Мэй Пэнг - Любить Джона: Нерассказанная история

• Название: Любить Джона: Нерассказанная история
• Автор: Мэй Пэнг
• Жанр: Биографии и Мемуары

Мэй Пэнг было всего двадцать два года, но она стала очень полезным человеком для Джона Леннона и Йоко Оно. Она сортировала их письма и подбирала за ними одежду, которую они бросали, где попало… Она перевозила их записи и бумаги из Нью-Йорка в Англию. Она составляла бюджеты и контракты их альбомов, нанимала 365 пар голых ног для фильма Леннона за мир, даже протаскивала чемоданы, набитые одеждой Йоко, через таможню. Капризы Леннонов были для нее законом, и какими бы чудными ни были приказы, Мэй ухитрялась выполнять их. И вот однажды утром в "Дакоте" Йоко сказала Мэй, что она должна начать

ЛЮБИТЬ ДЖОНА

"ЛЮБИТЬ ДЖОНА" — это история взаимоотношений между тремя людьми: Джоном Ленноном, Йоко Оно и Мэй Пэнг. В основе этой книги лежат собственные воспоминания Мэй Пэнг, а также интервью с рядом людей, знавших Мэй и Джона, когда они были вместе. После размышлений над полученными сведениями, авторы пришли к выводу, что связь между Мэй и Джоном в основном была инициирована, контролируема и разорвана Йоко Оно.

---

Пока я набирала номер Тони, крики Джона становились все громче. Я сказала Тони, что Спектор со своим телохранителем находятся в комнате с Джоном, что Джон кричит и что мне нужна немедленная помощь.

Отойдя от телефона, я встала рядом с Арлин. Мы обе были в ужасе от криков. Наконец Спектор и Джордж стали спускаться по лестнице.

«Что вы с ним сделали?» — спросила я.

«Он пнул меня, — сказал Джордж. — Мы его связали.» Спектор вытаращился на меня. «Он был слишком опасен. Мы крепко связали его, так что он никого не тронет и сможет проспаться. Развяжи его утром. Пойдем, Джордж.» Они направились к двери. «Спокойной ночи, — сказал Спектор. — Кстати: не правда ли, это была ужасная ночь?»

После ухода Спектора несколько минут стояла тишина. Мы с Арлин молчали. Мы были слишком напуганы, чтобы подняться наверх. Затем мы услышали, как закричал Джон.

«Развяжи меня, Мэй, черт возьми. Лучше развяжи меня, а не то!»

Крики продолжались еще пять минут. Я не знала, что делать. Мне хотелось помочь ему, но в тот момент я была в панике. Затем я услышала, как Джон заметался и разбилось стекло. Очевидно, он развязал себя и швырнул чем — то в зеркальное оконное стекло в спальне.

«Фанг Йи! — закричал он. — Где ты?» Джон вывалился из спальни и встал на верху лестницы. На нем не было очков. Он разорвал связанные галстуком кисти рук. Два галстука свисали с его ног. Сощурившись, Джон стоял на верхней ступеньке лестницы.

«Йоко! Йоко! — закричал он. — Йоко, ты, раскосая сука, ты хотела избавиться от меня. Это все из — за того, что ты хотела избавиться от меня». Он постоял, затем стал, спотыкаясь, спускаться по лестнице. «Йоко, сейчас я тебе дам.»

У Джона был ночной кошмар. Его брови были покрыты потом, а на губах буквально взбилась пена. Он задрожал, как будто у него начались конвульсии. «Йоко, смотри, что ты со мной сделала», — ревел он, пытаясь сосредоточиться. Униженный и измученный, Джон, похоже, был охвачен смятением. Он стоял, не зная, что ему делать. Потом он застонал. Это был крик раненного зверя. Он посмотрел на меня, но не узнал, он не осознавал, где находится. «Йоко, я доберусь до тебя», — закричал он, слепо глядя на меня. Затем он дико пошел на меня. Никогда в жизни я не была так напугана.

«Джон», — крикнула я. Потом повернулась и ринулась через дверь.

За мной побежала Арлин. Когда я бежала по Стоун — Каньонроуд, на меня чуть не наскочил джип, и водитель резко затормозил. Я же продолжала бежать.

Наконец я добралась до отеля Бель — Эйр. Подбегая к входу, я услышала в ночи голос Джона: «Никто не любит меня! — ревел он. — Я никому ни хуя не нужен! Все только пользуются мной!.. Никто не думает обо мне!» Я надеялась, что никто из соседей не станет вызывать полицию.

Я вбежала в приемную отеля, сказала служащему, что не могу открыть свой дом, и попросила разрешения позвонить. Я позвонила нашим инженерам, Рою и Джимми. «Приезжайте скорей, — закричала я. — Джон обезумел, и я боюсь.»

Выйдя из отеля, мы с Арлин стали прохаживаться взад и вперед по дороге. Я слышала, как вдали кричал Джон. Он посылал ругань в адрес Йоко и Спектора. Он звал меня и кричал: «Почему никто не любит меня?» Я стояла посреди дороги, ожидая Тони. Снова раздался голос Джона, и от ужаса у меня по коже побежали мурашки. Я взглянула на Арлин и покачала головой. В ту прекрасную летнюю ночь все вокруг было таким мирным и красивым, а там Джон кричал, испуская дух, и я ничего не могла сделать.

Наконец я увидела Тони.

«Извини, что так долго, — сказал он. — На бульваре Сансет была жуткая автомобильная авария.»

В этот момент я поняла, что я ненавижу Лос — Анджелес. В этом городе столько безумцев. Послушав крики Джона, Тони сказал, что хочет один попробовать успокоить его. Он посчитал, что мне слишком опасно будет приближаться к Джону в таком его состоянии. Я сказала, что вызвала Роя и Джимми.

