Симона Элькелес - Покидая рай

• Название: Покидая рай
• Автор: Симона Элькелес
• Жанр: Современные любовные романы

Все изменилось с того момента, как Калеб Бекер ушел с вечеринки пьяным, сел за руль и сбил Мэгги Армстронг. Даже после нескольких месяцев болезненной физиотерапии Мэгги продолжает хромать. Ее социальная активность равна нулю, а единственная возможность скрыться от жалостливых взглядов окружающих – учеба заграницей – пропала. Проведя год в колонии для несовершеннолетних, Калеб выходит на свободу… если свободой называются постоянное ворчание куратора и надоедливые взгляды всего города. Приятно вернуться домой, но даже семья и бывшая девушка кажутся ему незнакомцами. Калеб и Мэгги становятся аутсайдерами: «преступником» и «фриком». Но правда о том, что случилось той ночью, раскрывается, меняя все. А Мэгги и Калеб начинают черпать силы и вкус к жизни из неожиданного источника: друг от друга.

---

Возьми себя в руки, Калеб. После вашего поцелуя, она побежала домой так быстро, как только могла.

Ладно, после того как я поцеловал её, она оставила меня у дерева, озадаченного вопросом, как я попал в такие неприятности. Насколько я хочу Мэгги, настолько она не может быть моей. Может быть, я должен написать письмо, извинения за прошлую ночь, и сунуть ей в шкафчик. Я сажусь за стол и достаю лист бумаги.

Мэгги, извини за прошлую ночь.

Калеб.

Я перечитываю текст, но он звучит по-идиотски. Я мну бумагу и начинаю сначала.

Мэгги, прости, если я напугал тебя прошлой ночью. Это был невинный поцелуй, который ничего не значит.

Калеб.

Сразу же после написания своего имени, я мну бумагу. Потому что это что-то значило для меня.

Поцелуи Кендры больше для забавы, чем для чего-то серьезного. И, черт побери, я не жалею о том, что совершил ошибку и сблизился с Мэгги. Я хотел поцеловать ее раньше и сейчас все еще хочу. Окей, так что я предпочел бы сказать ей что-то типа: “Давай попробуем снова”, но я бы с

удовольствием обошелся без ее побега в конце.

Успокоившись, я пораньше направляюсь в школу, пытаясь забыть Мэгги и прошлую ночь.

Мой день долго тянется, пока я не иду в компьютерный класс. Мэгги сидит спереди, её взгляд прикован к экрану перед ней. Она даже не замечает меня, когда я вхожу. Я ожидал получить от неё какой-нибудь знак, что между нами все нормально, но с её стороны ноль внимания.

О, да. Я кое-что получаю-от Кендры. Она посылает мне лучшие соблазнительные улыбки весь день, обещающие выполнить все мои фантазии. Она немного не понимает, что мои фантазии связаны с девушкой, которая отказывается смотреть в мою сторону.

К счастью для себя, я ухитряюсь избегать Кендры и её часто мелькающего декольте весь день. Я направляюсь к автобусу после школы, без особого успеха пытаюсь не удивляться, если Мэгги сядет спереди, а не возле меня. Я плюхаюсь на сиденье и вижу её розовую майку и потертые джинсы, показавшиеся в проходе. Её длинные волосы закрывают половину лица, как будто бы защищая её от моего взгляда. Она проходит мимо передних сидений и направляется в заднюю часть, ни разу не посмотрев на меня. Когда она опускается рядом со мной и автобус уезжает прочь от школы, я выдыхаю. Когда я в школе, это напрягает меня. Взгляды учителей, детей. Все на меня смотрят, кроме Мэгги в эти дни.

Я смотрю вниз на наши колени, которые слегка касаются. Джинсы с джинсами. Она не замечает теплоту, передаваемую её телом моему? Она даже не понимает, что делает со мной? Я знаю, знаю,что не девственник, а малейшие прикосновение колена девушки сводит меня с ума. Я даже не знаю, что именно чувствую к Мэгги, я просто знаю, что что-то чувствую. Это что-то, чего я пытался избегать и отрицать до вчерашнего дня, когда держал её в руках, пока она плакала в мою рубашку.

Боже, касаться коленями для меня не достаточно. Мне нужно большее.

Она заплетает пальцы на колене, как будто бы не знает, что с ними делать. Я хочу прикоснуться к ней, но вдруг она отстранится, как и раньше? Я никогда в жизни не был таким слабаком с девушками.

Я закусываю нижнюю губу и скольжу рукой на одну миллионную миллиметра ближе к её руке.

Она не выглядит обеспокоенной, поэтому я придвигаю руку ближе и ближе.

Когда кончики моих пальцев касаются её запястья, она замирает. Но она не отдергивает руку. Боже мой, её кожа такая мягкая, я думаю о том, как мои пальцы очертят путь от её запястья по костяшкам пальцев до гладких ухоженных ногтей.

Клянусь, прикосновения к ней сводят меня с ума. Это более эротично, более чувственно, чем когда-нибудь было с Кендрой. Я чувствую себя неловким и неопытным, как будто я снова новичок. Я оглядываюсь. Все остальные не замечают накал страстей, который распространился в задней части автобуса.

