Валентин Черных - Свои

• Название: Свои
• Автор: Валентин Черных
• Издательство: Ред Фиш; Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-49-7

Все начинается с литературы. И кино тоже. Валентин Черных — писатель и сценарист, но произведениям которого снято более тридцати кинофильмов, многие из них уже давно любимы зрителями — «Москва слезам не верит», «Выйти замуж за капитана», «Любить по-русски» и др.

В этот том вошли все новые произведения Валентина Константиновича, одно из которых тем не менее уже экранизировано. В ноябре зрители увидят новый фильм «Свои» по сценарию Валентина Черных.

---

— Сказал спасибо. Завтра будут смотреть в комитете.

Я уже знал: если режиссер веселый, значит, пьяный. Во время съемок он запивал дважды: перед самыми съемками и перед монтажом. Нормальный режиссерский страх. Подготовка закончена, завтра надо сказать «Мотор!», и уже невозможно остановиться, подумать, посомневаться, — каждая съемочная смена стоит слишком дорого.

И перед монтажом тоже обрушивался страх. Из нескольких десятков тысяч метров пленки надо смонтировать фильм, и хочется оттянуть это вхождение в неизвестность.

Значит, он запил в третий раз. Тоже понятно. От мнения на дачах зависело, как скоро он сможет получить следующую постановку. Будут даны указания: хвалить или ругать. Поедет ли фильм на фестиваль — даже не в Венецию, Канны и Берлин, у этих фестивалей были свои отборщики, а хотя бы в Карловы Вары или Варну, куда посылали фильмы без мнения устроителей фестиваля. От руководства зависело присуждение фильму категории: по первой режиссер получал в два раза больше денег, чем по третьей. Вечером мне позвонила редакторша и сообщила:

— Режиссер запил.

— Я знаю.

— Завтра с утра фильм будут смотреть в ЦК комсомола, поедете вы, как главный герой, и я.

— А почему в ЦК комсомола?

— Фильм о молодом герое. В Кинокомитете хотят заручиться поддержкой комсомола.

Формулировка не для посвященных. Комсомол никого не защищал. Комсомол — цепной пес партии, говорил Афанасий. Их выпускают выгонять из берлоги медведя и травить его, пока не подойдет охотник, не прицелится и не уложит зверя наповал. Они могут защищать только хозяина.

Во рту стало сухо. Жаль, конечно, но не корову проигрываем, как говорила моя мать, повторяя слова своего отца, моего деда. Корова — главная крестьянская ценность. Но как оценить потерю целого года жизни?

ПЕРВЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ОПЫТ

К десяти утра я подъехал к зданию ЦК комсомола, через сквер начиналась Старая площадь с комплексом зданий ЦК партии. Недалеко была Лубянка — Комитет государственной безопасности, рядом Кремль. Наверное, они соединены подземными переходами, подумал я тогда и не удивился, когда через много лет узнал, что они соединены законсервированными линиями метро.

Секретарша, девушка лет двадцати, высокая, в узкой длинной юбке и кофточке с темным бантом, напоминала молодую революционерку, какими их изображали в кино, только разрез на юбке был выше колена — скромно и сексуально. Она провела нас в маленький кинозал мест на двадцать. Фильм смотрел секретарь ЦК по пропаганде.

Он вошел в зал, поздоровался с редакторшей, пожал мне руку, и я понял: с фильмом что-то происходит — я всегда чувствовал надвигающуюся неприятность.

Секретарь, полноватый, румяный, выглядел лет на двадцать пять, хотя ему было больше сорока.

Пахло от него кофе, — наверное, только что пил, — хорошим табаком и ненавязчивым легким одеколоном. Лет пятнадцать в чиновниках. Профессиональные чиновники отличались умением носить костюм, всегда хорошим, но умеренным загаром и округлостью плеч. Такие плечи у мужчин, которые много лет не работали физически и не занимались спортом.

Секретарь смотрел фильм молча. Я сидел сзади, и мне показалось, что он уснул. После просмотра он спросил:

— А где снимали?

Я назвал район и деревню в Подмосковье.

— Замечательная русская природа, — сказал секретарь. — О художественных достоинствах фильма вы знаете лучше меня.

И я понял, что сейчас он скажет: «До свидания» — и уйдет.

— О художественных достоинствах мы знаем. От вас хотели бы услышать о политических достоинствах фильма.

— А не слишком ли вы самодовольны в своих мнениях о достоинствах фильма? — тут же вскинулся секретарь. — Вы когда в последний раз были в деревне? Я не имею в виду время съемок.

— Понятие «в последний раз» для меня неприменимо. Я вырос в деревне. Моя мать по сей день живет в деревне.

Я, конечно, передергивал, Красногородск — не совсем деревня, но жили там все-таки по законам и привычкам деревни.

— И что же? — спросил секретарь.

— Ничего. Вы спросили, я ответил.