«Оставайся здесь, — сказал он. — Я его успокою. А ты жди Роя и Джимми.»

Тони поехал по дороге и увидел Джона возле дома. Джон оторвал большую пальмовую ветвь и держал ее в правой руке, как щит. Ослепленный фарами машины Тони, он прикрыл глаза свободной рукой. Даже издали я видела Джона, который походил на пойманного провинившегося ребенка. Было так грустно видеть его таким, что я не могла смотреть.

Тони вышел из машины и медленно пошел к Джону. Хотя Тони был явно потрясен измученным видом Джона, он подошел прямо к нему и сказал просто: «Что случилось, Джон?»

Джон долго смотрел на Тони, а затем рухнул ему в руки и заплакал. Тони взял его на руки и стал покачивать. Он похлопывал его и старался успокоить словами. «Никто не любит меня… всем наплевать на меня», — в отчаянии выкрикивал Джон.

«Мы любим тебя, мы заботимся о тебе», — продолжал повторять Тони. Джон стал вырываться из его рук, но Тони был достаточно силен, чтобы удерживать его. Как неистово не рвался Джон, Тони держал его. В конце концов Джон успокоился настолько, что можно было вести его домой. Я была ужасно расстроена и не могла туда идти. Наконец вышла Арлин и сказала: «Джон спрашивает тебя».

Я пошла в дом. Джон снес все платиновые пластинки, висевшие на стенах у Лу Адлера. На полу лежал смятый альбом «Гобелен» Кэрол Кинг. Старинный стул был выброшен в окно. С потолка сорвана люстра. Медная кровать помята.

«Джон, все в порядке?» — мягко спросила я.

«Мне нужен этот еврейский ублюдок». Он начал ругать Спектора, настаивая, чтобы я дозвонилась до него. Он так возбудился, что я набрала номер Спектора и разбудила его секретаршу. «Джон хочет говорить с Филом», — сказала я. Спектор не подошел к телефону. «Джон, ты разделаешься с ним утром», — «Мы едем домой утром. Все кончено, хватит.» Затем он снова стал гнать на Спектора.

Наконец Джон уснул. Надо признать, что я все еще боялась его, но все равно легла спать рядом с ним, потому что я любила его.

В течение всей ночи Джон мирно спал. Я же совсем не могла уснуть.

Утром я почувствовала, как зашевелился Джон. Моим первым побуждением было — бежать. Он открыл глаза и, прищурившись, посмотрел на меня. «Привет», — мягко сказал он.

«Ты в порядке?» — спросила я.

«Да. А что?» Джон поцеловал меня и обнял одной рукой. Он ничего не помнил.

Я встала и сделала кофе. Когда он окончательно проснулся, я смягчая краски, рассказала, что произошло ночью.

«Я напугал тебя? — спросил он. — Мне не хотелось тебя пугать». Он крепко обнял меня. Я видела, что он искренне смущен, что был передо мной в таком виде, и искренне раскаивается.

Мы встали, и я показала ему, что он натворил в доме. Джон сказал, что все будет немедленно восстановлено. Мы вернулись в спальню и растянулись на кровати. «По — моему, тебе больше не следует пить вовремя записи», — сказала я.

«Небольшая порция всегда помогает мне расслабиться. Я знаю, что если напьюсь, становлюсь буйным.» Джон выпрямился и посмотрел на меня. «Фанг Йи, я просто смертельно устал от того, что все слишком много от меня ждут. А я всего лишь простой человек, как любой другой.»

«Джон, я очень люблю тебя. Я не могу приказать тебе не пить. Я хотела бы, чтобы ты не пил, но не могу указывать, что тебе делать.»

Джон ничего не ответил. Он просто сидел, глядя на меня прищуренными глазами, и думал. Я знала, как страшна для него мысль о том, чтобы контролировать себя самому. Мне не трудно было допустить, что в глубине души он желал, чтобы кто — нибудь вошел и взял его под свою ответственность. Может, он хотел, чтобы Йоко приказала ему вернуться в Дакоту, потому что без нее он не может вести себя правильно? Я думала, как быть. Может, мне начать прятать от него спиртное? Может, Джон будет настаивать, чтобы я играла роль матери? Я не хотела становиться Йоко. Мне хотелось, чтобы Джон сам стоял на ногах, и я стремилась к собственной независимости.

Джон лег, и я лежала рядом с ним. Он обхватил меня и крепко прижал к себе. Так мы и лежали, прижавшись друг к другу, когда зазвонил телефон. Мы оба знали, что это Йоко. Новый день официально начался.

«Слушай, Мэй, — сказала Йоко, едва услышав мой голос. — Я уже слышала о том, что произошло. Ты же знаешь, что ты не должна давать ему спиртное.»

«Я ничего ему не давала!» — воскликнула я.

«Это твоя работа — следить за ним. Если бы ты следила за ним, в доме не было бы спиртного. Почему ты не следишь за ним?»

«Я слежу за ним.»

«Если бы ты следила, он бы не напился в студии. Ты меня удивляешь. Я не думала, что ты халатно относишься к своим обязанностям.»

Что бы я ни говорила, ничто не могло разубедить Йоко от того, чтобы винить меня за проступок Джона. На все у нее был свой ответ. И, в конце концов, в раздражении, я передала трубку Джону.

«Я в порядке, я в порядке», — сказал он ей. Потом он сказал: «Я сам знаю об этом». Когда Джон отошел от телефона, он как — то трусливо посмотрел на меня. — «Йоко предостерегла меня насчет Фила», — тихо сказал он.