Когда я снова смотрю на ее руку в моей, я благодарю ее за то, что она не одумалась и не выдернула ее. Словно умея читать мои мысли, она поворачивает свою руку в одно и то же время с моей, так что бы они располагались ладонь напротив ладони… Пальцы напротив пальцев. Ее рука кажется крошечной по сравнению с моей. Это, кажется, делает ее более чувствительной и изящной. Я чувствую необходимость защищать ее и быть защитником, который ей так нужен.

Немного сдвинув руку, я пропускаю ее пальцы через свои.

Я держусь за руку. С Мэгги Армстронг.

Я даже не буду думать о том, как это неправильно, потому что я чувствую себя так правильно. Она избегала смотреть прямо на меня, но теперь повернула свою голову и наши глаза встретились. Бог мой, я никогда не замечал какие у нее длинные ресницы и какие крупицы золота были в ее глазах, которые сверкают, когда на них попадают солнечные лучи?

Автобус внезапно останавливается, и я смотрю в окно. Наша остановка. Она, должно быть, поняла это потому что отдергивает свою руку от моей и встает. Я следую за ней, еще до конца не оправившись.

Мы добираемся до дома Миссис Рейнолдс. Я могу учуять запах печенья, обволакивающий нас сразу, как только мы оказываемся внутри.

- Ох, я так рада, что вы оба здесь, - залепетала миссис Рейнолдс, - Идемте на кухню. У меня…

Пожилая женщина склоняет свою голову на бок, разглядывая Мэгги и меня в гостиной.

- Снаружи жарко? - спрашивает она.

Мэгги трясет головой, в то время как я говорю:

- Не очень.

- Тогда почему вы оба так покраснели? - спрашивает она, поднимая свою бровь.

Вот дерьмо. Мэгги пожимает плечами и направляется на кухню, а я заявляю старушке:

-Я парень, а парни не краснеют.

- Ага, ага, - говорит она.

После поедания печенья, на котором она настаивает, по ее собственному рецепту, я выхожу на улицу. Работая, я украдкой бросаю взгляды на Мэгги, когда она стоит на коленях и сажает цветы под четким словесным руководством Миссис Рейнолдс, которая устроилась неподалеку.

Когда пожилая женщина начинает дремать, я слушаю пение Мэгги все то время, что работаю над беседкой.

Это что-то. Ее голос витает в воздухе, пока я работаю. Но когда песня смолкает, я осматриваюсь вокруг и вижу, что Мэгги уже нет. Я направляюсь в дом.

Я нахожу ее держащий лимоны около холодильника. Я наблюдаю за тем, как она режет и выжимает их в кувшин.

- Ты преследуешь меня? - спрашивает она, не встречаясь со мной взглядом.

- Да, - говорю я.

- Почему?

- Честно?

Она смотрит на меня, приподняв брови. Я говорю ей единственный и правдивый ответ, который у меня есть.

- Ты там, где я хочу быть.

Глава 30. Мэгги.

- Мэгги! - голос миссис Рейнолдс разносится через весь дом.

Калеб отступает и посылает мне беспомощный взгляд. Затем говорит:

- Думаю, это намек, чтоб я возвращался к работе, - и выходит из кухни. Я стою на прежнем месте, держа половинку лимона в руке. У меня нет слов, я взволнована… я обескуражена. Калеб хочет быть там, где и я.

Это не какой-то другой парень. Это КАЛЕБ БЕКЕР, парень, о котором я мечтала, кажется, всю свою жизнь. Парень, за которым я подсматривала в окно, чтобы продержаться до следующего раза, как я окажусь с ним в одной комнате.

Это парень, который сбил меня машиной и оставил лежать на улице.

Но когда я смотрю в его глаза, то могу сказать, что это не тот Калеб Бекер, которого я знала.

Старый Калеб заботился только о себе. Я никогда не думала, что он замечает или беспокоится о ком-то ещё в мире вокруг себя. Может, моё сердце начало прощать его?

Я убежала прошлой ночью, потому что наш поцелуй был прекрасным. Таким, как я всегда мечтала, чтоб был наш первый поцелуй. Боясь, что он не захочет поцеловать меня снова, или рассмеется, или… Что-то, что изменит это совершенство на что-то ничтожное, поэтому я и убежала. Когда автобус высаживает нас на углу наших домов, я спрашиваю Калеба, не хочет ли он зайти.

- Твоя мама дома? - спрашивает он.

- Её не будет ещё час.

Он пожимает плечами и говорит:

- Конечно.

Я веду его в дом, наверх, в свою комнату.

- Моя мама бы пришла в ужас, если бы узнала, что ты был здесь, в моей комнате… Один на один со мной.

- Да, моя тоже, - говорит он. – Хочешь, чтоб я ушел?

Я улыбаюсь.

- Нет.

Это наш собственный выбор, а не тот, который сделали бы наши родители за нас.

Он рассматривает желто-розовую обстановку моей комнаты, расхаживая по периметру. Затем берет пару красно-белых боксерских перчаток, висящих над кроватью.

- Твои?

- Я получила их, когда была в больнице, - говорю я ему, - Ты знаешь, напоминание мне, чтоб я продолжала бороться.

Он с сожалением улыбается, глядя на боксерские перчатки.

- Я устал бороться. Я устал вновь переживать аварию, - говорит он почти про себя, как будто это личная мысль, которой он делится со мной.

Я беру перчатки из его рук.

- Я тоже.

И это первый раз с той роковой ночи, когда я говорю это серьезно. Когда его глаза удерживают мой взгляд, я спрашиваю: