Нина Эптон - Любовь и французы

• Название: Любовь и французы
• Автор: Нина Эптон
• Издательство: Издательство «Урал Л.Т.Д.»
• Жанр: Культурология
• Год: 2001
• ISBN: 5-8029-0116-0

Российскому читателю предоставляется уникальная возможность познакомиться с серией книг Нины Эптон — английского литератора, искусствоведа, путешественницы,— посвященных любви во всех ее проявлениях и описывающих историю развития главнейшего из человеческих переживаний у трех различных народов — англичан, французов и испанцев — со времен средневековья до наших дней. Написанные ярким, живым языком, исполненные тонкого юмора и изобилующие занимательными сведениями из литературы и истории, эти книги несомненно доставят читателю много приятных минут.

---

Луиза де Ланьи — изящная блондинка с голубыми глазами — была одной из самых миловидных фрейлин Маргариты Наваррской. Впоследствии она вышла замуж за дворянина по имени Ангерран, которого бросили в Бастилию, несправедливо обвинив в том, что он вероломно сдал крепость Карлу V. Вскоре после его ареста Луиза внезапно перестала появляться при дворе. Робен Леру, ее юный паж, исчез вместе с ней. Это совпадение послужило поводом для злобной сплетни. Маргарита, хорошо знавшая Луизу, не желала верить ни одному слову из того, что болтали злые языки.

Однажды Маргарите принесли письмо от Ангеррана. Несчастный умолял ее попытаться, используя значительное влияние, которое она имела на короля, убедить его величество выслушать его, так как теперь он может доказать свою невиновность. Маргарита переговорила с братом, который ей не отказывал никогда и ни в чем, и в Бастилию отправили гонца с приказом на следующий день доставить к королю узника.

Вечером, когда король обедал, ему доложили, что человек, только что прибывший с театра военных действий с известиями от главнокомандующего, просит о срочной аудиенции. Когда офицера ввели к королю, он вручил его величеству письмо, в котором командующий сообщал о блестящей победе и горячо рекомендовал его величеству подателя письма, «доблестного рыцаря, которому мы в огромной степени обязаны своим успехом». «Поднимите забрало, дайте мне взглянуть на вас»,— приказал Франциск I. Но офицер, извинившись, отказался выполнить приказ его величества, сославшись на обет не открывать своего лица до завтрашнего дня, который он дал Пречистой Деве. «Тогда,— сказал король,— приходите ко мне завтра».

На следующее утро королю доложили, что из Бастилии привезли заключенного. Войдя, узник, закутанный в широкий плащ, бросился к ногам Франциска. Когда он поднял голову, Маргарита подошла ближе, и король ахнул. Заключенный снял шляпу, и по его плечам рассыпались длинные светлые локоны. Ясные голубые глаза с тревогой вглядывались в лицо короля, а затем их молящий взор обратился на Маргариту Наваррскую. «Да ведь это Луиза!» — воскликнула она. Да, это была Луиза. Она подкупила стражу Бастилии и заняла место мужа, в то время как он отправился на войну, дабы восстановить свою честь. Таинственный офицер, явившийся к королю накануне, был не кто иной, как Ангерран. Несколько дней спустя был устроен великолепный турнир в честь рыцаря и его отважной дамы, чьи щеки побледнели за время, проведенное в тюремной камере.

По-прежнему были в ходу рыцарские поединки, и Франциск I постоянно получал от рыцарей просьбы разрешить им таким образом отомстить за поруганную честь. Однажды он получил прошение, подписанное дворянином по имени Шуазель, супругу которого Валеран де Корбье обвинил в неверности. Шуазель намеревался вызвать Валерана на поединок, но просил короля, в качестве особой милости, чтобы избежать скандальной огласки, сохранить в тайне имена противников. Король согласился — но это был последний случай, когда он уважил просьбу такого рода. Просителем оказалась оскорбленная жена, Алике де Дрё. Она решила сама сразиться с подлым Валераном. Хотя Алике была превосходной наездницей, но с Валераном, который ничего не подозревал, ей было не под силу тягаться. Однако, когда меч Валерана пронзил ее забрало, она, собрав последние силы, поднялась на глазах у изумленного рыцаря и, воспользовавшись обезоружившим его замешательством, вонзила ему в горло меч.

Отвергнутая любовь: Жанна де Пъенн

В 1557 году на улицах Парижа можно было услышать жалобную песенку — одну из многих, в которых выражалось общественное мнение.

Нет лучшего способа узнать, что же думали люди о событиях дня, чем заглянуть в песенники старого Парижа. «Монморанси, не забывай связавшего тебя обета, помни свою Пьенн, которая ни днем ни ночью не спит...»

Жанна де Пьенн была фрейлиной Екатерины Медичи, из ее знаменитого «летучего эскадрона» дам с плюмажами, которых коварная итальянка использовала, если верить слухам, в политических целях. Екатерина знала власть красоты — она сама достаточно от этого натерпелась в те годы, когда при дворе царила Диана де Пуатье,— и превратила красоту в оружие, чтобы развратить некоторых выдающихся протестантских лидеров того времени. «Эти дамы должны были быть очень ловкими,— замечает Брантом,— чтобы уберечься от enflure du ventre[97]». Если им случалось забеременеть, то их увольняли с придворных должностей и по возможности выдавали замуж за дворян из провинции.

