично… хорошо», — отвечал он, желая закончить разговор как можно скорее.

В следующий раз Джон разговаривал с Джулианом, и тот сказал ему, что Синтия собирается ехать вместе с ним. Джон был в ярости. Он рассчитывал, что Джулиан приедет один. Мне пришлось приложить все усилия, чтобы убедить его позволить Синтии сопровождать своего сына.

После нескольких телефонных звонков была достигнута договоренность о том, что, когда Синтия и Джулиан прибудут в Нью — Йорк, Джулиан будет жить с нами, а Синтия — у своих друзей.

Джон не хотел жить в нашей новой квартире, пока там не будет установлен телефон, и мы снова поселились на пару дней в «Пьерре».

Мне стало смешно. То, как мы жили, напоминало мыльную оперу, в которой мы все время собирали свои чемоданы и куда — нибудь переезжали.

Живя в «Пьерре», мы продолжали ходить в студию, где Джон работал над наложением вокала. В один вечер предстояло накладывать вокал в песне, которую Джон видел во сне "# 9 Dream», но вокальная группа не пришла. Джон специально хотел, чтобы были два мужских и два женских голоса. Он также хотел, чтобы один женский голос, как в его сне, периодически звал: «Джон… Джон…» Он хотел, чтобы роль этого духа исполняла я, но не хотел, чтобы я пела.

«Я могу подпевать», — сказала я ему.

«Мне не хочется, чтобы ты занималась этим.»

«Это же не трудно, и ты знаешь, что я могу спеть. Дай мне попробовать.»

«Нет.»

Джон привлек одного мальчика и жену Роя Сикалы, Лори Бертон. Ему нужен был еще один женский голос. Он решил сам петь партию второго мужского голоса и, не найдя второго женского, в отчаянии сказал: «Фанг Йи, попробуй».

Мне было не трудно подпевать. Но когда настало время произносить «Джон… Джон…», огни от лампочек в кабине замерцали перед моими глазами, потому что мне было трудно произносить эти сексуальные, эротические зазывания, когда он смотрит на меня. Тем не менее Джон был доволен.

«Я же говорила, что ты можешь довериться мне», — сказала я.

«Ты была права.» Он все еще, похоже, нервничал.

«Ты не должен беспокоиться обо мне, Джон, — сказала я ему. — Я не хочу делать сольную карьеру и выступать в Кенниз Каставейз.»

Он засмеялся: «Ты всегда читаешь мои мысли.»

Через три дня после того, как мы поселились в «Пьерре» и уже готовились оттуда съехать, приехали Синтия, Джулиан, Элтон и Тони. Увидев Синтию, Джон тихо сказал: «Привет, Син». Когда он увидел Джулиана, он крепко обнял его. Потом Джон обнялся с Элтоном и Тони.

У них была великолепная поездка через океан. «Джулиан был чудом, — сказал Джону Элтон. — Он ждал нас возле наших кают, сопровождал нас в столовую, всегда следя за тем, чтобы у нас были хорошие места во время всех мероприятий.»

«Слушайте, ребята, у нас новая квартира и новый альбом.» Джон положил руку на мое плечо. «С тех пор, как вы видели нас в последний раз, у нас было очень много дел.» Он повернулся к Джулиану. «А у тебя будет своя собственная комната.»