— И я вам тоже отвечаю. Я посмотрел фильм не по вашей просьбе, а по просьбе директора студии, ему я и сообщу свое мнение.

— Простите, — сказала редактор. — Мы в растерянности, потому что не знаем, какие поправки надо вносить.

— Поправки вы, конечно, внесете. Я вам советую поговорить с товарищами из отдела сельского хозяйства на Старой площади. Фильмом недоволен заведующий отделом. Это все, что я могу вам посоветовать.

И секретарь вышел.

Мне указали на мое место. Рано еще высовываться, щенок. Я знал, что Воротников-старший теперь работал в отделе сельского хозяйства ЦК КПСС, но не подумал, что Воротников ничего не забыл и ничего не простил мне. Мы вышли из здания ЦК комсомола. Редакторша закурила. У нее тряслись руки.

— Что, от них так уж много зависит? — спросил я.

— К сожалению, много…

— А комсомольский вождь выскажет свое мнение?

— А зачем ему высказываться? Он позвонит своему старшему коллеге в отдел пропаганды ЦК партии и так, между прочим, скажет: «Смотрел новый фильм. Странный фильм. И в отделе сельского хозяйства им недовольны». Там насторожатся и тоже решат посмотреть.

— И скажут: нам нужны такие фильмы!

— Или: нам не нужны такие фильмы! Если это будет сказано секретарем ЦК, никто уже не будет возражать. Время такое. Всем все до лампочки.

Потом это время назовут «застоем». Но в «застое» были свои правила, по которым чиновники играли и часто выигрывали, если четко рассчитывали комбинацию. Я не знал тогда, что уже через час директор студии и председатель комитета выработали стратегию показа фильма. Был конец недели, пятница, и на дачи развозили фильмы из фильмотеки комитета. Заказывали американские боевики, мюзиклы, но любили смотреть и советские комедии. На экстренном совещании решили обозначить фильм комедией: в фильме было много смешного. К тому же с комедии и спрос небольшой. Главное, чтобы фильм не попал на дачу секретаря ЦК по пропаганде, члену Политбюро.

Пропагандой и агитацией в ЦК занимались неглупые люди. Они понимали, что нельзя подвергать сомнениям выработанные каноны, иначе возникает ересь, раскол. Партия много переняла от церкви.

Председатель Комитета по кино позвонил помощнику Генерального секретаря и сказал, что есть новая советская кинокомедия, довольно забавная. И получил согласие:

— Присылайте!

Заместитель заведующего отделом пропаганды позвонил на пятнадцать минут позже.

— Извини, — ответил председатель комитета. Они были на «ты» и еще совсем недавно работали в одном отделе ЦК. — Фильм попросили на дачу Генерального. Уже послали. Но у нас есть еще одна копия, можем прислать.

— Пришли в понедельник на Старую площадь. Посмотрим на работе.

Оба понимали, что к понедельнику мнение определится. Понравится — будут хвалить. Не понравится — найдут обоснования, за что ругать.

Я тогда и предположить не мог, что скоро сам начну играть в эти игры, а пока зашел в гастроном, взял бутылку водки, заехал на Центральный рынок, купил копченой ветчины, дагестанского сыра, маринованного чеснока, закрылся у себя в комнате, поджарил яичницу с ветчиной, выпил водки и, как учил меня Афанасий, взял лист бумаги и записал:

«Аспирантура.

Режиссура.

Актерство.

Женщины.

Деньги».

Достигнутые, а вернее, недостигнутые результаты оказались неутешительными.

В аспирантуре я из-за съемок фильма перестал заниматься, стал претендентом на исключение.

Мой режиссерский дебют оказался незамеченным.

Мою главную актерскую роль, вполне возможно, никто не увидит. И не исключено, что разнесут в газетных рецензиях, потому что если будут бить режиссера, то его, в первую очередь, упрекнут, что ошибся в выборе главного героя.

Женщины! За это время переспал в Ташкенте с актрисой-эпизодницей из ташкентского театра, с буфетчицей ресторана на съемках фильма о председателе — связи вполне производственные, и, как только производство заканчивалось, связи прекращались.

Деньги. Кое-какие деньги я заработал. При строжайшей экономии я вполне мог год продержаться, но если меня выгонят из аспирантуры и лишат комнаты в общежитии, то придется снимать квартиру, и моих сбережений хватит не больше чем на три месяца. И никаких перспектив.

За субботу и воскресенье я выпил две бутылки водки, а утром в понедельник принял душ, сварил крепкий кофе и пошел в институт. У меня оставался еще год учебы, можно успеть написать диссертацию, получить степень кандидата искусствоведения и уехать в провинцию, в один из многочисленных институтов культуры, чтобы учить будущих режиссеров художественной самодеятельности. Штурм столицы не состоялся. Многие учатся в Москве, но остаются единицы. Всё как у всех.