Виктор Банев - Череп императора

• Название: Череп императора
• Автор: Виктор Банев
• Издательство: Азбука — Терра
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0465-1

Случайное знакомство в ночном клубе — и герой романа «Череп императора», корреспондент одной из петербургских газет, оказывается втянутым в невероятную историю, истоки которой берут начало в древней «стране снегов» — Тибете. О серьезности развернувшейся борьбы за обладание ценнейшей древней реликвией свидетельствует цепь загадочных и на первый взгляд не связанных между собой убийств…

Зачином романа «„Кровавая Мэри“ по-ирландски» становится зверское убийство в тоннеле метро. И вновь петербургский журналист берется решить эту криминальную головоломку.

---

— Слушай, Илья, — взвыл Брайан, — нет больше сил — пойдем отсюда хоть куда-нибудь.

Я пытался объяснить, что такая задержка здесь в порядке вещей, что официантка появится, обязательно появится, просто «Хара-Мамбуру» имеет свою неповторимую атмосферу и торопиться здесь не принято, — не помогло ничто. Парни хотели выпить, и остаться здесь их не могли заставить никакие на свете «неповторимые атмосферы». Не помогло даже то, что до выступления стриптиз-команды «Отвислые сиськи» оставалось всего сорок минут.

— Ну хорошо, — сдался я. — Пойдемте так пойдемте. Давайте только сразу решим куда.

— Куда угодно, но только пусть там не заставляют по сорок минут ждать пива!

— И чтобы без обидных кличек, — добавил Мартин. — Безо всяких там «больших Бенов».

Я посмотрел на часы. Двадцать минут третьего.

— Можно было бы пойти в один хороший бар, но это довольно далеко.

— Давайте пойдем куда-нибудь поближе. Только умоляю — поскорее.

— Из «поближе» здесь неподалеку есть только гей-клуб.

— Пошли в гей-клуб, — махнул рукой Брайан.

— Погоди, — попытался вмешаться Мартин. — А можно заранее узнать, как там в этом гей-клубе внутри?

— Да ладно тебе, — сказал Брайан. — Выпьем по кружечке, а дальше будет видно. Не понравится — двинем куда-нибудь еще.

И мы отправились в гей-клуб. Вообще-то в Петербурге есть несколько гей-клубов, и каждый — совершенно не похож на остальные. Есть среди них абсолютно закрытые, попасть в которые с улицы — вещь неслыханная. Тамошних завсегдатаев хозяева радуют экстремальными садомазохистскими шоу, и любого желающего могут взять и, например, привязать вверх ногами к неструганой доске, а потом до крови высечь розами. Клуб «Первомай» к таким не принадлежал. Роскошные интерьеры старинного особняка, убаюкивающая музыка, зеркала во всю стену, вежливый — я бы сказал даже «ласковый», да уж больно двусмысленно в данном контексте это слово звучит — охранник! Единственная необычная деталь — объявление о том, что в «Первомае» запрещена любая фото- и видеосъемка.

— Слушай, а почему этот клуб называется «Первомай»? — спросил Брайан, когда мы заплатили за вход и устроились наконец на плюшевом диване у самого бара. — Местные геи как-то связаны с рабочим движением?

— Да нет, — усмехнулся я, — все проще. Раньше в этом здании располагался Дом культуры «Первомай». Вполне стандартное название безо всякого идеологического подтекста. Дом культуры закрыли, а название осталось. Сейчас так происходит сплошь и рядом. У меня в Купчине есть казино «Большевичка». Никто не удивляется.

— Жаль, — расстроился Брайан. — Я думал… Вообще, геи — очень революционная прослойка общества. В 74-м в Лос-Анджелесе они построили баррикады и камнями забросали полицию… Жаль, что тогда я был еще очень молодой и не мог во всем этом поучаствовать.

— Ты не революционер, Брайан, ты просто хулиган, — сказала Дебби. — Скажи прямо: тебе хочется не рабочей борьбы, а просто бить окна и бросать камни в полицейских.

— Может, и так, — довольный собой, кивнул Брайан, — но все-таки геи, евреи и студенты — это основа любой революции… Среди большевистских лидеров…

— Ты посмотри по сторонам, кто здесь станет участвовать в твоей революции?

Брайан автоматически оглянулся и посмотрел по сторонам. На зачинщиков массовых беспорядков публика гей-клуба «Первомай» действительно не тянула. Народу в зале было немного, и все сплошь стильные молодые люди в модных свитерах, респектабельные мужчины, похожие на преуспевающих бизнесменов (немного странновато смотрелись разве что их дорогие сережки), аккуратно и совсем не вызывающе одетые девушки… Не знаю, сколько среди них было настоящих геев, а сколько таких, как мы, просто заглянувших на огонек, но публика в любом случае не целовалась по углам и парни не хватали друг дружку за ягодицы.

Дорвавшиеся до вожделенного алкоголя, который выставляли на стол сразу, не заставляя откликаться на обидные клички, ирландцы принялись методично опрокидывать в рот стаканы. Дебби, лишь пригубив свой «Бифитер», тронула меня за рукав и предложила пойти потанцевать.

— Не знаю, — сказал я, — приняты ли здесь гетеросексуальные танцы? Как бы нам не оскорбить местных завсегдатаев своим поведением. Иди, пригласи лучше какую-нибудь смазливую девушку.

— Я хочу с тобой поговорить, — не поддержала шутку Дебби.

— Ну пойдем, — сказал я, отставляя стакан. Честно сказать, с куда большим удовольствием я выпил бы еще стаканчик-другой и наконец покурил.

Дебби удивительно хорошо танцевала. Я чувствовал под своими ладонями ее тело, такое горячее даже сквозь, тоненькую футболку, и вдруг подумал, что вообще-то за всю последнюю неделю я так ни разу к ней и не прикоснулся. Мы болтали, ссорились, выпили вместе черт-те знает сколько литров пива, но я ни разу не подошел к ней ближе чем на метр и ни разу даже пальцем не притронулся к ее восхитительному телу.

— Ты хотела поговорить? — сказал я, чтобы хоть так отвлечься от этих волнующих мыслей.

— Хотела, — совершенно серьезно сказала она, глядя мне прямо в глаза.

— Я весь внимание.

— Я НЕ убивала Шона, — сказала она. Было видно, что ее просто распирает от того, что она хочет мне наговорить, но — вечная проблема журналистов — она элементарно не знает, с чего начать.

Я молчал и смотрел на нее. На самом деле я очень хотел, чтобы это было правдой. Чтобы она была здесь ни при чем. Чтобы все это оказалось просто дурацким совпадением, но… Как тогда объяснить эту фотографию и то, что она скрыла знакомство с Шоном?

— Пойми меня правильно. Я не боюсь ответственности. Не боюсь ни ваших спецслужб, ни твоего супермена-капитана. Я — гражданка Юропиен Комьюнити[26], и в том, что мне удастся без проблем покинуть вашу страну, лично у меня сомнений нет… Я хочу только, чтобы ты не думал, что это сделала я. Потому что я действительно здесь ни при чем.

— Не думаю, что твое еэсовское гражданство произведет на нашего капитана хоть какое-то впечатление. Если я правильно представляю, то еще лет десять-пятнадцать назад он отстреливал ваших граждан по дюжине перед завтраком. Просто чтобы размяться.

Дебби с некоторым замешательством заглянула мне в глаза — шучу я или серьезно? — но тон не сменила:

— А что он может мне предъявить? Эту фотографию? Глупо, очень глупо. Да, я знала Шона в Ирландии. Мы встречались, он был моим парнем — и что? Неужели ты думаешь, мне требовалось доехать до России, чтобы понять: главное, чего я хочу в жизни, — это всадить топор в затылок своему бывшему бой-френду? С которым мы расстались больше года назад?

— Я не знаю, что сможет предъявить тебе капитан, но эта фотография — однозначная улика. Ты единственная из всей группы, кто знал Шона до этой поездки. И ты не сказала об этом следователю. Скрыла важный для следствия факт.

— Да нет в этом факте ничего важного. Я не видела Шона больше года, а в понедельник с утра встретила его в аэропорту и чуть не умерла от удивления. Мы и говорили-то с ним всего пару минут. Он спросил, как я? Я сказала: все оʼкей. А после этого… Он достал из бумажника эту злосчастную фотографию и отдал мне. Сказал, что все это время помнил обо мне и очень скучал.

Она прислонила голову к моему плечу и замолчала.

— Ты знаешь, — наконец снова заговорила она, — он всегда был таким смешным… Лопоухий, весь в веснушках… Все девчонки в колледже, где мы с ним познакомились, смеялись и говорили, что лучше переспать с негром, чем с Шоном Малленом… Ну, ты наверное знаешь — когда девушки собираются вместе, они обязательно на какой-то стадии начинают сплетничать о знакомых парнях… А мне он нравился. Он был очень хороший, честный и — смелый. Нет, ты не подумай, что он как-то особенно храбрился. Я думаю, что он не дрался, наверное, ни разу в жизни, — очкарики вообще редко дерутся, — но он действительно был очень смелый. И когда мы начали с ним встречаться, я действительно любила его. Очень сильно. И тоже очень скучала, когда мы расстались.

Я слушал ее, и мне казалось, что все это говорит какая-то другая Деирдре — не та, которая рассказывала мне в туннеле о том, что готова на собственном роскошном теле испытать, любят ли русские мужчины анальный секс. Эта длинноногая девица, способная одним-единственным взглядом сбить с ног любого плейбоя, встречалась с тихоней и откровенным обормотом Шоном?! Нет, положительно чего-то я не понял в этой девушке. Чего-то не разглядел.

Музыка кончилась, и мы вернулись за столик к Брайану с Мартином.

— Как-то раз, — сказал Мартин, глядя на меня пьяными и бесшабашными глазами, — у нас в колледже отмечался день Святого Патрика. Нудное официальное мероприятие с безалкогольными коктейлями и игрой в фанты. И там был такой конкурс — мужчинам завязывали глаза, подводили к шеренге девушек и предлагали, пощупав ноги, определить, кто именно перед ним стоит. А для прикола в шеренгу поставили меня. И парень с завязанными глазами долго щупал мои коленки — представляешь?! Совершенно омерзительное ощущение.