Сара Болл - Девять месяцев

• Название: Девять месяцев
• Автор: Сара Болл
• Издательство: Ред Фиш, Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-483-00043-9

В жизни каждой женщины наступает момент, когда тест на беременность дает положительный результат. Случилось это и с Холли Пайпер, молодой незамужней владелицей вегетарианского кафе. Пройдя через первый шок и неверие, Холли отважно пускается в плавание по девяти самым важным для будущей матери месяцам.

---

— Боже, он так явно хочет меня, что мне даже неудобно. — Мэгги собирала на поднос грязные стаканы.

Я отвлеклась от чтения и бросила на нее озабоченный взгляд.

— Надеюсь, ты не заигрывала с посетителями? У бедного Ноя случится нервный срыв.

Мэгги так рассмеялась, что стаканы на подносе запрыгали и зазвенели.

— Думаю, Ною не о чем беспокоиться, я уже старовата для студентов. Мне нравятся настоящие мужчины со стабильным доходом, — подмигнула она.

Я отклонилась назад на стуле, чтобы посмотреть, о ком говорила Мэгги. Там было двое: пожилой господин в твидовом пиджаке и — Эйджей, тот студент, который всегда порывался угостить Мэгги кофе.

— Господин Фитцпатрик снова подкатывал к тебе? — поддразнила я. — Я посоветовала ему действовать изобретательнее, чтобы поразить такую, как ты!

Мэгги бросила в меня комком пены из посудомоечной машины, и она повисла у меня в волосах.

— Нахалка, — сказала она, бросая взгляд в зал, чтобы удостовериться, что никто не слышат.

Эйджей повернулся в нашу сторону, поднял кружку с кофе, приветствуя нас и подмигивая Мэгги. Посмотрев на него, я вспомнила, о чем мы говорили с Маркусом несколько дней назад.

— Подожди-ка, мне кажется, я должна перекинуться с ним парой слов.

— Холли, пожалуйста, не говори ему ничего… что ты делаешь? — Мэгги была в панике.

— Не волнуйся, я по другому поводу, — я взяла кофейник, кружку и направилась к нему.

— Привет, Эйджей, можно к тебе?

Он убрал со стула портфель и кивнул, жестом приглашая садиться. Я села напротив и налила нам в кружки кофе. Он смотрел на меня с неподдельным интересом, ожидая, что я скажу.

— Ты ведь индус?

— Да вроде так, — ухмыльнулся он.

— Нет, прости, я не так выразилась. Мне интересно, ты из Индии или родился в Британии?

— Я из Джайпура, из Индии. Здесь уже два года, работаю инженером. Почему ты спрашиваешь?

Я сделала глоток кофе и стала рассказывать Эйджею о поисках Тома, а он слушал и сочувственно кивал. Я добавила, что Маркусу посоветовали найти кого-то, у кого есть знакомые в Бомбее, и попросить их помочь.

Эйджей откинулся на стуле и посмотрел на кухню, где Мэгги протирала тряпкой столы. Он улыбнулся мне, сцепив руки на затылке, и сказал добродушно:

— Кажется, я знаю, что надо делать.

Эйджей объяснил, что его двоюродный брат — англо-азиатский священник, он живет в католическом квартале Бомбея, работает с местной Армией спасения и часто помогает разыскивать людей.

— Я позвоню ему сегодня и попрошу порасспрашивать о Томе. Это займет какое-то время, потому что есть много мест, куда Том может ходить, а у Питера много дел, он очень занятой человек, но я знаю, что он поможет, если попросить.

— Правда? Ты меня очень обяжешь. — Я была так счастлива, что даже не знала, как его благодарить.

Эйджей серьезно посмотрел на меня:

— Холли, в нашей культуре помочь другой семье не означает оказать услугу, это обязанность и честь.

Неделю спустя Фиона с Маркусом зашли ко мне, чтобы завершить обустройство детской.

Все утро мы проговорили о ребенке, о том, на кого он будет похож, хорошо ли он будет спать, а также где же сейчас может быть Том. Эйджей позвонил и сказал, что Питер уже начал искать Тома, но пока безрезультатно. Он обошел много мест и был уверен, что со дня на день нападет на его след.

Пока мы разговаривали, Маркус закончил красить дверцу шкафа. Фиона сидела на диване в гостиной и обрабатывала край стеганого одеяла, подходящего по цвету к занавескам. Я готовила им воскресный обед и бегала взад-вперед между кухней и детской, проверяя, не нужна ли Маркусу какая-нибудь помощь.

Я остановилась в дверях, любуясь перевоплощением комнаты.

— Фантастика!

Стены были теперь выкрашены в солнечно-желтый цвет, а по центральной части стены Маркус изобразил животных, хороводом опоясывающих всю комнату. Он сделал два шкафа, с дверцами вишневого цвета, и установил их в дальнем углу комнаты. Над кроваткой висели фигурки филина и кошечки, а на окнах — занавески в тон стенам и дверцам шкафа. На одной стене Маркус даже повесил несколько полок, и я уже рассадила на них всех плюшевых мишек, которых купили мне друзья, детские туалетные принадлежности, от которых в комнате воцарился характерный аромат детской.