Однако Жанну де Пьенн, несмотря на ее красоту, отличала добродетельность. Она была изумительной высокой блондинкой с блестящими темными глазами. Юный Франсуа де Монморанси, сын знаменитого коннетабля, влюбился в нее, и они заключили тайный брак до тех пор, пока Франсуа не освободится от власти отца и матери. «Брак на словах» был в те времена довольно обычным явлением. Эта церемония заключалась в простом обмене кольцами и поцелуями в церкви, а в свидетели призывался Всевышний. Эти так называемые браки не имели юридической силы; они могли быть расторгнуты собором и церковью и приводили к значительным злоупотреблениям.

Внебрачная дочь Генриха II, Диана де Франс, была замужем за герцогом де Кастром. Когда Диана овдовела, Генрих задумал выдать ее замуж за Франсуа де Монморанси и обсудил этот план с коннетаблем, который был чрезвычайно польщен. (Волею судеб Генрих имел меньше внебрачных отпрысков, чем большинство других королей, когда-либо занимавших французский престол.

В этом вопросе Екатерина Медичи и Диана де Пуатье были союзницами и следили за любовником и мужем в оба. Лишь пару раз королю удалось обмануть их бдительность. (Обе женщины были в бешенстве, когда красавица фрейлина Марии Стюарт, леди Флеминг, подарила королю сына — Анри д’Ангулема.)

Коннетабль был удивлен, когда его сын отказался жениться на дочери короля, и крайне разгневан, когда Франсуа объяснил причину своего отказа. Об этом доложили королю, и был предпринят необычный шаг. Шестнадцатого октября 1557 года в зале Лувра собрался трибунал, в который вошли кардинал Лотарингский, архиепископ Вьеннский, епископ Суассонский и Орлеанский, государственный канцлер и глава парламента. Трибунал приступил к допросу юных влюбленных. Оба они признались, что дали друг другу брачный обет. Члены трибунала возражали, что сын был обязан сначала заручиться согласием родителей. Однако трибунал так и не принял никакого решения, и коннетабль обратился в Рим. Его Святейшество, который подумывал женить на Диане де Франс одного из своих племянников, не решался сказать ни «да», ни «нет»... Наконец папа объявил, что согласен объявить тайный брак недействительным, если Франсуа письменно отречется от Жанны де Пьенн. Тем временем Жанну отослали в монастырь Филь-Дье в Париже. Коннетабль и его жена продолжали препираться с сыном, пока слабохарактерный юноша не уступил их давлению. История сохранила для нас и его холодное, исполненное малодушия письмо, в котором он объявлял Жанне о разрыве их отношений, и ее полный достоинства ответ.

Франсуа послал свое письмо — написанное, вероятно, под диктовку отца — Жанне в монастырь. Она прочла письмо в присутствии того, кто его привез. «Осознавая заблуждение, в которое я бездумно впал, и полагая аморальным оскорблять таким образом Господа, государя и своих родителей, я сим отрекаюсь от данных Вам обещаний и обетов...» Когда Жанна дочитала это резкое послание, на ее глаза навернулись слезы, но она смахнула их, а затем просто произнесла: «Это не похоже на тон, в каком обычно писал мне сеньор де Монморанси». И добавила: «Господин де Монморанси сим доказал, что у него сердце слабее, чем у женщины. Больше мне нечего сказать». Три месяца спустя Жанна, разочаровавшись в любви к Франсуа, стала женой дворянина из Наварры.

Глава 4. Супружеские отношения

Гражданские войны не улучшили нравов, и царившая в обществе распущенность постоянно осуждалась протестантами. В 1562 году Тридентский собор, в соответствии с задачами Контрреформации, ужесточил брачные законы и утвердил священный характер брака.

Тем не менее собор отказался пойти навстречу пожеланиям французской делегации, предлагавшей сделать согласие родителей одним из главных условий признания брака действительным — французский король настаивал на этой преамбуле вопреки противодействию церкви. (Такова была преамбула уже изданного эдикта, в котором речь шла о «неудовольствии и сожалениях», которые непокорные сыновья и дочери причиняют своим родителям. Молодая девушка, в 1582 году оставившая родной дом под предлогом ухода в монастырь, чтобы выйти замуж за юношу, стоявшего на более низкой, чем она, ступени общественной лестницы, была по решению парламента разведена с мужем и возвращена матери. Принуждение ко вступлению в брак и к принятию духовного звания — две единственные социальные темы, которые разрабатывались в тогдашних романах — в двадцати из них родители принуждали героиню выйти замуж против ее желания. В реальной жизни имело место множество ситуаций подобного рода, особенно в конце религиозных войн, когда так много знатных семейств оказались разоренными и, чтобы поправить свои дела, искали для отпрысков богатых невест и женихов.)