Маркус разогнулся, докрасив последний участок шкафа.

— Думаю, мы почти закончили. Как дела у Фионы? — спросил он, опуская кисть в банку с раствором.

— Мне кажется, она тоже заканчивает, — ответила я. — Как раз вовремя: обед будет готов через десять минут.

— Замечательно, пахнет очень вкусно. Мне как раз хватит времени, чтобы умыться и убрать инструменты. — Он обернулся к столу, на котором оставил дрель, и потянулся за ней. Выпрямившись, он вдруг вздрогнул от боли и выронил дрель из рук.

— Маркус, что с тобой? — я бросилась к нему.

Он согнулся и, тяжело дыша, приложил руку к груди.

— Все в порядке, дорогая, у меня такое уже было. Приступ боли. Может, просто изжога от индийского блюда, которое вчера готовил Саймон. Там было больше чили, чем курицы. Я никогда еще не видел у Элис таких румяных щек. — Он шутил, но что-то в его лице подсказывало мне, что ему не до смеха.

— Я позову Фиону.

— Нет, нет, она только зря распереживается. Не волнуйся, через минуту все пройдет.

Он неподвижно стоял в той же позе.

— Почему бы тебе не присесть? — настаивала я. — Я могу принести стакан воды, еще у меня есть средство против изжоги.

Я подвинула ему мягкий пуф и помогла сесть, потом побежала в ванную. Налила воды и достала свою гигантскую бутылку с лекарством. Когда я вернулась в комнату, Маркус сидел согнувшись. Я присела на корточки рядом с ним и заглянула в лицо. Оно было пепельно-серым, на лбу выступил пот.

— Маркус, я думаю, лучше позвать Фиону, ты не очень хорошо выглядишь, — сказала я ласково, ставя стакан и бутылку у его ног.

Я боялась, что он запротестует, но он просто кивнул, все еще прижимая руку к груди. Казалось, ему слишком больно, чтобы разговаривать.

Фиона подняла голову, когда я влетела в комнату, и сразу догадалась, что что-то не так.

— Думаю, тебе лучше пойти взглянуть на Маркуса, ему нехорошо, — сказала я, стараясь оставаться спокойной. Она отложила шитье и пошла за мной в детскую.

Когда мы вошли, Маркус стоял на коленях на полу комнаты. Фиона подбежала к нему:

— Дорогой, что с тобой?

— Сердце… и рука, — прошептал он еле слышно.

Я побежала в гостиную к телефону и набрала 999; мои руки так тряслись, что я еле держала трубку у уха.

Вызвав «скорую», я сразу вернулась в детскую. Фиона сидела возле Маркуса, который тихо стонал. Она гладила его по спине, и просила расслабиться, и говорила, что все будет хорошо.

Я нетерпеливо ходила по комнате от окна к стене и обратно, как будто меня привязали резиновым шнуром. При этом я то и дело смотрела в окно, но улица была пуста. Прошло пять или шесть минут, и во двор въехала машина «скорой помощи». У меня все похолодело внутри оттого, что они прибыли так быстро, как будто были уверены, что ситуация очень серьезная.

Я побежала вниз, открыть им. На пороге стояли двое санитаров; один держал в руках черный чемоданчик, другой — раскладное кресло. Я повела их, рассказывая по дороге о симптомах.

Фиона отодвинулась, уступая санитарам место рядом с Маркусом.

— Привет, Маркус, я — Ричард, — громко и четко сказал один из них. — Я собираюсь осмотреть вас. — Он расстегнул рубашку Маркуса и стал его слушать.

Я подошла к Фионе и обняла ее за плечи. Она беспомощно посмотрела на меня, и я почувствовала, как она дрожит. Второй санитар задавал ей вопросы об истории его болезни, и Фиона рассказала, что отец Маркуса умер от сердечного приступа, когда ему было всего пятьдесят шесть лет. У нее был слабый испуганный голос маленькой девочки, и я услышала, как она спросила шепотом: «Но он ведь поправится?»

Никто из санитаров ее не услышал.

— Мы собираемся сделать электрокардиограмму; аппарат находится в машине, — сказал один из них.

Маркус попытался подняться, но не смог. Санитары усадили его в раскладное кресло.

Маркус молча сидел в кресле в неловкой позе; глаза его были зажмурены, а по лицу стекали капельки пота.

После того как кресло спустили вниз, Ричард достал рацию.

— Да, подозрение на инфаркт миокарда, восемь минут, — услышала я, когда он забирался в машину вслед за креслом Маркуса.

Я стояла и смотрела; мне казалось, что это происходит не со мной. Фиона сидела рядом с Маркусом, держала его за руку и все повторяла и повторяла, что все будет хорошо и волноваться не о чем. Его лицо бледнело все больше, а глаза все еще были закрыты от боли. Он был не похож сам на себя, высокого, здорового и веселого Маркуса. Сейчас он выглядел уязвимым и старым, с серым шерстяным одеялом, наброшенным на плечи.